Лето тогда выдалось ветреное – Опалин хорошо это запомнила. Она была аликорном огня, поэтому ей были чужды и летняя прохлада, и более суровые осенние холода с дождями и слякотью, и даже зимние морозы. Но от ветра огонь не защитит. Опалин ужасно злилась, когда резкие порывы ветра неприятно теребили шёрстку и выбивали пряди из тщательно уложенной гривы. В такую погоду самое то – сидеть в логове и строить козни. Но, позвольте, у Опалин не было времени сидеть дома, сложа копыта! В перерывах между мечтами о власти, разработкой планов завоевания Эквестрии и заботой о своём внешнем виде она была занята важнейшим делом. Поиск дороги назад в Эквестрию – вот что было для неё важнейшим приоритетом! Эта противная самозванка Твайлайт Спаркл со своими друзьями создала барьер, чтобы спрятать земли пони от Опалин, и с тех пор путь в Эквестрию для аликорна был заказан. Однако Твайлайт Спаркл была всего лишь неопытным лидером, к тому же ненастоящим аликорном. Очевидно, её сил хватило на то, чтобы изгнать Опалин и на некоторое время скрыть Эквестрию под магическим куполом, однако разве могло это быть преградой для истинного огненного аликорна?! С первых дней весны и до поздней осени Опалин регулярно покидала свой замок и отправлялась искать любую брешь в барьере, любое несовершенство – что угодно, что могло бы дать ей возможность проникнуть в Эквестрию. Опалин ходила кругами по пустошам, видела перед собой долины, реки, горы на горизонте… Что угодно, но не Эквестрию. И неизменно возвращалась в своё логово. Потом наступала зима, и землю укрывали такие сугробы, что аликорн едва ли могла на несколько метров отойти от логова. А затем зиму сменяла весна, и вылазки начинались вновь – и так продолжалось десятки и сотни лун, потому что у Опалин, к счастью, была вечность на то, чтобы вернуться и занять своё законное место на троне.
…и вот однажды Опалин вернулась в замок с жеребёнком.
Как и в любой другой день, тогда её поиски не увенчались успехом. Да и с погодой действительно не повезло – ветер был неприятный, то и дело начинал накрапывать мелкий противный дождь. Несколько прядей выбились из причёски и то и дело лезли в глаза, Опалин порядком устала убирать их, да и представлять не хотела, в каком состоянии сейчас её грива. Хвост растрепался, металлические украшения на ногах стали казаться слишком уж тяжёлыми, а небо стремительно темнело, и равнину окутывал плотный туман – а Опалин без своей магии, признать, не горела желанием сталкиваться с обитателями местных лесов и пустошей. Так дело не пойдёт. Ей нужно было возвращаться в логово и продолжить поиски уже в следующий раз. Только сначала привести себя в порядок, принять долгую расслабляющую ванну, пообедать, выспаться, а вот уже потом…
Её мысли прервало едва заметное в туманной пелене движение. Опалин притихла, инстинктивно пригнулась, наклонила голову, выставив вперёд острый рог, и угрожающе прижала уши. Без магии она чувствовала себя слабой, однако врагов всё ещё мог напугать её грозный вид – всё-таки должны же местные до сих пор испытывать хоть какой-то трепет перед аликорнами. В тумане было плохо видно, но, подкравшись ближе, Опалин различила маленькую фигурку – потом навострённые ушки, рог, хвостик… Опалин недоумённо моргнула, приподняв бровь. Сомнений не было – в тумане пряталась пони, да к тому же единорог! О, сколько лун прошло с тех пор, как Опалин в последний раз видела живую, настоящую пони! Сотни лун изгнания, и за всё это время никто из жителей Эквестрии не забредал за пределы магического барьера, созданного Твайлайт! Сердце пропустило удар, и Опалин едва сдержалась, чтобы не броситься к жеребёнку галопом. О, нет-нет-нет, кто же так делает? Она не какой-то там несдержанный пегас. Она аликорн, к тому же практически королева. Опалин распрямилась, расслабляясь, мотнула головой, поправляя гриву, дёрнула крыльями, пытаясь уложить перья, и пошла вперёд. Несмотря на внутреннюю дрожь, движения у неё были грациозные и плавные, она должна была с первой же секунды внушить жеребёнку трепет и восторг своим видом, втереться в доверие – ну или подчинить дитя себе, запугав до полусмерти. Ведь если пони попала сюда из Эквестрии, значит, она может попасть и обратно! А это значит, что и Опалин может проникнуть в Эквестрию! А значит…
Маленькая фигурка становилась всё отчётливее. Опалин с любопытством и плохо скрытым волнением вглядывалась в туман и видела перед собой малышку-единорога, ещё совсем дитя, даже без знака отличия, с веснушчатой мордочкой и синей гривой, спадающей на правое плечо непослушными кудряшками. Она была не то чтобы красивая – для маленького аликорна слишком уж несуразная, хотя для единорога, наверное, в самый раз, – но забавная. Длинноногая, большеглазая, вся взлохмаченная, она распласталась на траве и с ужасом смотрела на приближавшуюся из тумана фигуру. Ещё шаг в её сторону, и малышка завизжала так оглушительно, что Опалин отвернулась и прижала уши не в силах выдержать этот звук. Девочка попятилась назад, неуклюжая, запуталась копытцем в длинной траве и снова расползлась на земле. Визжать она перестала – и на том спасибо. Теперь она только прерывисто дышала и смотрела огромными зелёными глазами на Опалин.
– Так-так-так, и кто же это у нас тут? – протянула аликорн. Пока она держалась со спокойным достоинством, но на самом деле её практически трясло от предвкушения скорой победы. – Что же ты забыла здесь, маленькая?
Голос приторно-сладкий, такой скорее напугает, чем успокоит, вот и единорога, кажется, ласковая речь ничуть не утешила. Она вся сжалась, совершенно несчастная и растрёпанная, и указала куда-то дрожащим копытцем. Опалин не сразу поняла, что девочка указывает на её крылья.
– О, это? – аликорн повернулась боком и расправила крылья, чтобы жеребёнку было лучше видно. Она слишком давно не ловила на себе восхищённые взгляды и только сейчас в полной мере ощутила, как ей не хватало этого восторга и неверия в глазах окружающих. – Мои крылья. Нравятся? Конечно нравятся.
Она с удовольствием разглядывала девочку-единорога перед собой. Живая, настоящая… Опалин очень давно не видела других пони, и наблюдать перед собой потенциальную подданную оказалось на удивление приятно.
– Нельзя говорить это слово… – сказала вдруг малышка. У неё зуб на зуб не попадал то ли от холода, то ли от страха, и всё же Опалин с жадностью ловила каждое слово. – Нельзя… Это плохое слово. Его не говорят. Можно навлечь неудачу…
– Какое слово? – недоумённо отозвалась Опалин. Она сложила крылья, и приторная улыбка пропала с её мордочки. Но девочка лишь помотала головой, отказываясь говорить, и кивком указала вперёд. Аликорн подумала и предположила. – «Крылья»?
Девочка судорожно закивала и зажмурилась, отвернув голову.
– Глупость какая! – вскинулась тут же Опалин, поражённая таким дремучим невежеством. – Единороги совсем одичали, пока меня не было. Что ещё тебе нельзя говорить? Рог?! Магия?!
Маленькая, хрупкая, совсем замёрзшая, да к тому же испуганная резким возгласом – маленькая пони представляла собой поистине печальное зрелище. Впрочем, вперемешку с холодной жалостью Опалин ощутила и раздражение. Она только что нашла свой счастливый билет назад в Эквестрию, и первое, что делает девчонка – это начинает нести чепуху. Ох, надо же, Опалин и забыла, какими же утомляющими на самом деле бывают пони… Чувствуя раздражение незнакомки, малышка испуганно пискнула и снова предприняла попытку отползти назад – но Опалин предусмотрительно наступила ей на хвост, удерживая на месте. Глаза единорога наполнились слезами, и плечи затряслись ещё сильнее. Видно было, что пони изо всех сил пытается не заплакать.
– Хватит морочить мне голову, – резко сказала Опалин, но тут же смягчилась. Тон её снова стал сладким и чарующим, а мордочку озарила улыбка. – Как ты сюда попала?
– Я… Я собирала красивые камешки… – прошептала девочка, едва сдерживая всхлипывания. – А… А потом я заблудилась… Я искала дорогу домой, но так и не нашла… – тут сил сдерживаться у неё уже не было, и она разрыдалась. – Я хочу домой… Я домой хочу! Меня папа ищет!
Опалин поморщилась. Детский плач действовал ей на нервы, даже начала болеть голова. И всё же она продолжала покровительственно улыбаться своей новой маленькой подруге, пока та рассказывала, какие красивые камешки она нашла в подарок папе и как побежала за красивой разноцветной бабочкой, а потом вдруг стемнело, и появился туман.
– Так ты заблудилась, маленькая моя? – проворковала Опалин, качая головой в притворном ужасе, когда Мисти, наконец, замолчала. – Давай я отведу тебя домой. Скажи только, где же ты живёшь?
«Давай же, – продолжала она мысленно, готовая отправиться хоть на край света, лишь бы в Эквестрию, лишь бы туда, где её ждёт власть. – Веди меня скорее, ты, маленькая плакса!».
Но пони лишь отчаянно замотала головой и издала ещё несколько всхлипов.
– Я не знаю… Я потерялась… – повторяла она, и Опалин едва сдерживалась, чтобы сохранять показное спокойствие. – Я уже везде искала, я не знаю… Я была дома, а потом я побежала искать камешки, и потерялась… Я заблудилась в тумане, и потом уже не видела наш лес, а потом уже два раза ночь наступала, и я всё пыталась найти дорогу…
– Довольно! – резко оборвала Опалин, борясь с желанием схватить девчонку за плечи и хорошенько встряхнуть, чтобы привести в чувство. – Как тебя зовут?
– Я Мисти… – сказала единорог, и аликорн закатила глаза. Имя у девчонки было такое же простецкое, как и она сама. – Я домой хочу, отведите меня домой! Я домой хочу!
– А ну-ка тихо! – прикрикнула Опалин, которую начало порядком раздражать однообразное мямлянье. – Дай подумать.
Девочка – Мисти – послушно притихла, дрожа и с ужасом таращась на высокую пони с огромными крыльями и острым загнутым рогом. Опалин же судорожно решала, что делать дальше. Темнота наступила уже совсем непроглядная, так Эквестрию не найти – а девчонка и так едва ли знает, куда идти. А Опалин… Опалин так давно не видела живых пони. Настоящих, которые могли говорить ей комплименты и восхвалять её облик, убирать беспорядок в её замке и готовить обед. Живая пони могла бы быть слугой и даже верной подругой – потому что никто не смеет говорить, что Опалин Аркана не умеет заводить друзей! Вот же она, маленькая подруга пришла практически прямо к аликорну в логово! Девчонка не найдёт дорогу домой, она только совсем заплутает и пропадёт в лесу, замёрзнет насмерть, когда станет ещё холоднее – и чудо, что она не замёрзла в первую же ночь. Или свалится в овраг, или утонет в реке, или её загрызут дикие звери. А может она отравится ягодами, которыми решит полакомиться. Это значит, для других единорогов она в любом случае уже пропала – а Опалин она нужна.
Следующая мысль была ещё лучше. Только что Опалин нашла дорогу в Эквестрию! Вне зависимости от того, помнила Мисти путь домой или нет.
Дерево единства, посаженное Опалин много-много лун назад, никак не хотело цвести. Оно всё время усыхало и этим очень злило свою хозяйку. Дереву нужны были единство, дружба, эмпатия и забота – и ничего из этого Опалин, к собственной досаде, не могла ему дать. Но теперь всё изменится! Теперь, когда Опалин нашла себе настоящую подругу, дерево зацветёт, соединится с другим деревом и откроет дорогу в Эквестрию – и вот тогда-то бесконечному изгнанию Опалин придёт конец. Ха!
Опалин поняла ещё кое-что. Девчонку ни за что нельзя отпускать.
– Ты наверняка ужасно устала, – промурлыкала аликорн. Она отпустила хвост Мисти, и малышка поспешила откатиться в сторону. – Пойдём в мой замок. У меня есть замок, представляешь? Ты же хотела бы побывать в настоящем замке, как в сказках? А потом мы найдём твой дом.
– Мне папа говорил, что нельзя уходить с незнакомыми пони. Особенно если у них есть… – Мисти указала дрожащим копытцем на крылья Опалин, но не решилась произносить «плохое» слово вслух, а потом снова расплакалась. – Я к папе хочу…
– Тихо! – вновь прикрикнула Опалин, и Мисти опустила голову. Довольная её покорностью, аликорн степенно кивнула, и следующие её слова прозвучали уже с властной интонацией: – Ты пойдёшь со мной. Ты же не хочешь, чтобы тебя загрызли дикие звери? Не хочешь, правда?
Голос, чарующий и даже убаюкивающий, заставил малышку кивнуть. Впрочем, наверняка Мисти и сама понимала, что выбора у неё нет – хотя высокая пони с хитрым прищуром глаз пугала её также сильно, как и дикие звери. «Пойдём скорее, – бросила аликорн, разворачиваясь. – Я не собираюсь тебя ждать». Тогда Мисти встала с травы и неуклюже поковыляла за Опалин, дрожащие копытца едва ли её слушались.
– Я буду твоим новым другом и твоей новой семьёй, – сообщила Опалин по дороге домой (к счастью, окрестности замка она изучила за сотни лун как своё копыто, поэтому ориентировалась здесь даже в ночной тьме). Несмотря на страх, Мисти жалась поближе к своей спасительнице, ведь та была удивительно тёплой, словно холод и ветер обходили её стороной. – Меня зовут Опалин.
– Но… Но мне не нужна новая семья… – сдавленно прошептала Мисти. – У меня есть мой папа. Он будет по мне скучать. И я по нему тоже…
«Глупости какие!» – подумала досадливо Опалин, но промолчала. Она решительно не понимала, кому вообще нужны старые друзья и старая семья, когда есть настоящий аликорн.
Они не проронили больше ни слова по пути в логово. Мисти прижималась поближе к своей спасительнице, с ужасом глядя на мрачные, тёмные башни замка с острыми крышами и переплетающимися ветвями, растущими сквозь стены. Она немного замедлила шаг, когда Опалин вела её по тёмным, увешанным гобеленами коридорам – и громко ахнула, когда увидела тронный зал. «Вы… вы королева?..» – спросила Мисти, вжимая голову в плечи, и Опалин немало польстил этот вопрос. Она знала, что, когда наступит время, расскажет своей новоиспечённой помощнице о несправедливом изгнании, о том, как много-много лун назад была настоящей королевой-аликорном и правила Эквестрией, а подданные любили её и восхищались её могуществом. Пока не появилась самозванка, которая украла магию у королевы-аликорна и изгнала королеву в пустые земли, в которые и забрела Мисти. Малышка поверит ей – ведь Опалин так убедительно рассказывает! – и посочувствует. Лучший способ склонить на свою сторону сентиментальных жителей Эквестрии, особенно жеребят – это вызвать к себе жалость. А жалости должно хватить, чтобы Дерево единства, наконец, зацвело. Ну а ещё девочка подрастёт и наверняка станет хорошей, послушной помощницей. Делать всё самой было довольно утомительно, да и не должен аликорн самостоятельно наводить порядок в своём замке.
Опалин показала жеребёнку замок, нашла для неё маленькую комнатушку в одной из башен, накормила скудным обедом – малышка обрадовалась и такой еде, а потом с ужасом рассказала, как искала ягоды в высокой траве. Она всё ещё была ужасно напугана, но детское любопытство уже начало пробуждаться. Мисти даже спросила, где же подданные и земли Опалин, если она королева – «я тебе всё расскажу, а сейчас беги, отдыхай, завтра тебя ждёт большой день». Ещё единорог, удивлённо разглядывая свою спасительницу, спрашивала, что же она за пони такая странная, и с рогом и с крыльями, да и роста высокого. Опалин всё не могла понять, раздражают ли её многочисленные вопросы или ей по нраву такое внимание.
В конце концов, Опалин отправила девочку отмывать грязь с шёрстки и ложиться спать, а сама расположилась на троне, положив голову на копыта и устремив взгляд на засохшие ветви и облетающие листья Дерева единства. Мордочка её исказилась в непонимании. Она привела в замок подругу, тогда почему её дерево даже не начало зеленеть?.. Неважно. Впереди ещё много времени.