Свежий, даже немного кусачий, свойственный шотландскому нагорью, ветер приятно холодит горящие от гнева и обиды щеки. Из-за верхушек деревьев Запретного леса выглядывает половина алеющего солнца, лучи которого, пусть и не сильно, но согревают. Скоро и это тепло исчезнет, оставив один на один с подкрадывающейся ночью. Хорошо протоптанная дорожка, огибающая Черное озеро, петляет между низко склонившимися к воде ивами, уводя все дальше от оставшихся за спиной огней Хогсмида. Стоит только миновать пару близко стоящих деревьев, чьи ветви нависают до самой земли, и взгляду предстает массивное сооружение из белого камня — последнее пристанище Альбуса Дамблдора.
Пэнси не понимает, как оказалась здесь. И это «здесь» не ограничивается конкретным местом. Оно многогранное и всеобъемлющее, многоступенчатое и всепоглощающее, высасывающее из нее душу, будто дементор. Это «здесь» — вся ее гребанная жизнь.
Устраиваясь на самом краешке каменной скамьи, так чтобы не касаться, выглядывающей из-под подола короткой юбки, кожей холодной поверхности, она глубоко вздыхает, пытаясь найти точку спокойствия среди скребущих под черепом мыслей. Те, словно крысы за особо вкусный кусок падали, сражаются за ее внимание. То и дело сменяется лидер, хотя в итоге победитель вряд ли выявится. Все они передохнут, кто от ран, кто он отравы, сокрытой за аппетитной оболочкой.
Закатные лучи касаются каменного саркофага, окрашивая его в тошнотворный клубнично-розовый. Приятная прохлада сменяется ощутимым холодом и Пэнси насколько может кутается в кожаную куртку, пытаясь сберечь последние крупицы тепла. Выходит не очень хорошо. Материал куртки жесткий и неподатливый. К тому же, та больше на несколько размеров и сидит слишком свободно. Но все же это лучше, чем ничего. И уж точно лучше, чем тонкие чулки, лишь формально прикрывающие ноги.
«Еще и рваные!» — зло выдыхает Пэнси замечая сбегающую от колена стрелку.
Глаза щиплет от непролитых слез жалость к себе, но она призывает в союзники злость и заставляет себя сдержаться.
«Не время! Не место! Не поможет!»
Мысли сами собой возвращаются к началу сегодняшнего вечера.
«Даррен решил найти себе жену.»
Не то чтобы это стало сюрпризом. Скорее было вполне логичным и ожидаемым. Все состоятельные мужчины, особенно те, что служат в высших чинах Министерства магии, рано или поздно об этом задумываются, по тем или иным соображениям. И, видит Мерлин, Пэнси была вполне готова к этому неизбежному этапу их взаимодействия и вовсе не рассчитывала, что женится он на ней. Но вот к чему она оказалась не готовой, так это к срокам. Пара часов — вот и все что она получила на то, чтобы собрать вещи и исчезнуть, от мужчины, с которым была вместе без малого два года.
«И ведь он знал, что мне некуда идти.»
«Да и не с чем.»
Что толку от легких коктейльных платьев и шелковых блузок в середине октября. Да и куда бы она смогла все это унести? Связать узелок из скатерти и скитаться с ним по подворотням Косого переулка или поселится в Ночном рыцаре, как Грег, решивший сменить Шанпайка на его посту.
«Из нас бы вышла отличная парочка неудачников» — усмехается Пэнси пряча руки в карманы.
Пальцы ощутимо колет, но не от холода, а от магии, которая скапливается в теле без возможности излиться через проводник. Пэнси трет их друг об друга, избавляясь от неприятного ощущения. Рутинное действие с тех самых пор, как, еще во время битвы за Хогвартс, палочку забрали. Колдовать без нее она так и не научилась.
«Быть может не Даррен неправильный выбор?..»
И все же винить во всем его куда проще. Ведь сейчас именно он выставил ее на улицу, откуда и подобрал, после того как она оказалась там по вине другого мужчины — Гарета. Впрочем, Гарет хотя бы не вышвырнул ее за порог в прямом смысле, поступив как джентльмен и дав пару месяцев на поиски другого покровителя. Как и Эшли до него.
«Или Томас, или Джозеф, или Маркус…»
Пэнси поморщилась, накрывая ладонью замерзший кончик носа, и продолжая перебирать в голове список имен, не такой уж большой, но явно больше того, что предполагался ее происхождением и воспитанием. Когда-то давно, в прошлой жизни, она была уверена, что в ее жизни будет только один мужчина — Драко-чтоб-он-удавился-Малфой, однако судьба и он сам распорядились иначе.
«Так где же я свернула не туда?»
На ум Пэнси приходило множество дорог и поворотов, где это могло произойти. Быть может ей не стоило принимать предложение Даррена, видя его импульсивность. Или в целом вставать на этот скользкий и безнадежный путь, пусть и обеспечивающий ее сиюминутными благами, но не дающий ничего настоящего.
«Что было бы не ухватись я за первую подвернувшеюся возможность кое-как наладить жизнь и продолжи бороться? Добилась бы я хоть чего-то или лишь сильнее погрязла в послесудебном хаосе восьмилетней давности?»
Изо рта вырывается облачко пара, тут же растворяясь в густеющих сумерках. Пэнси прикрывает глаза, возвращая себя в июньский вечер, когда были вынесены последние приговоры сторонникам Темного лорда.
Из их поколения судили лишь Драко, и то, благодаря Поттеру, тот легко отделался. Даже легче тех, кого подобно Пэнси, не судили вовсе. Малфои, вопреки ожиданиям, сохранили и поместье, и большую часть своего богатства. Нарциссу и Драко оправдали, назначив полгода испытательного срока, скорее для успокоения общественности, чем в качестве настоящего наказания. С Люциусом обошлись жестче, и все же год в Азкабане, домашний арест до конца дней и лишение места в Визенгамоте — несравнимо мягкий приговор, в сравнении с огромным списком приговоренных к поцелую дементора и полному лишению всего имущества. Последнее поцелованных волновало мало, этих не волновало больше ничего на свете, а вот их дети были не просто растеряны или озадачены. Они были в ужасе.
Пэнси помнила, как сидя на зрительских трибунах в зале Визенгамота после объявления приговора, наследники некогда священных фамилий переглядывались, не веря услышанному. Сироты — к этому они были готовы еще с победы Поттера, бездомные — предсказуемо, хотя надежда и теплилась на самом дне, нищие — вот это стало ударом, лишенные возможности полноценно колдовать навсегда — уж лучше бы Авада.
У них отобрали не просто часть состояния их семей — забрали все до кната. Конечно, их родители, да и они сами не были наивными простаками и имели тайники с артефактами и небольшими суммами на вот такой случай. Но что такое сотня галлеонов, когда еще вчера у тебя были миллионы? Когда еще вчера у тебя была магия? И пусть нельзя начаровать еду или деньги, можно хотя бы согреться или заработать.
Полгода, вот сколько продержалась Пэнси, прежде чем осознала, что время на скорбь, злость и жалость к себе закончилось. Еще пара месяцев ушла на понимание того, что все ее манеры, знания и навыки — ничто, с навеки испорченной репутацией и без палочки. Она не могла найти работу в волшебном мире и ничего не знала о магловском. Деньги стремительно заканчивались. Та немногая одежда, которую ей разрешили забрать из поместья, истрепалась. Обратиться за помощью было не к кому, все кого она знала были не в лучшем положении. А Драко… Драко спокойно смотрел на то, как они идут ко дну, спасая себя и мать.
Теренса Пэнси встретила накануне годовщины победы. К тому времени она уже несколько месяцев жила с Тео, Меллисентой и Эдрианом Пьюси в крохотной комнатушке на третьем этаже захудалой гостиницы в самом конце Косого переулка. Скорее всего тот месяц стал бы их последним, если бы не ловкие руки Эдриана, промышляющего карманными кражами в магловском мире, и милая мордашка Пэнси.
В тот вечер она решила попытать счастья в новом французском кафе, надеясь, что иностранные владельцы не очень хорошо осведомлены о подробностях недавней войны. Пэнси оказалась права лишь наполовину. Ее не оскорбляли, не бросали в спину заклинания и не смотрели так словно она ест на завтрак младенцев, но и не дали работу, указав на то, что ее присутствие может навредить репутации заведения. Вдобавок ко всему Пэнси порвала последнее приличного вида платье, протискиваясь к выходу мимо зависшего в воздухе огромного стола. Лишь выйдя на крыльцо служебного входа она смогла в полной мере оценить масштабы бедствия. Все было не так страшно, всего лишь не выдержал боковой шов на бедре. Вот только ни сама Пэнси, на Милли шить не умели.
Ткань дернулась в ее руках, и шов сам собой восстановился. Пэнси подняла голову. У угла здания с палочкой в руках стоял мужчина и мягко улыбался ей одними губами. Она сглотнула, постаравшись как можно быстрее натянуть на лицо выражение благодарности и смущения, вопреки стыду и опасению, которые на самом деле чувствовала.
Терренс оказался сотрудником отдела спорта американского Министерства магии, присланным в Лондон в преддверии чемпионата мира по квиддичу, который должен пройти в следующем году. Ему было сорок шесть, он не подозревал о прошлом Пэнси, не хотел серьезных отношений, был неплохо обеспечен, щедр, обходителен, обладал не отталкивающей внешностью, не требовал многого в постели. Терренс был именно тем, что Пэнси сочла — необходимым ущербом для выживания. И когда спустя год он вернулся в Америку, она была ему благодарна, хотя и не утруждала себя тем, чтобы скучать.
Со стороны скрытой за ивами тропинки слышится шорох веток. Пэнси оборачивается через плечо, стараясь не слишком шевелиться, чтобы не запустить под куртку холодный воздух. Спустя пару мгновений на берег входит худощавый парень, кутаясь в явно большой ему пиджак магловского кроя, надетый на вылинявшую растянутую футболку с местами вышарканным рисунком. Его кожа и, длинные, до плеч, волосы в неверном вечернем свете кажутся белоснежными как камень находящейся рядом могилы. Глаза скрыты залегшими под бровями тенями, из-за чего не удается их разглядеть. Парень подносит руки ко рту и обдает их облачком дыхания, отогревая, наверняка замерзшие, пальцы.
Когда он замечает Пэнси, выражение его лица сменяется на растерянное, после настороженное и наконец наполняется любопытством. Сама же Пэнси мечется между нежеланием оставаться наедине со странным незнакомцем и нежеланием шевелиться вовсе. Второе побеждает, и она отводит взгляд от парня, наблюдая как последний солнечный луч скользит по крыше директорской башни.
— Я могу сесть рядом с вами?
Пэнси успевает забыть, что не одна, прежде чем слышится тихий, с едва заметным акцентом, голос незнакомца. Она кивает, не поворачивая головы и скорее чувствует, чем видит, как парень устраивается на скамье, загораживая ее правый бок от пронизывающего ветра.
Огненной искоркой вспыхивает флюгер, отражая тот самый луч и день угасает, становясь лишь воспоминанием, румянящим редкие облачка, спешащие за горизонт. Слышно тихий плеск волн, шелест листьев в кронах окружающих деревьев и звук чужого дыхания, напоминающий о наличии компании.
Особо сильный порыв ветра заставляет ее сжаться от холода, что не остается незамеченным.
— Вы замерзли.
Не вопрос, но Пэнси все-таки отвечает.
— Немного.
Незнакомец слегка поворачивает голову касаясь взглядом ее практически голых, если не считать разорванные чулки, ног. Его, лишь на пару тонов темнее волос, бровь приподнимается в немом то ли укоре, то ли вопросе.
— Много. — Сдается она.
Парень расстегивает пиджак, наверняка собираясь его снять, чтобы укрыть ее ноги, но Пэнси опережает его, перехватывая руку.
— Если вы его снимете замерзнете сами.
Незнакомец останавливается, смотря на ее пальцы, лежащие на тыльной стороне его ладони. Его рука теплая, особенно кольцо с темным камнем на указательном пальце. Быстрым ловким движением он все-таки расстегивает последнюю пуговицу, но вместо того, чтобы снять, лишь расстегивает пиджак.
— У меня есть идея. — Произносит он, медленно наклоняясь. — Не пугайтесь.
Пэнси и не успевает. Мгновение, и его горячие пальцы обхватывают заледеневшую лодыжку правой ноги, а вторая рука тянется к левой.
— Что вы…
Закончить ей не удается. Парень ставит ее ступни на скамейку, перекидывая ноги через свои колени и укрывает их полами пиджака. Он такой большой, что незнакомцу даже удается застегнуть две из трех пуговиц. Поза странная, юбка скорее всего задралась, но так действительно намного теплее и Пэнси после секундного сомнения расслабляется, позволяя себе просто плыть по течению.
— Как вас зовут?
Парень вздрагивает. Возможно, она бы не заметила этого если б сидела по-прежнему. Но теперь он весь как на ладони.
— Простите. Это не мое дело.
Пытается Пэнси сгладить момент.
— Дело не в вас. — С грустью звучит в ответ.
Незнакомец поднимает взгляд от земли, глубоко вздыхая и безразлично смотря на величественный замок на другой стороне озера. Пэнси кажется, что один его глаз черный, а другой белый, но спустя мгновение они скрываются за белесыми ресницами, заставляя ее сомневаться в увиденном.
— Я не знаю как меня зовут.
Парень грустно усмехается, нервно дергая вверх уголками губ.
— Не знаю кто я. Не знаю откуда я. И даже не знаю где я.
— Это Хогвартс.
«Быть не может, чтобы он не знал о Хогвартсе. Каждый волшебник… Он ведь волшебник?!»
— Хог-вар-тс?
Произносит незнакомец частями. Его акцент придает слову иное звучание, грубее и отрывистее.
«Он говорит как Долохов.» — Неожиданно осознает Пэнси. — «Или Крам.»
— Школа чародейства и волшебства.
Уточняет она сама не понимая для чего. Вполне очевидно, что парень либо действительно совершенно не в курсе, где находится, либо невероятно правдоподобно притворяется. Не то, чтобы ей было не все равно.
— Школа… — Задумчиво тянет незнакомец. — Это объясняет такое количество детей в одинаковой одежде.
Он не цепляется за слова «чародейство» и «волшебство», что развеивает сомнения насчет его принадлежности к маглам.
— Если вы не знали где вы, почему пришли сюда?
Пэнси вглядывается в лицо парня, надеясь еще раз заглянуть в глаза.
— Почему…
Он снова невесело улыбается и поджимает губы. Откидывается назад на вытянутые руки, заставляя Пэнси склонить ноги немного на бок, чтобы оставить их под его пиджаком.
— Что-то здесь словно зовет меня. — Пару секунд незнакомец молчит под ее недоверчивым взглядом. — Сложно объяснить. Словно где-то глубоко внутри я знаю, что должен быть здесь, но забыл почему.
«Может быть он сражался в битве за Хогвартс и попал под случайное заклятие?»
«Он точно не преподаватель. Аврор?»
«Будь он на стороне Темного лорда его бы наверняка схватили и казнили, несмотря на потерю памяти»
Сердце колет застарелой болью от потери родителей.
Пэнси еще раз окидывает взглядом парня, стараясь найти какие-то делали в его внешности или одежде не замеченные ранее. Прямой тонкий нос. Острые выступающие скулы. Изящный изгиб верхней губы. Небольшой шрам на правой щеке. Волосы немного завиваются на концах. У уголка губ появляется едва заметная ямочка, когда он улыбается, косясь на нее из-под опущенных ресниц.
— Вы меня разглядываете?
В его голосе звучит любопытство и насмешка.
— Вы странный.
Не остается в долгу Пэнси, на отводя глаз.
Красивый. Вот как она могла бы описать его. И красота эта сродни свойственной Малфоям, ледяная и жестокая. Возможно даже немного безумная, учитывая, что незнакомец он не только для нее, но и для самого себя.
— Вы тоже. — Констатирует парень, улыбаясь еще шире.
Пэнси не находит в себе желания спорить. В конце концов он в чем-то прав. Она действительно странная. Сбежала, едва успев накинуть первую попавшуюся куртку, туда, где не появлялась уже восемь лет. Оставила все свои вещи, рискуя больше никогда их не увидеть. Сидит чуть ли не на коленях незнакомого мужчины. Хотя последнее скорее привычно, чем странно.
За деревьями слышится звук тяжелых шагов. Незнакомец оборачивается. Пэнси повторяет его движение, спуская ноги на землю и мгновенно снова замерзая.
«Не знала, что эта могила такое популярное место.»
Из-за ветвей показывается высокая фигура, облаченная в длинную мантию с поблескивающими в свете восходящей луны металлическими пуговицами. Одна из веток цепляется за погон на плече мужчины и он, тихо выругавшись себе под нос, останавливается, аккуратно освобождаясь. Как только его внимание снова возвращается к берегу, мужчина наконец-то замечает, что не один.
— Простите, если напугал. Я не ожидал что здесь кто-то будет, учитывая время.
Голос кажется очень знакомым.
«Кто-то из министерства?»
Пэнси ожидает что незнакомец ответит за них обоих. Но посмотрев туда, где еще минуту назад тот сидел, видит лишь пустую скамью.
«Не мог же он мне привидеться.»
— Мисс. — Снова привлекает ее внимание мужчина в мантии. — У вас все в порядке?
Он быстро приближается, неуловимым движением выхватывая палочку из кобуры в рукаве. Луна отражается в стеклах его круглых очков.
— Поттер?
Голос срывается, из-за чего фамилия звучит немного испуганно.
— Да, я аврор Поттер. Что с вами… — Он застывает в двух шагах, вглядываясь в ее лицо. — Паркинсон?
Пэнси молчит, не находя правильных в сложившей ситуации слов.
«Что сказать человеку, которого в последнюю встречу предлагала отправить на смерть?»
— Что ты здесь делаешь?
Не сдается Поттер, расслабляясь и опуская палочку. Его напряженный внимательный взгляд касается ее лица, растрепанных волос, проходится по ногам останавливаясь на колене со стрелкой.
Следя за древком глазами, Пэнси продолжает хранить молчание. Даже если бы она захотела ответить — внятного и объясняющего хоть что-то ответа у нее нет.
— Что-то случилось?
Поттер делает еще один шаг к ней. Полы его мантии трепещут на вновь поднявшемся ветру, щекоча ноги случайными прикосновениями.
— Почему ты здесь, ночью и.? — Его лоб хмурится, когда он подыскивает подходящее слово. — Ты слишком легко одета.
Пэнси вздрагивает, когда палочка в руке Поттера приходит в движение, чертя в воздухе руну. Тепло разливается по ее коже, заставляя блаженно прикрыть глаза.
— Спасибо.
С трудом произносит она, чувствуя, как от спадающего напряжения в мышцах, сдерживающих до этого дрожь, слезятся глаза.
— Тебе нужна помощь?
Снова пытается проявить участие Поттер. Его голос ровный и успокаивающий, профессиональный. Пэнси бросает взгляд на его мантию, замечая цвет и знаки отличия.
«Алая. Капитан.»
Запоздало она вспоминает что именно Поттер арестовал Эдриана два года назад, когда кто-то донес, что тот был замечен при обмене магловских денег на магические.
«И он отпустил его за недостатком доказательств.»
— Помочь тебе вернуться в Лондон?
Пэнси вскидывает голову и хмуриться.
— Что?
— Я знаю, что запрет на магию с вас так и не сняли. — Поттер недовольно кривит губы. — Могу аппарировать тебя в Косую аллею, если хочешь. Необязательно сообщать мне, где ты живешь.
Он по-своему расценивает ее замешательство. И, наверное, стоило бы согласиться на его предложение, только вот замерзать на берегу озера все же предпочтительнее, чем на оживленной улице. И уж точно безопаснее.
— Не стоит. — Пэнси отступает на шаг, отворачиваясь от слишком въедливого взгляда. — Мне лучше остаться здесь.
Она складывает руки на груди, стараясь выглядеть увереннее чем чувствует себя на самом деле.
Тела снова касается чужая магия, пробегая от макушки до ступней. Пэнси оглядывает себя, но не замечает каких-то изменений.
— Ты замерзла, — слышится из-за плеча спокойный голос Поттера, — устала и… Не уверен, но кажется голодна. И тебе определенно не «лучше остаться здесь».
— Ты не мог бы найти кого-то другого для спасения?!
Мгновенно заводится Пэнси, решая, что злость сработает лучше, чем уверенность. Опуская руки вниз она сжимает их в кулаки, снова чувствуя покалывание магии на кончиках пальцев.
— Нет. — В тоне Поттера прорезаются стальные нотки. — Сегодня я спасаю тебя.
В один шаг он преодолевает разделяющее их расстояние и обхватывает своей огромной лапищей ладонь Пэнси.
— Идем.
Сложно сопротивляется, когда тебя буквально тащит за собой капитан аврората, с выражением лица, наводящим на мысли что при попытке сопротивления он просто наградить Петрификусом и отливитирует парализованную тушку в место назначения.
— Куда?
Все-таки спрашивает Пэнси, но покорно следует за Поттером по тропинке.
— Угощу тебя ужином. — Бросает он, оборачиваясь на мгновение. По стеклам очков снова пробегает лунный блик. — А ты в благодарность расскажешь, как и почему оказалась здесь.
И снова это пресловутое «здесь».
«Здесь» на берегу Черного озера.
«Здесь» в дали от Лондона и его проблем.
«Здесь» за границей антиаппарационных чар, в то время как рука Избранного обхватывает ее собственную, утягивая в разноцветный вихрь перемещения неизвестно куда.