— Олежек, ты меня любишь?
Вопрос был таким неожиданным, что Олег, вдохновенно работавший над сценарием нового шоу, не сразу понял его суть. Зато Петька тут же весело фыркнул.
— Маша, оставь свои прозелитские замашки! Я тебя люблю.
Маша тоже рассмеялась.
— Где ты таких слов нахватался, Петька? И вообще, ты не в моём вкусе.
— Охо-хо! Какие мы разборчивые!
Оторвавшись от компьютера, Олег героически попытался вернуться в реальность. Маша, сидя на диване, подшивала подол пышного кружевного платья по моде XVIII века. Рядом с ней, на полу, кот Кощей самозабвенно играл укатившейся (или утащенной?) катушкой ниток. А Петька перед зеркалом примерял треуголку Наполеона, и его лицо при этом выражало ни с чем не сравнимое удовольствие. В общем, атмосфера, царившая в кабинете методистов, была совершенно обычной, рабочей, и это исключало всякую романтику. Олег вздохнул: Маша ему действительно нравилась, но время для честных признаний ещё не наступило. Поэтому он обратился к напарнику.
— Петька, ты... сейчас нехорошее слово сказал, да?
На секунду в кабинете повисла странная тишина, а потом напарник и начальница, переглянувшись, дружно расхохотались. Олег почувствовал себя дураком.
— Вы чего? — краснея, пробормотал он.
— Ну, скоро же День влюблённых! — Маша, наконец, заметила пропажу катушки и наклонилась — то ли затем, чтобы её поднять, то ли пытаясь немного успокоиться и вернуть себе серьёзный вид.
Петька ржал, закрыв лицо треуголкой.
— Гы-гы, братан! Ты что, не понял, что она просто вербует тебя в секту кладбищенских призраков?
— Куда?!
Растерянность на лице Олега сменилась настоящим ужасом, и это вызвало у хохочущей парочки новый взрыв смеха. Кощей тем временем, зажав в зубах катушку, юркнул под шкаф.
— Вы меня когда-нибудь доконаете… — вздохнул Олег, запоздало догадавшись что к чему.
Сейчас Маша в качестве сценариста и аниматора участвовала в очень крутом проекте. Почётное звание лауреата областного Фестиваля городских легенд дало бы ей возможность повысить свой уровень квалификации, а для всех остальных сотрудников Дома творчества это был шанс получить внеплановую премию и ценные призы от спонсоров.
Проект проводился совместно с Краеведческим музеем, в ведении которого находилось старинное городское кладбище. На это кладбище время от времени водили экскурсии, поскольку там имелись очень любопытные надгробия, да и личности под ними покоились такие, о которых было что порассказать. Например, надпись на одном памятнике, похожем на корявое дерево с обломанными ветвями, гласила, что под ним нашёл последний приют купец второй гильдии Афанасий Курочкин, державший в городе три питейных заведения и на доход от них построивший кладбищенскую часовню во имя Святой Троицы. Часовня, кстати, отлично сохранилась до наших дней и теперь являлась филиалом музея.
Проект, в котором участвовала Маша, был посвящён известной по городским легендам женщине, жившей в конце XVIII века. Звали её Ирина Блажная, и была она вроде бы дочерью купца Курочкина. Эта небедная особа при некотором недостатке ума обладала явным избытком фантазии. В ту пору в моде была сентиментальность, и, начитавшись романов, Ирина решила, что в её жизни обязательно должна случиться какая-нибудь удивительная история любви. К несчастью, приличных кандидатов на роль возлюбленного рядом не оказалось, и блажная девица просто «назначила» своим рыцарем первого попавшегося драгунского офицера, нализавшегося в кабаке её батюшки до зелёных соплей. Проспавшись, офицер очень удивился, обнаружив себя женихом девицы с приданым, которую якобы оскандалил на весь город, соблазнив до свадьбы. Он как честный человек сразу же стал отнекиваться: ошибочка вышла, знать не знаю такой барышни, — но какое тут! Городок тогда был совсем небольшим, так что каждая собака в подворотне уже не один раз слышала историю со всеми подробностями и ещё от себя присочинила. Ирина с мольбой кинулась к отцу, мол, благослови на замужество, но тот упёрся. Сказал, лучше я тебя, дуру, в монастырь запру, чем отдам в лапы такому проходимцу. Дело кончилось тем, что обман всё-таки раскрыли, но офицера это не спасло: в том же кабаке его нашли мёртвым с кинжальной раной. А несостоявшаяся невеста, если верить городской легенде, лишилась последнего ума и ушла из дома. Стала божьим человеком, вещей пророчицей, к которой люди потом ходили за помощью. Впрочем, наверное, этот красивый финал досочинили позже, уж больно он не подходил к столь глупой истории. Но дело оказалось настолько громким, что горожане ещё сто лет его друг другу пересказывали, пока в XIX веке какой-то заезжий этнограф, собиратель местных обычаев, не догадался записать и опубликовать в столичной газете.
И вот теперь сотрудники Краеведческого музея разработали специальный маршрут, а Маша в образе призрака Ирины Блажной водила по нему интерактивные экскурсии. Вечером, на закате, это смотрелось особенно эффектно. Туристы проникались атмосферой и покидали кладбище довольными, оставляя в специальном ящичке для писем «покойникам» восторженные отзывы. Журналисты из районной газеты уже наделали много красивых фотографий и написали хвалебных статей, а телевизионщики даже сняли небольшой документальный фильм, посвящённый этому проекту.
В общем, у Маши имелись все шансы стать лауреатом областного фестиваля. Даже директор Дома творчества Иван Иванович в последнее время находился в хорошем расположении духа: не ворчал на сотрудников и не ругался с заказчиками. По секрету все уже знали о том, что он потихоньку высчитал, сколько денег попросит у спонсоров на ремонт протекающей в Доме творчества крыши.
Вспомнив обо всём этом, Олег повернулся к Маше.
— Значит, это вы про Фестиваль городских легенд? Нужна моя помощь?
Перестав смеяться, Маша серьёзно посмотрела на него.
— Да. Организаторы в последний момент ужесточили требования. Получается, что теперь я должна буду представлять проект лично, а не по видеосвязи. Конференция назначена на четырнадцатое, как раз на Валентина, и если я поеду в область, то не успею вернуться к началу экскурсий. А у нас на этот день записано целых три группы. Выручай, Олежек! Без тебя никак.
Олег озадаченно почесал в затылке. Он слабо себе представлял, чем в такой ситуации может помочь Маше.
— Ну, так-то я всегда с удовольствием, — промямлил он, — но ты же не думаешь, что…
Маша энергично закивала.
— Именно, именно! Отыграй за меня призрака!
И пока Олег не успел прийти в себя, быстро посвятила его в подробности.
— Привидение — это фишка экскурсии. Без него потеряется вся атмосфера. Музейщики точно не справятся, я даже Петьке эту роль не доверю. А у тебя хорошо получаются всякие трагедии. Зоя Павловна тебя загримирует, я платье подгоню, чтобы налезло на тёплый свитер. Сделаем из тебя красотку по всем правилам мужских театров прошлого, а в сумерках вообще ничего видно не будет. И говорить не нужно, только образ создать. Музей пришлёт экскурсовода, и тебе останется импровизировать по ходу дела, а это ты умеешь.
Олег перевёл ошалевший взгляд на напарника, надеясь найти в нём сочувствие, но вид у Петьки тоже оказался неожиданно серьёзным. Наверное, он и сам бы без колебаний натянул на себя женское платье и записался в призраки, лишь бы у Маши всё получилось. Олег вздохнул. Похоже, действительно без него никак. Столько людей в деле завязано, как вагончики в паровозной сцепке: убери один — и сразу всё остальное улетит под откос.
— Ладно, — наконец сказал он. — Я согласен.
Маша радостно вскочила с дивана и в порыве благодарности чмокнула Олега в щёку. Петька при этом с завистью вздохнул.
Больше всего Олег опасался, что, увидев его в женском платье, коллеги будут смеяться. Со зрителями в этом плане было как-то проще: те уже привыкли, что аниматоры наряжаются в самые неожиданные костюмы. Парень, переодетый в девушку, вызвал бы у них меньше удивления, чем тот же парень, но переодетый в майонез из рекламы. Поэтому идти на работу четырнадцатого февраля Олег немного побаивался.
Но подготовка прошла на удивление гладко. Маша с утра перед отъездом собрала для него костюм и грим, распечатала текст экскурсии, проинструктировала по поводу образа. А на прощание сказала:
— Олежек, рассчитываю на тебя. Петька, ты сегодня за джентльмена. Ну, удачи вам, ребята!
— Удачи, Маша! — ответили они хором, как дети на утреннике.
К своей роли «джентльмена» Петька подошёл очень ответственно. Когда Маша ушла, он, почесав в затылке, задумчиво сказал:
— Знаешь, братан, я тут подумал… У тебя же после обеда ещё свадьба? Давай я её возьму. А ты хоть нормально переоденешься и отдохнёшь перед вечерними экскурсиями.
Если бы Олег взаправду был девушкой, он бы со слезами радости бросился Петьке на шею. Потому что из весёлой свадьбы сразу окунаться в кладбищенскую трагедию ему действительно было бы тяжело. С другой стороны, Петькино предложение выглядело как настоящий акт самопожертвования, поскольку ему самому предстояло отработать тамадой на двух свадьбах подряд. Но Олег девушкой не был, поэтому просто кивнул, пожал напарнику руку и сказал:
— С меня пиво.
Дальнейшие приготовления прошли так же ровно. У секретарши Зои Павловны обнаружился невероятный талант визажиста. Когда после обеда Олег пришёл в директорский кабинет с ворохом кружев, париком и коробкой грима, она приступила к делу без лишних вопросов, только заботливо поинтересовалась:
— Ты тепло оделся? Может, ещё один свитерок под корсет? Не бойся, он раздвижной, даже на меня налезает.
Габариты у Зои Павловны были такие, что в одно её платье могло спокойно поместиться два с половиной Олега. Так что все его сомнения насчёт того, влезет ли он в это дамское кружево в толстом зимнем свитере, сразу отпали. Штаны и ботинки отлично спрятались под кринолином, а зимнюю шапку заменил парик на флисовой подкладке.
— Это мы с Машей придумали, чтобы ей на кладбище не мёрзнуть, — улыбнулась Зоя Павловна, ловко накладывая на чисто выбритые щёки Олега белила и румяна.
Когда она завершающим штрихом наклеила ему под глаз мушку, в дверях возник Иван Иванович. Сначала он немного замер от неожиданности, но, осознав ситуацию, сразу одобрительно закивал с таким же суровым видом, как и всегда.
— Отлично, отлично. Молодцы. Олег, ты уж постарайся, голубчик… ради премии-то стоит постараться.
«Фу, пронесло! — подумал Олег. — Осталось пережить экскурсии».
Но на кладбище вдруг что-то пошло не так. В качестве экскурсовода музей прислал строгую даму предпенсионного возраста, в очках, которая, наверное, разучилась улыбаться ещё в детстве. Едва увидев Олега, которого Иван Иванович подвёз на своей «ниве» до самой часовни, она ворчливо заявила:
— Что за безобразие! Нашли же девушку на замену, зачем тогда было требовать экскурсовода?
— Но ведь музей тоже заинтересован в том, чтобы мы выиграли конкурс, — парировал Олег, и миролюбиво добавил: — Рад сотрудничеству.
Услышав мужской голос, дама даже слегка присела. Она внимательно вгляделась в накрашенное лицо Олега сквозь очки и, пробормотав: «Ох ты, боже мой!» — нетвёрдыми шагами пошла собирать группу. Наверное, у неё случился шок. Олег проводил её сочувственным взглядом и направился в другую сторону — к могиле Ирины Блажной.
Образ страдающего призрака виделся Олегу весьма комфортным. Ему было неважно, как именно страдать — в кринолине, во фраке или в том же костюме майонеза. Главное, что у него была возможность передать высокие чувства и всю красоту безответной любви. Он, конечно, изображал это без слов и старался подстраивать свою пантомиму под рассказ экскурсовода, но зрители смотрели на него во все глаза, и это лучше всего говорило о том, что его творческий порыв был оценен по достоинству.
Да что там парочки, решившие романтично провести День влюблённых на кладбище. И даже школьники, при виде настоящего «призрака» в страхе нырявшие за спины родителей. Его старания оценила даже строгая дама из музея! После окончания экскурсий она сама подошла к нему и, слегка смущаясь, сказала:
— Знаете, Олег, все три группы вас очень хвалили. Людям понравилось. Честно говоря, я сначала подумала, что там у вас Доме творчества окончательно рехнулись, что решили прислать парня, но вы и правда большой молодец. Заходите как-нибудь к нам в музей, чаю попьём.
Это, определённо, был успех! Олег чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Во-первых, если люди довольны, то он неплохо справился со своей ролью и действительно смог помочь Маше. А во-вторых, всё уже закончилось. Сейчас он вызовет такси, доберётся до Дома творчества и там, наконец, снимет этот дурацкий кринолин, отмоет лицо и сотрёт с губ помаду. Раньше он даже не представлял, какие муки приходится каждый день терпеть девушкам ради того, чтобы парни обращали на них внимание. Это же просто ужас!
Но, как оказалось, настоящий ужас ждал его впереди. Направившись к выходу с кладбища, Олег вдруг заметил, что за ним кто-то идёт. Он прибавил шаг — таинственный «кто-то» тоже пошёл быстрее. Наконец его окликнули.
— Девушка!
Олег остановился и обернулся, чтобы встретить опасность лицом к лицу. Подвыпивший мужчина, который следовал за ним, тоже остановился и, как-то странно улыбаясь, протянул коробку шоколадных конфет. И тут Олег вспомнил, что этот человек сегодня был на всех трёх экскурсиях, смотрел на него восхищённым взглядом, но явно имел в виду что-то своё. И это подтвердилось с первой же его фразы.
— Я здесь в командировке, в гостинице остановился. Девушка! Вы прекрасны в этом платье, но будете ещё прекраснее, когда снимете его.
Олег оторопело взял конфеты и застыл, не зная, что ему делать дальше. Сказать мужским голосом: «Отвали, мужик», — было бы как-то неловко. Молча двинуть ему в рожу — тем более. Как же непросто приходится девушкам…
Но мужчина понял его замешательство по-своему и весело подмигнул.
— Никто ничего не узнает. Это будет просто маленькое приключение на День влюблённых. Пойдём, не пожалеешь!
«Сейчас я точно дам тебе по роже, — подумал Олег со злостью. — Будет такое приключение!..»
Но осуществить своего намерения не успел. Рядом вдруг послышались шаги, и из-за соседнего надгробия вынырнул Петька.
— Ол… Оленька! Вот ты где. Меня с работы пораньше отпустили, решил заехать за тобой… А тебе чё надо, мужик?
И Петька по-хозяйски, словно законный муж, притянул его к себе. Тычок в рёбра, хоть и приглушённый корсетом и свитером, но всё равно довольно чувствительный, моментально вывел Олега из состояния анабиоза. В тот же момент у самого уха послышался сердитый шёпот: «Подыграй, дубина!» Мысленно перекрестившись, Олег прижался к Петьке и оставил на его щеке отпечаток своей помады.
Мужчина сразу бестолково засуетился и, едва не споткнувшись о чью-то могилу, бросился бежать. Наверное, решил, что сейчас внезапно появившийся муж расквасит ему лицо и испортит всю командировочную романтику. Олег, конечно, мог сделать это и сам, но тогда дело, скорее всего, закончилось бы в полицейском участке. А за такое шоу Маша им точно спасибо не скажет.
Проводив незваного ухажёра взглядом, напарники присели на ближайшую лавочку под стволистым надгробием купца второй гильдии Курочкина. Петька вытащил из-за пазухи бутылку дорогого коньяка.
— А как же твоя свадьба? — спросил Олег, открывая трофейные конфеты.
— Сбежал немного пораньше, как чувствовал. Рассказал тёще со свекровью, что у меня свидание на кладбище, они посмеялись, дали бутылку — выпить за здоровье молодых, и отпустили с миром. Но им там сейчас тамада уже не нужен, там и без меня… хм… весело.
— Свадьба без драки — деньги на ветер, — задумчиво заметил Олег, вспомнив весь сегодняшний день и убегающего по могилам мужика.
— Точно, — подхватил Петька: наверное, подумал о том же самом. — На что только не пойдёшь ради любви и премии!.. Ну, давай, братан! За успешное окончание.
Они выпили, съели по конфете и вместе направились к кладбищенским воротам, чтобы вызвать такси.