Камни руин да ревущие вихри забыты и одиноки. Они не прочь поделится с гостями своей историей, надо лишь прислушаться. Они поведают как давным-давно, жемчужина Северных гор сияла, спрятанная надёжными щитами, взращивая в своих глубинах волю к свободе.

В дальней-передальней степи, в третьем-вытретьем лесу, посреди пустого-отпустого болота прятался ручей. Ручей этот нес воды слаще мая, звон его был громче апреля, а буйству завидовал март. Ручей вполне назвать бы речушкой: в нем и по пояс можно искупаться, если место знать. До речушки этой идти по мягкой тропке, овеваться лесным ветром и влюбляться в игры солнца и тени. От той тени дорога до деревни мимо поля распаханного, от поля часу ходьбы до первого дому. От первого дому дальше сараи и неугодные забытые землянки, коли дойдешь до второй избы, повернуть между избами налево и до упора. От упора повернуться направо: там девица стоит рыжеволосая, утром омытая, флейтой и лирой чарованная.

Рядом.

Рядом, в редком шёпоте, когда его прорвет на рассказ о прошлой жизни и осознание, что в книгах правду писали, одну-единственную, после которой кто-то из героев да умирал. Когда она ласково вытрет ему слезы с щек, мало ли, болеть будет, и сама объяснит, что любовь только из его песен поняла, до этого не знала.

Гореть, сгорать и догорать в ее руках не страшно.

Кто проводит ночь с богиней – того близкие не ждут.

Как легко жить, когда единственный близкий – та же богиня, что травит тело пламенем.

Сборник переработанных сказок братьев Гримм на Мондштадтский лад. То, о чем мог бы рассказывать небезызвестный бард в своих песнях.