Ночь. Вино. Мы.

Лиса была чародейкой. Она не собиралась спасать мир, не пыталась выйти из зоны комфорта.

Или только уверяла себя в этом.

Лиса была безрассудной, немного безумной, и хаос отлично подходил своей хозяйке, вовлекая ее в историю, заставляя сорваться с места и отправиться на встречу бездне, что стремительно приближается.

А Гейл просто любовался хаосом, нисколько не влюбляясь в чародейку, предпочитая общество Мистры в своей голове.

Когда ты смотришь во тьму, Тьма смотрит внутрь тебя | В поисках защиты для Шэдоухарт и себя Тав соглашается на уступку Шар - и когда Шар приходит забрать свое, уже не может сопротивляться Ее голоду

Когда тьма обретает очертания любви, все прочее перестает иметь значение.

Астарион убил своего хозяина, но не убил в себе раба. Ему всей душой хочется быть счастливым с Тавом, но он не знает, что это такое. Любовь со стороны Тава кажется для него чем-то, что не может быть предназначено ему.

Помимо терзаний душевных, приходится преодолевать дистанцию еще и физическую, в попытках научиться получать и дарить без нужды, а по желанию.

Все хорошее когда-нибудь кончается. Тав на смертном одре размышляет о прожитой жизни и отношениях с Астарионом, пытаясь выразить свои чувства в прощальном письме.