— А с парнями? — вдруг спросил Рон.

Гарри уронил лапшичку, которую наматывал на палочки последние минуты две.

— Э-э, — протянул он, — да нет… А к чему вопрос?

Рон фыркнул, сдув со лба челку.

— Да вот в последнее время много думаю…

— Ого, прям думаешь?

— Ага, прям, я бы сказал, непозволительно много, — подыграл ему Рон. — Короче, думаю, да. И думаю я вот что…

И он замолчал, вцепившись взглядом в какую-то невидимую для Гарри точку в пространстве.

Ничего себе! Выглядело так, словно и правда думал!

Но лапшичка снова соскочила с палочек, Гарри чертыхнулся и упустил момент, когда можно было съязвить.

— Ладно! У меня случались гейские осознания! — выпалил Рон.

Гарри моргнул.

— Э-э… хорошо?

— Хорошо? — Рон повернул голову и уставился на Гарри.

— А должно быть… плохо? — поднял брови Гарри, уставившись на него в ответ.

Рон дернул плечами и уже бодрым голосом отозвался:

— А хрен знает!

И просто продолжил есть, как будто бы это не он поднял личную, глубокую и потенциально тяжелую тему.

Еще и лапшу ловко палочками выдергивал и ел так, словно всю жизнь это делал. Может, у всех чистокровок есть это умение, потому что они с детства имели доступ к волшебным палочкам? Хотя вряд ли они ели ими что-то…

— Ну?! — не выдержал Гарри.

— Что?..

— Раздразнил тут, а теперь молчишь! Рассказывай!

Рон довольно усмехнулся, поправил подушку под своей спиной и вытянул ноги вперед.

— Тут такое… я недавно подводил в своей голове что-то вроде итогов и понял… — он взял паузу, чтобы собрать мысли. — Мне очень хорошо сейчас. Я вроде как справился с прошлым, я неплохо существую в настоящем и не боюсь будущего. Мне нравится моя работа. Там куда лучше, чем в Аврорате, и обычно у меня все получается, а когда не получается, я не драматизирую и не катастрофизирую. Мне нравится жить с тобой, мы уже неплохо так притерлись, настроили быт и больше не бесим друг друга какими-то мелочами…

Здесь Гарри демонстративно кашлянул.

Рон фыркнул и исправился:

— Ладно, мы не бесим друг друга так сильно, как раньше, нам комфортно жить друг с другом, — и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: — И самому мне комфортно. С собой. В смысле, я как будто наконец-то доволен всем, не требую от себя невозможного, чувствую, что оказался на своем месте и… я что, счастлив?..

Он спросил это таким тоном, словно это Гарри сидел внутри его головы и знал ответ на этот вопрос.

— А ты счастлив? — аккуратно спросил Гарри, потому что молчание снова затянулось.

— Блин, ну, получается, да, — отозвался Рон, а потом опомнился: — Так к чему я вел! Короче, я думал о том, что было бы прикольно сейчас вступить в какие-то отношения, и эта мысль не вызвала у меня обычной тревоги, понимаешь?

А вот это уже интересно!

Потому что буквально на днях Гарри сам об этом думал, причем в очень похожем контексте.

— Я понимаю, о чем ты, — сказал он. — Недавно поймал себя на мысли, что если я вдруг кого-то встречу, то все не будет, как раньше, потому что я уже другой.

Рон щелкнул пальцами.

— Во-о-от! — довольно протянул он. — Та же фигня! По факту, конечно, какая-то хрень ну точно вылезет, но вот общая модель… мне как будто бы больше не нужно, чтобы мне закрывали какие-то потребности — я уже сам с ними справляюсь.

Гарри поправил на носу очки.

— Потребности?

— Ну да, я же все время искал кого-то, кто скажет мне, что я самый-самый, и потом будет подтверждать, что ничего не изменилось, нет, меня точно не разлюбили, — фыркнул Рон и закинул руки за голову. — А теперь я и сам знаю, что охуенный!

— Кажется, твоя терапевтка слегка переборщила, помогая тебе выстроить самооценку…

— Да нормально она мне самооценку поставила! Я теперь страдаю от синдрома самозванца всего несколько раз в неделю, а не раз в несколько минут. И что? Хорошо же!

— Да хорошо-хорошо! — Гарри поднял руки в примирительном жесте. — Я же просто дурачусь.

— Так вот… опять я мысль потерял… — Рон помотал головой. — А, ну, короче! Недавно я задумался, а как это: входить в отношения не из минуса, а из плюса? Типа, когда у тебя все в порядке, гиппогрифы в голове не свистят, личные цели достигаются и бла-бла-бла. Наверное, это же принципиально по-другому может все сложиться?

— Главное, чтобы партнерша тоже не входила из минуса, — заметил Гарри.

— Или партнер! — щелкнул пальцами Рон. — И это… еще одна мысль, которую я собирался, блин, развернуть, но забыл…

Гарри улыбнулся.

— Ну забыл и забыл, я никуда не денусь, расскажешь мне потом.

— Это намек, что ты хочешь спать и мне пора валить?

Спать? Если бы!

Из всех проблем, которые Гарри решал в себе после войны, сон так и не удалось победить. Какое-то первое время он еще мог существовать на сонных зельях и маггловских снотворных, но в итоге там дошло до таких дозировок, что это уже стало бить по здоровью. 

— Нет, это намек, что ты можешь забывать, а потом вспоминать и возвращаться к какой-то теме позже, — фыркнул Гарри. — Если я задолбаюсь, я скажу тебе об этом прямо.

— О-о-оу, — с умилением протянул Рон. — Если я задолбаюсь, я тоже с радостью тебя пошлю!

Замечание вызвало у обоих улыбку.

Проговаривание — это то, над чем они работали последние несколько лет, причем не сговариваясь. У Рона были свои причины, у Гарри свои, но к выводу в итоге они пришли одинаковому: если тебе что-то показалось, возможно, тебе просто показалось — переспроси, а потом паникуй.

Сказать просто, а применить сложно — и не только в первый раз, но и во второй, и в третий, и еще какой-то, пока привычка хоть немного не начнет закрепляться.

— Так вот, партнеры. Парни. Гейские прозрения, — медленно перечислил Рон.

И опять, блин, замолчал, отвлекшись на свою лапшу!

Гарри терпеливо ждал, пока он дожует, а потом выпалил:

— Да не томи уже! — застонал он. — Мне ж интересно!

Рон растерянно заморгал и комично втянул в себя лапшичку с громким хлюпающим звуком.

— Виктора Крама помнишь?

— Помню.

— Ну жених же, ну!

Гарри хмыкнул.

— Я думал, ты просто фанател по нему. Очень так… нездорово фанател. А потом презирал и ненавидел. А потом опять безумно зафанател. А потом ты… ох.

Чем дальше Гарри говорил, тем больше собиралась картинка у него в голове, и концу реплики до него прям дошло.

— Значит, у тебя были прям… чувства? — спросил он.

— Скорее не у меня, а у моего члена. Но в целом да!

Рон говорил об этом очень спокойно и буднично, как будто бы уже давно понял эту жизнь, и почти ничего его уже не удивляло.

— А как… что вообще?.. — Гарри нахмурился. — Прости, просто ты никогда не говорил об этом, я даже не знаю, что мне спрашивать.

— Не спрашивай.

— Так мне любопытно же!

— Тогда спрашивай.

Гарри взял паузу на обдумывание, пытаясь выловить в озере из своих мыслей, что конкретно его в этой теме зацепило, что так отозвалось, откуда произрастает любопытство, к чему оно пытается прикрепиться.

Как Рон все понял и не спутал эти ощущения с другими?

Вызывало ли у него это какой-то внутренний конфликт?

Сильнее ли это было, чем чувства к девчонкам? Или не сильнее, а просто как-то… по-другому?

Обработать эту мешанину пока не получалось, приоритетность не определялась, вопросы нормально не формулировались, и все же Гарри попытался — и вывалил на Рона все, что успел надумать.

— Хм-м-м, ну смотри, — начал Рон. — Про сильнее или слабее не скажу, потому что тут от человека зависит. Типа, Гермиону я любил до безумия, а Лаванду… ну так, с ней было весело. Первое время. Но и та, и другая — девчонки. Понимаешь?

В целом, звучало логично. 

— А Крам что?

— Ну вот Крам, наверное, как Лаванда, — ответил Рон. — Я бы с ним завис на какое-то время, вот как-то так…

— И ты уже тогда это понял? Или это что-то из того, что вы на терапии там недавно нарыли?

— Ой, в детстве меня там так метало вообще! — хмыкнул Рон. — Я смотрел на этого несчастного Крама и не понимал: хочу быть им или хочу быть с ним? И психовал в итоге на Гермиону, потому что одновременно с этими метаниями по Краму я начал думать, что не хочу ее терять и чтобы она там с кем-то посторонним шаталась, ведь она всегда же шаталась только с нами! А тут шатается не с нами — куда, блин?

Гарри присвистнул.

— А я тогда думал, как не сдохнуть на Турнире, — поделился он.

— Вот ведь повезло!

Еще один прикол, который появился у них за пару последних лет.

Реальность и проблемы Гарри отличались от реальности и проблем его сверстников, и иногда в процессе обсуждения это становилось слишком очевидным, вызывало ненужное напряжение.

С одной стороны, люди после подобного меньше жаловались ему на всякую ерунду, не забивая его мысли своим бесполезным нытьем, а с другой…

Близкие друзья ощущали неловкость и мысленно сравнивали какие-то вещи, боялись его тревожить или даже триггерить, а на таком одностороннем движении нормальную дружбу не удержать.

Гарри сам поднял эту тему и сказал Рону и Гермионе, что они могут жаловаться ему хоть даже на сломанный ноготь — они не должны его обхаживать вообще всегда!

Естественно, этот процесс занял время, и, хотя Рон втянулся, но все равно ему нужны были шутки и ироничные замечания, чтобы чувствовать себя в своей тарелке и переходить к своим жалобам более естественно.

— Я даже немного завидую, что тебе не надо было сталкиваться со всеми этими любовными переживаниями, а всего лишь избегать смерти и опасности…

— Знаешь что? — перебил его Гарри. — Я вспомнил — Седрик!

— Седрик? Диггори?..

Гарри закивал.

Он сам немного опешил от того, как резко это пришло ему в голову.

— У меня было что-то такое… ну, что ты описываешь. Немножко.

Рон поморщился.

— Седрик? — повторил он неверяще. — Но он же!..

— …Умер?

— …Смазливый!

— Что?

— Что?..

Они переглянулись, удивившись, кого куда мысль понесла.

— Какие у тебя проблемы со смазливыми? — удивился Гарри.

— А какие у тебя проблемы с мертвыми? — с наездом спросил Рон, а потом сам же сдался и захихикал: — Не удержался!

Гарри фыркнул.

— И что там у тебя со смазливыми?

— Ну, не знаю, — Рон поморщился. — Они же такие… ну, типа, сладенькие.

— Ты любишь сладенькое, — напомнил Гарри.

— Все хорошо в меру, — философски заметил Рон. — А то знаешь, у сладенького парня…

— … кое-что слипнется, — пробил его шутку Гарри.

Рон глумливо захихикал и подвигал бровями.

Свою лапшу он доел и теперь пытался разобрать коробочку, чтобы она стала плоской и не занимала потом в мусорном ведре много места.

— Я еще вспомнил, — сказал Гарри, наблюдая за этим. — Но тебе это не понравится.

— Говори.

— Ты начнешь фыркать и ворчать: «Блин, Гарри, зачем ты мне это сказал», — предупредил Гарри.

— Говори! — уже настойчиво повторил Рон.

Гарри обреченно вздохнул и выдал:

— Билл.

Рону потребовалось несколько секунд, чтобы понять, к чему это было.

— Блин, Гарри! — вскрикнул он. — Зачем ты мне это сказал?!

— Ну, ты сам попросил, — пожал плечами Гарри. — А я… Ого. Это что получается, у меня тоже были гейские прозрения?

Почему он никогда об этом не думал? Потому что никто из его знакомых никогда не касался подобной темы? Или переживания Гарри были не настолько глубокими, чтобы заострять на этом внимание? Или опять хренов Волдеморт забрал все на себя?

Кстати, Том Реддл был вполне себе ничего…

— Одно слово, — Рон выдержал драматическую паузу: — Драко. Малфой.

Чего-о-о?

— Это два слова, — поправил Гарри.

— Одно по два — одна херня, — отмахнулся Рон. — Так и что? Твоя одержимость этим гаденышем правда была?..

Гарри предупреждающе кашлянул.

— …чем-то, о чем ты, видимо, не хочешь сейчас говорить, — ловко извернулся Рон, а потом возмутился: — Ну и ладно!

Дальше разговор как-то не клеился. Рон явно погрузился в свои мысли. Гарри некоторое время наблюдал за ним, пытался выловить какое-то проявление чего угодно, но Рон вел себя достаточно обычно: развалился на подушках, закинув руки за голову, и смотрел на дверной косяк слегка расфокусированным взглядом. Ничего криминального, никаких тяжелых вздохов или пассивно-агрессивного пыхтения.

Гарри отставил коробку от лапши на тумбочку и прислонился лопатками к изголовью кровати.

Интересно, почему вообще Рон завел этот разговор? Он на кого-то запал и так прощупывал почву? Хотел узнать, как Гарри отнесется к тому, что домой Рон приведет не девушку, а парня? Или там что-то другое?..

Ай, черт с ним!

— А почему ты завел этот разговор? — в лоб спросил Гарри.

Рон вопросительно поднял брови.

— Мне просто показалось, что ты… типа, разведывал, как я к чему отношусь, — объяснил Гарри. — Но, возможно, я просто надумал лишнего…

Рон почесал нос.

— Ну, отчасти, может быть, — признал он. — Ты все же мой друг, мне важно твое мнение.

Гарри фыркнул.

— И кто он?

— Кто — кто?

— Тот, кто заставил тебя задуматься о твоих гейских прозрениях.

— Да никто особо. Я ж работаю постоянно, куда там…

— Ни среди коллег, ни среди пациентов?

— Мои коллеги древнее хогвартских плинтусов, а пациенты предстают передо мной в таком виде, что хочется поскорее это развидеть, если честно…

Вот уже года три прошло, как Рон свалил из Аврората, чтобы начать работать… в Мунго. В полноценные целители он пока не метил (по крайней мере, не озвучивал этого вслух), но неплохо так закрепился в группе скорой целительской помощи.

Чаще всего Рон и его коллеги расколдовывали волшебников, у которых что-то пошло не так — взорвался котел, случился расщеп, заклинание подействовало как-то неправильно. Иногда детишки со своей стихийной магией что-то устраивали, и тогда им или их родственникам тоже требовалась помощь. А порой какие-то магглы случайно соприкасались с зачарованными объектами, и там уже приходилось бок о бок работать с группой аннулирования случайного волшебства.

Ну да, там и правда, наверное, не до флиртов, ведь нужно быстро реагировать, проблемы решать, иногда даже спасать и вытаскивать из центра локальных маленьких катастроф.

— И все же? — спросил Гарри. — Откуда?..

— Я на допросе, господин аврор?

Гарри улыбнулся.

— У вас есть право хранить молчание.

— Хранить молчание? Эй, а если я хочу пиздеть сто часов без перерыва?

Гарри поспешил заверить Рона, что никто не претендует на его право болтать о чем угодно.

— Да я спонтанно вспомнил об этом, — поделился Рон, когда они успокоились и перестали дурачиться. — Не знаю, может, и был какой-то триггер, но я далеко не думал, не отслеживал. Да и вредно мне это. Тебе или Гермионе, может, подходят эти приемы, где вы лезете глубоко-глубоко в душу и выворачиваете все наизнанку, чтобы разобраться в причинах, а я от этого всего только загоняюсь еще больше.

— Не ломай то, что и так работает, — Гарри кивнул. — В целом, ко мне это тоже применимо.

Когда он в последний раз попытался обнаружить причину чего-то в каком-то своем куске детства, его тоже здорово размотало, и Гарри решил, что не всегда стоит тыкать туда, где болит, особенно если оно не болело, пока ты сам туда не тыкнул.

— Ага, а то начнешь там выкуривать из себя какую-то ебанцу, а потом окажется, что это была несущая конструкция, — усмехнулся Рон.

Губы сами собой расползлись в улыбке.

— Я нормально отнесусь, если ты начнешь встречаться с парнем, — вернулся Гарри к исходной теме. — В смысле… тебе, конечно, не нужно мое разрешение, ты взрослый человек и все такое, но… короче, знай, — неловко закончил он.

Рон долго-долго смотрел на Гарри, почти не моргая.

— Да я и не сомневался так-то, — сказал он.

— Хорошо.

— Хорошо, — повторил за ним Рон и… опустил взгляд вниз.

Как будто смутился чего-то или что?..

Или просто захотел посмотреть вниз? Но рисунок на покрывале Гарри не такой уж и интересный…

— Что? — строгим голосом спросил он.

— М-м? Ничего…

— Говори!

Теперь уже Гарри не сомневался, что Рону что-то там в его голову стукнуло и эти гляделки ему не почудились.

— Да просто… хотел тебе предложить…

И он умолк, не договорив фразу до конца.

— Предложить?  

Рон тяжело вздохнул и снова поднял на него глаза.

— Мне любопытно! — выпалил он. — А кроме тебя под рукой никого нет!

— Никого?

— Я очень люблю сосаться, Гарри! — страдальчески простонал Рон.

— Ты хочешь?..

— Ага!

— Со мной?

— Ну уступи по-братски, ну!

Последняя фраза вызвала у обоих смех — у Гарри нервный и неловкий, у Рона злодейский и абсолютно маньячный.

Воздух перестал казаться таким заряженным, но все равно Гарри отчего-то заволновался.

— Мне просто любопытно, есть ли какая-то ощутимая разница, — объяснил Рон уже без заигрываний и этой своей придури. — Потому что я могу думать одно, а почувствовать другое — и в итоге окажется, что зря себя загонял вообще.

Гарри пожал плечами.

В принципе, что он теряет-то? У него тоже не так много времени на флирты, свиданки и все остальное, а контакта хочется — уже хоть какого-то.

— Ладно, — согласился он, — но я давно ни с кем и ничего, так что мог растерять хватку.

Рон фыркнул.

— Можно подумать, у меня тут кто-то был!

Ну да. С помогающими профессиями, которые они выбрали для себя, Гарри и Рон успевали видеться разве что друг с другом, и только потому, что оба жили в старом доме на Гриммо.

Гарри моргнул, не заметив, как Рон вдруг оказался рядом, практически нависнув над ним.

Надо бы приподняться и опереться спиной об изголовье кровати, но тело наоборот почему-то сползло вниз, Гарри не успел отследить, когда это произошло. Он уже практически лежал, а Рон возвышался, опираясь на локоть.

Во рту пересохло, Гарри сглотнул, не понимая, как трактовать свои чувства. Ближе к нейтральному ничего, и все же больше, чем совсем ничего, какой-то трепет и мурашки пронзили все тело, но их природа пока не была ясна.

А Рон, как назло, ничего не делал, только смотрел и смотрел на Гарри, как будто видел впервые.

— У меня что-то на лице? — спросил Гарри.

— Нет, но щаз будет, — усмехнулся Рон и игриво подвигал бровями.

Он протянул руку и коснулся щеки Гарри тыльной стороной ладони. Совсем-совсем невесомо, словно пытался снять с кожи ресничку.

Сердце замерло на какой-то миг, а потом заколотилось, как ненормальное.

— Ты просто так разглядываешь меня… не знаю…

Рон вздохнул и придвинулся ближе, практически навалившись на Гарри.

— Тебе неудобно? — тихо спросил он.

Рон был достаточно близко, чтобы его теплое дыхание могло коснуться кожи Гарри.

— Скорее… волнительно, — почему-то голос сам собой понизился до шепота. — И нервно.

— И мне, — признался Рон, снова дотронувшись до его щеки — Вот, видно, и оттягиваю…

Тот факт, что Рон тоже переживал, неожиданно успокоил Гарри, по крайней мере, в висках больше не стучало так сильно.

Все как-то складывалось совсем не так, как Гарри успел представить. Рон предложил поцеловаться в своей обычной подъебной манере, и как будто бы поцелуй должен был быть таким же? Шутливым, легким, дерзким…

А! Так вот откуда волнение — Гарри не ожидал нежных касаний, не ожидал пристального взгляда, не ожидал, что теплые пальцы Рона скользнут ему за ухо, легонько потянут за сережку, почешут, как подлизывающуюся шишугу, а потом сдвинутся ниже, чтобы погладить шею…

Глаза сами собой закрылись, и Гарри выдохнул.

Тело бросило в жар, когда он почувствовал, что Рон приблизился к нему.

Какое-то время ничего не происходило, Гарри только слышал тяжеловатое дыхание Рона, а потом…

Сухие губы клюнули его в уголок рта. Легко, быстро и мило.

Гарри приоткрыл глаза и, вопросительно подняв брови, уставился на Рона.

Если речь шла о таких поцелуях, то к чему был весь этот пафос?

Гарри не успел ничего спросить, потому что Рон опять приблизился, в этот раз чмокнув его… в нос.

— Ч… что? — со смешком выдавил Гарри.

— А что? — с игривым наездом спросил Рон.

Волосы падали ему на лицо, они здорово отросли с тех пор, как Рон ушел из Аврората. У него больше не было необходимости стричься так же коротко, как Гарри.

Гарри протянул руку и откинул прядку со лба Рона, заправил ему за ухо.

Рон громко сглотнул и перевел дыхание. Гарри заметил, что его зрачки расширились, и он сказал об этом вслух.

— У тебя тоже, — усмехнулся Рон.

И он наклонился, чтобы… поцеловать Гарри в щеку.

— Ты специально издеваешься, да? — Гарри схватил его за ворот футболки, чтобы засранец не смог от него никуда деться.

Рон невинно захлопал ресницами.

— Это флирт!

Хуирт!

Гарри цокнул языком и закатил глаза. Он уже собирался потребовать, чтобы Рон поцеловал его нормально, а может и вовсе подтащить его к себе за воротник, но, к счастью, уже не пришлось.

Рон сам сократил остатки расстояния и сам коснулся губами губ Гарри. Быстро, мимолетно, чтобы сразу отстраниться…

И снова коснуться.

Гарри сжал в кулаке ворот футболки и настойчиво потянул вниз, не позволяя Рону больше ускользать от него.

Рон что-то тихонько простонал, и от этого звука по телу Гарри поползли мурашки.

Он отпустил ворот, провел по ключице, а потом вцепился пальцами в плечо Рона. Одновременно с этим Гарри решился приоткрыть рот и тут же почувствовал, как туда проник язык Рона.

Тело само подалось навстречу, когда Рон перекинул через него ногу, а потом вовсе навалился на Гарри всем своим весом.

Поцелуй прервался, но нежность никуда не делась, потому что губы Рона вновь коснулись щеки Гарри, потом подбородка и…

— Щекотно! — хохотнул Гарри, дернув плечом, чтобы Рон не смог туда добраться.

— Щекотно по-хорошему или щекотно по-плохому?

Рон немного приподнялся над Гарри и улыбнулся ему ленивой улыбкой.

— Щекотно — это щекотно, — ответил Гарри. — Не знаю…

— Ладно, — Рон, к счастью, не выглядел хоть сколько-то обиженным или сконфуженным.

Гарри облизал пересохшие губы и обхватил руками шею Рона, притянув его к себе.

Рон хихикнул, опять чмокнул Гарри в кончик носа, а потом снова попытался припасть губами к его шее, но уже с другой стороны.

А вот тут хорошо…

Гарри закрыл глаза и простонал что-то бессвязное. Сейчас ему наоборот хотелось склонить голову набок, чтобы дать Рону больше пространства для поцелуев.

Он чувствовал, как Рон оттянул пальцем воротник футболки, чтобы добраться до ключиц и ямочки между ними.

Гарри перевел дыхание.

Все мысли куда-то разлетелись. Блаженное ничего. Пустота. Свобода.

Тело расслабилось, все напряжение ушло. Он словно плыл на спине, нет, даже не плыл, а просто лежал, качаясь на волнах удовольствия. Двигаться вообще не хотелось. Пальцы ослабли, Гарри отпустил плечи Рона, и его руки упали на покрывало с комично неуместным хлопком.

Рон немного сдвинулся обратно наверх, к лицу Гарри, поцеловал возле уха, опять тронул сережку, а потом аккуратно подцепил очки и снял их.

Звук звякнувшей оправы долетел до него словно издалека, через слои, слои, слои толстых стен и…

Открыв глаза, Гарри обнаружил, что в комнате темно, хотя только что было светло. А еще кто-то пытался вытянуть из-под него покрывало.

Рон.

— Ой, прости, — прошептал он.

— Я… я чт врублс? — едва шевеля языком, пробормотал Гарри.

Как он умудрился-то?!

— Ага, — со смешком в голосе отозвался Рон. — Приподнимись-ка немного…

Тело с трудом слушалось, и Гарри неловко перекатился, когда Рон потащил покрывало и одеяло.

Дрожащими слабыми пальцами Гарри потянулся к ширинке — джинсы натерли под коленками, хотелось их снять, но ничего не получилось, руки не слушались его.

Гарри страдальчески застонал.

— Давай я? — предложил Рон, заметив его нелепые неуклюжие попытки.

— Угум…

Рон помог ему снять штаны, а потом накрыл одеялом.

— Прсти, — пробормотал Гарри. — Нзнаю, кактк вшло…

— Расслабился и разомлел? — с усмешкой в голосе спросил Рон.

Он не видел его выражение лица, потому что глаза слипались беспощадно, поэтому ориентировался на интонации.

Не было похоже, что Рон хоть как-то обиделся, что Гарри, блин, вырубился посреди… этой, как ее там?..

— Все нормально, спи, — сказал Рон, безошибочно угадав причину загона Гарри. — А то сон спугнешь…

Гарри попытался промычать что-то похожее на благодарность, потому что для него это правда было очень-очень важно. И каким-то гребаным образом Рону удалось проделать с Гарри то, что не удавалось ни одной технике заземления и успокоения. Да что уж технике, не удавалось даже всем снотворным, и маггловским, и магическим — в тех дозах, которые еще не переступали грань опасности.

— Останься? — попросил Гарри из последних сил.

— Хорошо.

Он почувствовал, как прогнулся матрас возле его бедер, а потом вес распределился равномерно. Рон лег, и Гарри услышал шорох одежды, ощутил рядом движение воздуха. На пол упало что-то мягкое и тряпичное. Наверное, это были штаны или рубашка.

— Спи, — повторил Рон, устраиваясь на своей половине кровати. — Завтра поговорим.

— Угум…

Голова кружилась так сильно, словно Гарри облетел квиддичное поле, болтаясь на метле вверх ногами. Под веки как будто песка насыпали.

Гарри перевернулся на бок и подтянул колени к груди. Рон прав, нужно ловить сон, пока не…

* * *

Он открыл глаза и увидел, что через штору просвечивали желтые полосы собирающегося рассвета. Гарри моргнул несколько раз, удивляясь, что проснулся под пение ранних пташек — обычно под них он только-только начинал вырубаться.

Что?.. Как так вышло?

Рядом с ним раздался глубокий вздох, и Гарри все вспомнил.

Он повернул голову влево и увидел, что Рон не спал, а лежал, закинув руки за голову.

— Чего не спишь? — спросил Гарри.

Рон подавил зевок.

— Так уже проснулся, — выдавил он и к концу фразы все-таки не удержался и зевнул.

— А который час?

Гарри знал, что ему еще можно спать какое-то время, но не мог определить, сколько именно. Каждый раз, когда начинали петь птицы, его сознание уже начинало отключаться и плавать в бредовой полудреме, и ощущение времени сильно искажалось именно в это время суток.

Рон зашевелился и приподнялся на локте, пытаясь в полумраке рассмотреть циферблат. Не сумев сделать это, он потянулся к старому будильничку и поднес его почти вплотную к своему носу.

— Полчетвертого, — сообщил он. — Спи еще, время есть.

— Угум.

Гарри перевернулся на живот и положил подбородок на сцепленные руки. Украдкой он поглядывал на Рона, хотя в темноте его профиль едва-едва выделялся.

— Ты часов семь проспал, — сказал Рон.

Его голос еще был хрипловатым и немного невнятным после сна.

Гарри присвистнул.

— Вау, моя недельная норма, — съязвил он.

Он даже почти не лукавил. Конечно, если засекать время, когда он ложился в постель, отбросив уже все дела, все книжки и какие-либо развлекалки, то картинка выглядела хорошо — вот какой он ответственный и дисциплинированный!

Но хрен там плавал, организму было глубоко плевать, что Гарри все делает правильно, что он ложится в одно и то же время даже в выходные, что он проветривает перед сном, что он часто меняет постельное белье и совершает еще миллион каких-то ритуалов, которые якобы должны помогать.

Подсознание, кажется, почти никогда не отключалось полностью, Гарри все время был на грани между сном и бодрствованием. Мозг генерировал какие-то сновиденческие образы, но при этом фокусировался на каждом шорохе, скрипе, вздохе — чем угодно.

И вот если посчитать все те часы, а то и минуты, когда ему все же удавалось провалиться в спасительную темноту… мда.

А тут семь часов проспал. И при этом ему еще и ничего не снилось!

— Все настолько плохо? — со вздохом спросил Рон.

Гарри тоже вздохнул.

— Ну… так, — он неопределенно дернул плечом и прижался щекой к своей руке.

— Пиздец, — прокомментировал Рон. — Неудивительно, что тебя разморило — удивительно, как ты, блин, жив еще.

— Привык.

— Привык, — с фырканьем повторил Рон и добавил уже более возмущением: — Привык!

А что тут еще скажешь.

Пиздец? Пиздец… 

— Единственное, что я пока не смог победить, — признался Гарри. — Я делаю для этого все, но…

— Может, в этом и проблема? — перебил его Рон. — Слишком напрягаешься, пытаясь расслабиться?

В этом мог бы быть смысл, если бы Гарри сейчас мог думать. По крайней мере, прозвучало мудро. Ну, или это Рон выбрал такую какую-то умственную интонацию…

— Возможно, — неоднозначно отозвался Гарри.

Он снова закрыл глаза и попытался устроиться поудобнее.

Было странно чувствовать себя… обычно. Не супер офигенно, без суетливой взрывной эйфории, а просто вот нормально. Под веками, конечно, еще чесалось, и хотелось разлечься, раскинув руки-ноги звездочкой, но в целом…

— Не знаю, что ты там со мной сделал, но это сработало, — выговорил Гарри.

Язык опять стал сопротивляться, не хотел тратиться на разговоры.

— Да ничего такого, — откликнулся Рон. — Просто целовал и тискал тебя, пока вдруг не осознал, что ты не томно посвистываешь через нос, а натурально сопишь, закрыв глаза и уснув.

Гарри фыркнул, представив, как, наверное, нелепо это выглядело со стороны.

— Прости. Я не… я правда не знаю…

— Ай, да и похрен, — отмахнулся Рон и усмехнулся: — Меня это даже позабавило!

— Если бы знал, что меня такое способно вырубить, сам бы предложил пососаться еще года два как назад…

Рон засмеялся тихим скрипучим смехом.

— Не уверен, что года два назад воспринял бы это так спокойно, если честно.

Это да. Ему еще повезло, что сейчас Рон воспринял это адекватно…

Гарри вот не был уверен, что сам бы нормально отнесся, если бы кто-то уснул, блин, от его поцелуев! И это после стольких лет терапии…

— У тебя сегодня с дежурством или обычно? — спросил Рон.

Гарри напряг память, пытаясь вспомнить таблицу с графиком.

— Обычно, — сказал он. — С ночной послезавтра, вроде…

— Тоже, — Рон почесал подбородок. — Не хочешь вечером куда-нибудь сходить?

Гарри аж приподнялся, уставившись на него во все глаза.

Как на свидание?..

Это то, что он должен был спросить.

— Хочу, — вместо этого ответил он.

— Кру-уть, — довольно протянул Рон, раскинув руки в стороны, чтобы размяться и потянуться. — Спи давай!

Губы сами собой растянулись в улыбке.

Гарри уложил голову обратно и закрыл глаза.

Кажется, у них тут намечается кое-что интересное…