Юнги снял комнату в не очень благополучном районе.

Чонгук, испытывающий проблемы с психическим здоровьем, по уши влюбляется в Юнги, понимающего и поддерживающего его на протяжении нескольких лет их дружбы. Завязавшиеся между ними отношения, однако, постепенно всё отдаляются от представлявшегося им обоим идеала: ссоры и истерики с битьём посуды становятся традицией, а Чонгук каждый раз уходит из дома, возвращаясь через пару дней с обещаниями, что это происходит в последний раз. Но всё повторяется снова, и кому-то из них нужно взять ситуацию в свои руки, чтобы, наконец, прекратить этот круговорот и начать жить дальше.

— Джуна, смерть — это на самом деле не так страшно. — Улыбка Хосока буквально надорванная, рассечённая накануне нижняя губа при разговоре всё ещё побулькивает слипшимися багровыми комьями крови, а радужки его глаз выцветшие и надтреснутые от слёз и усталости, но он всё равно пытается казаться счастливым. — Было бы страшнее, если бы всё это вообще не заканчивалось.

Наверное, конец света начинается именно с таких вещей. С того, что кто-то считает кого-то очаровательным. Потом не заметишь, как уже умер давно, потому что не владеешь ни собой, ни своими мыслями. Не заметишь, когда «ты очаровательный» превратится в «не могу жить без тебя».

Говорят, когда Пак Чимин впервые запел, нечто, таящееся глубоко в здании оперного театра, замерло, чтобы послушать его голос, и ожило.

Призрак оперы AU.

крошки у намджуна было две
/большая любовь, дорога и закусочные из девяностых/

Чонгук сгорает в пытках нежности, а Юнги не может иначе.

По вторникам в шоу-программе Юнги — кружевные митенки и чёрные чулки.