Учителя честно просят Энму отъебаться от Гию, чтобы это солнышко не скатилось к ёбаной матери под его дурным влиянием.

Скатывается к ёбаной матери только святая уверенность Энму в том, что можно продолжать вести разъёбистый образ жизни на похуях. 

Его гэгэ прекрасен во всех вопросах. Гэгэ умело обращается с оружием и может сокрушить любого противника. Гэгэ даже в самой кровавой битве останется белым и чистым, словно только что распустившийся цветок. Энму выдыхает тихое "как ты прекрасен", когда смотрит на гэгэ.

У Энму мелкие шрамы по всему телу и любимый маленький нож, который он со всем доверием вкладывает в руки только одного человека.

У Энму рукав длинный и своё понятие слова "нормально".

Энму не видит в чужих глазах полного принятия, но раз отторжения нет, то всё нормально. 

Теплее становится далеко не сразу. Тепло приходит с глупыми новогодними песнями, ярким светом гирлянд и запахом имбирного печенья и молока.

Энму прикрывает глаза ладонью и забирает у Накахара-сан коробку с ветками, понимая, что до конца перемены эта троица будет ругаться.

Каждый раз одно и то же. 

«‎О'ни» почти всегда появлялся только на улице, совсем редко его образ появлялся на пороге дома. Один раз тому хватило наглости лечь на пол рядом с футоном. «‎О'ни» всегда уходил до первых лучей солнца.

Бог любит троицу, Сатана одобряет дюжину. Рина ни то, ни другое волновать не должно. 

Чуя, как стереотипный школьный задира, мог бы начать срываться на странном парне с параллели. Показав средний палец тем, кто опередил его в этом, Чуя оттаскивает того самого парня и громко обещает переломать руки каждому, кто не успокоится.

Томиока капитулирует, закрывая глаза и позволяя себе упасть ещё ниже. Томиока Гию падает за Энму в забвение.