В волосах у Модестаса запуталось солнце. И смуглая кожа, позолоченная его лучами становится совсем бронзовой, оттеняя рыжину выгоревших прядей. Солнце дрожит искорками на опущенных ресницах - Модестас то ли дремлет, то ли просто задумался о чем, только размеренно поднимается и опускается на выдохе широкая грудь, в ямке между ключицами поблескивают капельки пота. Сергей искоса поглядывает на него, лениво жуя травинку. Он впервые видит Модю таким... открытым - без привычной брони ехидства и сарказма. Почти беззащитным, и спокойным, наконец-то спокойным. Здесь, вдалеке от шума большого города, тысяч глаз, глазеющих с трибун, назойливых папарацци, Модя будто выдыхает наконец. Становится непривычно мягким, успокаивается. Похоже свежий воздух, парное молоко и солнце благоприятно на него воздействуют. И Сергей ни секунды не жалеет о том, что вытребовал им этот отпуск и увез Модю сюда - в Нащёкино.
Модя хоть и ворчит, но скорее по привычке и с каждым днем все больше втягивается в деревенский быт. И хоть привычных тренировок им немного не хватает, нагрузок в деревне достаточно естественных - дров наколоть например или воды натаскать. Модя работы не чурается и наравне с Сергеем выполняет поручения приютившей их хозяйки, за что получает в благодарность вкуснейшие пироги и бонусом интерес окрестных девчат, что существенно повышает ему настроение - любит Модя быть в центре внимания. Сергей только посмеивается в усы - и здесь ты себе поклонниц нашел. А Модя смеется, запрокидывая голову и становится совсем юным, беззаботным мальчишкой. И на какую-то долю секунды Сергею вдруг кажется, что у него -единственного ребенка в семье - есть младший брат. И хочется Модьке то ли подзатыльник воспитательный дать, а то ли обнять, а то ли обнять, растрепывая отросшие медные вихры. Сергей гонит эту непрошенную нежность - из мыслей, из сердца.
Модька дурачится, смеша местных ребятишек. Сергей не то, чтобы не видел его таким, он даже не предполагал, что Модя может вот так играть с местной ребятней и на плечах их катать... Никак совсем захмелел от деревенского воздуха и в детство впал. И Сергея как-то втягивает в это, засранец. Но устоять перед Модькиным обаянием почти невозможно. Сергей думает, что он тут единственный взрослый и ответственный человек, а потому должен присмотреть за ватагой деревенских сорванцов и не отстающим от них Модей. Сергей остается. Сергей выходит на импровизированную площадку. Сергей берет в руки потрепанный, залатанный мяч и показывает класс. И когда он бежит по полю и привычно взлетает, забивая, внутри него что-то разжимается. Он наконец выдыхает и позволяет себе чувстовать. Чувствовать как трава щекочет не прикрытые гольфами щиколотки, чувствовать тепло солнца на влажной от пота коже, чувствовать шероховатость мяча и дуновение воздуха у щеки, когда он бросает очередный трехочковый, чувствовать пение птиц и шелест листвы где-то сбоку - так далеко и так близко и Модькино, чуть сбитое дыхание... Чувствовать себя живым.
Сами того не желая, они с Модей вдруг оказываются нарасхват - то помоги соседке-старушке дров наколоть, то с местной ребятней игру-тренировку проведи, то девчонки на танцы зовут вечером - ну как отказаться? Но утро, ранее утро дышащее прохладой принадлежит только им. Еще до рассвета они бесшумно выскальзывают из дома и отправляются на пробежку, через лес, через поле, до самой реки - скупнуться и домой к завтраку. Пироги у Сергеевой матушки ох вкусные, нет сил отказаться, но и форму держать надо. Потому Сергей с Модестасом то бегают, то отжимаются - мешки с песком да бревна таскают. Вот и сегодня затемно на пробежку, бегали до рассвета, да задержались - разболелось колено у Сергея. Он не жаловался, но Модя заметил - глазастый засранец, заметил но не сказал ничего, лишь свернул на луг и навзничь упал в траву, руки-ноги крестом раскинул, футболку стянул, подставляя бока солнцу. Пробормотал сонно и очень убедительно, что устал и вроде как задрых. Сергей поворчал, но подумав растянулся рядом. От еще непрогревшейся земли приятно тянуло прохладой и травы убаюкивающе шелестели на ветру. Сергей прикрыл глаза - всего на минуточку. На краю сознания мелькнула мысль, что солнышко пригревает все жарче и надо бы встать да растолкать Модю, а то обгорят оба и будут чисто индейцы - краснокожими, надо бы на речку - смыть пот и пыль после тренировки, надо бы домой - мать уже наверняка приготовила завтрак... Но все эти мысли теряются в накатывающей дреме.
Первая холодная капля звонко щелкает его по кончику носа и Сергей морщится сквозь сон. Летняя гроза налетает неожиданно, с грохотом обрушивает на них потоки воды. Он вскакивает, рядом Модька - уже на ногах - смеется, встряхиваясь по-собачьи: –Вот тебе и душ, Серега И они наперегонки несутся через поле к деревне. Мокрые травы хлещут по ногам и мелкая водяная пыль пеленой перед глазами. Сергей весело орет сквозь шум ливня, что дом родной найдет даже в такую непогодь - по запаху пирогов. Модя снова хохочет и шутливо сетует что за отпуск откормит их матушка комсорга своими пирогами, так что они не то что взлететь не смогут, ходить вперевалку будут и это будет преступление против советского спорта. Сергей на бегу пихает друга локтем в бок и обещает съедать его долю, а Модя вон пусть травки с огорода пожует, раз пироги ему не угодили, витамины опять же.
Дома их ждет нагоняй - где вас балбесов-то носило в такую непогодь? Ворча, мама Сергея гонит их переодеваться в сухое, а сама ставит чай. И только смотрит жалостливо как ее мальчишки налегают на пироги - будто неделю не ели. Сергей делает вид, что не замечает этих взглядов, только смешливо фыркает в усы - Модя, кажется позабыл про преступление против спорта и уминает за обе щеки свои любимые пирожки с ягодой. Ничего, если к вечеру распогодится - на тренировке растрясут наеденное. Сергей косится на потоки воды, заливающие оконное стекло и профилактически уводит из-под носа своего капитана последний пирожок.
— Эй! — Модестас вхолостую щелкает зубами и сердито оборачивается к Сергею — нечестно, вайкинас!
Сергей философски пожимает плечами:
— Совсем ты расслабился, Модь. А если б это был мяч?
Модестас испепеляет его взглядом, Сергей невозмутимо прихлебывает чай. Из-за его спины чья-то наглая лапка воровато тянется к тарелке и быстро исчезает с кусочком колбасы в когтях. Модестас вдруг крепко сжимает губы, но глаза выдают - глаза искрятся смехом. Сергей медленно оборачивается: Маленькая белая кошка Мурка сердито шипит на него, не отпуская добычу. Модестас тихо похрюкивает в чай. Мурка по дуге обходит Сергея и неожиданно запрыгивает на колени Модестасу. С мурчанием, бодает его головой в живот и тычет в него этой несчастной колбасой. Модестаса наконец прорывает-он хохочет в голос, всхлипывая:
— Справедливость восстановлена. Я отомщен.
Модестас гладит ластящуюся к нему кошку и победно косится на Сергея. А Сергею и самому смешно - улыбается и головой качает:
— Любят же тебя девчонки, Модь.