У Хибари Ацуко были страшное лицо грозы всея Намимори и любимые серые с черными звездочками колготки.

Когда дым от десятилетней базуки рассеивается, Тсуна обнаруживает себя в гробу и спустя пять минут, к своему ужасу, не возвращается назад, в настоящее. Пока он следует за внезапно объявившейся незнакомкой в накидке к базе Вонголы, его преследует ощущение, что это всё ему просто снится. Встреча с пропавшим вчера Реборном развеивает последние надежды, что происходящее - сон. Хотя, невесело посмеивается взрослый Ямамото, всё действительно больше похоже на кошмар. // Альтернативное развитие событий TYL!арки, полностью её переписывание

Трудности совместного проживания с человеком, у которого длинные волосы.

Брелок на ваших ключах - это охранник этих самых ключей. Золотой карп прослужил Тсуне добрых пятнадцать лет, хорошо себя зарекомендовав. Но ему пришлось выйти на заслуженный отдых. 

Забота или альтернативное чувство юмора хранителей?

кажется, у него истерика. но сложно оставаться в здравом рассудке, когда твоя душа — твой враг.

ghost in your house, ghost in your arms

[шоичи постепенно осознает, что старый друг не так прост, но из-за путешествий во времени ощущение реальности и причинно-следственных связей потеряно]

— Ты... ты девушка? — Спросил Капитан, который отошел раньше всех из состояния монумента.

— Нет, что вы, — гостья слегка ехидно улыбнулась, заправляя непослушный локон волос за ухо, — я мимо проходящий трансвестит.

— О, прошу прощения. Вы были столь хмуры и недовольны, синьор, что мне показалось забавным вас так назвать. Прямо-таки тучка по имени Солнышко. 

— Значит, вы тогда солнышко по имени Тучка, синьорина? 

— Ммм... Может быть. Я Сада Тсуе, хозяйка кофейни. Приходите к нам еще.

Что они вообще знали о Скалл? Да почти ничего. 

Появилась из ниоткуда, сначала в цирке, потом большой сцене, ворвалась и засияла. Человек-без-прошлого, человек-без-имени, безумная девчонка с самоубийственными порывами. Не удивительно, что первым "добровольцем" для использования иной версии Базуки выбрали именно ее. 

Конечно, Скалл была против. Конечно, ее никто не послушал. Когда Аркобалено вообще слушали ее? Разве что в Несостоявшемся будущем, о котором они решили никогда более не говорить.

Как много можно сказать одним только взглядом. Как много таких безмолвных слов витает в тишине. И как иногда хочется чтобы эта тишина длилась вечно, если рядом тот, кто вам дорог.