Другой разговор.

Внутри горит огонь. Когда-то он полыхал ярко и бурно, но теперь становится все тише, сжирает все больше того, что делает его, Уильяма, самим собой. Пламя, которое он хочет разжечь. Которым желает поделиться вместе с остальными, медленно сжигает его. Оно не оставит ничего, кроме дымящихся развалин, ужасающего искорёженного остова. Или ничего.

Лелуш широко улыбается. Смешки срываются один за другим, переходя в истерический хохот, который в свою очередь сменяется диким воем. Он бьёт тыльной стороной ладони о холодную поверхность доспеха раз-другой-третий, но даже боль его не отрезвляет. Ему смешно, ох, так смешно. Он сжимает другую ладонь на лице, ногтями почти впиваясь, так чтобы незримую маску сорвать, так, чтобы с мясом и кровь пошла. Чтобы разорвать на куски, изуродовать до неузнаваемости.

Жизнь попаданки которая не замечает чувство других из-за своей депрессии ,тем самым причиняет им боль своей безразличностью . 

Но погодите ,что это ?

Может ,она изменить свое мнение когда найдет тех для кого жить?

Ты родился для того, чтобы делать людей счастливыми. Посмотри на себя, посмотри в зеркало. Ты настоящее чудо. Сияющий ребёнок. Лучший подарок, который можно даровать смертному миру. Да. Именно. Ты Чудесное дитя, дарованное Небесами. Доума.

Вэй Ин и Лань Чжань готовят вместе.

Перед самым началом войны он хотел лишь одного - встречи с тем, кого он когда-то любил, кого предал. Недостойный прощения, он не надеялся уже ни на что....Особенно услышать слова "Я прощаю тебя".

Гидро Глаз Бога казался горькой, злой насмешкой.

«Скажи моё имя. Я спасу тебя.»

«Адепт Сяо!»

Сколько ещё раз она позовёт его без особой причины? Сколько раз ему придётся мчаться к её мнимой беде? Никакого уважения к своему спасителю. Этот ребёнок... Кто её Бог, говорите? Ха... Тогда почему её Бог больше не слышит её зова?

— Ты ничего не знаешь обо мне! — выкрикнул Силас, его голубые глаза яростно горели, но в голосе Отто различил неуверенность. — Не знаешь, кто я и что меня волнует!

— Ошибаешься! Я знаю, кто ты такой, парень, потому что я — это ты.