Энакин ещё пару раз ткнул кнопку комлинка — но бессмысленно: вокруг царила абсолютная тишина, нарушаемая лишь бесполезным «пик-пик». Ни Асока, ни Рекс не выходили на связь последние полчаса, словно попали в какую-то аномальную зону.

Энакин повыше поднял горящий синим световой меч и осмотрелся. Маячки, то тут, то там оставленные на стенах пещеры, служили и путеводителем, и передатчиком и исправно мигали красным. Только сигнал не передавали, делов-то.

— Проклятый Гривус! Чтоб его хатты официантом пересобрали!

Очередное задание Совета поначалу казалось довольно простым: вычислить наёмницу, в руки которой попал джедайский голокрон. Цепочка следов привела на заброшенную планету в Пространстве хаттов. Некогда процветающий край, богатый природными ископаемыми, однажды ожидаемо исчерпал себя и стал никому не нужен. Теперь на планете была разруха и запустение: ветра гоняли по голой скалистой пустыне редкие колючки. Под поверхностью же её тянулась вширь и вглубь сеть пещер, которые некогда выгрызли в земной коре местные «крайтдраконы» — черви шириной в два человеческих роста.

Сложно было придумать более идеальное место для того, чтобы спрятаться. Вот и наёмница не стала задерживаться наверху и нырнула вниз.

Группа из Энакина, Асоки и отряда клонов в конце концов была вынуждена разделиться, чтобы охватить большую площадь. Словно это было возможно! Тоннели тянулись во все стороны, пересекались, круто уходили вниз или вовсе обрывались тупиками. Ко всем прочим бедам в итоге добавились магнастражи, на одном из поворотов выскочившие из-за угла. Будь здесь Оби-Ван, Энакин, пожалуй, фыркнул бы для вида и залихватски ухмыльнулся. Но он был здесь один и признавал, что перебить две вооруженные электропосохами жестянки в узком пространстве оказалось не так просто, как хотелось бы.

Что ж, Дуку тоже был нужен голокрон.

Тоннель разветвлялся, и Энакин по наитию шагнул вправо. В абсолютной темноте, разгоняемой лишь светом меча, не было слышно ни звука. Становилось всё холоднее: противное ощущение мороза по коже дополнилось объёмной удушающей волной, давящей на грудь и сковавшей внутренности. Словно где-то поблизости был ситх.

Энакин выключил меч и неслышно завернул за угол, полагаясь только на чувства, дарованные Силой.

Удар пришёлся мимо, сверкнуло молнией светящееся лезвие, и Энакин отскочил в сторону.

— Учитель?

— Шпилька?

Они мгновение недоумённо смотрели друг на друга в свете мечей, а потом одновременно заговорили:

— Нашла что-нибудь?

— Вы тоже это чувствуете? — спросила Асока с сомнением в голосе и подошла ближе, поглядывая по сторонам.

В Силе сверкнул крыльями мотылёк света, отпечатки их аур смазались, а потом сверху словно кто-то накрыл одеялом из тьмы.

Полог её разрастался, туманя мысли, и Энакину пришлось сосредоточиться на защите разума.

— Нужно выбираться отсюда, — бескомпромиссно заявил он, беря Асоку за плечо.

Даже в дуэлях с Дуку Энакин не ощущал такого напора Тёмной стороны. Она накатывала цунами, пронизывала каждую клетку, перехватывала дыхание, затягивая петлю на шее толстой удавкой, точно змея. И приближалась, приближалась... Даже меч словно бы померк — или у Энакина темнело в глазах. Инстинкты вопили — бежать.

— Сюда, — кивнул он туда, где вроде бы оставлял маячок, но дойти не успел: пронзившая с ног до головы вспышка боли окунула в пустоту.

Последним Энакин запомнил руку Асоки в своей руке.​