С ним он не хотел пробовать — всплывает в воспоминаниях, и обида в который раз раздирает нутро.

— Со мной ты праведник, а анаша — злейший враг. Но как только дружок Исаги подсыпал кокса — так это за милую душу. Как-то лицемерно получается, не находишь?