Начало времен

В Эдемском саду царила ночь.

Демону не нравились ощущения, которые вызывал измененный облик, но попасть в сад змеей оказалось проще всего. Гибкое змеиное тело стремительно скользнуло по прохладной траве, укладываясь кольцами и оборачиваясь человеком…

Змий замер, ошеломленный внезапно охватившими его ощущениями. Он стоял босыми ногами на мягкой траве, вдыхал пьянящий ароматами воздух и слушал загадочные звуки ночного сада. Но стоило ему поднять глаза, в ту же секунду все остальные чувства просто исчезли.

Над ним расстилалось бесконечно-глубокое темное небо с миллиардами галактик и звезд. У Демона перехватило дыхание. Так… нельзя забывать, что у человеческого тела свои законы, оно реагирует на эмоции по другому. Просто нужно это понять и принять.

Не без труда успокоив сбившееся дыхание, Демон с замиранием сердца продолжал разглядывать мерцающее огнями небо. Млечный путь... его работа... сколько же он вложил в нее сил и труда. Но сейчас, глядя на все со стороны, Змий, пожалуй, мог сказать, что оно того стоило.

Картинка перед глазами внезапно начала расплываться, Демон заморгал и недоуменно вытер влагу с лица…

Вот так как… оказывается, у него из глаз текли слезы.

***

какое-то время до этого…

— … И мы построим здесь наш новый, свободный мир! — закончил свою речь Люцифер. Его голос звучно разносился над завороженной толпой.

Речь лидера оказалась хоть и немногословной, но весьма своевременной, демонов — а теперь они назывались демоны — требовалось немного взбодрить. Все-таки в основной массе сейчас преобладало уныние, они еще не приняли мысль, что проиграли Войну, и не до конца пришли в себя после Падения.

Змий — он пока не вполне привык к своему новому имени — мучительно сжал зубы, в очередной раз вспомнив обжигающий белый огонь. Он опалил их не только снаружи, страшнее было то, как он выжег их изнутри. Но и наружные повреждения ощущались весьма и весьма болезненными. Демон попробовал осторожно приподнять крылья, но тут же зашипел от боли. Он все еще не мог расправить их до конца. Но они постепенно обрастали новыми перьями, пускай теперь и непривычно черными. Демон тряхнул рыжей головой, отгоняя непрошенные мысли и сожаления, и повернулся к Вельзевул.

Ее раны тоже почти затянулись, и выглядела она пободрее. По крайней мере, ей уже хватило сил, чтобы с помощью чуда привести в порядок одежду и волосы: черные волнистые пряди аккуратно ложились на такой же, как и у Змия, черный хитон, положенный демонам для облачения.

Речь Люцифера явно произвела на нее впечатление, было приятно видеть, как темные глаза ожили, во взгляде снова загорелся энтузиазм. Что и говорить, лидер их оказался весьма убедительным. Настолько, что треть всех ангелов поверила и смело пошла вслед за ним. Все те, кто жаждал получить свободу — то, что они ценили дороже всего. И свободу эту они получили, хоть и весьма дорогой ценой.

— Не самое лучшее место для нового мира, тебе не кажется? — Змий сложил на груди руки, с сомнением оглядывая безжизненные каменные равнины вокруг. Камень был какого-то противного пыльно-черного цвета, и это придавало пространству еще более унылый, безрадостный вид, а периодические порывы стылого ветра дополняли и усиливали и так не очень-то приятные ощущения. Гаденькое было место, просто по определению.

— Да брось ты, не лучше и не хуже других. — Вельзевул пожала плечами. — Пойдем лучше к нему. Смотри, там уже все разошлись.

И правда, основная толпа возле Люцифера рассосалась, только командующие легионами окружали статную фигуру в черном хитоне с серебряной окантовкой. Похоже, что полученная в бою рана лидера уже не беспокоила, и перья на мощных крыльях практически полностью восстановились, теперь такие же иссиня-черные, как и у всех прочих демонов.

Вельзевул оставила Змия стоять в стороне, а сама подошла к Люциферу. Именно она в свое время привела нового союзника к заговорщикам. Только Змий присоединился уже почти перед самым Мятежом, а Вельзевул поддерживала лидера с самых истоков заговора.

— Думаю, нам нужно выбрать Совет, — озабоченно хмуря брови, проговорил Люцифер. — Новый мир сам себя не построит, процесс нужно направлять. И сейчас порядок для нас — это залог успеха! Они на нас надеются.

И он махнул рукой в сторону укрывшейся среди камней толпы. Многие были все еще серьезно ранены и настолько слабы, что вынужденно находились в измененном облике.

У Змия тоже теперь имелся такой. Он получил его в момент Падения, и как-то это было связано с трансформационными кольцами, через которые они все прошли, прежде чем завершить свой полет в той ужасной зловонной яме с кипящей серой.

Даже оглушенный болью и ужасом, Змий запомнил, как менялась Вельзевул сразу после Падения. Как на мгновение, мерцая, проступили прозрачные, тонкие, почти невесомые крылья, открылись множественные странные глаза (фасеточные? он помнил этот термин, именно Вельзевул ему про него и рассказывала), и тихое, вибрирующее жужжание заполнило все вокруг.

Когда он смог нормально соображать, его очень заинтересовало устройство трансформационных колец, оно казалось ему очень простым и знакомым, но при попытке разобраться глубже, знание от него, увы, ускользало. Это его, конечно, расстраивало, но он надеялся, что со временем все наладится.

Факт оставался фактом, он теперь умел оборачиваться огромной черной змеей, и в этом состоянии регенерация шла намного быстрее, а энергии затрачивалось куда меньше, поэтому первое время он тоже лежал, свернувшись кольцами в черной пыли. Вот только при изменении внешнего облика, происходило также и изменение сознания, и вот эти ощущения ему совсем не нравились, они как будто делали его другим. Поэтому, как только позволило его состояние, он вернулся к своему обычному облику и предпочел дальше восстанавливаться уже так. Пусть более медленно, но зато надежно.

Очень хотелось помочь тяжело раненным товарищам, чтобы они тоже не задерживались в измененном сознании, и он даже успел нескольких полечить, но дальше от этой идеи пришлось отказаться, он потратил так много сил, что чуть не вернулся в змеиный облик.

Змий несколько переживал за того последнего демона-ягуара (он видел такого зверя в Эдемском саду, только этот был полностью черный). Раны у него оказались ужасные, но, кажется, Змию хватило сил, чтобы до конца их затянуть, по крайней мере, демон сразу перекинулся в нормальный облик, хотя и не очнулся полностью. Змий никак не мог вспомнить его старое имя, но они вместе работали над проектом "Человечество". И он потом даже вернулся, чтобы убедиться, что раненый демон в порядке, но на том месте его уже не было, да и среди толпы его тоже не удалось найти.

Тем временем прямо на глазах Змия свершились судьбоносные выборы в Темный Совет. В него вошли шесть командиров легионов, в том числе Вельзевул — в последнем факте Змий даже не сомневался. И, неожиданно, как раз тот самый демон, коллеги называли его Асмодей. Хммм, оказывается, Змий вылечил командира! И, надо сказать, что тот выглядел вполне здоровым, и даже получше многих других. Ну, а Главой Совета стал сам Люцифер.

Все складывалось ожидаемо, но не вполне разумно. Вести за собой и руководить — все-таки это огромная разница! Как лидеру Люциферу равных не сыскать, а как руководитель… очень сомнительно, что он с этим справится. И как смогут договориться семь привыкших командовать демонов, которые вошли в Совет?

А Совет прям тут же на месте стал обсуждать самые неотложные планы, и демоны никак не могли найти компромисс. Сначала Люцифер пытался заставить их услышать друг друга и научить сотрудничать. Но, если не умеешь сам, как научить других?

Змий скептически приподнял бровь, наблюдая за бурной дискуссией, ему сразу вспомнились все небесные совещания, где когда-либо присутствовал Люцифер. Он же абсолютно не переносил, если чье-то мнение шло вразрез с его собственным. В общем, терпение точно никогда не относилось к его добродетелям. При этом и мнение его отнюдь не всегда оказывалось верным, особенно, в тех областях, где он сам не являлся экспертом.

Но вот лидер серьезно слушал сейчас членов Совета и пытался их как-то между собой примирить. Это вызвало у Змия определенное уважение. Но, увы, в конце концов, последовал вполне ожидаемый «взрыв».

***

Был ясный солнечный день. Тогда в Эдемском саду все дни были солнечными, но у самого Ангела Восточных врат на душе, кажется, собиралась гроза. Сегодня он встретил своего друга… увидел его первый раз с момента Падения. Изменившегося. Теперь он стал демоном. И не просто демоном — Змеем.

После мятежа Метатрон собрал всех ангелов и подробно рассказал о наказании для отступников.

Правосудие свершилось, и да будет так до конца времен, им нет никакого прощения. Они падшие, лишенные Божественной Благодати. Вы увидите явные внешние изменения, но страшнее другое — их демоническая природа неуклонно станет и дальше толкать их ко греху. Вступать с ними в контакт весьма опасно — они коварны и беспринципны, и им категорически нельзя верить.

Ангел слушал со страхом и тяжестью на сердце, но увидеть все самому оказалось еще тяжелей и страшней.

Это случилось сегодня утром возле Древа Познания Добра и Зла. На солнце огнем вспыхнули рыжие волосы, а до боли знакомая высокая фигура резко к нему обернулась… Сердце у Ангела замерло… Но Демон не узнал его, только сверкнул странными желтыми глазами, обратился огромной змеей и быстро исчез в траве… А Азирафель остался растерянно кусать губы.

Он потом весь день не мог найти себе места, утренняя встреча никак не выходила у него из головы. Азирафель бродил по Саду, вдыхая свежие ароматы спелых фруктов и прекрасных цветов. Прежде эти восхитительные пейзажи и запахи действовали на него успокаивающе, но сегодня его совершенно ничто не радовало.

Значит, Адоель его не помнил. Ангел вздохнул. С момента мятежа жизнь превратилась в сплошной кошмар. Даже понимая, что произошло ужасное стечение обстоятельств, Азирафель все равно не мог простить себе, что в страшную минуту не поддержал своего друга.

Еще Азирафель с изумлением обнаружил, что знакомые ангелы просто забыли своих родных, как будто просто вычеркнули их из жизни. Гавриил, похоже, совсем не помнил, как близки они были с Триэль. И, вообще, со дня мятежа, став Верховным Архангелом, он кардинально переменился, сделался высокомерным и совершенно невыносимым, выдумывая инструкции и бесконечные своды правил по поводу и без.

Когда Азирафель заговорил с нынешним своим коллегой Рафаилом про Асмоделя, тот только чуть улыбнулся и покачал головой, признаваясь, что почти ничего про него не знает. И снова Азирафель с трудом поверил своим ушам, это прозвучало сродни тому, если бы сам Азирафель сказал, что ничего не знает об Адоеле.

Но даже среди тех, кто не имел связей с мятежниками, больше не было ни дружбы, ни тепла, и, вообще, любое сближение между ангелами теперь решительно не приветствовалось.

Находиться в такой обстановке оказалось ужасно тоскливо. Отдушиной оставался Эдемский Сад. Азирафель продолжал руководить проектом, хотя его сильно тяготила ответственность после введения новых многочисленных правил от Гавриила. Их соблюдение отнимало чересчур много сил. Он попросил о переводе, но Метатрон не хотел лишаться ответственного руководителя. И тут внезапно вмешалась сама Она.

Именно так Азирафель стал Ангелом Восточных Врат. Весьма почетная должность, но название скорее, конечно, было образное, никто никогда не видел эти мифические врата. Зато ему выдали Огненный меч, чтобы следить за порядком. И в помощь Она назначила Рафаила — охранять Древо Жизни.

Первые люди, Адам и Ева, пережидали послеполуденный зной в тени. Азирафель не видел их сквозь густую листву, но хорошо слышал их звонкие голоса и смех. Ангел любил поболтать с ними на досуге, но сегодня настроение не располагало к разговорам, и он выбрал тропинку, которая вела в обход.

Азирафель вздрогнул. В центральной части сада он отчетливо различил голос, который не смог бы перепутать ни с каким другим. Сердце встрепенулось и забилось где-то у самого у горла. Стараясь ступать бесшумно, Ангел ускорил шаги. К родному голосу вскоре присоединился другой, первый что-то спрашивал, второй настороженно отвечал. И это было совсем рядом — у Древа Жизни. Тропинка сделала еще один поворот и, наконец, привела Азирафеля на большую поляну. Он остановился в тени ветвей, стараясь, чтобы его никто не заметил — судя по утренней встрече, Демон общаться с ним не хотел. А вот с Рафаилом он, похоже, сейчас как раз пытался поговорить.

Древо Жизни, дарующее бессмертие, впечатляло своей красотой и величественностью: могучий ствол, густой полог листвы над ним, и ветви, сплошь усеянные золотистыми плодами. Под Древом в желанной тени устроился Рафаил, он вытянул ноги, спиной облокотившись на гладкий ствол и для мягкости сложив крылья. Темные волнистые волосы свободно струились у Архангела по плечам, оттеняя нежную светлую кожу.

Возле его правой руки на траве лежал устрашающего вида серебряный меч.

Невдалеке от Рафаила, тоже укрывшись от солнца в тени, на замшелом плоском камне сидел Демон. Его темный хитон резко бросался в глаза на фоне изумрудной травы, большие черные крылья расслабленно покоились за спиной. Вся картина выглядела совершенно идиллически.

Охранять Древо Жизни — занятие очень почетное, но отчаянно скучное. И Рафаил действительно большую часть времени проводил в одиночестве. Так что вполне понятным оказалось его желание (и смелость) заговорить с демоном.

— … Например, охранять от тебя, — усмехнулся Рафаил, очевидно отвечая на вопрос про охрану Древа.

— От меня? Зачем мне плоды вечной жизни? — Демон удивленно приподнял бровь. — Чтобы жить еще более вечно? — Он засмеялся. — Сам-то понял, что сейчас сказал?

Архангел тоже засмеялся и помотал головой, в теплых карих глазах вспыхнули зеленые искорки любопытства, и Рафаил с улыбкой спросил:

— А что ты тогда здесь делаешь, тебе же, кажется, сюда нельзя?

— А кто это сказал? Что-то я не видел таблички на воротах, что демонам вход воспрещен! — Демон скривил губы, а его желтые глаза возмущенно сверкнули.

— Может ты потому и не видел, что никаких ворот здесь нет? — хмыкнул Рафаил. Демон усмехнулся его ответу, а потом они переглянулись, и оба захохотали.

У Азирафеля перехватило дыхание, так это было странно, видеть в друге изменения, но все равно по прежнему его узнавать. И он вовсе не выглядел таким жутким, как Метатрон им расписывал демонов. И похоже, Рафаил так же не чувствовал сейчас от своего гостя опасности. Ангел только не мог понять, почему утром Демон сбежал, а с Архангелом сейчас и шутит и разговаривает. Осознавать это оказалось весьма больно. Услышав же, как они оба хохочут, Азирафель не стал больше терпеть — вышел на залитую солнцем поляну.

Смех оборвался, Архангел и Демон одновременно обернулись на звуки шагов. Азирафель опасался, что друг снова сбежит, но взгляд, который его встретил, оказался скорее заинтересованным, чем настороженным, а странные глаза, как оказалось, умели менять цвет и теперь красиво отливали золотом. Демон же даже не подумал сдвинуться с места, он вдруг улыбнулся и слегка кивнул в приветствии. И Азирафель улыбнулся ему в ответ, пытаясь унять внезапно зачастившее сердце.

И Ангела вдруг осенило, что произошло утром: он сам от неожиданности спугнул Демона своей чрезмерной реакцией на его появление.

— Ох, как хорошо, что это ты, Азирафель! — облегченно выдохнул Рафаил, поднимаясь с травы. Ангел заставил себя отвести взгляд от золотых глаз и повернуться к нему. — Я уж подумал, что опять Гавриил или Михаил с проверкой… получилось бы весьма скверно…

— Да уж, не без этого, — согласился Азирафель и кивнул.

— Мы же только разговаривали… — Демон пожал плечами. — Или по инструкции положено при обнаружении сию же секунду изгнать демона? — и он так натурально изобразил типичный канцелярский тон, что и Азирафель и Рафаил засмеялись.

— Да какая инструкция, что ты! — все еще улыбаясь, Азирафель покачал головой. — Никому даже в голову не могло прийти, что здесь может появиться демон. Но Гавриил непременно сейчас бы ее придумал, если бы увидел вас двоих.

Рафаил покивал, в способности Гавриила раздавать налево и направо инструкции на Небесах никто не сомневался. А Демон чуть удивленно приподнял бровь и задумчиво протянул:

— Никому бы даже в голову не пришло, говоришь?.. Хмм… Еще увидимся. — И, снова обернувшись змеей, он мгновенно скрылся в траве.

***

Обвив тугими кольцами гладкую ветвь дерева, Змий с интересом наблюдал за Людьми сквозь густую листву.

Все-таки отличный получился проект, только надо внести некоторые коррективы…

В змеином облике соображать всегда удавалось труднее, но сейчас это было неважно, у Демона уже полностью сложился план, как лучше выполнить задание Люцифера.

Требовалось только дождаться, чтобы Ева осталась одна. Кудрявый ангел с сияющими глазами (Змий запомнил его имя — Азирафель) невольно подсказал ему эту нехитрую мысль — она не будет ожидать никакого подвоха, поскольку «никто и не думал увидеть здесь никакого демона». В саду много разных животных и птиц, и Демон обратил внимание, что Ева любит их кормить и гладить, а когда кормит, все время что-то рассказывает. Должно быть, она не сильно удивится, если некий Змий вдруг станет ей отвечать.

А пока он мог вдоволь наслаждаться атмосферой прекрасного сада… Правильная оказалась мысль — согласиться на предложение Люцифера.

Новый мир на каменной пустоши они, конечно, построили, но Змий так и не понял, чем он лучше того, что остался там наверху… задумка была хорошая, а вот воплощение подкачало, еще и условия сильно ухудшились.

Самое печальное — что со свободой у них особенно не получалось… и, почему-то, это вообще никого не тревожило! Все как-то быстро съехало в привычную бюрократию и бездумное подчинение. Недавно он снова задал этот вопрос Вельзевул, чем вызвал у нее только сильное раздражение. До этого она всегда прислушивалась к его комментариям, но тут наотрез отказалась это с ним обсуждать. А когда он решил настаивать, ему тут же было сказано, куда надо идти, причем в весьма недвусмысленных выражениях. А потом она еще указала ему на несоблюдение субординации!..

Что ж, хорошо. Убраться подальше будет отличной идеей! Тем более вот есть вариант уйти не куда-то абстрактно «подальше», а в Эдемский сад. Люцифер вызвал его сейчас и предложил туда назначение. Насколько Змий помнил, оттуда хорошо было видно звезды… вот по звездам он очень скучал.

— … так ты хочешь, чтобы люди попробовали плод Древа познания Добра и Зла? — Демон серьезно кивнул. — Да не вопрос, сделаем!

Выходит, Люцифер не оставил свою идею со свободой воли у человека, которую продвигал еще там наверху.

— Я помню, что ты тоже оценил эту мысль, — проговорил Люцифер, внимательно глядя ему в глаза.

Демону сразу откликнулась идея о свободе воли, и он, само собой, не мог не высказать свое мнение, хотя это относилось совсем не к его компетенции. Но в тот раз Змий оказался единственным, кто поддержал Люцифера.

— Люди имеют право знать, и сами принимать решения. — Демон пожал плечами, показывая, что это само собой разумеется. А потом добавил, реально осознавая, что рискует нарваться на «взрыв», — … делать свой собственный выбор, а не бояться и бездумно выполнять приказы. Как и все мы. — Это был последний шанс исправить сложившееся положение.

— Вот как. — Люцифер приподнял бровь. — Хмм… Вельзевул мне говорила… она, кстати, не хочет тебя отпускать. — Он усмехнулся, снова внимательно вглядываясь ему в глаза.

— Серьезно? Зачем же ей сотрудник, задающий неудобные вопросы и нарушающий субординацию? Впрочем, наверное, как и тебе… — Змий хмыкнул и сложил на груди руки. — Прости, Люцифер, но очевидно, мы по разному понимаем слово «свобода».

Он решил идти до конца, пока еще был шанс что-нибудь изменить. А если нет, то и терять ему тоже особо нечего. Он совершенно точно не хочет вот так жить.

Взгляд у Люцифера потемнел, брови нахмурились. Но это оказалось не раздражение, и не гнев, он, и правда, обдумывал эти "рискованные" слова и, наконец, негромко проговорил:

— Ты, действительно, мастер неудобных вопросов. — По его губам пробежала усмешка. — А мне нужно серьезно подумать.

Вот так просто? Он услышал и серьезно собрался подумать? Никаких «громов и молний»… Не выставил вон. Даже слегка не вспылил… Похоже, что и правда сработало…

— Что? — поймав его недоуменный взгляд, серьезно спросил Люцифер. — Ты еще та заноза, но единомышленниками не разбрасываются. Но язык свой все же попридержи.

— Наверное, всем будет проще, если я буду работать в Эдемском саду. Там от меня будет больше пользы. — Чуть улыбнувшись, кивнул ему Демон.

Как это вчера ему говорил Хастур? «Ты дурак. Просто надо уметь приспосабливаться». Но приспосабливаться тоже можно по разному. И лучше все-таки менять ситуацию под себя, чем меняться самому.

***

Небо на горизонте стремительно окрашивалось сизым и темно синим, похоже всерьез собиралась гроза. Первая гроза нового мира. Всевышняя гневалась на Людей, они обманули ее доверие. Азирафель только что выпустил их из Сада, и теперь с тревогой следил, как две маленькие фигурки спешно уходили прочь, чтобы успеть укрыться от бури.

Без сомнения, это было дело рук Адоеля. Ева призналась, что попробовать ароматный плод Древа Познания Добра и Зла ее надоумил большой черный змей. Что ж, такова стала демоническая природа друга — он теперь искуситель, тут ничего не поделаешь. Азирафель вздохнул. А ведь, выходит, что люди узнали разницу между добром и злом. Могли делать выбор и все-таки обрели свободу воли, все как Адоель когда-то хотел. Ангел снова вздохнул и покачал головой.

Змий нашел Азирафеля на стене сада. Ангел грустно и задумчиво смотрел вдаль, и Демон неслышно скользнул в каменной пыли и, приняв человеческий облик, остановился с ним рядом. Азирафель обернулся, но глаза у него сейчас не сияли. Жаль. Змию нравилось, как ангел на него смотрел, он не понимал причины, но ощущения оказались приятными.

Ну, сейчас-то, понятно, Азирафель переживал из-за случившегося. И в общем-то было из-за чего — Ее реакция на инцидент оказалась из ряда вон. Пожалуй, самому Демону стало даже немного неловко, все разгорелось из-за него, а теперь начнут разбираться… и достанется наверняка Азирафелю и Рафаилу (кажется, именно так звали того ангела у Древа Жизни). Дескать, не уследили за порядком, охраннички. А они, в общем-то, оказались вполне ничего, в отличие от других ангелов, которых он здесь несколько раз видел.

— Что ж, полный провал… — проговорил Змий.

— Прости, что? — немного нервно улыбнувшись, переспросил Азирафель.

— Я говорю, похоже, полный провал. — Повторил Демон, поворачиваясь к нему. Ангел все еще вздыхал в такт своим грустным мыслям.

— Да, да, так и есть. — кивнул Азирафель.

— Как по мне, реакция вышла чересчур. Первое нарушение и… все. — Змий чуть поморщился и недоуменно добавил. — В любом случае, не вижу ничего плохого, чтобы знать разницу между добром и злом.

— Ну, это должно быть плохо… — Азирафель в затруднении посмотрел на него, явно не зная, как к нему обратиться.

— Змий, — Демон кивнул и чуть улыбнулся.

— Змий, — повторил Азирафель и продолжил. — … в противном случае, ты бы их этим не искусил…

Ангел улыбнулся краешками губ, явно считая свой аргумент совершенно непробиваемым.

Демону почему-то приятно оказалось осознавать, что этот ангел совсем не так прост, каким выглядит на первый взгляд. Ну-ка, проверим. Он качнул головой.

— Мне сказали: «Поднимись туда и устрой неприятности».

— Ну, очевидно. Ты демон. Это твоя работа. — Сразу же согласился Азирафель.

Так и есть. Похоже ему, как и всем прочим, крепко внушили, что демон — это абсолютное зло, но Азирафель почему-то этого не испугался, отнесся как к данности, но с уважением. Он не смотрел на него свысока, он смотрел, как смотрят на равного, наконец, сформулировал для себя Змий. И конечно, это просто не могло не нравиться.

— Не очень-то тонко со стороны Всевышней поместить фруктовое дерево посреди сада с табличкой «Не трогать». Я к тому, что почему не посадить его на высокой горе? Или на Луне? — продолжил Демон свое рассуждение, с интересом пронаблюдав, как Азирафель реально мысленно примерил возможность подобного размещения дерева. — Заставляет задуматься, а что Бог задумала на самом деле?

Ангел неожиданно сильно занервничал и довольно резко сказал:

— Лучше не делать предположений! Это все часть Великого Плана. И это не доступно для нашего понимания. — И со значением закончил: — Непостижимо!

— Великий план непостижим? — с недоумением переспросил Змий, у него в голове возник сразу еще миллион вопросов по этому поводу. Но Азирафель с уверенностью ответил:

— Именно! Это за пределами понимания и невозможно выразить словами! — и он был так искренне убежден в своих словах, что Демон передумал об этом спорить. Зато он заметил кое-что другое и, чуть прищурившись, с интересом спросил:

— А где твой пламенный меч?

— Эээ… — протянул растерянно Ангел и чуть отвернулся.

— Был же. Пламенел!

Вопрос явно застиг Азирафеля врасплох, и Ангел не знал, что сказать, и только мотал головой.

Демон несколько удивился такой чрезмерной реакции.

— Ты его потерял? — предположил он.

— Отдал, — негромко проговорил Ангел.

— Что?! — изумленно переспросил Змий. Вот это поворот!

— Я его отдал! — с отчаянием повторил Азирафель и обернулся. — Там злые животные. И будет холодно, а она ждет дитя. И я сказал: «Вот пламенный меч. Не благодарите. И уходите до захода солнца».

Он был так неподдельно расстроен и взволнован, что Демон действительно проникся его чувствами.

— Надеюсь, я поступил правильно… — закончил свое отчаянное признание Азирафель.

Его искренность подкупала.

— О, ты же ангел, не думаю, что ты можешь поступить неправильно, — не смотря на весь свой сарказм, Змию вдруг действительно захотелось его подбодрить.

— О, о, спасибо, — благодарно выдохнул Азирафель. Сарказма он совсем не заметил. — Меня это беспокоит…

Требовалось срочно снизить накал, и Демон подумал, что будет неплохо перевести все в шутку.

— Я тоже волнуюсь. Что если то, что я сделал — правильно. Ну, вся эта история с яблоком. — Уточнил он. — За доброе дело демон может получить много проблем… — Он посмотрел на Азирафеля. — Будет смешно, если мы оба ошиблись, а? — Демон засмеялся. — Я сделал хорошую вещь, а ты плохую.

Азирафель сначала тоже поддержал его смех, но потом вдруг пришел в ужас.

— Нет, это будет совсем не смешно!

Змий скептически поджал губы и качнул головой, не очень понимая, чего он так всполошился.

А с неба на них уже упали первые крупные капли дождя, первого дождя зарождающегося мира. Молния красиво расчертила почерневшие небеса, и оглушительный удар грома далеко раскатился по бесплодной пустыне.

Змий поднял голову и невольно шагнул ближе к Азирафелю, и вдруг прекрасное ангельское крыло широко распахнулось, чтобы заботливо укрыть Демона от дождя.

Чувствуя, как затрепетало под ребрами, Змий прикрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь справиться с ощущением. В груди стремительно разливалось тепло — пугающе, но при этом весьма приятно… перед глазами вдруг промелькнул смутный образ… как будто что-то подобное уже случалось, но подробностей Демон не уловил. Сердце при этом на секунду замерло, а потом наоборот опять зачастило. Что же с ним происходит? Такого с ним еще никогда не было.

***

Азирафель прощался с Эдемским садом, эту часть проекта спешно закрыли. Только что отбыл Рафаил, ему велели вернуться на Небеса, а Азирафеля назначили в земной отдел. Основной проект Человечество продолжал работу, хоть и в измененных условиях, и требовал непосредственных наблюдений.

Азирафель вовсе не горел желанием возвращаться в Небесную Канцелярию, так что назначению даже обрадовался. Опять же, здесь у него было больше шансов снова увидеть своего друга.

Ангела поразило, что Адоель через такое прошел… и это его ничему не научило… но Боже… это все еще был он. И это его желание непременно во всем разобраться. Только бы это снова не довело его до беды. Адоель… Змий... ох, Азирафель никак не мог привыкнуть, что друга теперь зовут Змий…

Ну, что это за имя такое? После Ангела Большого Взрыва это звучало, по меньшей мере странно… Но, конечно, не Азирафелю судить, его-то точно об этом не спрашивали.

В общем, Змий, он, конечно, искусил Еву… Но при этом Ангел чувствовал от него тепло и сочувствие. Разве по определению зло может быть таким? Если в нем и есть зло, то не абсолютное. И это дарило Азирафелю маленькую надежду…