Во имя гордости квинси!

    — Иноуэ-сан, не переодевайтесь при мне! — черноволосая девочка в белом платье покраснела. — Вы забыли? Я парень! Ну, то есть, обычно…

    — Ой, прости-прости, Исида-кун! — Орихиме разулыбалась. — Мне всё время кажется, что ты моя подружка: у тебя даже голос на голос Тацки похож! Правда же, легко забыть, что ты мальчик. Ведь и грудь есть!

    Урю опустил взгляд на свою грудь. Да, есть. Не такая, как у Иноуэ-сан… и слава великим предкам! Квинси не представлял, с какими чувствами он — парень, которому нравятся девушки — встретил бы появление на своем теле столь внушительных… кхем, красот. Одна мысль об этом нестерпимо смущала!

    — Вот, иди сюда, Исида-кун.

    Тот поднял глаза. Неугомонная одноклассница уже соорудила, одни ками знают из чего, ширмочку.

    — Мне очень хочется увидеть твое перевоплощение — я же тоже в детстве эти мультики обожала! — серые глаза загорелись как пара звездочек. Но девушка тут же добавила грустненько: — Но ты очень стесняешься, так что я тут подожду. Мою полуподружку.

    Она хихикнула собственной шутке.

    Урю покорно зашел за ширму и развоплотился. Иноуэ-сан как-то призналась, что ей интересно узнать, везде ли Исида-кун девушка, когда перевоплощенный, и всё уговаривала устроить хенсин при ней. Квинси отнекивался и краснел как маков цвет: он не готов был обсуждать эту тему. Да что там, до сих пор зажмуривался каждый раз, когда менял облик!

    Исида вышел из-за ширмы уже парнем.

    — Значит, теперь нужно только переодеться в форму шинигами? — перспектива так себе, но план Иноуэ-сан звучал подозрительно разумно. Особенно учитывая личность автора плана.

    — Да, — кивнула Иноуэ Орихиме. — Искать-то будут двух девчонок. Причем одна из них в белом. Так нас никому нипочем не найти. Хитро придумано, а?

    Она весело пихнула Урю в бок. Иногда его спутница вела себя по-свойски, совсем как парень. У Исиды так качественно быть девушкой не получалось.

    — Конечно, Иноуэ-сан.

    В ушах стоял звон из-за отгремевшего взрыва.

    Исида старался не глядеть на кровавые ошметки, застилавшие улицу неровным ковром, и заляпанные красным стены. Он смотрел только на крепко зажмурившуюся Иноуэ Орихиме. Урю заслонил ее собой, потому что долг мужчины — защищать женщин. Иноуэ-сан прикрыла его своей силой, потому что пока не превратился в квинси, он — обычный человек.

    Исида не хотел, чтобы она открыла глаза и увидела всё это. Девушкам нельзя видеть такое. Его спасительница сейчас тихо плакала.

    — Какая интересная у тебя сила, девочка… — прозвучал скрипучий голос.

    Иноуэ-сан опустила щит. Но не смогла остановить сдавленные рыдания.

    Больше тянуть было нельзя. Урю знал, как выгадать время для Орихиме.

    Геройство? Может быть. Удастся ли выйти целым и невредимым? Не факт. Но иначе нельзя. Ведь чего стоит честь квинси, если не бороться за справедливость?

    — Эй ты, мурло! — грубо окликнул юноша случайно спасенного представителя Одиннадцатого отряда и пнул того, чтобы информация дошла быстрей. — Хватай девчонку и беги отсюда что есть мочи. И ни за что, слышишь, НИ ЗА ЧТО не оглядывайся. Понял? Иначе я тебя убью.

    Исида Урю умел угрожать. Угрозы не работали только на Куросаки. Слава ками, шинигами из Одиннадцатого не обладал иммунитетом рыжего одноклассника. Он резко протрезвел, перекинул через плечо Иноуэ Орихиме и рванул.

    — Сила квинси! — выкрикнул Урю.

    Световые спецэффекты скрыли экстренное отступление везучей пьяни вместе с Иноуэ-сан.

    Хорошо, не пришлось запугивать шинигами в женской форме. Это почти никогда не выходило убедительно.

    — Кви-и-инси… — протянул тот же скрипучий голос. — Еще один трансгендерный трансвестит. О, на фокусы твоих сестренок я насмотрелся вдоволь, детка. Я вырос из этой темы. Отойди в сторонку и дай пройти. Твоя подружка кажется мне куда интереснее, твоего, прямо скажем, не впечатляющего хенсина. Тем более, если судить по костюму, ты довольно слаба, квинси.

    Исида от учителя слышал, что чем круче воин-квинси, тем более откровенный наряд появлялся после перевоплощения. К счастью для нервов юноши, но… к печали для его стремления к силе (не заикаясь о высоких материях, вроде желания доказать всем гордость рода!), одеяние последнего квинси было фривольным, как у послушницы монастыря.

    — Ты не пройдешь, — только и сказал он. — Ты не пройдешь во имя чести квинси.

    Исида тяжело дышал.

    Куроцучи Маюри… Куроцучи Маюри — средоточие всех возможных пороков и самых отвратительных душевных качеств. Этот изверг даже не заслуживал звания человека. Да и смахивал на него не сильно, если честно.

    За прошедшие минут двадцать он успел отстрелить собственную руку, нарастить новую, несколько раз ранил Урю, но за то, что маньяк сотворил с той, другой шинигами, своей так называемой дочерью, его без лишних слов следовало пристрелить. Монструозный капитан откровенно наслаждался криками боли, приговаривая, дескать, как хорошо, что квинси сейчас в женской форме, а то орущие мужчины — это уныло. И вонзал свой изуверский меч снова и снова. А потом…

    Пустые были монстрами. Жри или сдохни — вот и вся философия. Урю никогда особо не злился на них — просто методично уничтожал.

    Рюкен раздражал тем, что его совершенно невозможно было понять.

    Куросаки бесил.

    Но ни к кому из них Урю не испытывал того сокрушительного чувства, которое вспыхнуло и разгорелось в нем, когда юный квинси увидел фото с изувеченным дедом. Бело-голубой огонь пробежался по венам.

    «Это чувство называется ненависть…» — догадался он.

    Ненависть выдвигала ультиматумы. Исида Урю должен встать, даже если тело парализовано. Даже если все кости сломаны, а мышцы превратились в лохмотья. Он должен встать. Во имя гордости квинси, ибо человеку чести не пристало валяться перед Врагом.

    Исида встал.

    И ненависть заговорила вновь. Враг заслуживал только одного. Того, что умели исключительно квинси. Того, за что их истребляли шинигами. Он должен принести Врагу полное уничтожение.

    Но как? Шансы победить, да что там — выжить, ничтожны!

    «Почти», — напомнил себе последний квинси и медленно выдохнул. Остался последний козырь. Ведь там, где Исида Урю сложит голову, девочка-волшебница одержит викторию.

    Дед говорил, что этого делать нельзя. Но придется.

    Улицу затопил свет.

    Куроцучи Маюри смотрел и не верил глазам. Вместо боевой монашки в потрепанной сутане стояла девушка в тройной мини-юбке, лежащей на бедрах красивыми складками. На руках у нее были длинные перчатки, на груди — брошь в форме креста квинси в обрамлении крылышек. Волосы украшало нечто странное, напоминающее накладные ногти на жемчужинках. За спиной квинси сияли огромные белые крылья, сотканные из света.

    — Мальчик, ты покусился на святое! — выкрикнул капитан Двенадцатого отряда. — Как ты посмел облачиться в форму Вечной Сейлормун?!

    Исида осторожно скосил взгляд, с опаской оглядев себя. В глаза бросились стройные ноги в белых сапожках, рукава-фонарики, отложной матросский воротничок. Кажется, или грудь стала больше? Юноша решил крепиться. Да, с одной стороны, короткая юбка — это хороший знак. А с другой, трансформация одежды и тела — это удар по психике. Как с ним справлялись великие квинси? Совершенно непонятно.

    — Я тебя покараю, демон, — серьезно заявил Урю. Фраза словно вылетела изо рта сама. Хорошо, что удалось выбросить кусок про «во имя Луны». Хотя, надо признать, определение «демон» село на убийцу учителя, как костюм, сшитый по меркам. Тем более что тот сразу же попытался напасть на квинси, принявшего форму Вечной Сейлормун, с помощью чего-то, вынутого из… уха?

    Исида воздел руку, и в ней появился не лук, а… креативно раскрашенная булава? Очевидно, это Волшебный Лунный Жезл. Но если говорить начистоту, на навороченную погремушку смахивал ВЛЖ и больше ни на что!

    Однако надо работать с тем, что есть.

    Квинси вознес жезл над головой. Тот отозвался далеким отзвуком (колокольного?) звона. Крылья из света распахнулись. Вот она — великая сила.

    Урю был левшой, но правая рука сама крутила лунную погремушку так, словно он циркач или как минимум ниндзя. Левая совершала пассы в такт. Тело кружилось, и вокруг летали белые перья. Кажется, то были осколки черепицы, уже попавшие под действие его новой силы.

    Монструозный садист в ранге капитана Готэй-13 вызвал какого-то демона ада, заколдовав свой меч. Исида обнаружил, что ему не страшно, — чужая сила вела за собой. Да и чего бояться? Учитель говорил: «Вечная Сейлормун непобедима».

    Квинси завершил приготовления, махнул жезлом в последний раз и выкрикнул слова про исцеление. Или медовый поцелуй невесты? Да пусть бы и так. Главное, зацеловать шинигами до смерти. И лучше бы тому быть диабетиком. С аллергией на пыльцу.

    Пурга из сияющих белых перьев, поднявшаяся от движений Урю, на последнем слове заклинания превратилась в лавину, двинувшуюся на Врага и вызванную им адскую тварь.

    Исида Урю созерцал, как его ненависть и атака легендарной воительницы сметают всё очищающей волной. Какие у Куроцучи были шансы против Вечной Сейлормун?