Красками кровавыми опиши закат

Аякс знает и помнит прекрасно, что Скарамучча человек совершенно чёрствый, к людям не привязывающийся и чужими жизнями не дорожащий. Что-то из разряда, заученного наизусть, неоспоримого.

И всё же сверкающие клинки, горящие электричеством, на его защиту Шестым Предвестником вызванные и злобный оскал при виде его, Тартальи, ранения — льстят неосознанно.

Попадать в неприятности, в их случае, порой приятно.

Аякс делает вид, что его кошмары не влияют на его жизнь, Катя нуждается в помощи, а Чжун Ли просто обеспокоен сложившейся ситуацией.

Когда Люмин в компании Чайлда наведалась в "Ваньшен", Чжун Ли явно был удивлен их появлению, настолько, что девушке на мгновение показалось, что на скулах древнего Архонта выступили ярко-алые пятна смущения. Моракс весь Ли Юэ кинул, Цисин заставил разбираться с Осиалом и гостями из Снежной, Тарталью кинул на огромное количество моры. И все выходки совершенно не изменили цвет его лица. А теперь - дышит глубоко, нервно одергивает края перчаток и смотрит расфокусировано и будто бы сквозь гостей.

В первый раз они схлестнулись всерьёз: один нападал на Ли Юэ, другая его защищала. Второй раз возник из желания реванша Предвестника. Третий... третий и все, что далее, они уже не считали.

Люмин резким жестом размотала бинт и привычно уже начала обматывать им чужую руку. После битвы всегда следовало зализать раны, и вместе это делалось сподручнее.

Но Тарталья постоянно болтал. Она разбивала ему в кровь губы — он всё равно продолжал болтать.

Они — глупцы.

Они — Фатуи.

— Если ты дал обещание — держи его. Если ты ошибся — извинись. Если ты дал кому-то мечту — защищай ее до самого конца, — с языка чуть не сорвалось "ведь в этом суть семьи", но Тарталья успел вовремя прикусить язык.

В буквальном смысле.

За пару дней отсутствия Тартальи Ли Юэ не рухнет.

Тарталья не похож на самого себя, Итер переживает, а Паймон делает вид, что ничего не замечает.

Гидро Глаз Бога казался горькой, злой насмешкой.