Драконорождённый уходит. Уже навсегда.

Граф Дуку размышляет об ошибках.

Может сразу умереть, если знать, что ты взлететь

Не сможешь уже никогда?

Я мечтаю, что вспорхну, может перья отрастут

И я утону в облаках!

Ван Ибо понятия не имел, как описать своё состояние.

Очень короткий, крайне тревожный. Первый и, скорее всего, последний мой такого рода рассказ.

Попытка признаться в чувствах далеко не всегда оборачивается успехом.

Воздух пахнет железом и гарью. Разрывные болты рвут собратьев в клочья, но лишь пока Рой не доберётся до добычи — и тогда хитиновые клинки вскрывают керамит легко, как картон. Эта добыча могучая: крупнее и сильнее своих более мелких собратьев, и от гигантов не пахнет страхом. Враг ещё не знает, что он лишь пища для Улья.

Тонкий гриф гитары очень удобно лежал в пальцах, упираясь в колено. Так же удобно было, когда на нём лежала зелёная макушка. Одна проблема, одновременно это делать было неудобно. Впрочем, с таким же успехом можно было воспользоваться чужим плечом

Тёмный, холодный, сырой, мрачный тоннель метро с изредка мигающей лампочкой. Так себе убежище, но другого у них увы нет.

День из жизни молодого поэта-эмигранта Николая, волей судьбы заброшенного в Париж после революции 1917 года.

Впервые за долгое время Сэм и Дин решили отдохнуть. Но им опять что-то помешало.