Не буди лихо, пока оно тихо, а Кейла Хенитьюза — пока он в гибернации. И не пытайся приручить его: есть риск приручиться самому. Со всеми вытекающими последствиями.

Саманта всегда была щедра на эмоции и не умела их скрывать, как и лгать. Минхо нужно всего-то оказаться рядом, для того чтобы это всё усилилось до максимального уровня, на манер кнопки увеличения звука.

Всё это время ему всего лишь нужно было взять Виктора и соединить его с солнечным светом, и вот он получил картину, сжимающую его сердце нежностью и требующую быть не то что запечатлённой на бумаге, а выжженой на обратной стороне век.

- Да, я знаю, что тут что-то творится, но я думал тут всего один дух и я… - Саша запнулся, не желая раскрывать все карты, - перестал его замечать.

  - Нет, их много и все они разные. Не каждый дух хочет себя показывать, но они везде.

Саша серьезно задумался о его словах. Вдруг, старик прав и этот город кишит чем-то мистическим? Может, они в темных переулках, старых канализациях, недостроенных домах, а может и вовсе рядом. Например, в мигающих фонарях и резких перебоях с проводкой.

  - У нас вечно тухнут праздничные огни, а городскую елку уже третий день не могут зажечь. Это его работа?

На голову свалилась беда? С кем не бывает. На голову свалился слизеринец — рыжий, в шортах под мантию и с несносным характером? Такое бывает только с Чхве Ханом — или со всем Хогвартсом сразу. Чтобы жизнь сливочным пивом никому не показалась!

Думать... вообще не задача Рико. Особенно много и упорно. Однако сейчас он всё-таки это самое много и упорно зачем-то производит, пытаясь в процессе объяснить и причину. Зачем? А фиг его знает. Почему? А просто потому что Ковальски.

День шёл прекрасно... До того, как разбилась любимая кружка. До того, как край домашнего свитера зацепился за ручку межкомнатной двери. До того, как Минхо почувствовал себя ненужным.

Сюжет сюжетом, а отдых по расписанию.

Гвен давно мечтала отметить Рождество в кругу Винчестеров. Но неожиданное дело может запросто сорвать их планы. Успеют ли братья к Рождеству и будет ли этот день незабываемым?

Обычно в свою спальню Авантюрин никого не допускал. Допустить в спальню означало бы допустить и в свою душу, показать свою уязвимость. Довериться. Воскресенье в списке тех, кому можно было бы довериться, находился если не на последнем месте, то где-то около того.