За дверью бара сэр Кейя прижимает к стене очередного пьяницу, благословляющего руки и вино мастера Дилюка неумеренными возлияниями оного, и клянется:

— Если ты, грязь, посмеешь хоть полуслово сказать, что у него — мой запах, я сгною тебя в карцере, понятно?

И пьяница кивает. С лица капитана на всех болтунов смотрит их смерть. Дилюк — неприкасаем для всех, включая самого Кейю.

Венти пьёт, смеётся, танцует, летает между столами распевая новую балладу. Он забирает чужую выпивку, редко платит за свою...

итэру семнадцать, у него совсем скоро выпускные экзамены и поступление. только вот, сейчас он не готовится к ним. сейчас он пытается понять, что он забыл на попойке в южной части города, и законно ли на нее попал

Ему снова снится кошмар, но это не воспоминания о прошлом, а кое-что пострашнее.

— С Днём рождения, Сяо. Будь счастлив, — говорит Венти так, будто это не он преподносит Сяо счастье на раскрытых ладонях, терпеливо ожидая, когда тот будет готов его принять.

Когда Люмин в компании Чайлда наведалась в "Ваньшен", Чжун Ли явно был удивлен их появлению, настолько, что девушке на мгновение показалось, что на скулах древнего Архонта выступили ярко-алые пятна смущения. Моракс весь Ли Юэ кинул, Цисин заставил разбираться с Осиалом и гостями из Снежной, Тарталью кинул на огромное количество моры. И все выходки совершенно не изменили цвет его лица. А теперь - дышит глубоко, нервно одергивает края перчаток и смотрит расфокусировано и будто бы сквозь гостей.

Не убедил.

На белоснежном берегу прогуливалась парочка парней. Тот, чьи волосы напоминали ему голубику, вальяжно ходил, закинув руки за голову. Его взгляд был устремлён на золотое солнце. Вокруг этого заката летала стая чаек, они бессовестно кружили над этой территорией, явно решив, что всё это принадлежит им и только им. Картина выглядела максимально реалистичной и не менее приятной для глаза. Казалось, стоит лишь прислушаться, как можно будет услышать крик птиц, шум моря и разговоры этих двух юношей.

Чжунли чересчур много времени уделяет работе, а Венти просто хочется её любви. 

Если бы Венти мог напиться до беспамятства и хоть раз забыться насколько, чтобы потом не вспомнить ни горя, ни сожаления, он бы точно уничтожил годовой запас вина «Доли ангелов». Больше всего на свете Анемо Архонт хотел потерять память и вместе с тем никогда не забыть самое болезненное воспоминание в его продолжительной жизни.