слова обжигают, льют спирт в открытую рану, бьют до слез, вскипевших на ресницах. у скарамуччи новое воплощение, но всё те же проблемы. его и зовут теперь иначе — итэру досталось право исключительной чести.

когда-нибудь, наверное, он привыкнет к новому имени, научится справляться с эмоциями и перевернёт весь мир. или нахида своими мягкими-пронизывающими речами убьёт в нём дурные амбиции окончательно.

Ночью Мондштадт освещают миллионы огней, но даже под таким пристальным вниманием здесь продолжает твориться зло, и не всякое зло подвластно мнимым хозяевам города, даже если они считают себя детективами, даже если не бояться гулять по ночам и с улыбкой кивать на предложение выпить.

Город засыпает, просыпается...