— Получается, кто-то все это время сливал о нас информацию Гидре? — потрясенно выдыхает Питер. — Напомните, Фьюри ведь говорил об «остатках», которые легко уничтожить, да?..

— Не просто «кто-то». — Баки качает головой. В душе — какой-то зимний холод, сковывающий внутренности. — Кто-то из нас. Гидра пустила свои корни не только в ЩИТ, но еще и в Мстителей.

Пеппер находит кота и думает, что её боссу не хватает самостоятельности.

— Простите, мистер Старк. — Голос Паучка звучит слишком безжизненно, поэтому Тони недоуменно оглядывает то его, то напрочь разгромленную лабораторию, заваленную обломками и разбитым стеклом.

— Это… не страшно. Но что на тебя нашло? И что ты умудрился сломать, что Марк не отвечает?

— Марков больше нет. Как и Пятницы.

— Паучок? — Тони непонимающе разворачивается, с неверием глядя на Паркера, а затем все понимает. Трудно не понять, когда на тебя направлен пистолет.

— Хайль, Гидра.

Энтони Старк мертв. И это его вина.

Питер не умеет общаться с людьми, которые ему нравятся. Абсолютно. Нисколечко. От слова совсем. И именно поэтому для того, чтобы сблизиться с милым парнем, он выбирает весьма... болезненный способ.

[Постгражданка. Часть 1 из серии «Надежда для отчаявшихся»] Тони скашивает глаза на объект, лежащий возле своей головы и на бесяще высокой громкости исполняющий государственный гимн США. Одноразовый мобильник, который Стив послал ему в конверте с запиской.

Первой мыслью Тони на этот счёт было — обхохочешься, — потому что, ну конечно, Стив специально поставил эту песню на звонок, это же, мать его, Стив.

Второй мыслью было — ох, ебать.

В новом мире Баки придётся привыкать ко многому. К счастью, каждый из Мстителей готов по-своему помочь ему влиться в жизнь.

Тони и Стив с криками выясняют отношения.

[Преканон-AU к «Первому мстителю 2». Действие происходит во вселенной «Голодных игр».] Стива Роджерса — героя из прошлого постапокалиптического мира — обнаруживает и размораживает Капитолий. Гражданин мира нынешнего — эксцентричный Тони Старк — наносит ему визит.

"Старк, словно оценивая незнакомый хитроумный механизм, окинул его долгим пристальным взглядом. Нил узнал его. Примерно так он сам смотрел на произведение искусства, когда не мог еще определиться, подлинник перед ним или фальшивка."