Я очень глупый, серьёзно, намного глупее, чем он меня видит. Просто хватает доли той трусости, которая не позволяет в один день признаться ему, что больше всего мне хотелось бы говорить с ним не об учёбе, а о любви. Той, что одна на двоих, когда две души словно сплетаются красными нитями, как в самых прекрасных историях, где вокруг гремят войны, а двое главных героев сплелись в кокон на острове с названием на букву «л».

Он стоит, широко улыбаясь — щёки порозовели от холода, пар изо рта валит горячий и влажный. Стоит, трясётся от нервов и холода, весь как на ладони — хочется, чтобы следом таскаться уже перестал, наконец, и понял уже, что такие, как Юнги, не чинятся. Понял, что «большой хмурый хён» с него не снимет этот пушистый ошейник, что удавкой из розового перекрывает поток кислорода. 

С него самого бы хоть кто-нибудь собственный снял.

Юнги предвкушает быструю и удачную охоту да скорое возвращение домой, но всё идёт не так, как он изначально запланировал.

Солнце уснуло, встретимся скоро.

Кофейная кожа без какого-либо изъяна, шелка жемчужных тонов, гладко бритые ноги и невозможность комфорта, поскольку все вешают на тебя ярлыки «Не мужчина» и «Феминная шлюха». 

А ты не феминная шлюха. Тебе по долгу работы нужно олицетворять собой то, что они все позже называют искусством. 

AU, в котором Тэхён натурщик, которому прямая дорога на подиум где-то в Париже, а Чонгук из посредственных, но очень упорных. Тех, что мечтают прикоснуться к искусству хотя бы подушечкой пальца.

Не так страшна война с её неизвестностью, как чёрная ненависть в глазах того, чьё сердце вторым бьётся под рёбрами.

— Ты ведь хотел покончить с собой несколько минут назад, — пожимает плечами. — Я не мог не подойти и не предложить тебе дозу сахара. И присыпать надеждой. Надежда всегда улучшает вкус всего, что ты пробуешь, разве не так?

Намджун иногда шутит, что я жду, как какой-нибудь красавчик постучит ко мне в двери, при этом сам носа из дома не показываю, чтобы с кем-то познакомиться. И вот сегодня один красавчик и правда постучал в мои двери. И остался здесь на всю ночь. Можешь себе представить, какое поле для шуток ты открыл моему брату?

Знаете, как это бывает? Мы часто влюбляемся совершенно не в тех, кто совпадает с нашими вкусами или вроде того. Мы влюбляемся не в гениталии между ногами, не влюбляемся в души, как бы цинично то ни звучало. Мы влюбляемся в тех, кто нас понимает лучше всего, но — что важнее, — в тех, кто нас принимает. И готов выслушать. Ведь, согласитесь, иногда человеку действительно так мало нужно для счастья.

Его любимые мужчины помогают Чимину справляться со скукой и одиночеством больничной палаты.