***

Это было после уроков. Джерард Уэй стоял около своего шкафчика и доставал учебник по географии, чтобы забрать его домой и сделать заданный учителем проект. Он открыл рюкзак и хотел уже убрать туда книгу, но чьи-то руки резко выхватили её и бросили в другой конец коридора.       

— Апорт, — прокричал Уильям Бэк и засмеялся. Это был рыжеволосый парень, который выше Джерарда примерно на голову, его одноклассник и по совместительству главарь «банды» (так их называет Уэй у себя в голове). Компания Уилла, не считая его самого, состояла из четырех человек — Ноа Фаррэлла, Кристофера Хорна, Дэниэля Купера и Тэйлора Кроуфорда. Они, можно сказать, находились на вершине школьной иерархии, позволяя себе задирать и унижать других, ниже стоящих, учеников. Порой Уэю это напоминало типичный сюжет дешёвых подростковых драм.       

Джерард вздохнул и направился в сторону брошенного учебника. Парни громко рассмеялись, проследив за глупым, по их мнению, Уэем, однако дойти до географии не дали, набросившись на него — схватили за руки и вывернули их назад, обездвижив юношу. К Джерарду подошёл Уильям и со всего маху ударил прямо в живот, отчего из уст Уэя вырвался слабый хрип. Боль спазмом расползлась по телу парня, перекрыв доступ к кислороду, и Джерард ещё с десяток секунд никак не мог вдохнуть. Уилл не обратил внимания на это и продолжил развлекаться. Бэк схватил его за волосы, задрал голову, и, даже не посмотрев в и так зажмуренные глаза, ударил прямо в лицо, попав в скулу. Уильям на этом не остановился и нанёс ещё несколько ударов, в конце концов заставив Джерарда тихо заскулить и обмякнуть. Он снова дёрнул его за волосы, отчего тот зашипел, и Бэк удостоверился, что Джерард ещё в сознании. Уилл старался не доводить его до обморока, поскольку, во-первых, было неинтересно задирать человека, который никак не реагировал, а, во-вторых, бессознательного Уэя с ссадинами обязательно нашёл бы один из учителей и допросил, поставив под угрозу статус «банды». Компания старалась не лажать у всех на виду исключительно по той причине, что для окружающих они должны были казаться непобедимыми, ведь даже если бы их на самом деле отловил кто-то из педагогического состава, то им все равно ничего бы не было — никто не обращал внимания на выходки парней.       

— Ох, наша принцесса Тиана подустала? — пробасил Ноа, разразившись гоготом. Ситуация, в которой оказался Джерард, показалась Фаррэллу очень нелепой и рассмешила его, ведь, представьте себе, этот безмозглый Уэй даже не пытался сопротивляться. Однако, давайте подумаем рациональнее, кто вообще смог бы что-то сделать, когда его держит орава сильных ребят? Да и был ли вообще смысл бороться с пятью хулиганами?       

На самом деле Джерард уже пытался противостоять им, но для него всё закончилось не очень хорошо: он был избит так, что в итоге оказался в больнице, где ему накладывали швы. Тогда Уэй ещё попробовал сообщить что-то администрации, которая, в свою очередь, отчитала каждого из банды и отпустила. Да, отпустила. Школа решила не портить свою репутацию и просто закрыла глаза на произошедшее. С тех пор Джерард даже не пытался ничего предпринимать — любое сопротивление только ухудшало его же жизнь.       

— О, ребят! — заинтересованно воскликнул Кристофер, роясь в рюкзаке Джерарда, — Смотрите чо я нашёл, — и достал оттуда несколько сэндвичей с беконом. «Банда» довольно загудела. Уильям жестом показал отпустить Джерарда, и тот рухнул на пол.

— Спасибо, Тиана, что заботишься о нас и делишься обедом, — с поддельной благодарностью сказал Уильям и отошёл от места происшествия, конечно, не забыв напоследок пнуть Уэя.       

Последняя еда Джерарда была поделена между парнями, рюкзак закинут на шкафчик, а сам Уэй избит и брошен на полу. По такому сценарию проходили почти все дни парня, поскольку банда, издевающаяся не только над ним, но и над многими другими учениками, никогда не давала ему прохода и не оставляла в покое до тех пор, пока не выжимала из него всё, что могло оказаться для них полезным. Однако, гораздо чаще они издевались без причины, поэтому для Джерарда уже стало в порядке вещей получать учебниками по голове или пинок под зад и находить прилепленный к кофте стикер с дурацкой надписью, а также застрявшие в волосах слюнявые бумажные свёртки. Ребята высмеивали его за любые оплошности, включая даже те, которые в принципе никто бы не заметил. Как бы Джерард ни желал провести спокойно хотя бы один учебный день или как бы он ни старался спрятаться от парней, из раза в раз они находили его и проводили свои манипуляции, кажущиеся им очень забавными. В общем, всё что мог Уэй, так это смириться, чем он, собственно, и занимался.       

Пытаясь прийти в себя, Джерард ещё некоторое время полежал на полу, где его оставила «банда», и, дождавшись ослабления боли, поднялся на ноги. Когда Уэй встал, его повело вбок от резкого головокружения, но, облокотившись о шкафчик, он не позволил себе упасть. Парень дотронулся до своего лица и зашипел: место удара болело и, по всей видимости, опухало. Он уже представил, что ожидает его в ближайшие дни, потому что перекошенное лицо сделает Уэя ещё «смешнее» и в сторону парня полетят новые шутки. Джерард устал от всего этого. Порой ему хотелось броситься прочь из этого городка и больше никогда сюда не возвращаться, но это было невозможно, поэтому он просто терпел и надеялся на лучшее.      

Уэй достал со шкафчиков свой рюкзак — хотя пришлось немного повозиться, поскольку он оказался низковат для того, чтобы дотянуться с первого раза. Застегнув пострадавшую вещь и наконец подобрав учебник по географии, он направился в сторону улицы. Однако и здесь удача отвернулась от него: выйдя на улицу, он был застигнут врасплох дождём. А зонт он оставил дома. Фыркнув, Джерард натянул капюшон на голову и начал спускаться по лестнице, но кому-то (интересно кому же) он помешал и его столкнули со ступеней. Уэй приземлился прямо в лужу.       

— Наша принцесса Тиана упала! — закричал Дэниэль, — Как жаль, что мы не подготовили для неё красную ковровую дорожку!       

Дэнни разразился смехом вместе с остальными. Они дали друг другу «пять» и, довольные проделанной работой, удалились прочь. В свою очередь Джерард поднялся, отряхнулся, что ему особо не помогло, потому что грязь только сильнее впиталась в его одежду, и пошёл дальше, даже не обернувшись. Он вышел за пределы школьной территории и двинулся в сторону дома.       

Несмотря на то, что Джерард всю дорогу старался бежать, он все равно замерз (поблагодарим ребят за то, что скинули его в лужу) и ещё сильнее промок из-за ливня. Мокрая толстовка совсем не спасла от ненастной погоды. Уэй искренне надеялся, что не заболеет, потому что это допущение могло стоить ему многого.       

Отворив входную дверь, Джерард бросил ключи на комод и рванул в ванную. Немедля, он снял с себя всю влажную одежду и бросил в стирку, а затем так же быстро залез в душевую кабинку, открыл кран и настроил воду. Горячие струи тут же потекли на его тело, от чего Джерард немного вздрогнул, но почти сразу же расслабился. Несмотря на то, что вода задевала большое количество ран на его лице и теле, Уэй старался не придавать этому особого значения. На данный момент ему было не до себя, поэтому он быстро намылился, а после сразу же смыл всю пену вместе с грязью, выключил воду и вылез из душа. Однако, когда он снимал полотенце с крючка, то случайно задел несколько тюбиков с шампунями, и те повалились на пол, устроив грохот. Проклиная себя за шум, Джерард быстро всё поднял, вытерся и выскочил из ванной. В комнате он переоделся в сухую одежду, замазал синяки и ссадины тоналкой и побежал на первый этаж — к матери.       

Она как обычно лежала в постели. Джерард подошёл к ней и убрал с её бледного лица темную прядь пропитанных потом волос, открыв взору впалые щёки, выделяющиеся скулы и синяки под глазами, которые сопровождали женщину уже довольно долгое время и пугали Уэя. Сейчас, впрочем как и всегда, он постарался не заострять внимание на её внешнем виде и осторожно погладил по волосам, замечая во взгляде матери отстраненность. Джерард посмотрел на тапочки, ровно стоящие около кровати, и закусил губу: сегодня она даже не вставала. К его горлу подступил ком, но он сжал челюсть и не дал слезам выйти наружу. Он должен был делать вид, что всё хорошо. Он должен был верить.       

Неожиданно глаза Донны прояснились, и она прохрипела, протягивая слабую руку к Джерарду:       

— Сынок… Как твои дела в школе?       

— Всё отлично, мам, — солгал Уэй, накрыв своей рукой ладонь матери. Она была настолько тонкой, что ему ещё сильнее захотелось плакать. Сдерживаться было всё сложнее, но он должен казаться сильным, чтобы мама не догадалась, что он не справляется. Он сильный. Она тоже. У них всё получится.       

— Хорошо… — отстранённо пробормотала миссис Уэй, отворачиваясь к окну. На улице по-прежнему шёл дождь и капли барабанили по стеклу; завывал ветер.       Когда Джерард дотронулся до рук матери, ему сначала показалось, что он прикоснулся ко льду, поэтому, немедля, Уэй проверил её лоб — горячий. Видимо у неё снова жар. Он сжал её ладони своими, с трепетом и любовью поцеловал пальцы, опалив их тёплым дыханием, и аккуратно опустил руку матери на кровать. Женщина никак не отреагировала.

— Я сейчас принесу тебе поесть, — засуетился Джерард, осторожно укрыв Донну пледом, и скрылся за дверью.       

Оказавшись на кухне, Уэй прислонился к столешнице и прерывисто выдохнул, чувствуя как на глазах наворачиваются слёзы, а ещё через пару мгновений ощутил как по его щекам потекли солёные капельки, начиная собираться на подбородке. Он зажал себе рот, пытаясь не издать лишних звуков, которые могла услышать мать и, возможно, даже всполошиться. Джерард зажмурился, по-прежнему держа ладони на губах, и безмолвно заплакал.       

Ему было страшно.       

Уже около года его мать страдает от болезни. Первый раз, когда она обратилась за помощью в больницу, ей сообщили, что у неё пневмония, и прописали некоторые лекарства. Женщина принимала их исправно и соблюдала постельный режим, особо не обращая внимания на проблему, но кашель всё никак не проходил, иногда даже сопровождаясь кровью, поэтому ей пришлось отправиться к врачу во второй раз. После прохождения ряда обследований, у неё был выявлен рак лёгких, ударивший не только по её психологическому состоянию, но и по семейному бюджету — почти все средства стали уходить на терапию. Тем не менее, состояние женщины лишь ухудшалось. Дальнейшее лечение, которое должно было проходить в Нью-Йорке, включало в себя дорогостоящую операцию и долгое восстановление после неё, однако денег не хватало даже на то, чтобы уехать из городка.       

Вскоре мать уволили с работы за частые пропуски, и она слегла окончательно. У неё стали случаться приступы, при которых она кричала от боли, а Джерард метался и не знал чем помочь, ведь настолько сильных обезболивающих просто не существовало. Раньше Уэй каждый раз в истерике звонил в скорую, но после ряда отказов — там знали, что у его матери рак и что помочь невозможно — он прекратил свои тщетные попытки. Тогда он взял себя в руки и пошёл работать. Джерард каждый вечер трудился в форме официанта в придорожном кафе, ночью разгружал склады, а по выходным за небольшую плату рисовал прохожих на площади. Сейчас ему удалось накопить уже 20 000 долларов, с учётом суммы, которая осталась с заработанного матерью. На самом деле этого ничтожно мало, поскольку необходимо примерно раз в 5 больше, но, к сожалению, у него не было выхода — работать мог только он. Уэй боялся, что не успеет заработать даже половину прежде, чем мать «сгорит» от болезни. Мысли Джерарда зациклились на её спасении, постоянно ища новые способы заработка, однако маленький город разрушал любой потенциал отсутствием каких-либо возможностей, и Уэй всё больше и больше склонялся к тому, что, как бы он не желал помочь матери, у него ничего не выйдет. Джерард понимал, что не переживёт потерю единственного близкого человека, который у него остался, ведь до этого он уже утратил отца и из депрессии его вывела лишь материнская забота. Уэй восхищался стойкости этой женщины, которая потеряла мужа, но осталась на плаву и вырастила сына, ни разу не показав слабины.       

Шесть лет назад, когда он заканчивал пятый класс, на одном из последних уроков было объявлено о приближающейся буре, поэтому классные руководители позвонили родителям учеников и попросили забрать детей пораньше. Буквально через полчаса за ним приехала мама, которая еле отпросилась с работы у удивленного странному прогнозу погоды босса — тогда на небе не было ни единого облачка. Однако буря не заставила себя ждать, и, когда Джерард с матерью едва успели переступить через порог, дождь полил настолько неожиданно и сильно, что им сначала показалось, будто с верхнего этажа кто-то вылил ведро воды. Следом грянула гроза и поднялся ветер, дав понять, что метеослужба не солгала, сообщив о надвигающемся циклоне.       

Ближе к вечеру Донна заволновалась о муже и несколько раз попыталась дозвониться ему, но у неё ничего не вышло — его телефон был отключён. Ещё тогда Джерард заподозрил что-то неладное, но мама твердила, что с папой всё хорошо, и он просто задерживался. С большим трудом ей удалось уложить спать сына, который только и делал, что уговаривал разрешить ему дождаться прихода родителя.       

На следующее утро Джерард встал ни свет ни заря, надеясь застать дома отца и спросить почему он так поздно вернулся, но его встретила лишь пустая родительская комната. Мальчик рванул в коридор, где невольно подслушал разговор матери с полицейскими, сообщающими Донне о том, что Дональд Уэй погиб. Когда мужчина возвращался домой, из-за сильного дождя водитель джипа не справился с управлением и вылетел на встречную полосу, врезавшись в автомобиль отца Джерарда. На деле машину задело не сильно, но от толчка и сырой дороги её развернуло и выбросило с моста прямо в реку. В тот момент внутри Джерарда что-то оборвалось. Он завопил, не веря своим ушам, набросился на взрослых, требуя, чтобы они подождали, ведь отец вернётся. Однако Дональд больше никогда не переступил порог их дома — ни в этот день, ни в следующий, ни в какой вообще. Уэй смог осознать это только через год, а справиться с потерей спустя четыре, и то лишь с помощью психолога и матери, которая старалась не унывать, доказывая, что жизнь продолжалась.       

И вот сейчас всё повторялось снова.       

Дрожащими руками Уэй наливал половником горячий суп, пару раз чуть не выронив тарелку, но Джерард всеми силами пытался не впадать в истерику. Если он потерял одного родителя, это не означает, что он позволит случится подобному и со вторым. Юноша старался не задерживать в своей голове мрачные мысли, надеясь на то, что сможет преодолеть все трудности, и жизнь наладится, ведь после каждой черной полосы, наступает белая, верно? Ведь так, да?       

Закончив с супом, Джерард взял ложку и направился в комнату матери. Она лежала в прежнем положении, полностью игнорируя появление сына. Уэй присел на край кровати, боясь потревожить Донну, но, по всей видимости, она даже не заметила его присутствия. Тогда он немного потряс её за плечо, после чего она перевела на него мутный взгляд.       

— Что-то случилось? — тихо просипела Донна и тут же закашлялась. Джерард почти мгновенно схватил свободной рукой салфетку с тумбочки и поднёс к губам матери, вытирая кровь, которая брызнула из её рта.       

— Тебе нужно поесть, — прошептал Уэй, наблюдая, как мать скривила лицо на его предложение, — Совсем чуть-чуть, пожалуйста, прошу, поешь…       

У Донны отсутствовал аппетит, её тошнило, и она чувствовала себя отвратительно, но в то же время женщина очень плохо соображала, отказываясь понимать, что если не будет есть, то это ни к чему хорошему не приведёт. Она вела себя хуже маленького ребенка, однако это было простительно, поскольку разум Донны был затуманен. Джерард каждый раз, как в первый, уговаривал её поесть, прекрасно осознавая, что без еды её организм истощится ещё быстрее и приведёт к летальному исходу. Он представлял себе сколько боли приносит ей эта процедура, но юноша ещё ярче воображал то, что принесёт её отсутствие. Запретное слово постоянно вертелось у него на языке, въедалось в разум, просачивалось в самые отдаленные уголки сознания и проявлялось в самых страшных снах, словно пытаясь заставить юношу бросить всё на полпути и сдаться. Однако изо дня в день Джерард старался не падать духом и убеждать себя в обратном, в том, что он сильный и справится с любой напастью, несмотря на мысли, портящие его настрой.       

Сейчас Уэй был рад, что благодаря десятиминутным уговорам у него всё-таки получилось накормить мать, хоть всего и несколькими ложками. В любом случае, даже небольшое количество пищи лучше, чем ничего. Джерард поставил тарелку на тумбочку, а сам остался сидеть на кровати рядом с Донной. Он аккуратно гладил маму по руке, бормотал успокаивающие слова и старался изображать на лице улыбку, но она выходила слишком кривой и неестественной. Возможно, человека в адекватном состоянии, выражение лица Уэя даже напугало бы, но с трудом разбирающей эмоции женщине этого было в полне достаточно, поэтому Донна слабо приподняла уголки губ в ответ, полусонно поглядев на сына.       

К сожалею, безмятежный зрительный контакт продлился недолго, поскольку спустя полминуты глаза женщины наполнились слезами, а ещё через пару секунд она резко дернулась и закричала — начался приступ. Миссис Уэй закашлялась, слабыми пальцами вцепившись в руку Джерарда, измученно посмотрела на него, совершенно не понимая, что происходит, и тихим хриплым голосом начала умолять, чтобы всё поскорее закончилось. Джерард заплакал — ему было сложно смотреть на мучения матери, но в то же время он не мог что-либо предпринять. Парню было отвратительно от самого себя, потому что он сидел здесь и просто ревел вместе с матерью, которая продолжала обессилено кричать и вертеться в постели. Всё, что Джерард делал, так это старался не допустить, чтобы Донна случайно свалилась на пол, ненароком причинив себе ещё больше боли.       

— Всё х-хорошо, — всхлипнув, произнёс Джерард, — Всё хорошо, х-хорошо, тшшш, хорош-шо, — он повторял эту фразу снова и снова, не зная кого он больше пытается успокоить — маму или себя. — Всё хорош-шо.       

Так продолжалось около часа.       

После того, как в комнате воцарилась тишина и мать, вымотавшись, провалилась в сон, Джерард остался бездумно сидеть на коленях перед кроватью: слёзы закончились вместе с мыслями. Он, невидящими глазами прожигая дыру в стене, отчетливо ощутил холодок, пробежавший по его спине, и ему на мгновение показалось, будто в помещении температура опустилась до минусовой отметки, несмотря на то, что на дворе было всего лишь начало октября, и услышал аромат, дико напомнивший запах смерти, о которой Джерард так боялся думать. Она разгуливала совсем рядом, с каждым днём подбираясь всё ближе и ближе.       

В какой-то момент Уэй пришел в себя, посмотрел на часы, и, подскочив, поспешил собираться на работу. Сегодня вечером он снова будет разносить еду заблудшим в придорожное кафе водителям, выслушивая байки дальнобойщиков, а ближе к ночи, когда его смена закончится, отправится перекладывать товары до самого утра, и затем, проспав всего три часа, если не меньше, поплетётся в школу, где его снова будет ждать «банда». И всё вновь пойдёт по кругу.       

Как же ему хотелось однажды проснуться счастливым.

***