Йоэль разглядывал дом перед ним. Он стоял, слегка накренившись – совсем чуть-чуть, что удивительно, к этому времени он должен был уже сгнить до основания, он же такой старый. Ветхая деревянная обшивка давно потеряла свой цвет, крыша покрылась мхом, и всё же, он не казался таким заброшенным, каким должен быть быть. Как будто с ним что-то не так. Как будто что-то жило внутри.

AU, в которой Йоэль - могущественный преемник греческого бога мертвых, получивший имя Аида, а чуть позже и музу, готовую спуститься даже в Царство мертвых ради искусства.

- Ты меня заинтересовал, - Йоэль мягко подплыл к музе, зашел за нервно дрогнувшую спину, осматривая со всех сторон, словно искусно выточенную статую, - хотя, это не так трудно, в этом гиблом месте ведь повсюду холод и тьма... - его вкрадчивый тон был сродни змеиному шипению, - ...так что тебе повезло.

AU, в которой блайнды - локальная любительская группа, каждый участник которой имеет свои увлечения и место работы, а Олли - еще и персональную королеву драмы в лице Алекси, которому не хватает любви.

Сердце Йоэля рвалось к морю, к его обласканному волнами берегу

AU, в которой блайнды - практически не связанные с музыкой (не)люди, которые живут в одном северном городке и каждый день ходят на работу. Однажды привычный мир рушится.

сборник драбблов.

chapter 1. заводной апельсин au, Йоэль/Алекси;

chapter 2. au, в которой все говорят Томми Лалли, что Олли без ума от него.

Дорога туда, куда ни один не сунется в здравом уме, разве что чтобы вырыть себе могилу.

Моя Россия сидит в тюрьме, но верь же мне — это пройдёт.

Быть рядом, когда тебя не ждут, снова и снова собирать по кусочкам его разбитое сердце, не обращая внимания на сгнившие остатки своего, любить, хранить, оберегать.

И никогда, ни единой секунды не рассчитывать ни на что взамен...

Вот вам и пиздец, который называется "моя жизнь"

«Давай, будет здорово!» — говорил Олли.