День святого Валентина у Джонни и Ви просто не может пройти как у всех нормальных людей.

Реальность передёргивает сине-голубой рябью, выжигая ярким светом глаза. Голову разрывает от боли. 

«Я умираю, Господи, я умираю!» 

Он чувствовал, что идёт ко дну, но в то же время не чувствовал ничего вовсе. Будто был в вакууме, не слышал даже собственного сердцебиения или как кровь приливает к вискам. Не видел ничего кроме кромешной тьмы. Будто он и не жив, будто его больше нет. Так вот каково это — умирать?

Она ненавидит его с той самой секунды, как Вик сбивчиво, со свинцовой тяжестью в голосе объясняет ей, что с ней происходит.

Знаешь, если тебе так охота взглянуть дьяволу в лицо, Джонни, просто посмотрись в зеркало.

Мда, насколько же у тебя хуёвая жизнь, Ви, если ты плачешь на плече энграммы, которая пожирает твой мозг.

— Ты играешь? — интересуется рокербой, стягивая с глаз авиаторы.
 

Хэй, мне приходится наблюдать, как ты ебёшься с этим копом — тоже нихуя не приятное зрелище, но терплю, знаешь ли.