По радио крутят очередное инди - отчего-то владельцы приморской радиостанции испытывают особенную симпатию к нему. Приятный, бархатистый голос поет о звездах, лучшем городе и сложной любви. Алла криво улыбается, но все равно не выключает музыку. Пусть играет - сегодня у нее хорошее настроение, нервное покалывание у самых кончиков пальцев и трепет, растекающийся по всему телу вслед за ударами сердца.

Янтарные лучи расползаются по комнате, заполняют каждый угол, уподобляясь сладкому липовому меду. Соблазн вернуться в развороченную постель, представляющую из себя старый скрипучий матрас со сбитым в общую кучу бельем, возрастает с каждой секундой. Гена сопротивляется изо всех сил и старательно себя крепким кофе пытается реанимировать. Он с громким хлюпаньем отпивает из дымящейся кружки и прислоняется к выбеленному подоконнику. От ужасающей горечи лицо парня едва ли не перекашивает. Гена мычит неразборчиво, замечая, что от гадостного напитка не только вяжет на языке, но и глаза распахивает. 

Хоть какой-то позитив. 

Игнорирование - самая успешная тактика в решении конфликтов. По крайней мере так кажется Игорю. Но так он правда не заведется еще сильнее от пустословных обещаний, от попыток остудить и охладить, от этого мерзкого тона, который сквозит даже в сообщениях: “Ты же понимаешь”.

Нет. Не понимает. И нихрена не хочет он понимать.

Игорь с досадой запихивает телефон в карман брюк, а хотелось бы расколотить его о стену в драматичном порыве. Как жаль, что он такое себе позволить не может - на новый денег нет от слова совсем, а просить об этом Стаса унизительно и как-то неправильно. Не после того, что он ему в сообщениях навысказывал. 

Единственное место, где он чувствует себя хорошо, где стены не давят на него - "Коралл". Этот ресторан ему уже роднее его маленького покосившегося домика стал. Там тепло, пахнет свежестью вперемешку с одеколоном Игоря. 

Игорь. Он один из немногих плюсов этого глубокого болота. Вполне вероятно даже единственный плюс. Колкий, остроумный, веселый, сильный и до чертиков красивый. Такой, что, кажется, будто он вышел прямиком из грез. Похож на волшебного принца или рыцаря какого-нибудь. Оттого и недосягаемый.