Single & Ready to Mingle

— Так вот, я обернулся, а он… у него был… — голос заливается истеричным смехом между словами, пока мужчина пытается закончить свою шутку, или то, что Чонгук принял за шутку. — У него кусок макарон выпал из… из носа.

Чонгук растягивает вежливую улыбку на лице, не зная, стоит ли смеяться над такой историей. Он оглядывается по сторонам и ловит пару взглядов, устремлëнных на них, на лицах которых явно читается раздражение. В ответ он бросает извиняющийся взгляд.

— Чонгук, э-э-эй? — Киён раздражённо огрызается. Ему явно не нравилось то, что Чонгук не смотрит на него.

— Извини, — тихим тоном произнёс он, не обращая внимания на несносный и, по общему признанию, грубый оскал омеги.

Чонгук известен тем, что довольно терпелив с людьми. Хосок всегда говорит о том, что Чону повезло с таким отцом, как он, который пытается понять ситуацию, а не впадает в ярость по первому требованию. Однако, будь оно проклято, Чонгук начал терять терпение вместе с ускользавшим ритмом минутной стрелки часов, медленно тикавших на каштановой стене. От наглости официанта до вопросов по поводу каждого заказа Чонгука, который он в итоге изменил, потому что Киён настаивал.

— Почему бы не попробовать креветки, я слышал, они маринуют их с гочуджаномтрадиционная корейская соевая паста из клейкого риса и ферментированных соевых бобов, заправленная красным перцем в высокой концентрации).

Не говоря уже о том, что омега лез в тарелку Чонгука. В груди зародилось раздражение, но он, конечно, не стал жаловаться, и знает, что не станет, но это не мешает ему хотеть просто пойти домой, уложить Чону, если тот ещё не спит, и завалиться на собственный матрац. Хотя перед сном ему стоило бы поинтересоваться, где Хосок находит людей на все эти свидания. Он был их организатором, так что нет ничего удивительного в том, что у него есть связи почти со всеми, с кем он сталкивался. Однако, Чонгук хотел бы, чтобы Хосок был более разборчив в выборе спутников.

— Ты что-то засмотрелся, я уж думал, придётся с кем-то разбираться, — воскликнул Киён.

— О, прости… эм… я просто осматривался. Этот ресторан очень уютный.

Отчасти это была правда. Ресторан действительно был красивым, а замысловатый дизайн свидетельствовал о том, что владелец тщательно продумал каждую деталь: от тёмных мраморных полов до белых цветов, украшенных жидким золотом на кончиках лепестков, которые стояли в центре их столика, но он осматривался не поэтому.

Киён оглядел ресторан глазами.

— Думаю, да, — пожал он плечами. — Если бы я хотел украсить его, то убрал бы зеркала, выстроенные на стенах там, — омега указал на массив зеркал, наклонённых вдоль двух соседних стен, золото тщательно вырисовывалось вдоль зеркал. Это, несомненно, выделялось на фоне ахроматических синих акцентных стен. Чонгуку это очень понравилось. — Просто это выглядит немного… неаккуратно, тебе не кажется? — его спутник заканчивает разговор, прежде чем вонзить вилку в еду.

Чонгук кивает.

— Я повидал немало шикарных ресторанов, и скажу тебе, что просто добавить немного золота… — Киён делает круговое движение вилкой, подчёркивая свои слова, — Не делает его автоматически модным. Я имею в виду… — омегу прервал официант, подошедший к столику.

«Аллилуйя», — не удержался Чонгук и мысленно пнул себя за грубость, теоретическую грубость.

— Извините, надеюсь, у вас обоих сегодня всё хорошо, не хотите ли вы заказать десерт? — вежливо спросил омега, скрестив руки перед бёдрами и изобразив вежливую улыбку.

— Да…

— Нет…

Чонгук перевёл взгляд на официанта и также заметил, что на него смотрит смущëнный Киён. Официант, похоже, чувствовал себя неловко, и теперь неуклюже сминал пальцами униформу.

— Нам счёт, пожалуйста.

— Сию минуту, сэр. — кивает, быстро отвечая, официант.

— Ты не хочешь десерт? — спросил Киён, широко раскрыв глаза и нахмурив брови. Он смотрел на Чонгука так, словно тот только что сказал ему, что его собака умирает.

— Я хочу… Нет, не хочу. Просто мне нужно отпустить няню, уже поздно, — Чонгук не знал, как отреагирует Киён, если он скажет правду о том, почему хочет уйти.

— Няню? — Чонгук наблюдал за тем, как Киён говорит так, словно он только что проклял его.

Лицо омеги всё ещё было нахмуренное, но, очевидно, его больше не волновал десерт. Чонгук повторил.

— Да, няня.

— Типа прям няня, настоящая? То есть, кто-то, кто смотрит за детьми? — Чонгук рассмеялся бы над изменением тона в голосе омеги, это было почти комично, но он лишь кивнул, подтверждая слова Киёна.

— Разве Хосок не сказал тебе? — спрашивает Чонгук. Киён отрицательно качает головой. — О моём сыне? — Киён продолжает качать головой.

Альфа выругался, быстро протирая глаза.

— Понял, ладно, — пробормотал про себя. Он хотел уже что-то добавить и встать, как его прервала рука, схватившая за плечо и не давшая встать.

— Чонгук, прости. Я просто… это просто стра…

— Просто что? — огрызается Чонгук. Он не собирался говорить так резко, и он знает, что не должен быть таким раздражённым, альфа может просто уйти и никогда больше не видеть и не говорить с Киёном, но, чёрт возьми, почему это всегда происходит с ним. Чонгук делает вдох, а затем выдох. — Приятно было познакомиться, Киён, я могу заплатить за счёт по дороге, езжай домой спокойно, — кладёт салфетку на стол и уходит, не сказав больше ни слова, а Киён остаётся в шоке.

✽✽✽

— Что значит, ты забыл ему сказать? — кричит Чонгук, приближаясь к красному светофору. Он смотрит на телефон, словно хочет увидеть виноватого Хосока, который смотрит на него в ответ.

— Чонгук, прости меня! Мне просто показалось, что я упомянул об этом, когда рассказывал ему о тебе. Я правда так думал, — Чонгук слышит, как его лучший друг шепчет последнюю фразу, обращаясь больше к самому себе.

— Хён! — снова кричит он, слегка сжимая руль, когда забывает уступить дорогу перед знаком «стоп». По крайней мере, в будний вечер на дорогах было не слишком оживлëнно. Все уже легли спать, готовясь к работе на следующее утро. Чонгук завистливо хмыкнул: он чертовски устал.

— Эй! Не смей на меня ворчать? Это я помогаю тебе ходить на свидания. Ты должен благодарить меня, ребёнок-переросток!

— Я не… знаешь что! — Чонгук поворачивает к своему жилому комплексу, подъезжает к отведённому ему месту на парковке и переключает передачу на «паркинг». — Эти свидания… — опирается локтëм на дверь и прикрывает глаза рукой, пытаясь стереть усталость. — От них больше вреда, чем пользы. Честно говоря, я уже ничего не чувствую. Все эти попытки найти кого-то, когда ничего не получается или меня, в конце концов, отвергают. Это повторяется, хён, и утомляет меня.

Чонгук слышит, как Хосок вздыхает.

— Я знаю, Чонгук. Я знаю, но… — слышит колебания в голосе своего хёна, прежде чем тот снова заговорит. — Прошло три года…

Чонгук застонал и закатил глаза, не обращая внимания на боль, медленно пробивающуюся из глубины его груди. Боль, которую он изо всех сил старался подавить на протяжении всех этих лет.

— Хён, даже не начинай.

— Нет, Чонгук, послушай, пожалуйста, — в его голосе отчётливо слышалась мольба. — Прошло уже три года с тех пор, как он ушёл, и я знаю, что ты продолжаешь винить себя. Сколько бы раз мы ни говорили об этом, но ты пытаешься доказывать обратное…

Чонгук вдохнул, затем выдохнул.

— И я знаю, как сильно это тебя ранило. Ты улыбаешься Чону весь день и всю ночь, но давай не будем забывать о тех случаях, когда ты звонил мне и плакал, рассказывая о том, как сильно ты по нему скучаешь. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив, Чонгук, и если для этого нужно найти кого-то, кто заставит тебя чувствовать что-то ещё, кроме чувства вины и душевной боли, то я это сделаю.

— Хорошо. — Чонгук прочищает горло и тихонько бормочет.

Хосок повторяет.

— Хорошо, — Чонгук глушит машину. Выйдя из неё, подносит телефон к уху. — Я очень ценю тебя, хён.

— Я знаю, — улыбка в голосе Хосока заставляет Чонгука тоже улыбнуться. — Но, если серьёзно, прости меня, в следующий раз я не забуду рассказать о твоём сыне.

Искренний ответ заставляет Чонгука кивнуть и быстро ответить.

— Лучше не надо, — он заходит в чистый лифт и нажимает кнопку своего этажа.

— Люблю тебя, большой ребёнок.

— Я знаю, — повторяет Чонгук слова Хосока, получая в ответ ругательства. — Пока, хён.

Как только он положил трубку, двери лифта распахнулись, открывая светлый уединëнный коридор. Выходит пожилая соседка Минджу-щи. Она была одной из самых добрых соседок, которых, по мнению Чонгука, он когда-либо встречал. Возраст не мешал ей жить полной жизнью. Она никогда не выходила замуж и не заводила детей, но к своей домашней кошке Мими относилась так, будто та была её первенцем. Кошка была милой, но такой же дикой, как и Минджу-щи, и доставляла немало хлопот, когда та просила Чонгука посидеть с ней. Однако, Чону любил кошку, всегда отмечая, какая она мягкая, но, если быть честным, она была скорее головной болью, и эти широкие, мерцающие глаза пленяют его.

— Минджу-щи? Здравствуйте, — вышел из лифта и направился к двери своей квартиры. — Поздновато вы куда-то собрались, — он подтрунивал над ней, что было почти обычным явлением для них обоих.

Чонгук возвращался домой после долгого и утомительного свидания, а Минджу-щи отправлялась на очередное, как она говорила, «приключение».

— О! Чонгук! — воскликнула она, обернувшись.

Она слегка подпрыгнула, отчего Мими мяукнула. Чонгук вздрогнул от того, как громко она себя вела — возможно, даже разбудила всех жильцов их дома, а это последнее, что ему сейчас было нужно. В этот момент Чонгук заметил, что на ней под плащом. Красное платье для сальсы? Должно быть, она заметила странный взгляд Чонгука на её наряд, поэтому объясняет.

— Мы с Мими решили сегодня потанцевать сальсу.

Он бы усомнился в этом, но это же Минджу-щи, она и раньше делала странные вещи в такое время.

— Звучит… интересно, надеюсь, вам обеим будет весело, — его взгляд переместился на Мими, которая прижалась ближе к соседке.

— Будет! Правда, Мими?

Тишина.

Чонгук смеётся, а Минджу-щи трясёт Мими, чтобы добиться от неё реакции. Соседка добилась успеха жалким шипением от кошки, которым смогла одарить. Должно быть, она устала. Чонгук может посочувствовать: «Я тоже, Мими».

— Спокойной ночи, Минджу-щи, — альфа уже собирался вставить ключ в дверную ручку, когда Минджу-щи снова заговорила.

— О, Чонгук! Я хотела спросить, сможешь ли ты посидеть с малышкой Мими в следующие выходные? — её весёлый голос эхом отразился от стен.

— В следующие выходные?

— Да! В следующую субботу моей племяннице делают ринопластику и я хочу присутствовать. А в больницах не разрешают приносить кошек, что очень обидно… — она поднимает Мими к лицу, прижимая её к себе. — Они же всё равно как маленькие целители, такие милые, правда, Мими?

Чонгук слегка хихикает над замечанием Минджу-щи. Но кто он такой, чтобы портить ей настроение?

— Конечно, я могу присмотреть за ней, — он улыбнулся.

Он и так считал, что с Чону приходится не просто, но если добавить к этому ещё и сварливую кошку, то Чонгуку стоит купить пару таблеток от мигрени.

— Спасибо, Чонгук, ты такой милый альфа! — говорит его соседка. — Омеги должны бегать за таким красавцем, как ты, — подносит свою морщинистую руку, чтобы легонько ущипнуть его за щёку.

Чонгук кивает, но его улыбка исчезает.

Мими хнычет, и неловкий пузырь, который начал надуваться, рассеивается так же быстро, как и появился.

— О! Прости, милая! — она переводит взгляд с Мими на Чонгука. — Пришло время сальсы. — Спасибо тебе ещё раз, Чонгук.

— Без проблем, Минджу-щи…

— Эта твоя формальность, — поджимает губы соседка, закатывая глаза. — Я молодая и… как это… это круто? Разве не так говорят подростки? — бета шутит, и на этот раз Чонгук смеётся слишком громко.

— Мне двадцать шесть, Минджу-щи, — говорит он совершенно искренне. Его кривая улыбка всё ещё широка.

— Да-да. — отмахивается от его слов бета.

Покачав головой, Чонгук быстро прощается и заходит в свою квартиру.

✽✽✽

Прошло ровно три дня с последнего свидания Чонгука, и он был шокирован тем, что Хосок до сих пор не упомянул никого нового. Шокирован, но в то же время испытывает некоторое облегчение от того, что ему не придётся встречаться с каким-нибудь омегой или бетой, которые, скорее всего, отвергнут его или он их. Быть родителем-одиночкой нелегко, но Чонгук гордился тем, что был лучшим отцом, и когда ему становилось слишком тяжело, он старался не показывать Чону этого. Он не хотел, чтобы его нестабильные эмоции мешали счастью ребёнка. Чонгук хотел, чтобы Чону чувствовал только счастье. Альфа отвернулся от бесчисленных тарелок, разбросанных по столу, и направился к плите, где готовит яичницу.

— Чону, иди кушать! — восклицает, привлекая внимание сына, который в это время смотрел какую-то детскую передачу о пчëлах и цветах.

Песня, которая постоянно звучала из динамиков, засела у него в голове, заставляя подсознательно напевать в такт.

— Папа! Папа! — Чонгук положил на тарелку в форме Микки-Мауса готовое блюдо и посмотрел на взволнованного мальчика, держащего в руках лист бумаги. — Я нарисовал это из телевизора!

Он ставит сковороду обратно на плиту и присаживается на корточки, оказавшись на уровне глаз Чону.

— Вау, это самый красивый цветок, который я когда-либо видел, — в изумлении раскрыл глаза и улыбнулся ещё шире.

— Правда, папа, самый красивый? — Чонгук ворковал, глядя на широкую улыбку Чону, у которого не хватает одного переднего зуба.

— Да, конечно, — продолжает он, кивая. — Рисунок будет висеть вместе с другими прекрасными шедеврами, — альфа открывает ящик с магнитиками. — Вот и всё! — его энтузиазм заставляет Чону радостно хлопать в ладоши.

Такие простые моменты значили для Чонгука всё. Такие моменты, когда Чону был просто счастлив.

— Теперь ты готов поесть? — спрашивает Чонгук и получает энергичный кивок. — Тогда давай сначала приведём тебя в порядок, — говорит, задерживая взгляд на следах маркера, оставшихся на его руках. Он очень надеется, что это единственное место, где остались следы маркера, и что новую мебель они не затронули.

✽✽✽

— Заводишь сюда и, бум, готово, — объясняет Чонгук.

— Это всё ещё очень сложно, папа, — надулся Чону.

Грустное выражение лица было, как пощëчина, поэтому он быстро успокаивает сына.

— Я знаю, малыш, но ты очень скоро научишься.

Это немного подбадривает Чону.

— Дай мне свой второй ботинок, и я покажу тебе ещё раз, хорошо?

— Хорошо! — очень быстро направляется в другой конец комнаты, в результате чего спотыкается о раскинутые ноги Чонгука и ударяется локтëм о деревянный пол.

— Чёрт, чёрт, я имею в виду, ты в порядке, приятель? — Чонгук поспешил подхватить его. — Эй, всё в порядке, всё в порядке.

— Твои ноги сделали мне больно, — сказал Чону, сильно надувшись и заливаясь слезами.

Если раньше была пощёчина, то теперь это был удар ножом в сердце.

— Прости, малыш, — вытирает слёзы подушечкой большого пальца. — Но ты должен быть осторожен, хорошо? — Чонгук чувствует, как тот кивает, прижимаясь к его груди, а затем произносит:

— Хорошо.

Чонгук вздыхает и встает с Чону на руках.

— Как насчёт того, чтобы остаться дома и посмотреть Микки-мауса?

Чону качает головой, изо всех сил прижимаясь к груди Чонгука.

— Нет! Мы же хотели пойти в парк! — его слова звучат приглушëнно и невнятно, но Чонгук всё равно понимает.

— Хорошо, — говорит альфа. — Может, тогда мы возьмём с собой одну из твоих игрушек? — радостно восклицает он, откидывая голову в сторону, чтобы заглянуть в лицо сына. Поначалу Чону не очень-то хотел показываться, пока Чонгук не сказал «игрушка», и тогда голова крошечного мальчика вскинулась.

— Вилли? — восклицает он, и на его лице не видно ни капли грусти.

Чонгук кивает и подходит к серому сундуку, похожему на уютный пуфик в глубине гостиной. Открывает крышку и оказывается лицом к лицу с десятками мягких игрушек, блоков и мячей. Он приседает и ставит ноги сына на пол, доставая две любимые игрушки Чону: единорог кремового цвета с разбросанными по гриве цветами, рог имеет приятный радужный блеск. Чону всегда настаивал, что это его любимый цвет, а Чонгук в ответ твердил, что в радуге больше одного цвета, и поэтому он не может быть его любимым. На что Чону раздражëнно фыркал. Затем он достаёт большую мягкую игрушку, чёрную, с жёлтыми ботинками, белыми перчатками и красными штанами.

— О, я хочу Микки! — маленький мальчик с волнением тянется к игрушке в правой руке Чонгука. — Я вчера играл с Вилли, так что сегодня мне придётся играть с Микки.

На этом всё и закончилось. Чону берет Вилли и кладёт его обратно в сундук, после чего захлопывает его.

— Думаю, ты прав, малыш, будет справедливо, если у Микки будет шанс, — говорит он с напускным беспокойством на лице. — Я возьму твой второй ботинок, и мы сможем отправиться в парк.

Молочно-медовый аромат стал сильнее.

— Ура! А дядя Хоби придёт?

Чонгук кивает с широкой улыбкой.

«К сожалению».

✽✽✽

Как только они добрались до парка, Чону был возбуждён, а Микки испачкался.

Мальчик никогда не стеснялся знакомиться с новыми людьми. Он всегда спрашивал других детей своего возраста, не хотят ли они поиграть. Досталось это ему точно не от Чонгука. В старших классах альфа был одиночкой, не заводил много друзей, а те, с кем общался, отсеялись с поступлением в колледж, за исключением отношений с избранными, такими как Хосок, Намджун и Юнги. Ему повезло, что они у него были. Однако, завести друзей в школе было не так сложно, но вот люди, с которыми сыну предстояло встретиться, пугали Чонгука. Они были злыми, считал Чонгук, и он хотел защитить Чону от тех, кто мог бы расстроить его мальчика. Постоянные мысли о том, что будет дальше, то и дело всплывали в его сознании, напоминая о том, что на самом деле представляет собой этот мир. Что если он встретит кого-то в старшей школе, кто воспользуется его добротой, или что если они увидят в нём наивность и попытаются…

— Чонгук! — из своих мыслей его вырвал голос, раздавшийся справа от него.

Хосок и Намджун несут коробку, украшенную белой обëрточной бумагой с крошечными радужными арками. Повернувшись, он посмотрел туда, откуда доносились радостные крики Чону, и вернулся к дуэту, который смотрел на него с растерянным выражением лица.

— Ты в порядке? — раздался глубокий голос Намджуна.

Чонгук всегда советовал старшему бете начать вести подкаст, а ему, как оказалось, есть о чём поговорить.

— Я за милю чую дым от вращающихся шестерëнок. — Хосок стучит его по плечу, когда он садится, Намджун занимает место с другой стороны.

— Ха-ха, очень смешно, — закатывает глаза Чонгук и переводит взгляд на Чону, затем на Намджуна. — Я думал, что ты на работе? Что ты делаешь с этим клоуном рядом?

За это он получил щипок за талию, и Чонгук отомстил, шлëпнув своего лучшего друга по руке.

— Вы уверены, что вам обоим по двадцать шесть лет? — Намджун спрашивает, аккуратно изогнутая бровь сдвигается к линии роста волос.

Хосок ухмыляется и снова щипает Чонгука, получая в ответ ещё один хлопок. Намджун со смехом качает головой и отвечает на вопрос Чона.

— На работе случился пожар, поэтому нас рано отправили домой.

Это заставило их сменить выражение лица с игривого на озабоченное.

— Пожар?

— Какого хрена…?

Два друга одновременно посмотрели на Намджуна.

— Ничего особенного, просто один имбецил забыл, что фольгу нельзя разогревать в микроволновке, — Намджун вздыхает, словно знал, что когда-нибудь это случится. — Оставаться было небезопасно из-за дыма и всего остального, так что я получил свой выходной, чтобы расслабиться.

Чонгук кивает и бросает взгляд на Чону, а затем на Намджуна.

— Ну, это и правда «наполовину полный стакан».

— А ещё я хотел подарить Чону кое-что, — радушно добавляет он, поднимая коробку в руках.

— О да, я тоже, это от нас обоих! — подхватывает Хосок.

Чонгук с дразнящей улыбкой спрашивает:

— И что же это, хён?

— Это… знаешь… та вещь, которую Чону очень хотел, — говорит он.

Намджун смеётся рядом с ним, и смотрит на Хосока вместе с Чонгуком.

— Так он хотел фиолетовый или синий? — Чонгук продолжает дразниться, прищурив глаза.

Поймав взгляд Намджуна, Хосок краснеет и немного запинается, прежде чем пробормотать:

— Я-я пойду позову Чону.

Чонгук гогочет, явно забавляясь поражëнным голосом своего хёна.

— Это всего лишь лего, — Намджун подтрунивает над ним.

✽✽✽

Чону был в восторге от встречи с дядей Хосоком и ещё больше от встречи с дядей Намджуном, не ожидая, что тот придёт и тем более принесёт ему подарок. Маленькому мальчику не терпелось открыть его, поэтому он умоляюще надул губки, а Намджун игриво ворковал рядом с Чону.

— Ладно, давай, — уступает Чонгук.

Он заворожëнно смотрит на Чону.

— Папа, это как игрушка из телевизора!

Он улыбается.

— Так и есть, малыш! — его тон совпадает с тоном сына.

Намджун открыл контейнер с деталями лего, мальчик слишком отвлëкся на свою новую игрушку, чтобы увидеть, как Хосок потянул Чонгука к забору за скамейкой. У Хосока был такой взгляд, что Чонгук сразу же понял.

— Ну вот, опять началось, — говорит он, закатывая глаза, а затем устало вздыхает.

— Нет, Чонгук, послушай! У меня есть к тебе предложение, — Чонгук, всë ещё немного раздражëнный, смотрел куда угодно, но только не на Хосока. — После небольшой… лекции от Намджуна и Юнги. Я решил, что должен оставить тебя в покое, — это привлекло его внимание, глаза сфокусировались на Хосоке. Чон Хосок официально перестанет вмешиваться в его личную жизнь? Звучит неправдоподобно, и он ни на секунду не верит в это, поэтому позволяет продолжить Хосоку. — Они убедили меня, что так будет лучше.

— И что дальше? — спрашивает Чонгук.

Старший альфа замолчал и продолжил:

— Но я упомянул о предложении. Так вот… У меня есть последний человек, всего один, который, я думаю, тебя заинтересует! Он очень милый, обещаю, и симпатичный. Он недавно расстался со своим бывшим, Дживу, и чувствует, что должен… ну, знаешь… снова проявить себя.

— Значит, что-то типа замены?

Хосок поднял руку и разочарованно потёр лицо.

— Нет, Чонгук! Я не знаю, просто два взрослых человека, которые хорошо могут провести время.

Чонгук молчит, всë ещё чувствуя себя неуверенно.

— Тебе будет весело, а он знает, что ты ищешь что-то серьёзное, — Чонгук услышал громкие возгласы Чону. Это успокаивало. — Если всё получится, то ура, а если нет, то так и быть, я больше никогда не буду лезть в твою личную жизнь. Если я это сделаю, то разрешаю тебе дать мне пощёчину, — он поднимает руки вверх, сдаваясь, и над его головой развевается невидимый белый флаг.

Чонгук стоял и размышлял над словами Хосока. Это было всего лишь ещё одно свидание, к тому же его хён был прав, что ему стоит хотя бы попытаться, может из этого что-то получиться, а если нет — ну и ладно. Черноволосый альфа, вероятно, увидел выражение лица Чонгука, потому что он быстро улыбнулся и схватил Чонгука за плечо.

— Я тебя не подведу.

Чонгук слышал эти слова слишком часто, чтобы воспринимать их всерьёз. Это заставило его в очередной раз задуматься о том, почему он беспокоится. В глубине души он понимал, что Хосоку не всё равно, и искренне хотел свести его с кем-то, но какая-то часть его сознания задавалась вопросом, не пытается ли его хён компенсировать отсутствие своей личной жизни. С тех пор как Намджун и Юнги поженились, свет в его глазах потускнел. Ему было больно видеть, как один из его самых энергичных друзей теряет частичку того жизнелюбия, которое всегда было в нём, но он всегда винил в этом зрелость. Они уже не были подростками в старшей школе, но каждый раз, когда Чонгук решал спросить его о личной жизни, тема резко менялась.

— Ну, хён, если всë получится, я должен отплатить тебе, — Чонгук оценивает его реакцию, — Я должен свести тебя с кем-нибудь.

Хосок только смеётся в ответ. Его смех был не таким бурным, как обычно. Альфа перевёл взгляд на Намджуна, помогающего Чону собирать лего на скамейке. В его выражении лица читается что-то невразумительное, что приводит Чонгука в замешательство.

— Ты в порядке?

— Да, конечно, в порядке, — тихо отвечает он и тут же меняет тему разговора. — Кстати, свидание состоится в пятницу в семь часов в том же ресторане, куда ты ходил с Киёном!

— А? Какого хрена, хён? Ты уже назначил свидание? А что, если я скажу «нет»?

— Ты никогда не можешь сказать «нет» своему хёну, — Хосок по-детски хлюпает носом и уходит, чтобы снова присоединиться к Намджуну и Чону.

«Этот человек без контроля».

✽✽✽

Пятница наступила быстрее, чем Чонгук ожидал. Сказать, что он не нервничал, было откровенной ложью. В животе бурлило, как в горячем источнике. Так всегда было перед свиданиями.

— Папа, лего? Не могу его найти, а я хочу показать лего Хисун! — выпалил он на одном дыхании.

Чонгук почти забыл об этом пыточном приспособлении в виде лего. Он спрятал его на высокую полку в шкафу в прихожей пару дней назад, когда наступил на целый массив, надеясь, что Чону забудет о них.

— Вот, держи, — протягивает он сыну конструктор.

Альфа заправляет сине-чëрную рубашку в тёмные брюки. Его длинные волосы теперь уложены по бокам лица блестящими волнами. Он завершил образ чёрными ботинками по щиколотку. Было слишком жарко, чтобы брать с собой куртку.

— Папа выглядит хорошо! — Чонгук встретился взглядом с сыном.

Он смотрел на него в ответ, проходя через прихожую в гостиную, а лего уже лежало на полу.

— Ты так думаешь, малыш? — он встаёт, застëгивая ботинки и позирует перед Чону. Руки на бëдрах, грудь надута, как у супергероя. Это вызвало хихиканье и быстрый кивок. — Что ж, спасибо, — тихо сказал он, взъерошив волосы Чону.

Не прошло и секунды, как в дверь позвонили. Должно быть, это Хисун, она всегда приходила вовремя, и именно это заставило Чонгука назвать её няней номер один. Он открывает дверь и встречает омегу с широкой улыбкой и поклоном.

— Здравствуйте, Чонгук-щи. — Хисун заходит внутрь, а Чонгук приветствует её в ответ.

— Хисун! — Чону встает с пола и бежит к невысокой омеге. — Посмотри на моë лего.

— Подожди-подожди, торопыга, — Чонгук останавливает его, что вызывает смех у молодой омеги, которая заправляет свои рыжие волосы за ухо. — Пусть Хисун хотя бы снимет обувь.

Чону надулся.

— Всё в порядке, Чонгук-щи.

— Нормально добрались? — спрашивает он, подхватывая на руки всё ещё надутого Чону. — Вы говорили, что машина не работает.

— О да! Она немного старая уже, но сейчас всё хорошо, — вежливо улыбается Хисун.

— Вот и славно. — улыбается Чонгук.

Его внимание отвлек Чону, который теперь игрался с волосами альфы.

Чонгук быстро попрощался с ним, поцеловав маленькую родинку на лбу Чону, затем напомнил Хисун об остатках курицы в холодильнике и деньгах, оставленных на стойке на всякий случай, и ушёл.

✽✽✽

Уже за столом Чонгук вспомнил насколько популярен этот ресторан. Как Хосок умудряется забронировать столики — ума не приложить. Все места были заняты, поэтому он сел за столик в дальней правой части ресторана, в нескольких шагах от бара, а прямо за ним — голубые стены с зеркалами, контрастирующими с тëмно-синим цветом. Суета и шум вокруг ничуть не успокаивали его нервы. Яркий свет словно был направлен только на него, как будто его поместили под увеличительное стекло. Чонгук подносит руку к уху, чувствуя, как кончик остывает от прохладного прикосновения. Сердце желает вырваться наружу. Альфа глубоко вдыхает и медленно выдыхает.

Кажется его спутник немного опаздывает, и чтобы отвлечься, он решил осмотреться. Чонгук наблюдает за тем, как бармен взбалтывает коктейль с немым выражением лица: сосредоточенно и профессионально. Красивый мужчина с выцветшими розовыми волосами выходит из-за двери слева от бара — должно быть, это комната персонала. В руках у него был планшет. Одет в белую рубашку с оборчатым воротничком, который доходил до шеи по бокам и был низко опущен спереди. Его серебряные серьги подходили к серебряному цветку, вышитому на передней части пиджака. Завершали образ чёрные брюки и чёрные мокасины. Профессионально и в то же время удобно. Судя по тому, как бармен поклонился, заметив его, Чонгук решил, что он здесь очень важная персона. На левой стороне груди красовалась табличка с именем «Сокджин». Альфа не сводил с него глаз, наблюдая за тем, как тот разговаривает с официантом, торопливо шевеля пухлыми губами. На первый взгляд по его росту можно было предположить, что он бета или даже альфа, но если присмотреться к тонким чертам лица, то сомнений не остаётся, он - омега. Чонгук отворачивается, чувствуя, что смотрит на него уже достаточно долго. Возможно, он был менеджером или даже владельцем, альфа не знал об этом ресторане почти ничего, кроме того, что он был здесь один раз, теперь уже второй, и того, что он был довольно популярен. Чон разблокировал свой телефон, чтобы посмотреть на время — 7:15 вечера. Его спутник опаздывает на пятнадцать минут, но альфа не стал сильно переживать по этому поводу — возможно, на дороге было много машин или спустило колесо. Он продолжал думать о других возможных сценариях, которые частично имели бы смысл, кроме как оставить Чонгука посреди оживлëнного ресторана в пятницу вечером просто так. Он взял в руки меню, поданное официантом, подошедшим к столику. На обложке красовалась надпись: «P&K Lounge». Он уже был готов просмотреть меню, хотя уже знал, что закажет, и да, это была та самая курица, которую он хотел в первый раз, когда пришел сюда. Но вдруг услышал тяжёлое дыхание, доносящееся сзади и быстро приближающееся к нему.

— Привет, ты ведь Чонгук-щи? — мужчина, который, по мнению Чонгука, был его спутником, стоял у столика и смотрел в глаза, но Чон не удосужился ответить ему: глаза, смотревшие на него, были остекленевшими, глубоко внутри них светился какой-то огонёк, не говоря уже о запахе, исходившем от омеги.

Его запах был сильным и густым: ванильный аромат омеги пытался перебить дешёвый фруктовый парфюм, который он, должно быть, распылил на себя в попытках скрыть его. От этого запаха у Чонгука скрутило живот, а мозг начала биться о череп в агонии — запах ему совсем не нравился. Он попытался выдохнуть, но тут его осенило, и, встав со стула, поклонился невысокому омеге.

— Да, приятно познакомиться.

Они оба заняли свои места.

— Мне тоже приятно познакомиться, я Сунхо.

Чонгук кивнул головой в знак подтверждения, он знал это. Сунхо протягивает руку, чтобы взять меню, и тут же альфу поражает интенсивность запаха омеги. Это было похоже на запах во время течки, но, судя по почти спокойному выражению лица Сунхо и его медленному глубокому дыханию, похоже, что он ещё не до конца вошёл в раж. Он не хотел чувствовать себя неловко, но запах омеги и взгляды других посетителей заставляли его потеть. Заказав еду, официант с именем «Тэхён», указанном на бейджике, вежливо поинтересовался, всë ли в порядке с омегой. Тот лишь кивнул. В ожидании еды они вели светскую беседу, и это было более чем неловко. Когда принесли блюда, Чонгук почувствовал облегчение.

— Тебе нравится курица? — спросил Сунхо, не сводя с него блестящих глаз.

Он просто кивает, поедая очередной кусочек курицы — наслаждаться ею было довольно сложно, когда в нос забился аромат ванили. «Неужели он действительно не знает, что его запах сейчас так силён?» — Чонгук размышляет. А потом стало ещё хуже. Чонгук увидел, как по щеке омеги скатилась слеза и упала в ложку с супом.

— Что… — пробормотал Чонгук, совершенно сбитый с толку и ошеломлëнный, его вилка зависла в воздухе.

— П-прости… — испуганно произносит его спутник, поднимая руку, чтобы вытереть слёзы, но это не останавливает их падение. — Мой бывший очень любил заказывать курочку, — Сунхо уткнулся лицом в ладони, и сердце Чонгука оборвалось.

Если запах не значительно привлёк внимания, то рыдания точно привлекли. Чонгук набрался смелости и спросил:

— Эй, Сунхо, я знаю, ты сказал, что с тобой всё в порядке, но… — осёкся Чонгук. Омега закрыл глаза, ему было больно.

В этот момент официант, обслуживающий их, вместе с другим обеспокоенным омегой подошлик столику. Глаза этого красивого омеги сфокусировались на Чонгуке, затем на Сунхо, но в конце концов взгляд снова вернулся на Чонгука, и в этот момент ему показалось, что уши перестали слышать, кроме стука собственного сердца о грудную клетку и бабочек, щекочущих его внутри. Неизвестный омега, видимо, решил, что Чонгук реагирует на течку Сунхо, и настоятельно попросил Тэхёна отвести ошеломлённого альфу в заднюю часть ресторана. Покинув зал, они стояли в небольшом коридоре, ведущем к туалетам. Для альфы всё было слишком сложно. Оперевшись спиной о стену, он медленно сполз вниз, растирая руками пульсирующие виски. Сначала у его спутника началась течка посреди ресторана, а потом вдруг какой-то ангел — Чонгуку хотелось бы получить вещественное доказательство того, что он не ангел, — имел наглость спуститься с небес, чтобы помочь.

«Что за хрень творится в моей жизни?»

Тэхён, должно быть, увидел разочарование на его лице, решив заговорить.

— С вашим омегой всё в порядке, Чимин отведёт его в подсобку. Мы не хотели, чтобы ситуация вышла из-под контроля на глазах у всех.

Чонгук понял, что он говорит об омеге, с которым они вместе подошли.

«Чимин? Какое красивое, мать его, имя», — с трепетом подумал он.

Но мысль быстро оборвалась, как только он понял, что Тэхён сказал «ваш омега». И тут его осенило, как всë выглядело. Все думали, что это его омега в течке, это было не так уж и далеко от истины, кроме того, что это не его омега.

«Всё не так», — хотел сказать Чонгук.

Однако к ним подошёл тот самый ангел, имя которого он узнал — Чимин. Он выглядел напряжëнным и растерянным, но его голос оставался спокойным и собранным.

— Ваш омега сейчас в подсобке с Сокджином, другим совладельцем этого ресторана. Он тоже омега, так что не волнуйтесь, — успокаивает Чимин. — Но он… — в его голосе звучит нерешительность, а затем он снова смотрит на Чонгука, кусая губы.

Альфа смотрит на него снизу вверх, и в голове у него всё путается, стоит только омеге закусить свои пухлые губы. На этот раз ощущение не было похожим на то, что он испытывал, когда сидел в тот момент, ощущая на языке отчетливый вкус ванили. Нет. Это ощущение было новым. Чонгук поднял голову и посмотрел в глаза Чимина, которые блестели под тусклым светом.

«А, да… он что-то говорил», — вспоминает Чонгук.

— Он звал… своего бывшего парня.

Чон пропустил мимо ушей всё.

— Простите, что? — Чонгук не хотел, чтобы это прозвучало грубо, но его эмоции чувствовали все находящиеся в помещении, словно рот и мозг не были связаны друг с другом.

Для Чимина и Тэхёна это прозвучало более агрессивно, чем он хотел.

— Не хочу вас расстраивать, господин, но он постоянно спрашивает о каком-то Дживу, — спокойствие в его голосе в такой запутанной ситуации показало, что он, должно быть, уже давно работает в сфере обслуживания, судя по его искреннему выражению лица и успокаивающему запаху. — У него течка, и он умудряется повторять, что хочет его, — у Чимина извиняющийся взгляд, как будто он не хотел разбивать сердце Чонгука в этой ситуации.

Поднявшись с корточек, Чонгук покачал головой и развёл руками.

— Я… да, я… я имею в виду, что я не его пара или что-то в этом роде.

Чимин слонил голову.

«Какой он восхитительный»

Тэхён, поклонившись, ушёл. Несмотря на произошедшие события, в ресторане было многолюдно, и Чонгук мог его понять.

— Я имею в виду, он опоздал и глубоко дышал, но, знаете, я просто подумал, что он спешит сюда, но потом от него очень… сильно пахло. Я не хотел ничего говорить и смущать его, это было бы несправедливо по отношению к нему, но потом он начал плакать, ему было больно, и я не мог понять… — Чонгук замолчал, так как всё это звучало, как бред. Он задыхается, лёгкие словно горят.

Чимин обеспокоенно смотрит на него и делает шаг ближе, отчего Чонгук краснеет ещё больше, если это вообще возможно.

— Хорошо, просто вдох, — показывает он, и альфа повторяет за ним. — И выдох, — кивает, и на его лице появляется ясная улыбка. — Вот и славно.

«Чёрт, почему его запах так успокаивает? », — думает Чонгук.

— А теперь…?

— Чонгук, — отвечает альфа с головокружением.

— Чонгук, вам не стоит беспокоиться. С ним всё будет в порядке, Сокджин проверил его телефон на наличие контактов в экстренных ситуациях, и мы нашли его сестру в списке, она сказала, что находится в десяти минутах от нас, — объясняет Чимин. — Поскольку он слишком быстро погружается в течку, мне было бы неудобно связываться с этим Дживу, который, как сказала мне его сестра, был его бывшим.

Чонгук кивает.

— Теперь вы можете отправляться домой, не волнуйтесь, главное вам благополучно добраться до дома, — лучезарная улыбка Чимина поразила Чонгука ещё больше.

Высокий мужчина не знает, что ответить. Ему казалось, что человека, стоящего перед ним, не существует. Чонгук не мог понять, как кто-то может быть одновременно горячим и милым. Так и не дождавшись ответа от альфы, Чимин достаёт свой телефон и переходит к контактам.

— Можно ваш номер? — омега поднял голову вверх, его разделенные пробором светлые волосы, которые лежали справа от лица, упали на глаза.

Он действительно был самым красивым омегой, которого он когда-либо видел. Чонгук, заикаясь, назвал свой номер. Он чувствовал себя школьником — застенчивым и нервным. Чимин поблагодарил его.

— Так что не волнуйтесь. Я сообщу, когда он благополучно вернётся домой, — убеждает он Чонгука, и альфа кивает в знак согласия, — Было приятно познакомиться, Чонгук.

Альфа наблюдает за омегой с момента его поклона и до момента, когда тот уходит, не сводя с него глаз, слишком напуганный тем, что он стал свидетелем появления настоящего ангела и что он больше никогда его не увидит.

✽✽✽

После такого ужасного вечера он сразу же отправляется домой. Пожелав няне спокойной ночи, он проверяет спящего Чону. После душа быстро набирает номер Хосока.

— Что значит, у него началась течка? — повторяет Хосок.

Чонгук закатывает глаза и небрежно повторяет.

— То я и имею в виду, что у него началась течка, хён. Что ещё это может значить?

— Чёрт, чувак. Не думал, что твои свидания могут пройти так плохо, — в его голосе прозвучала доля вины, и Чонгук был рад, что друг это понимает. — Он в порядке, да?

— Да, он в порядке, — услышал, как Хосок напомнил себе, что утром нужно будет обязательно позвонить омеге.

Чонгук хотел рассказать о случившемся в кафе, но в итоге так и не смог произнести ничего, испугавшись, а слова так и остались вертеться в голове.

— Чонгук, о чём ты думаешь? — подозрительно спросил Хосок.

Чонгук был уверен, что Хосок догадывается, что что-то случилось.

— Ну, я встретил…

Телефон оповещает его о том, что ему пришли сообщения.

— Секунду, хён.

Брюнет сидит, прислонившись к изголовью кровати, и уже знает, кто написал ему сообщение так поздно, но это всё равно не мешает его сердцу биться в ритме, вдвое превышающем его обычную скорость.

Чимин:

Надеюсь, вы благополучно добрались до дома!

Сестра Сунхо только что приехала и

забрала его, так что всё в порядке!

Чонгук:

Я правда рад услышать это, спасибо тебе большое.

Чонгук тысячу раз перечитал свой ответ, прежде чем отправить его.

Чимин:

Без проблем ;)

Подмигнул.

Чонгук был уверен, что это было подмигивание, но что именно оно означало? Он чувствовал себя ребёнком, хотя он взрослый человек с высшим образованием, при этом ещë и отец. Он не должен был реагировать на такие мелочи, но он реагировал и, чёрт возьми, будет реагировать!

— Чонгук! — альфа вздрагивает от крика, ударившись головой о чёрную раму кровати. Он почти забыл о Хосоке.

— Тебе не нужно было кричать.

— Я уже раз шесть произнёс твоё имя, так что мне пришлось кричать, Чонгук, — ответил Хосок. — Почему ты так странно себя ведёшь? Это из-за Сунхо?

— Нет… то есть да, в каком-то смысле, — он что-то бессвязно бормочет.

— Просто «да» или «нет» будет достаточно, Гук.

— Просто… — он поставил телефон на громкую связь и встал с кровати, чтобы отправиться на кухню — борьба с противоречивыми мыслями заставила его проголодаться. — Это омега, но не Сунхо, — уточняет он. — Этот омега — Чимин. Он один из владельцев ресторана, наверное, и я не знаю, что это было, но я хотел жениться на нём именно в тот момент, — он хотел бы преувеличить, да и Хосок наверняка думает, что тот преувеличивает, но это не так, и именно это его пугает.

— Это же хорошо, чëрт возьми! — Хосок радостно восклицает в ответ, а Чонгук замечает в холодильнике коробку из-под пиццы, которой раньше там не было, должно быть, Хисун заказала. — Почему ты такой несчастный, это же потрясающе!

— Нет, — возражает Чонгук.

«Остатки курицы или пицца?» — он размышляет, если бы только это было самым большим из его беспокойств.

— На самом деле он мне понравился, и что, если… ну, ты понимаешь… — замолкает альфа.

— Что? Он отвергнет тебя?

— Нет, то есть да.

Чонгук выбирает пиццу и кладёт её на тарелку, чтобы разогреть.

Хосок вздыхает.

— Гук, если завтра ты не вернёшься в ресторан и не попросишь номер этого человека, клянусь, я сбрею все твои волосы, когда ты будешь спать.

— У меня есть его номер, — заявляет он, кусая свою слишком горячую пиццу.

Шок, который издает старший, почти оскорбляет младшего альфу.

— Ого? Так это значит, что ты пригласил его на свидание?

— Нет, он просто попросил мой номер, чтобы сообщить мне, когда Сунхо благополучно вернётся домой.

— Он попросил твой номер? И ты хочешь сказать мне, что он знал, что у вас с Сунхо свидание? — Хосок бормочет в трубку, словно пытается сложить два кусочка пазла. — Чувак, ты вообще себя слышишь? Ты что, совсем идиот? — Чонгуку пришлось немного убавить громкость телефона, не ожидая, что его хён будет снова кричать. — Зачем ему просить твой номер, если ты его ни капли не интересуешь?

— Я же сказал, что из-за Сунхо. Он хотел сообщить мне, когда его сестра приедет за…

Хосок перебил его.

— И он не предположил, что раз вы встречаетесь, то, возможно, у тебя уже есть номер Сунхо или даже номер его сестры, и ты сможешь самостоятельно выяснить, всë ли в порядке с ним?

Чонгук не понимал, о чём вообще идёт речь.

— Ты тупица, Чонгук, — старший попытался образумить друга.

Альфа слишком многого не понимал. Чимин просто пытался помочь, не более. И всё же Чонгук не мог оспорить слова Хосока, как бы ни старался придумать что-нибудь, ведь старший альфа был прав. Чимин не знал, насколько близки они с Сунхо, хотя по тому, как он плакал по своему бывшему, блондин легко догадался, что Чонгук его не интересует. Чимин был занят тем, что отгонял Чона от другого омеги, желая, чтобы тот вернулся домой, а что если Чимин тоже почувствовал эту тягу?

Хосок воспринимает молчание Чонгука за победу.

— Ты точно тупица.

— Заткнись, — Чонгук кладёт трубку, не желая больше терпеть дразнилки своего хёна.

Он доедает пиццу и открывает свои сообщения.

Чимин:

Без проблем ;)

Чонгук долго смотрит на сообщение, обдумывая варианты. Он может больше не писать Чимину и упустить возможность пригласить омегу на свидание. Чонгук берёт телефон, кладëт на стойку, снова берёт и кладёт обратно.

«Это же не так сложно, просто напиши ему смс», — ругает он себя.

Он берёт телефон, оставляя сообщения открытыми.

Чимин:

Без проблем ;)

Он блокирует телефон, глядя на своё отражение в чёрном экране, который теперь дразнит его.

Он не может.

Чонгук собирается помыть тарелку, но неожиданно на его ночную рубашку брызгает струя воды.

«Чёрт!»

Он быстро выключает её, прекращая бесцеремонную водную атаку. Прошло уже три недели с тех пор, как он обратился к хозяину с просьбой вызвать мастера, но ничего не произошло. Теперь ему периодически приходится иметь дело со злосчастной раковиной. В хорошие дни она брызжет не так сильно. Чонгук вздыхает и опускает тарелку в раковину. Берёт телефон и направляется в комнату Чону, заглядывая внутрь, и мельком видит, как мальчик спит, прижав к груди Микки. Закрывает дверь, идёт в свою комнату и снимает с себя мокрую рубашку. Чонгук кладёт телефон на комод экраном вниз.

«Трус».

Он пытается уйти от своих мыслей, игнорируя самоуничижительный комментарий, и закрывает глаза.

✽✽✽

Чонгук просыпается в холодном поту, дышит быстро и неровно. Альфа берёт в руки телефон и проверяет время — 7:00 утра. В его голове пронёсся образ гигантского телефона из сна, преследующего и пытающегося раздавить его крошечную фигурку, пока он пытается спастись от его натиска, и от неожиданности роняет телефон на кровать. Альфа проводит руками по лицу, понимая, что должен сделать.

Чимин:

Без проблем ;)

Чонгук:

Хей! Еще раз спасибо за всё.

Я подумал, не хочешь ли ты

пообедать сегодня?

Чонгук ещё раз перечитал своё сообщение, прежде чем нажать кнопку «отправить», и облегчение нахлынуло на него, но в груди зашевелились маленькие нервные червячки, разрастаясь всё больше, больше и больше!

Чимин:

Звучит потрясающе!

Я знаю отличное барбекю

в моём районе.

Оу…

«О да, блять, да».

Растущее волнение теперь уменьшается.

Чонгук:

Отлично!

В два часа дня удобно?

Чимин:

Да, но у меня ещё до этого встреча.

Но я уверен, что к тому времени закончу.

Я могу прийти к тебе.

Туда не так просто добраться, так что я

не против, если ты подвезëшь! :)

Чонгук всё ещё не мог поверить в происходящее, перечитывая сообщения, убедился, что это не сон и даже не один из его странных кошмаров.

Чонгук:

Звучит как план!

Вот мой адрес!

[адрес]

✽✽✽

— Подожди, что значит, у тебя сегодня работа? — говорит Чон, натягивая джинсы Чону, зажав телефон между плечом и ухом. — Ты мой единственный друг, который не работает по субботам, пожалуйста, не поступай так со мной, Намджун, — по-детски хнычет.

— Прости, Чонгук, но после пожара многие из нас пришли сегодня, чтобы наверстать упущенный день, — Намджун искренне сожалеет.

Чонгук зажимает переносицу, позволяя Чону вернуться к игре, он уже одет, но похоже зря, Намджун не сможет заехать за мальчиком.

— А как же Хисун?

— Я не планировал, чтобы она пришла сегодня, и было бы невежливо спрашивать в последнюю минуту, сможет ли она посидеть с ребёнком, хён.

— По крайней мере, спросить стоит, — Чонгук слышит, как Юнги обращается к Намджуну, спрашивая, где его портфель, бета отвечает, а затем снова говорит. — Доплати ей или что-то в этом роде.

Чонгук кивает.

— Да, хорошо.

— Мне очень жаль, Гук, но в худшем случае тебе просто придётся перенести свидание, — предложил Намджун, но нет, речь шла о Чимине, Чонгук не мог просто перенести свидание.

— Да, — хмыкает он. — Пока, хён.

— Пока, Гук, пока, Чону! — Намджун выкрикивает последнюю фразу, хотя Чону уже вовсю копался в сундуке с игрушками, не слушая Намджуна.

— Попрощайся, малыш, с дядей Джуном, — говорит он, подходя к Чону

— Пока, дядя Джун~и! — кричит мальчик.

✽✽✽

Чонгуку хотелось расцеловать небесных богов, которые присматривали за ним, потому что, к счастью, Хисун согласилась присмотреть за Чону, и он не мог быть более благодарным. Уже час дня, а альфа всё ещё не одет, но уже принял душ и выбрал наряд, на что у него ушло почти всё утро. Чонгук поднимает глаза и видит повсюду игрушки, а «повсюду» - это значит, что Чону опять вывалил весь сундук с игрушками в гостиной. Он идёт в комнату, надевает чёрную футболку, поверх неё — светло-синюю кофту от Chanel, тянется за брюками, но тут слышит звонок в дверь. Он берёт телефон и проверяет время — 13:10.

«Хисун пришла рано?» — подумал он, бросая брюки обратно на кровать.

Альфа открывает дверь, не ожидая увидеть там Минджу-щи с Мими и маленькой розовой сумкой.

— Здравствуйте, Минджу-щи, — слегка поклонился он.

На его лице ясно читается замешательство.

— Здравствуй, Чонгук… — она приветствует его, как обычно, громким голосом, и счастливый Чону, спотыкаясь, подходит к ним.

— Мими!

Минджу-щи опускает Мими на пол, и Чону тут же прижимается к кошке. Кошка шипит, но замирает, когда мальчик обнимает её.

Его глаза расширились, и он перевёл взгляд с сына на Минджу-щи.

— А, надо посидеть с кошкой, — он натянуто улыбнулся.

Минджу-щи протягивает ему розовую сумку, ослепительно улыбаясь.

— Спасибо тебе, Чонгук, ты не представляешь, как я тебе благодарна! Я действительно не хотела, чтобы моя маленькая Мими осталась совсем одна, — с нежностью смотрит на свою кошку, которая всё ещё пытается вырваться из хватки сына.

— Без проблем, — хмыкает. — Надеюсь, операция вашей племянницы пройдёт успешно.

— Ах, разве они не миленькие, — обращается она к дуэту на полу. — Пока, Мими, пока, Чону.

— Пока! — восклицает Чону, растягивая лицо в улыбке.

— Пока, Чонгук, — кланяется она, и альфа закрывает дверь.

Как он мог забыть, что должен был посидеть с кошкой? Альфа проводит рукой по лбу и делает глубокий вдох — всë будет хорошо. Это всего лишь кошка. Что может пойти не так?

✽✽✽

Чонгук посмотрел на время — 13:15. Ему нужно разогреть обед Чону, прибраться в квартире, закончить одеваться и, наконец, дождаться прихода Хисун.

Всё просто.

Он отправляется на кухню, прихватив любимую тарелку сына. Пока он накладывает еду, слышит громкий крик Чону. Он бежит в гостиную и видит, что он плачет, держась за свою игрушку Микки. Часть ваты вывалилась из его груди.

— Микки ранен.

Чонгук опускается на колени рядом с ним.

— Эй, эй, малыш! — он видит следы от когтей Мими, которая сидела на диване, выкашливая вату. Он поморщился, напомнив себе, что уберёт всё это после того, как утешит расстроенного Чону. — Малыш, всë в порядке, я могу купить тебе нового, — успокаивает он, убирая каштановые пряди с глаз Чону.

Чону качает головой.

— Нет, я не хочу нового Мик…микки, — всхлипывает мальчик, забирая свою изуродованную игрушку.

Альфа обнимает мальчика, укачивая его, пока тот плачет.

— Я могу починить его, малыш, хочешь? Я могу зашить его рану, чтобы ему больше не было больно.

Чонгук не знал как зашивать игрушки, но для Чону он научится делать всё.

— Вот, Чону, — протягивает он заплаканному мальчику игрушку-единорога. — Поиграй пока с Вилли, а я помогу Микки, хорошо?

Мальчик немного успокоился и прижал единорога к груди, глядя, как Чонгук берёт Микки в руки и идёт на кухню. Чонгук кладёт игрушку на стол — нужно будет купить набор для шитья. Он спешит закончить с едой для Чону, возвращается в гостиную и ставит тарелку на журнальный столик в центре комнаты. Он разрешает сыну пообедать в гостиной, чтобы тот мог посмотреть свои мультфильмы — мальчик заслужил это.

— Вот, поешь, малыш, — ребёнок слушает и садится в детский стульчик, который Чонгук разложил. — Обещаю, что скоро починю твоего Микки, — он наклоняется и целует Чону в лоб, прямо в его очаровательную родинку. Чонгук смотрит на кошку, гордо лежащую на диване, и хмурится.

✽✽✽

Хисун всё ещё не пришла. Он находит свой телефон на кухонной стойке и проверяет время — 13:30, также появилось уведомление о входящем сообщении.

Чимин:

Привет! ;)

Я только вышел со встречи

И пошёл домой переодеться

Я буду у тебя примерно через 20 минут

Чонгук:

Хорошо! Дай мне знать, когда ты будешь здесь

Комплекс может показаться запутанным

Но я на уровне С, блок 3, если это поможет

Я буду снаружи

У него есть 20 минут, круто.

Он был полностью одет, и, надо сказать, очень неплохо. Чону чувствовал себя лучше, а Мими дремала. Когда наступило 13:40, а Хисун всё ещё не было, Чонгук подумал, что что-то случилось. От волнения он позвонил няне.

— Хисун?

— Чонгук! Я как раз собиралась тебе позвонить, — она дышит так, будто бежит, и теперь Чонгук беспокоится ещё больше.

— Всё в порядке?

— Да, да, да, я в порядке, — кричит она, и Чонгук слышит, как на фоне проносятся машины. — Моя машина сломалась на шоссе, — говорит она.

— Сломалась? С тобой точно всё в порядке? — он снова задаёт вопрос.

— Я в порядке, честно. Они эвакуируют мою машину прямо сейчас, я собираюсь поехать с ними в сервис.Чонгук, я сегодня не смогу присмотреть за Чону. Мне очень жаль, — она извинилась.

— Всё в порядке, не нужно извиняться, я всë понимаю, просто дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо? — он говорит девушке, чувствуя себя так, словно это его вина.

Она могла пострадать.

— Моя машина часто так делает, не знаю почему, но спасибо тебе, Чонгук.

Они прощаются и Чонгук кладёт трубку.

13:45.

Блять.

Он открывает контакты, собираясь позвонить Чимину и сообщить, что им придётся перенести встречу, но но вдруг раздаётся звонок в дверь. С расширенными глазами он стоял в тревоге.

«Чёрт, это же он! Что он скажет? Он проделал весь этот путь…»

Чонгук открыл дверь и перед ним предстал не красивый блондин-омега, а высокий альфа средних лет, одетый в форму, с болтающимся на шее шнурком. На его лице появилось скучающее выражение, когда он поднял ящик с инструментами и пробормотал:

— Обслуживание.

«Обслуживание?»

Чонгук с тупым выражением лица уставился на альфу.

— Хозяин прислал меня сюда починить раковину.

«О, чëрт возьми!»

Альфа кивает, натянуто улыбаясь.

— Ах да, раковина, — он закрывает дверь и провожает мужчину на кухню, объясняя ему суть проблемы.

Альфа без предупреждения включает раковину, и несколько струек воды брызгают на них обоих. Он вздыхает, левая сторона его кофты промокла. Чонгук с радостью оставил его за работой, снял мокрую кофту и, пройдя в гостиную, увидел, как Чону и Мими шипят, и первый, похоже, копирует всë, что делает кошка. У альфы начала болеть голова.

— Где полотенца? — кричит мастер из кухни.

Чонгук протягивает ему полотенца, как вдруг раздаётся громкий стук и плач. Он бросается посмотреть, что случилось, и сталкивается с плачущим на полу Чону за диваном, по спинке которого ходила Мими.

— Чону, малыш, что случилось? — он поднял его на руки, вытирая слёзы сына.

Чону всхлипывает.

— Я пытался забраться на диван, как Мими, и…

Снова раздаётся звонок в дверь.

— И я упал со спинки и…

Чонгук открывает дверь, пытаясь утешить плачущего Чону, но вдруг сталкивается с растерянным взглядом Чимина, который смотрит прямо на него, потом на Чону, а затем снова на Чонгука.

Чону, не обращая внимания на незнакомца, продолжал рыдать.

— Привет… — Чимин помахал рукой, он хорошо выглядел в своей полосатой бежевой кофте и в белом топе, передняя часть которого была заправлена за чёрный пояс. Светлые волосы спадали на лоб.

Чонгук отвечает.

— Привет, — плачь Чону сменился фырканьем, когда он взглянул на Чимина.

— Я писал и звонил, но ты не отвечал, — прочищает горло Чимин. — Мне очень жаль, я просто подумал…

Объяснения Чимина прервал сильный голос.

— Хозяин, у вас есть ещё полотенца?

— Папа, кто это? — Чону принюхался.

— Эээ…

Он слышит тихое мурлыканье, а затем царапающие звуки. Он поворачивается и видит Мими, которая рвёт его новый диван из полиэстера, купленный в прошлом месяце.

«К чёрту».

Он смотрит на омегу, чьи глаза выглядели не столько извиняющимися, сколько обеспокоенными.

— Эм, не хочешь войти? — Чон надеется, что омега скажет «да», а ещё понимал, что, скорее всего, самый красивый омега, с которым он назначил свидание, уйдёт и больше никогда не захочет с ним разговаривать.

Чимин, всë ещё чувствуя, что может помешать, неуверенно кивнул. Он закрыл за собой дверь.

— Чону, это Чимин-щи. Мой хороший друг, — Чонгук вздрагивает от своих же слов и бросает взгляд на Чимина. — Чимин, это Чону, мой сын, — он тычет маленького мальчика в живот.

— Приятно познакомиться, Чону, — омега ярко улыбается, и Чону, кажется, становится легче от этого, поэтому он сразу же подбадривается.

— Привет, Чимин-щи, — он пинает своими маленькими ножками Чонгука, желая спуститься. — Хочешь посмотреть на моë лего?

— Конечно, Чону.

Чонгук наблюдает за тем, как двое усаживаются посреди гостиной, и тут альфа вспоминает о том, что происходит. Он убирает Мими со своего уже не очень-то нового дивана, а затем берёт свëрток полотенец, чтобы отдать мастеру.

Он проверяет свой телефон: 14:15.

Альфа вздыхает: время сна Чону. Чонгук берёт на руки маленького брюнета.

— Пора спать, малыш.

— Но я хочу поиграть с Чимином.

Чимин хихикает.

— Может быть, в следующий раз, — предлагает он. — Подожди секундочку, — обращается он к блондину и идёт в комнату Чону, чтобы переодеть сына.

Несмотря на то, что Чону умолял его продолжить игру, глаза ребёнка уже слипались, и он зевал.

— Кто-то выглядит сонным, хм… — он улыбается, поглаживая мальчика по щеке.

Чонгук усаживается рядом с ним, свесив ноги с рамы кровати. Прошло около 10 минут, прежде чем Чонгук услышал глубокое и медленное дыхание Чону. Он выдыхает и наклоняется вперёд, упираясь локтями в колени. Тяжело вздохнув, откинул назад тёмные пряди. Выходя из комнаты сына, аккуратно прикрывает дверь и направляется в гостиную. Мастер, похоже, уже закончил с раковиной, но его инструменты всё ещё разбросаны на полу вместе с промокшими полотенцами. Он слышит как мягкий голос говорит:

— Однажды, когда мне было девять лет, я помогал отцу чинить ванную комнату и случайно прикрепил душевую лейку к раковине. Он так расстроился. После этого у меня не было душевой лейки, и он заставлял меня принимать ванну, хотя знал, что я её ненавижу. Я так много плакал, — ангельский голос заканчивает смехом, за которым следует искренний глубокий смех альфы.

— Как такое вообще возможно?

— Я правда не знаю, — признаётся Чимин, опустив голову от стыда, но при этом он всё ещё смеется.

Чонгук почëсывает голову и проводит языком по внутренней стороне щеки.

Вдруг альфа с грубым голосом заговорил:

— Теперь всё в порядке, — его лицо становится совершенно противоположным скучающему выражению, с которым он пришёл. — Твой омега — тот ещё шутник, хахаха, душевая лейка, — качает он головой, всë ещё хихикая про себя, собирая инструменты.

У Чонгука перехватило дыхание, он посмотрел на Чимина, который уже пристально разглядывал его. Глаза омеги просканировали его тело, и Чонгук вспомнил, что на нём только чёрные джинсы и чёрная футболка. Его мокрая кофта была снята ранее. Молодой альфа проводил мастера, произнеся короткое «Спасибо».

Обернувшись, он заметил чистую гостиную: ни одной игрушки на полу, подушки лежат ровно. Даже Мими уютно устроилась в своей лежанке, которую Чимин, должно быть, достал из сумки. Чимин замечает, что Чонгук уставился на сумку, и говорит.

— Любой, у кого есть кошка, знает, что нельзя покупать диваны из полиэстера, и у тебя не было ни одной игрушки, поэтому я решил, что ты либо сидишь с кошкой, либо любишь, когда мебель царапают, — Чимин смеётся, он стоит рядом с Чонгуком и судорожно сжимает руки.

Он нервничал.

— Мими — кошка моей соседки, — Чонгук кивает.

Они стояли в тишине. Чонгук думает о том, как успокаивает запах Чимина, и неосознанно делает более глубокий вдох. Омега замечает это и выпускает свой запах больше.

— Я правда…

— Мне очень…

Они одновременно начинают, заставляя друг друга смеяться.

— Давай ты, — весело продолжает Чимин.

Чонгук заканчивает фразу.

— Мне очень жаль, я должен был написать тебе или позвонить, но столько всего произошло, и я не обратил внимания на время, — он пристально смотрел в глаза Чимину, но на мгновение ему пришлось отвести взгляд.

Он был слишком красив.

— Нет, всë в порядке. Я всë понимаю, честно, Чонгук, — он проводит рукой по волнистым волосам. — Я могу уйти, мы всегда можем перенести наше свидание, — Чимин смеётся, пытаясь сгладить неловкую ситуацию.

«Он всë ещё хочет пойти на свидание?»

— Ты всë ещё хочешь пойти на свидание со мной? — озвучивает свои мысли Чонгук.

Чимин закатывает глаза.

— Конечно, хочу, почему нет?

Чонгук мог бы перечислить несколько причин.

— Похоже, у тебя был очень напряжённый день, так что… — Чимин хлопает в ладоши, внимательно разглядывая Чонгука. — Отдохни сегодня, а завтра мы можем всё обсудить.Ты расскажешь мне о своём расписании, а я тебе – о своём, хорошо? — он жестикулирует руками, указывая то на Чонгука, то на себя.

Чимин и впрямь всё упростил: в ресторане омега успокоил его и посоветовал отправиться домой, чтобы отойти от ужасного события, а теперь он снова успокаивает Чонгука. Всё в этом человеке успокаивало.

— Хорошо, — шепчет он едва слышно.

✽✽✽

Приехав к Чимину через три дня после так называемого инцидента в квартире Чонгука, он не ожидал, что Чимин приготовит ужин из трёх блюд.

«Чимин — совладелец ресторана, конечно, он умеет готовить».

Чонгук чуть не плачет, когда впервые вгрызается в домашние пельмени, а ведь это была только закуска!

Чимин был доволен его реакцией.

Они проговорили весь вечер обо всём на свете, навëрстывая упущенное за те два дня, что они переписывались. Чонгук узнал, что в школе блондин был танцором, причём лучшим в классе. Они поговорили о работе и о том, как Чимин решил вложить деньги в ресторан вместе со своим двоюродным братом Сокджином, потому что они оба обожают еду. А Чимин был шокирован тем, что Чонгук помогает писать партитуры к фильмам, не ожидая такого занятия от молодого альфы. Когда Чимин спросил о Чону, Чонгук бесконечно мог рассказывать о своём мальчике, с лёгкой улыбкой пересказывая неловкие истории вроде той, когда они около месяца ходили в одинаковых кепках супергероев в продуктовый магазин, потому что Чону отказывался выходить из дома, если он этого не делал.

Чимин с нежностью глядел на Чонгука.

Они продолжали разговаривать до момента, пока омега не вынес десерт — вкуснейший яксик — сладкое рисовое ассорти, которого Чонгук никогда раньше не пробовал. После Чимин отправляет альфу из кухни, чтобы поставить фильм. Чонгук выбирает первую попавшуюся комедию, не особо внимательно перелистывая десятки фильмов Netflix. Омега заканчивает наводить порядок на кухне и садится рядом с Чонгуком.

— Что ты поставил?

Чонгук поднимает брови.

— Честно говоря, я не знаю.

Чимин на эти слова хихикнул.

✽✽✽

Они сидят слишком близко друг к другу во время просмотра фильма, если его можно так назвать, это был довольно плохой фильм. Бедро Чонгука касалось бедра Чимина, тело омеги было немного повернуто к нему, но он всё равно смотрел вперёд. Альфа не мог расслабиться, его тело было слишком напряжённым. Да и как тут расслабиться, когда к его руке прижимается самый красивый омега, а вдруг он сделает что-то не так? Чимин почувствовал, как он напрягся, и в комнате потяжелел запах пачули(тропическое полукустарниковое растение семейства губоцветных с душистыми листьями и ветками) и жасмина, а также мускусный аромат Чонгука. Вдруг на бедро альфы легла рука, нежно сжимая.

— Ты в порядке? — карие глаза, пристально смотрящие в его, гипнотизировали.

Чонгук только кивнул, рука впечаталась в его бедро, и если бы на чёрных джинсах остался отпечаток руки, он бы не удивился. Чимин замечает, что Чонгук отрегировал на его касание, мягко улыбается и возвращается к просмотру фильма. По мере того, как фильм продолжался и откровенно ухудшался, рука поднималась всё выше и выше, пока Чонгук не забыл, как дышать. Его глаза стали намного круглее. Но долго они не продержались: Чимин перевёл взгляд на губы альфы, и тот заинтересованно дëрнулся. В гостиной стало пахнуть весенним садом с цветами разных видов и персиковыми деревьями.

И Чонгук больше не мог этого выносить.

Удивляясь самому себе, он пересекает мучительный промежуток между ними, прижимаясь к губам омеги своими. Ощущения были именно такими, как он и ожидал — идеальными. Лёгкий поцелуй быстро сменился страстным. Руки Чимина оказываются у лица Чонгука, ладони обхватывают его щёки. Чонгук переместил свою руку на талию Чимина, а другой сжал спинку дивана за головой Чимина. Чонгук целует Чимина в шею, его мягкие губы встречаются с ещё более мягкой кожей. Стон, который издал Чимин, донëсся до него и заставил его член дёрнуться. Он звучал, как музыка для его ушей.

— Ах, Чонгук, — Чимин провёл рукой по его каштановым волосам, слегка прижимая к себе.

Младший не хотел прекращать поцелуи и укусы, пока не увидел следы. Рука, которая не ерошила его волосы, лежала на его члене, медленно, но настойчиво ощущая его сквозь тесноту одежды. Настала очередь Чонгука застонать, закрыв глаза от удовольствия. Чимин внезапно встаëт с дивана и приземляется перед Чонгуком на пол. Омега раздвигает ноги Чонгука, глядя ему в глаза, и кусая свои красивые губы.

— Ты так прекрасен, — выдохнул Чонгук, чувствуя, что рука массирует его, и это становится слишком сильно.

— Ты ещё красивее, — смутно слышит он. Он был готов возразить, даже в порыве удовольствия, но руки сами собой полезли расстегивать пуговицы на джинсах, и теперь даже говорить было трудно. — Разве ты не поможешь мне, альфа? — глаза омеги выглядели так невинно и захватывающе.

Чонгук быстро стянул с себя джинсы и бельё, услышав хихиканье ангела, стоящего на коленях.

«Это вообще реально?»

Он очень надеется, что это не сон, ведь если бы он проснулся прямо сейчас, то точно бы поджёг себя.

— Такой красивый, — Чимин с благоговением уставился на его член, ещё сильнее закусив губу.

Чонгуку захотелось, чтобы именно он кусал эти губы. Брюнет почти был в обморочном состоянии, его эго подпитывалось от того, как, не совсем официально, его омега смотрел на него, как голодный зверь, готовый наброситься, и Чонгук был готов. Чимин перевёл взгляд на Чонгука, снова загипнотизировав его. Он был слишком занят, любуясь Чимином, и не заметил, что Чимин протянул руку, чтобы сжать его член, который был до боли твёрдым.

— Такой большой, альфа, — Чимин придвинулся ещё ближе, и его рука стала медленно дрочить.

Уверенные движения путали мысли Чонгука. Мужчина чуть было не откинул голову на спинку дивана и не закрыл глаза, но резко остановился — он должен был видеть Чимина. Он был бы идиотом, если бы оторвал взгляд от этого зрелища. Чимин медленно ведёт от основания члена до самого кончика, большим пальцем медленно массируя головку каждый раз, когда достигает вершины.

— Чимин, пожалуйста, блять… — хрипит мужчина, прекрасно понимая, что второй делает.

— Но твой член такой красивый, Гук, такой притягательный и большой, что я не могу оторвать от него глаз, — дразнящая нотка в его голосе ещё больше возбуждает.

Омега наблюдал за реакцией Чонгука, ускоряя движения рукой. Желание бурлит в животе, и Чонгук просто хочет, чтобы Чимин был рядом. Чимин, похоже, уже достаточно повеселился, он вбирает в себя головку, закрывая глаза от удовольствия. Чонгук наблюдал за тем, как парень снизу слизывает предэякулят с его полностью затвердевшего члена. Затем он осыпает его поцелуями, не торопясь, чтобы ощутить губами каждый сантиметр члена. Он прошептал напоследок:

— Такой красивый, — и медленно заглатывает в рот на всю длину.

Чонгук чуть не взвизгнул, почувствовав, как Чимин взял его всего с первой попытки, его альфа гордый, но он потакает себе, омега брал его так хорошо, всего его.

— Так хорошо, так хорошо, малыш, — от Чимина исходит более сильный аромат, слыша эти слова.

Чимин продолжает в том же духе, толстая длина Чонгука растягивает его рот. Его челюсть болит, но он всё равно стонет, наслаждаясь тяжестью члена альфы, скользящего по его языку. Восхитительные стоны, доносящиеся от омеги, заставляли его двигаться быстрее, пока Чонгук не начал заикаться.

— Б-блять, я сейчас к-кончу.

Чимин не отрывался от члена Чонгука, он приподнимал голову, чтобы его губы оказались прямо над кончиком и впитывали вытекающую из Чонгука струйку смазки. Он проглатывает его целиком, наслаждаясь солëным вкусом альфы на своём языке, зная, что именно благодаря ему мужчина чувствует себя так хорошо.

— Такой вкусный.

Чонгук сидел неподвижно, только его грудь то опускалась, то поднималась. Ему нравилось, как Чимин проводит пальцем по его члену, собирая последние капли его спермы, и подносит к губам, чтобы слизать, не сводя с него своих карих глаз. Чёрт, как же ему нравилось наблюдать за этим.

Он пересаживает блондина к себе на колени и целует его губы.

— Ты такой нереальный, — хвалит он, любуясь тем, как Чимин прижимается к нему в глубоком поцелуе.

Его рука опускается ниже, чтобы взять Чимина за задницу, желая почувствовать то, чего он так жаждал, но Чимин останавливает его.

— Пойдем в мою комнату.

И Чонгук не успевает даже застегнуть штаны. Нетерпеливый Чимин ведёт его в спальню. Как только они оказались там, Чонгук теряет контроль над собой, желая сделать приятное своему омеге.

— Теперь моя очередь, — поддразнивает он.

— Даа, пожалуйста, — умоляет Чимин, снимая с Чонгука рубашку и снова захватывая его губы.

Они оба разделись, слишком сильно желая друг друга, и это заняло больше времени, чем следовало бы. Чонгук целует плечо Чимина, а его рука опускается ниже и хватает Чимина за задницу, наслаждаясь тем, как стонет в ухо мужчина. Чонгук ведёт Чимина к двуспальной кровати и укладывает на неё.

— Давай, быстрее, — Чимин заваливается на кровать, обхватывает бёдрами талию Чонгука, и они целуются.

Языки жарко прижались друг к другу. Поцелуй был грязным, слюна стекала по подбородку Чонгука, когда он с жадностью захватывал эти пухлые губы. Чонгук отстраняется, меняя положение, и приподнимает Чимина так, что тот оказывается на его лице. В нос ударил ошеломляющий аромат персиков, от которого у него собрались слюни во рту. Его большие руки обхватили внешнюю сторону бëдер Чимина, помогая ему удержаться на лице.

— Чёрт, посмотри, какой ты мокрый для меня.

Он смотрел, как сжимается дырочка Чимина, как скользит смазка по бледной коже. Чонгук не мог не восхищаться этим зрелищем.

— Пожалуйста, альфа, — Чонгук слышит, как Чимин хнычет и умоляет, готовый к тому, что Чонгук приласкает его языком.

Он притягивает Чимина к себе, медленно целуя мягкую кожу рядом с его дырочкой — Чимин дразнил его первым, и это было справедливо.

— Гук-а, пожалуйста, пожалуйста, блять, пожалуйста, прикоснись ко мне уже, — Чимин хнычет, сжимая руками изголовье кровати.

Кто такой Чонгук, чтобы отказать этому ангелу в его желаниях? Сказать, что Чимин был приятен на вкус, значит преуменьшить то, насколько сладким и вкусным был омега. Он чувствует, как снова становится твёрдым.

— Чонгук, блять-блять-блять, — Чимин двигался на его лице, темп был быстрым.

Альфа подносит руку, которая была на бедре Чимина, к его дырочке, пальцем и языком, быстро и беспорядочно трахает омегу. По всему его лицу растекается смазка.

Отчаянный скулëж Чимина раздавался в комнате вместе с чавкающими звуками.

— Ах!

Чонгук поднëс к его дырочке второй палец, чередуя медленные движения, затем ускоряя темп и возвращаясь к первоначальной скорости. Когда он добавляет третий палец, Чимин начинает всхлипывать, бессвязные слова слышатся Чонгуку из уст ангела. Он ещё ускоряется, зная, что его малыш заслужил такую разрядку, которой так жаждал.

— Да, Чонгук, вот так, да… — громкие стоны доносятся прямо до Чонгука и его члена.

Пальцы Чонгука задвигались быстрее, с каждым разом попадая по простате омеги, и по тому, как сжалась дырочка Чимина вокруг его пальца, он понял, что тот на грани. Поэтому он замедляется и убирает пальцы, а вместо них проводит языком.

— Чонгук, пожалуйста… — пролепетал Чимин, которому не понравилось, что Чонгук остановился.

— Тшш, всë хорошо, — затем он поднимает Чимина, кладёт его на кровать и нависает над ним. — Я хочу трахнуть тебя как следует, — говорит он, медленно погружаясь в Чимина.

Реакция омеги была незабываемой, замешательство сменилось удовольствием за 0,01 секунды. Его рот приоткрылся в стоне, а глаза трепетали, когда Чонгук входил глубже. Альфа ждёт сигнала Чимина, и его дыхание сбивается от тепла и тесноты его дырочки. Он чувствует, как его крепко сжимают за бицепс.

— Чонгук, пожалуйста, двигайся.

И альфа делает это.

Он выходит, а затем снова входит в Чимина — сильно и быстро. Пятки Чимина впиваются в его поясницу, а пальцы сжимают бицепсы. Омега пытается насаживаться глубже, подмахивая бёдрами.

— Мне так хорошо и приятно, детка. Так красиво, что хочется сфотографировать и запечатлеть тебя в таком виде. Тебя трахают, как хорошего омегу, — Чимин стонет, пока Чонгук произносит ему на ухо похвалу за похвалой.

Омега, переполненный удовольствием, закрывает глаза, когда чувственные стоны срываются с его губ.

— Я близко, альфа, — Чонгук ускоряется, ударяя по простате с каждым толчком.

Он глотает стоны Чимина, желая ещё раз попробовать на вкус губы омеги, покрытые слюной. Ещё несколько толчков, и омега громче застонал. Его выделения были горячими и липкими на животах обоих. Чонгук продолжает двигаться, замедляя темп, как только замечает, что тот хнычет от того, насколько чувствительным он был. Чонгук осторожно выходит из Чимина. Блондин реагирует быстро. Чимин хватает Чонгука за волосы и снова прижимается к его губам. На этот раз поцелуй был более медленным, чувственным. Ноги Чимина по-прежнему обхватывают его, а Чонгук подносит руку к лицу, нежно поглаживая Чимина по щеке. Он поднимает голову, удерживая взгляд, а затем говорит:

— Ты идеален.

Чимин улыбается, его лицо раскраснелось. Казалось, он собирался что-то сказать в ответ, но потом озадачился.

— Ты всë ещё твёрдый? Ты не кончил? — надувшись, он поднимает руку и проводит ею по боку Чонгука, лёгкая ласка щекочет его.

Он смеётся и убирает пальцы Чимина со своего бока.

— Не хотел перегружать тебя после того, как ты кончил, — он шепчет, утыкаясь носом в челюсть Чимина и спускаясь к его шее, где его обонятельная железа всё ещё источала аромат.

Он целует чувствительную железу, заставляя Чимина зажмуриться. Омега протягивает руку и обхватывает твёрдый член Чонгука. Чон нежно проводит рукой по его дырочке, осыпая шею блондина нежными поцелуями. Они переключаются между дрочкой и скольжением члена по его дырочке, затем немного входит, но не до конца, омега не даёт.

— Ты дразнилка, — простонал Чонгук, но его стон был приглушëн тем, что голова мужчины прижималась к шее Чимина.

Он вдыхал его запах и целовал шею.

— Я знаю, — ухмыляется Чимин и отодвигает Чонгука назад, толкая его так, что тот падает на спину рядом с ним. — Перестань так на меня смотреть, — неловко смеётся он и бьёт Чонгука по груди, от напряжëнного взгляда альфы в животе порхают бабочки.

— Я говорил уже, что ты идеален? — Чонгук шутит, глядя на него снизу. Лицо парня озадаченно вытянулось.

— Хм, что-то не припомню, — Чимин шепчет, наклоняясь, чтобы поцеловать Чонгука в блестящие губы.

Он собирается встать, но тут Чонгук прижимает его голову к себе, раскрывая его рот языком, и они лежат, жарко целуясь, причём Чимин всё ещё лежит на Чонгуке. Оба они обнажены и чувствуют себя, как в тумане, от их тяжёлых смешанных ароматов в комнате. В конце концов Чимин приподнимается, оба задыхаются и смотрят друг на друга. Чимин первым разрывает зрительный контакт, быстро поворачиваясь. Он по-прежнему сидит на Чонгуке, но его спина и задница выставлены на обозрение альфе. Он с силой насаживается на член Чонгука. Он всë ещё полностью твёрдый. Сзади раздаётся глубокий стон Чонгука. Чимин приподнимается, упираясь коленями в матрас. Чонгуку захотелось заплакать, глядя на то, как Чимин медленно, мучительно медленно, насаживается на его член.

— Блядство, — выдыхает он.

Когда парень начинает двигаться, он не думает, что продержится так долго.

— Ах, Чонгук, такой большой, мхм.

Чимин наклоняется вперёд, руки встречаются с бёдрами Чонгука. Медленный темп был мучительным, и Чонгуку так хотелось резче войти в нежного мальчика. Он положил обе руки на талию, помогая Чимину приподняться.

— Ах да, вот так, — задыхается Чимин.

«Этого недостаточно», — думает Чонгук.

Он не даёт Чимину двигаться и отстраняет его от себя, заставляя его хныкать. Чимин замолчал, когда Чонгук положил его себе на грудь. Его спина встретилась с мощной грудью альфы. Чонгук перемещает руку омеги к его члену, заставляя Чимина направить его к своей дырочке и приподнимает ангела за бёдра. Как только его ноги оказываются на одной линии с дырочкой Чимина, он входит резко в парня. Чимин скользит по груди Чонгука, в результате чего его член выпадает из растянутой дырочки. Блондин быстро возвращается обратно, опускаясь ниже и хватаясь за предплечья Чонгука, чтобы удержаться. Альфа снова двигается, чувствуя тепло дырочки Чимина, и омега вскрикивает, а Чонгук продолжает двигаться в том же жёстком темпе. Он убирает руку с предплечья Чонгука, чтобы ухватиться за подушку под головой, но непроизвольно хватается за волосы Чонгука и дёргает его, пытаясь поддержать себя, чем вызывает стон альфы.

— Быстрее, быстрее! — Чимин плачет, слёзы текут по его щекам.

Его некогда мягкий член теперь ударялся о живот с каждым толчком. Чонгук, похоже, больше не выдержит, да и Чимин тоже. От толчков кровать билась о стену, издавая ритмичный стук.

— Я сейчас кончу, — стонет Чимин, достигая кульминации.

Он кончает на живот, некоторые струйки попадают ему на подбородок. Его дырочка сжимается, а тело слабеет, когда он сползает с груди Чонгука. Слабый и обессиленный, он дрожит от того, что Чонгук продолжает входить в него, торопливо гонясь за собственным оргазмом.

Чонгук слишком увлечен, чтобы заметить, что кончает, завязывая узел с омегой. Чимин, похоже, не возражает, его голова откинута на плечо альфы. Они оба лежат, не двигаясь, и пытаются отдышаться после самого лучшего секса в их жизни. Рука Чимина всё ещё запуталась в волосах Чонгука, и брюнет поднимает свою, чтобы взять маленькие ладошки Чимина в свои. Он переплетает их. Чимин поднимает взгляд на Чонгука. Его глаза были закрыты, а на лице была глупая улыбка.

— Ты правда решил завязать меня в таком положении? — шутит он.

— Прости, — извиняется Чонгук, не столько за положение, сколько за то, что вообще завязал узел с Чимином.

— Не стоит, — омега сжимает их сцепленные руки. — Это было идеально… — он закрывает глаза. — Ты идеальный.

✽✽✽

3 года спустя

— Нет-нет-нет, Чону! — кричит Чонгук с полотенцем в руках, бегая за шестилетним ребёнком, который в данный момент бежит из ванной на кухню.

Чону застает Чимина на кухне, на кухонном островке разбросаны бумаги: на первом листы с вариантами цветов, на втором — листы со свадебными тортами в Пусане. Маленький мальчик врезается в ноги омеге, отчего тот немного теряет равновесие. Однако Чимин не падает, используя островок для устойчивости, а его рука поднимается, чтобы обхватить живот.

— Ох, Чону, ты должен быть осторожней, милый.

Чону, который был без одежды и весь мокрый, всë ещё пытался найти способ спрятаться между ног Чимина, смотря за папой.

— Папа вредничает! — воскликнул он.

Как по команде, на кухню вбегает Чонгук с расстроенным видом, на его длинных чёрных локонах, спадающих чуть выше плеч, блестят пузырьки.

— Чону, иди сюда, — слышится суровый голос, он старается не нарушать своего настроя, но воркует при виде того, как Чону ищет защиты у Чимина.

Чимин выглядел совершенно растерянным, его круглые глаза и аккуратные брови нахмурились.

— Чону, тебе нужно принять ванну, — альфа подходит к ним и бросает на Чимина измученный взгляд.

Обернув полотенце вокруг Чону, он берёт его на руки.

— Но я больше не хочу, папа. Это так скучно, и пальцы становятся какими-то странными!

Чимин улыбнулся.

— Милый, ты должен принимать ванну. Это поможет тебе оставаться чистым, — объясняет он и начинает щекотать болтающуюся ногу Чону.

— Мм, но мне это не нравится, — надувшись, возражает Чону, прислонившись головой к груди папы и понимая, что ему, скорее всего, не выиграть этот спор.

Высокий альфа смотрит в глаза Чимину, и тот смеётся с придыханием.

— Хм, ладно, тогда мы не будем купаться, — Чимин посмотрел на Чонгука с абсолютным недоверием. — Правда, Чимин? — подмигивает он блондину, и Чимин, принимая правила игры, кивает, соглашаясь.

Чону радостно восклицает:

— Правда?!

Надежда велика.

Альфа кивает.

— Ага. Но ты же знаешь, как от меня пахнет, когда я злюсь, да?

Чону кивает.

— От тебя пахнет горелой древесиной, когда ты злишься, а от Чимина — испорченными персиками, мне это не нравится!

— Да, это так, и если я долго не буду мыться, то всегда буду так пахнуть.

— Фу, нет!

— Да, малыш, вот почему нам полезно мыться. Ты же не хочешь, чтобы от тебя воняло, правда? — он подчёркивает свою мысль, морща нос.

Чону находит это забавным.

— Нет, папа! — смеётся он и тоже морщит нос, копируя Чонгука. — Я хочу принять душ!

— Мммм, какой умный мальчик, — Чонгук щекочет его и опускает на пол.

— Пошли, папа! — кричит Чону, бегом направляясь в ванную.

Чонгук смотрит на впечатлëнного Чимина.

— Хотел бы я обладать такими навыками, — Чимин шутит, возвращаясь к куче бумаг на островке. — Ты профессионал.

— Не волнуйся, милый, — Чонгук обнимает своего жениха и целует его в щёку. — У тебя будет время потренироваться, прежде чем у нас будет второй малыш, — его руки опускаются на выпуклый живот Чимина, нежно поглаживая кожу, выглядывающую из-под безразмерного бордового свитера.

Чонгук слышит его согласие и закрывает глаза. Он вдыхает тот же персиково-цветочный аромат, который он чувствовал уже тысячу раз, но в этот раз в нём чувствовался молочно-медовый запах. Запах, который стал ему знаком за последние семь месяцев. Раньше от Чону исходил сильный запах, но с годами он стал больше походить на клубнику со слабыми молочными нотками. Было больно осознавать, что его сын растёт быстрее, чем ему хотелось бы, но он всегда останется его маленьким мальчиком. Теперь, когда у него будет ещё и девочка, он знал, что его переживания по поводу этих двоих будут ещё сильнее, но он не мог жаловаться, ведь его жизнь кажется идеальной. У него будет второй ребёнок и будущий муж, и внезапно во вселенной всё стало на свои места. Чону был светом в его жизни, он встретил Чимина и нашёл в нём того, кто помог ему справиться со всеми проблемами, а его сын так быстро и беззаветно привязался к Чимину. Он до сих пор помнит, как Чимин утешал расчувствовавшегося Чонгука, когда они ужинали все вместе, а Чону плакал на груди у Чимина, умоляя его остаться, когда омега уходил домой на ночь. Связь между ними росла, и любовь Чонгука к Чимину становилась всё сильнее. Он чувствовал, что вселенная благосклонна к нему, и он не знает, что сделал в прошлой жизни, но благодарен за всё.

Он помнит, что, когда он встал на одно колено, то выплеснул своё сердце, и да, он снова плакал, в ресторане омеги. Чимин так много работал в ресторане, что не заметил, как Сокджин закрыл ресторан раньше обычного и как посреди зала появился один накрытый стол. От свечей, зажжëнных на соседних столиках, исходил запах лаванды и пиона. Светильники, которые Чонгук расставил на столах, ведущих к центральному столику, освещали тусклый ресторан. Пол был усыпан спиреями(Род листопадных декоративных кустарников семейства розовых), потому что Чонгук, конечно же, знал родовой цветок Чимина. Всё было идеально, и это привело к ночи страстной любви. Две недели спустя, когда Чимина начало тошнить, они сразу же поняли, что происходит. Чимин до сих пор вспоминает, как Чонгук плакал в кабинете врача, когда им сообщили результаты анализов.

Маленькая ладошка легла на большую руку Чонгука.

— Я люблю тебя, Чонгук.

Чонгук разворачивает его к себе и нежно целует Чимина в губы.

— Я люблю тебя сильнее!

Они смотрят друг на друга, не желая ничего говорить, они знают, что…

— Папа! Быстрее! — удивлëнные взгляды пары сменились весельем, и они рассмеялись.

— Долг зовёт, — оправдывается Чонгук, но прежде, дарит своему омеге последний небрежный поцелуй.