От внезапного осознания, что за семнадцать лет своей жизни Немо так и не научился кататься на коньках становится неловко. Особенно, когда ты уже стоишь на льду, стараясь не выпускать из рук несчастный бортик.

Немо сидит связанный на стуле, с завязанными глазами. Приятная серая ткань просвечивает совсем чуть-чуть, ничего разглядеть нельзя, он только чувствует, как в подвале зажёгся свет.

Просьбы, посланные куда-то во Вселенную, не были услышаны, поэтому в дверном проеме Немо видит белую макушку. По телу проносится дрожь. Беглец устало прячет лицо руками, стараясь даже не смотреть в сторону Якова, вторгающегося в его личное пространство.

Объяли меня воды до души моей, бездна заключила меня.