От рубашки и галстука хотелось избавиться–Инк зло дёргает галстук, будто это он виноват, что она застряла здесь, в пустом здании, один на один с...

–Инк, конечно же знала, что что-то не так, но предпочитала не двигаться с места и просто сидеть в офисе. Ужасно увлекательное занятие–смотреть в стену.

–si supieras cuanto te amo, eres mi tesoro y mi alma...–и смотрит так очаровано, как будто Инк спустилась с небесного пьедестала и озарила собой пространство в комнате, в квартире, в жизни Эррор.

На Эррор заглядываются прохожие, на неё чуть ли не молятся знакомые, на неё тяжело смотреть Инк и говорить себе каждый раз, что это нормально и хватит грызть себя за внимание чужих, но рычание в голове становится всё громче, больше, опаснее.

В стену летит ручка. Инк пыталась записать свои мысли на протяжении получаса и на каждой новой странице подчерк менялся и перетекал со строки в строку–не ровно, размазанно–Инк устала.

Вместе они–шебутным июньским ветром, грозой в июле и знойным Солнцем в августе. Вместе хочется дышать и разделять дыхание на двоих; Эррор хочется тосковать на песках солёного моря, чтобы расплавленный мозг подкидывал родной хохочущий образ и постепенно вытекал через ушные раковины.