после гибели Огнехвоста.

Это началось так давно, что никто, даже самый дряхлый старейшина, не помнил, что послужило началом конца и кто принёс эту страшную заразу в племена. Одни говорили, будто бы первым заболевшим был какой-то бродяга или одиночка, другие считали болезнь наказанием Звёздного племени или проклятием Сумрачного Леса. Но мало кого интересовало происхождение хвори, большинство пыталось найти лекарство. Но всё было тщетно. Болезнь невозможно было победить.

Она всё же поднимает книгу и ставит на полку. Взгляд случайно цепляется за изрядно потрёпанный том человеческих легенд и мифов. Ториэль задумчиво проводит пальцем по отклеивающемуся корешку и едва заметно — королевам, пусть и бывшим, не пристало столь демонстративно показывать истинные эмоции и чувства — кривится. Среди всех этих сказок она лучше всего помнит историю Ниобы.

Наверно, потому что видит её похожей на саму себя — или же наоборот, как знать.

считалка и десять сцен из жизни Гастера.

В смерти Освальд красив. Пожалуй, даже красивее, чем был при жизни. Возможно, именно поэтому руки Эда так сильно дрожат, когда он дотрагивается до белой холодной скулы.

[au, где Освальд действительно умер в 3.14.]

Иногда Азгор открывает контейнер с захваченными человеческими Душами.

После падения Люцифер теряет крылья.

Ветерок и Пестроцветик сталкиваются после Великой битвы. И встреча заканчивается не так, как ожидал кто-нибудь из них.