Так нравится дрочить, когда я смотрю?

Итадори растягивает губы в улыбке, смотрит снисходительно — и это выражение хочется стереть с его лица. Можно кулаком, можно ногой, можно сломать ему череп, размозжить, раскрошить, но действеннее всего — двинуть бедрами вверх, вгоняя член до упора, так, чтобы Юдзи вцепился в его плечи и закатил глаза, вытягиваясь струной.

Фушигуро никогда и никому не признается, что у него есть вредна привычка. Даже себе.

«Мегуми не искал встреч с Сукуной. Но хотел увидеть его вновь»

Маленьким детям рассказывают страшные сказки о проклятиях и монстрах, поджидающих в темных лесных чащах. Они рыщут в поисках жертвы будь то глупая зверушка, не успевшая спрятаться в своей норе, или же путник, заплутавший на тропе. Сказки реальны и земли северные тому доказательство. Человек давно там не правитель, он — раб, склоняющий голову перед Королем Проклятий, Рёмен Сукуной.

Чтобы заключить перемирие между людьми и демонами, маги, дабы снизить возросшее количество людских жертв, решаются на пакт о перемирии с королём демонов. До рождения особенного ребёнка ни один демон не убьёт ни одного человека, а после рождения проклятого ребёнка демоны будут вынуждены придерживаться жёстких условий, чтобы этот ребёнок мог жить. Зачем Двуликому идти на перемирие, если он практически король всего мира?

Что может быть хуже: переродиться в эпоху войн и магии, где нет и намека на технологии, или оказаться избранницей мага из величайшего клана в качестве репродуктивного инструмента? Все это еще ерунда. Вот стать одной из игрушек личного гарема прославившегося Сукуны Ремена — уже проблема, и постель величайшего проклятия далеко не безопаснее поля боя. Я знаю только одно... та, кто угождает лучше, не просто проживет дольше. В конечном итоге девушки будущего куда умнее, чем тут могут представить.

Сукуна не знает, почему наблюдает за ним.

Когда твой сосед по общежитию — Итадори Юджи, невольно перестаёшь удивляться. Вот Фушигуро Мегуми и не удивляется.

/

Кому-то жизнь подбрасывает кота в мешке, а кому-то — тигра.

Для него человеческие души ничем не отличаются от камней.