Олег в эту ночь почти не спит. Он отчаянно пытается понять, что заставило Влада так жестоко ему врать, ещё и прибегая к самой мощной защите. Но где-то внутри всё равно тепло от того, что Череватому на него не плевать.

Шепс думает, что самым верным вариантом будет самому поцеловать Влада, но почему-то ему безумно хочется заставить того сорваться и сделать это первым. Звонок будильника вырывает медиума из его мыслей, и он сразу пишет сообщение Оле с просьбой за ним заехать. Олег решает предпринять последнюю попытку воплотить свой план в жизнь, прежде чем заткнуть Череватого с его ложью собственными губами.

— Мне нужна твоя помощь, — аккуратно начинает Шепс, когда они уже едут на площадку.

— Дай угадаю, с чем это связано, — улыбается Якубович. — Точнее, с кем.

— Какой я предсказуемый, — наигранно расстраивается Олег.

Оля смеётся, не отрываясь от дороги.

— Так чем я могу помочь?

— Мне нужно, чтобы он сегодня сгорел от своей ревности.

— Ого… — ведьма слегка приподнимает брови. — И ты решил, что я для этого подхожу?

— Если честно… — Шепс мнётся, кусая губы, и надеется, что Оля не убьёт его после следующих слов. — Влад думает, что мы с тобой вместе.

— После вчера?

— Нет… я сказал ему это пять дней назад…

Якубович поражённо молчит, а Олегу безумно стыдно за то, что он втянул ведьму в свои интриги даже без её ведома.

— Оль, прости, правда, я… я не подумал тогда, а потом…

— Да ладно, — вдруг спокойно говорит она. — Зато теперь я понимаю, что происходило на съёмках в последние дни.

Ведьма вдруг хитро улыбается и бросает на него взгляд.

— Олег, а твой амулет защищает от воздействия?

— Нет, — хмурится он. — А что?

— Ничего, — ухмыляется Оля. — Я помогу тебе.

Она так и не делится с ним своим планом, но обещает, что отыграет свою роль на все сто процентов. Они расходятся по гримёркам, и оба с предвкушением готовятся к мотору.

После представления жюри Марат спрашивает, чего они ожидают от полуфинала. Влад заранее пафосно зажигает большую свечу и первым отвечает на вопрос ведущего:

— Я сегодня жду огня и пепла. Пеплом станут несколько экстрасенсов.

— Смотри, не присоединись к ним, — без улыбки говорит Олег и не сводит с Череватого серьёзного взгляда, пока тот тушит пламя.

— Влад, так кто, по-вашему, должен стать сегодня пеплом? — уточняет Башаров.

— Возможно, Оля Якубович, — спокойно отвечает чернокнижник. — На мой взгляд, она статична. Она не меняется, ничего не происходит.

— На Ольге сегодня ты ставишь крест даже до того, как она прошла своё решающее испытание? — с удивлением спрашивает Марат.

— Вы знаете, я делаю выводы исходя из того, что я здесь видел.

Олег усмехается про себя. Он теперь абсолютно точно знает, почему так ядовито звучит каждое слово Влада про Олю.

Череватый держится спокойно, хотя на то, чтобы прийти в себя после вчерашнего инцидента, у него ушла целая бессонная ночь. Он чувствует себя обессиленным и искренне надеется, что сегодня Шепс оставит его в покое, но его надежды разбиваются о глянцевый пол, как только Якубович своей фирменной походкой вплывает в студию.

Влад неосознанно начинает злиться от первой же улыбки Олега, а ведьма будто подливает масло в огонь, цепляя самого чернокнижника:

— Такая поддержка, спасибо, — с сарказмом говорит она и улыбается.

Череватый смеётся в ответ.

— Приятно, да? — подхватывает её смех Вера.

— Это вызывает ощущение доказать…

Оля говорит негромко, но Влад слышит этот пропитанный ядом голос и смотрит на неё слишком гневно. Олегу кажется, что от их взглядов сейчас полетят искры, потому что глаза ведьмы горят таким же отравляющим огнём, как и чёрные.

Перед своим заданием Якубович говорит о том, что раньше делала привороты, но сейчас отказывается от таких просьб на своих приёмах.

— Почему? — спрашивает Марат.

— Потому что есть некая воля, так скажем, — объясняет свою позицию ведьма, — и судьба. Не надо в неё лезть.

Череватый поджимает губы и вспоминает видение, украденное у Комахиной. Слова Оли звучат для него парадоксально в этом свете, но Олег смотрит на ведьму с какой-то нежностью, и Влад усмехается про себя, думая, не отступила ли она от своих правил с медиумом. Потому что иначе, как приворотом, он никак не может объяснить поведение Шепса рядом с ней.

Пока Оля вглядывается в участников в самом начале испытания, Череватый со смешком обращается к Илье и Вере:

— Знаете, я очень хочу, чтоб она сейчас так перепутала, потому что тогда посмотрим, как Олег будет, как уж на сковородке, крутиться…

Шепс усмехается колкой фразе.

— Посмотрим, как он будет выгораживать, — добавляет Влад.

— Если будет за что выгородить, выгорожу, — отвечает медиум.

— Конечно, — ещё сильнее язвит Череватый. — Ты подтвердишь, что привороты существуют.

Чернокнижнику смешно от собственной издёвки, но улыбка резко слетает с лица меньше чем через минуту. В студии слышится приятный вибрирующий звук, и Влад в очередной раз взрывается изнутри от реакции Олега.

— О… — на выдохе шёпотом тянет Шепс и сам не понимает, почему от этого звука всё вздрогнуло внутри.

— Это что? — не понимает Илья.

— Кто-то рычит, — отвечает Вера.

— Мурлычет, — поправляет их Олег и расплывается в довольной улыбке.

Череватый буквально задыхается от того, как заворожённо Шепс слушает негромкое мурлыканье ведьмы, и ему кажется, что внутри всё мгновенно выгорает до тла. А медиум искренне восхищается тем, что Оля со своей сегодняшней ролью справляется не на сто, а на все двести процентов.

— Она видит прям… — комментирует Олег, когда Оля раскладывает по полочкам факты о каждом герое.

— Да, Олег, она сильней, чем ты, — с нескрываемым сарказмом говорит Влад.

— Ну, чем ты-то точно, может быть, — поддевает его Шепс.

— Нет, чем ты. Она вот всё настолько видит круто, прям вот вообще, — Череватый закатывает глаза и уже говорит настолько безразлично, как будто в нём закончилась даже злость. — До мурашек…

— Она в человека внедряется, как чужой, прям в самую глубь, — продолжает Олег.

— Ага, — не глядя ухмыляется Влад и чувствует себя убитым до невозможности.

Якубович продолжает читать героев и осуждает мужчину за его поступки. Олег снова обращается к Илье:

— Она, причём, ещё так отчитала его… так игриво, но, на самом деле, страшные вещи очень говорит…

— Я смотрю, ты в восторге от Оли сегодня, — многозначительно улыбается Ларионов.

— На самом деле, мне нравится просто.

Шепс не договаривает, что нравится ему не сама ведьма, а то, каким то ли поникшим, то ли разбитым от её присутствия сейчас выглядит Влад. Череватый даже не аплодирует, когда Якубович блестяще справляется с заданием, и Олег думает, что всё идёт по плану.

Во время прохождения испытаний другими экстрасенсами чернокнижник оживает, включается в происходящее на сцене и думает, что смог успокоиться, но когда они добираются до выставления оценок, Влад снова напрягается, едва Оля выходит из-за кулис. Он морально готовится к пафосной речи Олега перед его оценкой своей ведьме, но то, что вытворяет Шепс, буквально повергает его в шок.

— Ты — настоящая тигрица, — слишком напористо начинает медиум, чеканя каждое слово, — ты — львица, ты — мощь. Это круто. Круто за тобой наблюдать, и твоя мощь — она дополняется этикетом, уважением как и к героям, так и к жюри. Ты гордо принимаешь любую оценку, даже если ты с ней внутренне не согласна. Ты сохраняешь в себе достоинство, и это ценно. Ты потрясающая! Моя оценка — десять, и я хочу обнять тебя!

Он быстро откладывает фотографию Якубович на столик и почти бегом бежит к ней. Череватому кажется, что даже в кадре сейчас видно адский огонь в его глазах. Он, не моргая, смотрит на то, как Олег сильно сжимает хрупкую девушку в своих объятиях.

— Спасибо, милый, — Оля крепко цепляется за его шею и с улыбкой прикрывает глаза. — Очень большая поддержка от тебя, спасибо!

У Влада внутри — полный пиздец и от этой картины, и от этого «милый», и он уже не знает, за что зацепиться в мыслях, чтобы не устроить ревностный скандал прямо посреди мотора.

— И ты живая и настоящая — это круто, — Шепс наконец-то размыкает объятия и возвращается в кресло, давая Череватому вдохнуть хотя бы один глоток воздуха.

— Неожиданно, — тянет Марат.

Оля включает свои актёрские способности на максимум и смотрит на Олега чересчур влюблённо, прикрываясь смущённой улыбкой.

— Попадёт ли Ольга в финал, — продолжает объявление оценок Башаров, — сейчас зависит только от одного человека, и имя его — Влад Череватый.

Чернокнижник бросает надменный взгляд на Шепса и начинает говорить с откровенной злобой:

— Ни с кем не согласен. Ничего не меняется. Она ничем не поможет, ритуалов никаких не сделает. Кроме того, что вы можете рассказать прошлое и настоящее, вы никак не поможете решить их проблему в Битве сильнейших.

Он говорит ещё пару фраз, намекая, что соперники Оли сильнее неё, а затем уверенно выводит четвёрку и переворачивает фото ведьмы с абсолютно безразличным выражением лица.

По студии катится бурная реакция и от героев, и от зрителей, и от жюри, и даже от участников, но в самый большой шок впадают Олег и сама Оля. Шепс не подозревал, что Влад отомстит так. Он отзывался о Якубович не лучшим образом почти на каждой съёмке, но никогда сильно не занижал ей оценки, и сейчас медиум чувствует себя виноватым в том, что из-за его личных разборок Оля может просто не попасть в финал.

Сама Якубович смотрит как-то испуганно, тут же сбрасывая с Олега свой суккубий морок, потому что от растерянности не может контролировать свои силы. Она не ожидала, что Череватый поступит с ней так. Он выглядит абсолютно спокойным, но Оля не может не чувствовать, как от его взгляда у неё до боли горит кожа.

— Влад, ты слышал? — Марат кивает на шум негодования на площадке.

— Это их право. У меня своё видение, — чётко отвечает Влад.

— Я хочу спросить, — поворачивается к нему Олег. — Вот ты её сейчас добровольно своим решением выкидываешь из финала? Несмотря на то, что она показывала крутые результаты…

— У меня есть другие фавориты, на этом точка, — пожимает плечами Череватый, давая понять, что ему плевать.

— Я считаю, что она достойна быть в финале, — повышает голос Олег, — как минимум в финале! И вот эта четвёрка — это просто либо личная неприязнь, либо недооценивание её способностей, но я считаю, что она помогла и может помочь каждому присутствующему здесь.

Влад выслушивает тираду, чуть приподняв брови, но не выдаёт ни одной эмоции.

— Ты всё сказал? — он почти перебивает медиума стальным тоном.

— Да, я всё сказал, — зло отрезает Шепс.

— Молодец.

У Олега внутри всё кипит от этой несправедливости, а Череватому даже нравится, что эта чёртова парочка сейчас тонет в истерике по его вине.

— Влад, я хочу задать тебе вопрос, — спокойно обращается к нему Вера. — Почему четвёрка? Ну, всё-таки? Я не верю тебе. Что-то там такое не то…

— Моё право, моё видение, — так же безэмоционально отвечает Влад. — Всем спасибо. Нравится, не нравится — терпите.

Он убирает фотографию с оценкой на столик, но поддаваясь какому-то внутреннему порыву, всё-таки бросает, не глядя:

— Оля, простите, ничего личного.

— Это личное, Влад, — сдерживая свои эмоции, возражает Оля.

— Это личное, — вторит ей Олег.

— Да, это личное и… — Оля говорит спокойно, но расстроенно. — Ну, это ваше мнение. Я знаю, как вы ко мне относитесь, вы меня не удивили.

Она врёт. Череватый удивил всех.

— Знаете, что ещё добавлю? — напоследок выплёвывает Шепс. — Я считаю, что стрёмно извиняться за принятое осознанное решение… взвешенное…

Влад смотрит с сарказмом и радуется тому, что чувство маленькой мести хоть как-то держит его на плаву.

Олег ставит единицу Голуновой, обосновывая это её бестактностью, неуважением и запугиванием героев. Он злится до невозможности и на Череватого, и на себя, потому что сейчас сознательно топит сильного экстрасенса, чтобы вытащить Олю, которая пострадала по его собственной вине.

Илья аккуратно пытается обратиться к разуму Олега, взывает к беспристрастности, но Шепс думает, что объективность оценивания сегодня окончательно покинула правую половину жюри.

— Вот моя оценка, Илья, — Олег, не поворачиваясь, показывает ему единицу, потому что ему нечего сказать в своё оправдание.

Ларионов пытается продолжать диалог, но Олег вдруг снова взрывается:

— Ты поставил Оле восемь за идеально пройденное испытание, где она не прокололась ни разу! Где она каждому человеку с душой… абсолютно просто прониклась к каждому! Она способна помочь и не только словом, но и делом. Я поставил свою оценку, и я её не поменяю! Всё. Смысл сейчас воздух сотрясать? — Олег чуть успокаивается к концу речи.

— Ты просто намеренно выгоняешь её из шоу… — всё так же спокойно пытается достучаться до него Илья.

— Ну, Владислав намеренно выгоняет Ольгу Якубович, — справедливости ради отмечает Марат, но имя Череватого действует на Шепса, как красная тряпка на быка.

— Владислав намеренно выгоняет Ольгу Якубович, ты сидел и молчал! Просто ни слова не сказал, Илья! Какого хера ты говоришь сейчас мне???

— Единицу я не поставил, — жёстко влезает в диалог Влад.

— Где единица, там и четвёрка, — огрызается Олег.

— Я Якубович не обесценивал, — зло отвечает Влад.

Чернокнижник ставит Голуновой десятку, воздерживаясь от комментариев, потому что боится сказать хоть слово, зная, что это обязательно закончится ничем иным, как новым скандалом с Шепсом.

— Олег, ты просто хотел защитить этой оценкой Олю Якубович, чтобы она осталась в проекте? — Ларионов отчаянно не понимает, что случилось с почти всегда спокойным Шепсом.

— Думайте, что хотите, — отвечает медиум. — Я уже всё, что хотел сказать, сказал.

— Ты на меня-то не обижайся, — просит Илья.

— Я не обижаюсь ни на кого. Обид у меня никаких нет, — он намеренно выделяет слово, потому что обиды действительно не чувствует.

Внутри только дикая злость и желание разорвать Череватого в клочья за его поступок.

Оля наблюдает за этим безумием с какой-то отрешённостью. Она стоит поникшая и убитая тем, что тоже виновата во всей этой ситуации. Стоило догадаться, что вспыльчивый Влад может вытворить что-то подобное, когда перестанет себя контролировать. А то, что он вышел из себя именно из-за неё с Олегом, ведьма не сомневается ни капли, потому что от нескончаемого потока ревности ей уже тяжело дышать.

Марат объявляет, что Якубович всё-таки хватило баллов, чтобы пройти в финал, и Олег аплодирует как-то облегчённо и подмигивает ей, пытаясь хоть чуть-чуть успокоить.

Перед оценками Руденко жюри решает дать дополнительное задание Тимофею и Елене. Илья садится на место Марата, раздумывая, кому какое испытание отдать, а Олег вдруг взглядом подзывает Олю, встаёт и, протягивая ей руку, уступает своё место, усаживаясь на подлокотник.

Якубович в кресле сидит по-хозяйски, но едва не трясётся от ревности Влада, напалмом сжигающей её слева. Ей хочется попросить Олега пересесть на другую сторону, чтобы хоть как-то спрятаться от невыносимого негатива Череватого, но она молчит и продолжает с достоинством играть свою роль, как и обещала Шепсу.

Олег снова подаёт ей руку и помогает встать, когда испытание заканчивается, а Владу уже физически больно от ярости, которая рвёт каждую клетку от их касаний.

Тимофей не проходит в финал из-за снова заниженных оценок, и Шепсу за него искренне обидно. Он считает, что Руденко ничуть не слабее Голуновой, но в отличие от неё, ещё и умеет себя вести. Этот полуфинал превратился в какой-то цирк из-за них с Владом, и Олег, не выдерживая, уходит из кадра вместе с Тимофеем, едва тот жмёт руку Марату.

Шепс хочет поддержать хотя бы одного пострадавшего от этой дурацкой войны и успокаивает Руденко на выходе из студии, отмечая, что несмотря на обиду, Тимофей держится достойно.

У Олега раскалывается голова, и он идёт на улицу, даже не заходя в гримёрку. Он курит на крыльце уже третью подряд, пытаясь успокоиться, когда из здания выходит Илья и подходит к нему:

— Ты не обиделся?

— На тебя — нет, — отвечает Олег. — Извини, что сорвался, просто…

— Да я понял, — Ларионов улыбается. — Всё нормально. Езжай домой, отдыхай. Завтра выходной, нам всем нужно выдохнуть перед финалом.

Они прощаются, но Шепс вдогонку спрашивает:

— Илья, а Влад ещё там?

— Да, он в гримёрке, — отвечает менталист и чуть хмурится, когда медиум сразу выбрасывает недокуренную сигарету. — Олег, не ругайся с ним…

— Не переживай, — бросает Шепс и идёт внутрь.

Он заходит в гримёрку, закрывая за собой дверь. Влад оборачивается и смотрит на него с таким же раздражением, какое медиум чувствует сам.

— Ты чуть не выкинул Олю с проекта! — повышает голос Олег и делает несколько шагов к нему.

— Я сделал так, как посчитал нужным, — огрызается чернокнижник.

— Она этого не заслужила!

— Да она у тебя вообще святая! — срывается на крик Череватый и дёргается в его сторону. — Сильнее меня, лучше меня!

— Да, лучше! — выпаливает Шепс. — И тебя это задевает.

— Мне плевать, — сквозь зубы цедит Влад, но Олег видит, как тело напротив начинает дрожать, и вдруг решает использовать просто идеальный момент.

— Кстати, — Шепс хитро ухмыляется и делает последний шаг вперёд, не оставляя между ними места, — она тоже умеет доводить…

Он переходит на шёпот к концу фразы и не сводит глаз с напряжённого лица, впиваясь наглым взглядом в прищуренные чёрные.

— Ты бы знал, как я не мог выносить, когда горит кожа под её губами… — Олег чуть склоняет голову, видит, как у Влада от злости задрожали губы, и уверенно добивает: — Ты бы слышал, как я стонал её имя…

Череватый впечатывается в губы мгновенно, сразу кусает до крови и с силой толкает Шепса в стену. Олег больше не жалеет ни об одном сегодняшнем моменте, когда Влад целует невозможно глубоко, не давая вдохнуть, и дрожащими руками резко разрывает на нём рубашку. Пуговицы с шумом рассыпаются по полу, куда тут же летит пиджак, и у Шепса подкашиваются ноги, когда острые зубы до боли один за другим прикусывают соски.

— Всё ещё ничего не чувствуешь? — с придыханием спрашивает Олег, заставляя Влада отвлечься и заглянуть в глаза.

Чёрные горят невыносимым пожаром, а едкая ухмылка на лице медиума не оставляет никаких шансов мыслить трезво. Череватый дышит тяжело и проклинает себя за несдержанность, а Олега — за то, что он ведёт себя так развязно и сводит с ума каждой деталью: от хриплого голоса до дикого возбуждения, которое Влад чувствует сквозь тонкую ткань брюк.

— Ты ревнуешь, Череватый.

— Заткнись! — рычит Влад и кулаком бьёт в стену в сантиметре от чужого лица.

Он хватает Олега за горло, поднимая его подбородок и упирается взглядом в окровавленные губы. Шепс ведёт языком медленно, облизывается слишком пошло, и Влад просто не может оторваться от этой картины.

— Хочешь услышать своё имя? — медиум дёргает бровями и тут же снова ловит губами разъярённый поцелуй.

Череватого рвёт на части от понимания того, что Олег до сих пор не шевелится и не прикасается к нему, но каким-то немыслимым образом умудряется издеваться над Владом больше, чем всегда умел он сам. Шепс бросается точными фразами, и его хочется убить за каждое слово, потому что Влад читает каждую провокацию, но уже не может не реагировать. Он расстёгивает брюки и отрывается от опухших губ, принимая вызов:

— Посмотрим, сколько продержишься ты сам.

Олег закусывает губу и хочет сконцентрироваться на чём угодно другом, чтобы сдержать стон, когда Череватый подхватывает его, сильнее прижимая к стене, и толкается внутрь. Шепс намеренно бьётся затылком о бетон, чтобы отвлечься на боль, но Влад умело меняет темп, то ускоряясь, то замедляясь в самый неподходящий момент.

Олегу хочется умолять, но он лишь громко выдыхает и сжимает кулаки, поражаясь своей выдержке, когда Череватый останавливается и опускает его на ноги.

Влад смотрит с вызовом, ухмыляется своей дьявольской ухмылкой, по которой так скучал Шепс, и резко тянет его на себя, делая шаг назад. Олег теряет равновесие и тут же оказывается прижатым грудью к холодной поверхности стола. Череватый скручивает его руки за спиной, крепко сжимая запястья, и снова резко толкается внутрь.

Медиум давится своими стонами и крепко жмурится, когда Влад наклоняется и шепчет ему прямо на ухо, чередуя слова с движениями бёдер:

— Как… я тебя… ненавижу…

Он прикусывает мочку уха, тянет за чёрные волосы, открывая шею, и ведёт прохладным языком по горячей влажной коже. Олегу невыносимо плохо от этих контрастов, от того, как Череватый задевает чувствительную точку внутри, и от того, как обжигает горло раскалённый до предела воздух.

— Я не сдамся первым, — ухмыляется Влад, снова касаясь губами уха. — И ты не кончишь, пока я не услышу то, что хочу.

Он сжимает чужой член у основания и вбивается быстрее, сам подначивая Шепса своими стонами. Олег дёргается, пытаясь вырвать руки, но Влад держит слишком крепко, и он понимает, что проиграл. Внутри накатывает истерика, Шепс прогибается в спине, снова падает на жёсткий стол, кроет Череватого матами, но движения сзади такие же чёткие, властные, и он психует в последний раз:

— Блять, отпусти!..

Влад на несколько секунд ослабляет пальцы, сильнее ускоряет темп и сдавливает снова, горящими глазами пробегая по дрожащему телу перед собой. Олег не выдерживает, и чужое имя громким стоном срывается с его губ, эхом разлетаясь по комнате. Череватый моментально разжимает руки и в моменте не замечает, как Олег, не глядя, дёргает за цепочку на его запястье. Они кончают оба, прикрывая глаза, а Шепс изо всех сил сжимает в кулаке чужой амулет и думает, что проиграл всё-таки не он.

Влад не может отдышаться, потому что медленно возвращается в сознание и понимает, что он только что натворил. Не сорваться было невозможно, потому что Олег хотел этого не меньше, и в этом Череватый не сомневается точно. Шепс довёл его абсолютно сознательно и сейчас одевается с невозможно довольной ухмылкой. Владу хочется повторить.

— Ты порвал мне рубашку, — медиум снова подходит слишком близко.

— Ты этого хотел, — почти выплёвывает Череватый.

— Ты тоже.

Олег не отводит взгляд от разъярённых чёрных и дёргает Влада на себя, снова впиваясь в губы. Чернокнижник думает, что терять уже нечего, прижимает его за шею к себе, целуя глубже, но Шепс вдруг отрывается и смотрит как-то неверяще.

Он до сих пор сжимает в руке чужую подвеску и резко оборачивается к зеркалу за своей спиной. Олег крепко прижимает ладонь к чужой груди и поражённо смотрит на то, как тёмный силуэт за плечом Влада в отражении превращается в беса.