Медицинская сталь, холод, стерильность, идеальный порядок. Часовой механизм, неотложный, всегда точный и верный, женщина, облаченная в правила. И одна маленькая ошибка, цвета ржавой меди, нежный осенний закат, запакованный в человеческую оболочку.

Восемнадцать — тридцать четыре.

Одна маленькая ошибка, и весь твой правильный механизм ломается к чертям.

Это будет чертовски длинная осень.

Не знаю, почему я решила, что Яворская старая дева, но мне нравилось так думать. Мне нравилось считать ее синим чулком, зацикленным на Розентале или Ожегове, или на ком-то там еще. Жаль, она не совсем соответствовала образу со своими черными пиджаками разных фасонов и стильными, неизменно белыми рубашками.

AU. Белоснежка вместе с дочерью сбегает от тёмного проклятия через волшебный шкаф. Двадцать восемь лет спустя история Спасительницы и Злой королевы начинается с позитивной ноты. Деревья целы, ни одно сердце не раздавлено, а яблочные турноверы всего лишь вкусные десерты и ничего больше. Но такой расклад оказался не по душе Белоснежке.

Беллатрикс всегда жила для кого-то и, кажется, никогда для себя. Но стоило встать на учет у психиатра, как у нее появилось удивительно много свободы.

Видимо, безумным в этом мире живется куда проще. Сумасшествие – даже маленькое такое – лучшее оправдание буквально всему.

[человеческое au, где Беллатрикс – преподавательница в университете, а Гермиона – ее студентка]