Сашка словно не слышит звук сирены, восторженный рев болельщиков. Приземлившись после победного гола он ищет глазами одного-единственного человека и найдя идет к нему через все поле. Кто-то обнимает его, хлопает по спине, плечу. Он на ходу машинально жмет протянутые руки и вежливо улыбается ответ на поздравления. Игнорируя удивленные взгляды, взбирается на трибуны. Гаранжин не успевает подняться ему навстречу и только сдавленно охает, когда Сашка опускается перед ним на колени и обнимает. Сашка обнимает отчаянно-крепко, пряча лицо у него на плече. И молчит, только дышит. Гаранжин считает вдохи и гладит спутанные кудряшки, мягко ведет ладонью вниз по шее к напряженным плечам и накрывает сведенные лопатки. Смотрит сверху вниз, подмечая золотистый пушок на беззащитно открытой шее и влажный блеск пота на светлой коже, потемневшую ткань формы ... Сашка горячий-горячий и кажется совершенно естественным, извернувшись, накинуть на него свою олимпийку.

Не застудился бы...

Сашка сегодня молодец.

И Гаранжин, мимолетно касаясь губами горячего влажного виска шепчет:

– Горжусь тобой.