Учителя честно просят Энму отъебаться от Гию, чтобы это солнышко не скатилось к ёбаной матери под его дурным влиянием.

Скатывается к ёбаной матери только святая уверенность Энму в том, что можно продолжать вести разъёбистый образ жизни на похуях. 

Хакуджи уверен - он даже не услышал, а почувствовал ругательство, слетевшее у Ренгоку с языка или пронесшееся в мыслях.

Зато у Хакуджи теперь есть стимул не забивать на постановку - они с Ренгоку исполняют главные роли. 

Танджиро пятнадцать. У него клинок Ничирин за поясом, демон-сестра и стремление победить Мудзана, которого хватит с лихвой на всю организацию и даже больше.

Когда судьба разводит вас на пять долгих лет в разные стороны, ты совсем не ожидаешь, что в конечном счете встреча выйдет совершенно не такой, какой ты ее себе представлял.

...и Гию не может этого понять.

Кредо по жизни, с которым удобно и хорошо. Кредо по жизни, которую они живут, как завещала Алёна Швец. 

У Хакуджи от страха пот ледяной градом по спине скатывается, вены на висках пульс отбивают. У Хакуджи зрачки сужаются и руки подрагивают.

У Хакуджи за спиной нечто, обнимающее его за плечи, скалящее клыки и шепчущее на ухо. 

Сложновато это, верить, на самом деле, когда в отчем доме тебя небрежно за патлы цветастые хватают и спрашивают, когда это дерьмо нормального цвета будет, потому что нет сил уже к директору ходить да глаза стыдливо прятать. 

“ кочо не показывала этого, но если бы сам господь бог на страшном суде спросил бы её, какой грех её олицетворяет, она без промедления отчеканила бы едкое слово 'зависть'. ”

Давай же будем откровенны, ибо только дождь станет свидетелем наших чувств…