Снег под ногами скрипел сегодня даже сильнее обычного. Перед тем как войти на базу, Хосок остановился и поднял взгляд к небу, туда, где самый высокий горный пик упирался в белые облака. Зрелище было потрясающим. За то время, что он прожил здесь, красота окружающего мира не имела для него особого значения, но теперь Хосоку хотелось оставить на память еще и это. Он не был сентиментален настолько, чтобы делать совместные фото или сокрушаться о том, чего не успел сделать, а потому просто смотрел на яркую синеву неба, проплывающие облака и режущую глаза белизну снега. Мужчина мысленно готовился к отъезду, пытаясь собрать в голове конечный образ планеты, которая стала для них с Чонгуком домом.

      Год с момента отъезда Чимина пролетел неожиданно быстро. Каким-то непонятным образом, стоило Паку покинуть планету, как все начало рушиться, идти чертям под хвост. Поначалу компания решилась предоставить им на замену другого сотрудника, но он не прижился и уже через месяц попросил перевода. Хосок не стал лукавить, если бы сказал, что был его отъезду несказанно рад. Разговоры с ним совершенно не клеились. Гук постоянно избегал с незнакомцем встреч, стесняясь, а Хосоку просто было некомфортно в компании человека совершенно не понимавшего его шуток и постоянно обижающегося. Чужак был третьим лишним, и, благодаря ему, Хо понял насколько сильно на самом деле ему не хватало общества Чимина. Когда же через неделю, руководство вновь завело разговор о пополнении их дуэта, Хосок и Чонгук проявили стойкость и решительно отказались от такой перспективы. Пусть с отъездом Чимина их круг обязанностей сильно расширился, экспериментировать и впускать в свой тесный мир еще кого-то они больше не хотели.

      — Хён, ты где? — раздался по внутренней связи мальчишеский голос.

      — Возле базы, — легко отозвался Хо, оглядываясь на здание позади себя. — Дай мне еще пять минут.

      Чонгук как и всегда сильно переживал, теперь он часто оставался на базе один, пока Хосок совершал обходы. Чимин же пропал, он больше не отвечал на сообщения, и мальчишка подсознательно боялся, что время разлучит и их с Хосоком. Для мужчины, привязавшемуся к подростку, это казалось глупым. Хосок не представлял дальнейшую жизнь в отрыве от Чонгука и, с тех пор как техника на Глизе стала приходить в негодность, начал задумываться о лучшей жизни для мальчика. Ведь, по сути, Чонгук не видел ничего дальше скованной льдами свалки.

      Так, на днях, Хосоку пришла мысль, что пора бы и им бросить все, улетев отсюда. По расчетам АИДа, скоро в большинстве своем из строя начнут выходить не только рядовые роботы, прессовщики, но и плавильные печи, что означало конец всей работе на планете. В позапрошлом месяце статистика не была столь удручающей, а сегодня все уже казалось намного серьезней. Из трех прессовщиков около базы, теперь работало всего два и с объемами мусора справляться они не смогут. Сломанная плавильная печь на экваторе и множество обычных роботов — это был результат вчерашней проверки, сегодня еще две печи и еще часть прессовочных машин. Поломки случались теперь каждый день и поправить все не было возможности. Хосок не мог разорваться на все двести с небольшим баз.

      Начальство на донесение о поломках отреагировало резко, и компания даже попыталась урезать им выплаты, да только ничего не вышло. Хосок пригрозил судом и все разговоры о штрафах сразу стихли. Конечно, работающая свалка приносила немалую прибыль, однако, как и всегда, люди наверху хотели получать большие деньги, при минимальных затратах, оттого все и обернулось таким удручающем состоянием планеты и техники. Сегодня, когда Хо обнаружил гигантского прессовщика замершим в предрассветных сумерках, то, как ни странно, вспомнил слова Чимина, о том что скоро свалку прикроют, а их уволят. Странно было, что спустя такой большой промежуток времени, голос бывшего начальника прозвучал в голове мужчины с присущей тому интонацией, а память даже воспроизвела мимику друга с точностью до малейших деталей.

      Хосок пнул носком ботинка, лежащий рядом, кусок льда. Было бы глупо отрицать, что он не скучал по прошлым временам, только вот в отличии от Чонгука, Хосок все еще неимоверно сильно злился на Чимина. Появление на базе андроида, стало отправной точкой. И пусть Тэхёна уже очень давно они с Чонгуком отправили на переплавку, его влияние, оказанное на всех них, до сих пор ощущалось. Гук еще бывало вспоминал необычную машину, размышляя в слух о том, как теперь живет Чимин, чем он занят. Хосок же обычно не поддерживал эти темы, превращая разговор двоих в монолог. Что толку думать и гадать об этом, главное, что у того все наладилось, раз он перестал выходить на связь. Помня о том, каким было последнее сообщение от Чимина, Хосок мог предугадать примерное развитие событий. Пак был явно не в себе, когда говорил о возможной тайной лаборатории и непостижимых открытиях в области клонирования, поэтому вполне закономерно разбившись о собственные фантазии, остепенился и просто жил, где-то далеко отсюда.

      Обида на Чимина опять сильно кольнула в области ребер и Хосок постарался переключиться на какую-нибудь другую тему. До конца смириться с тем, что друг не хотел иметь ничего общего с ними, мужчина так и не смог, предпочитая просто избегать подобных мыслей. Слепящий яркий свет, отражающийся от снега, сменил приглушенный свет коридора. Привычная атмосфера базы с мыслями об отлете стала резче бросаться в глаза. Снаряжение Чонгука висело в соседнем шкафчике, а на противоположной стене хранились запасные комбинезоны и дополнительные защитные маски. Хосок помнил, что там не хватало одного.

      Мальчишка большую часть времени всегда проводил в общей комнате, он перенес туда желтый диванчик из столовой, некоторые самые необходимые инструменты и сидел там, чиня свои безделушки в свободное время. Хосок не спрашивал почему Чонгук больше не хотел заходить в ремонтный отсек, это было и так понятно. Чтобы лишний раз там не появляться, мальчик в основном просил его сходить и взять оттуда нужное ему для работы. Вот и сейчас мужчина безошибочно нашел его, сидящим прямо на полу, по середине кучи разнообразных разложенных деталек. В комнате была запущена аудиозапись шума прибоя. Мальчик как раз закручивал корпус отсоединенной руки рабочего андроида, покачиваясь в такт звукам.

      — Что, уже и работу сюда тащишь? — спросил Хосок, останавливаясь в метре от него и смотря под ноги, чтобы не наступить на что-то важное.

      Чонгук, не отрываясь от своего занятия, только пожал неопределенно плечами и поджал губы, затягивая соединение потуже. В этот момент бывшему контрабандисту захотелось, как никогда прежде, взять мальчика и увезти его подальше от всего этого. Ему необходимо было полноценное общение со сверстниками, другими людьми, а не только со стенами и железом.

      — Встань с пола, — Хосок недовольно оглядел мальчишку, который сидел на холодном полу, злясь больше на себя, чем на него. — Не хватало еще потом возиться с твоей простудой.

      — Мне не холодно, хён. — Гук оторвался от своего занятия и потянулся за стаканом воды, оставленном на столике, полностью игнорируя сказанное старшим.

      — Ты что, глухой? Или мне тебя за ухо с пола поднять? — Угроза в голосе, кажется, подействовала, и мальчик, возмущенно фыркнув, все-таки поднялся на ноги.

      Чонгуку уже исполнилось шестнадцать и он старался выглядеть взрослым, высказывая всевозможные протесты. Хосоку иногда приходилось быть с ним строже и грубее, чем обычно. Подростковый возраст, казалось, только начал набирать силу, а у мужчины все терпение и спокойствие, которых у него было гораздо меньше чем у того же Чимина, например, подходили к концу. Ранее покладистый и послушный мальчуган превращался в вечно бунтующего парня, заставляя Хосока чувствовать себя отцом-одиночкой.

      — Ты обедать будешь? — будто между прочим спросил Чонгук, пытаясь обустроить все нужное для ремонта на желтом диванчике так, чтобы не помешать севшему туда старшему.

      — Да, наверное, — Хосок улыбнулся тому, как он в итоге уселся, максимально придвинувшись к нему и делая вид, что слишком занят своим важным делом.

      На душе стало так спокойно и мужчина не удержавшись притянул того к себе за шею, взъерошивая волосы на макушке. Мальчуган сначала еще пытался выбраться из-под крепкого захвата, но потом сорвался на визг и хохот от щекотки, освобождая того, кем и был на самом деле — ребенка.

      Уже сидя за общим столом, Хосок таки решил поднять тему об увольнении. Все равно рано или поздно это произойдет, когда печи потухнут все до единой.

      — Ты знаешь, техника не прикажет долго жить, и поэтому я в последнее время много думал насчет нашего нынешнего положения. Хочу предложить тебе несколько вариантов, — начал Хо, еще раз поправив, лежащую на столе, шапку.

      На самом деле он так нервничал только из-за страха остаться одному. Мужчина боялся, что Чонгук может решить дальше идти с ним разными дорогами. Юношеский максимализм младшего и его постоянные попытки проверить свои силы должны были сыграть свою роль, и Гук в итоге принял бы решение пожить самостоятельно. Хоть это и представлялось весьма маловероятным развитием событий, однако такой шанс был, и именно это заставляло Хосока откладывать разговор.

      Чонгук как раз в этот момент допивал остатки бульона из глубокой тарелки и теперь смотрел на него поверх нее, ожидая дальнейших объяснений.

      — Первый мне не очень нравится, — сразу предупредил его мужчина, подмечая как тот напрягся, — мы с тобой можем работать здесь до тех пор, пока нас не решат уволить, а потом отправиться каждый своей дорогой или… — Хосок сделал небольшую паузу, глотнув чая, — поехать на ближайшую колонию вместе.

      — А второй вариант? — Чонгук нахмурился.

      — А второй точно такой же, только мы можем не ждать и уволиться сами. Что скажешь?

      Мужчина внимательно наблюдал за мальчиком, который опустил голову и водил палочками по пустому дну пиалы. На секунду Хосок уже было подумал, что тот злится на него, хотя понять за что не представлялось возможным.

      — Ты что там, уснул? — немного резче чем обычно брякнул Хо. — Мне что, до завтра ждать от тебя ответа?

      — Ты устал от меня, — на выдохе, грустно протянул Чонгук и еще ниже склонил голову.

      — Чего? — удивился старший, ожидавший совсем не этого. — С чего ты взял?

      Чонгук резко поднял на него свои большие глаза, горевшие непониманием и слабой надеждой. С таким взглядом он обычно вспоминал Чимина и рассуждал о причинах его внезапного молчания.

      — Ну ты же сказал… — начал было он, но Хосок расхохотался, наконец отпустив свои страхи и догадавшись о причинах такой реакции Гука.

      Чонгук не смотря на свое взросление, оставался все тем же до жути привязанным к ним обоим ребенком. Только теперь, потеряв одного из своих хёнов, он стал намного чувствительнее и, как часто бывает, услышал лишь одну часть предложенного, опустив все остальное.

      — Я сказал, что мы можем вместе поселиться на одной из колоний, найти там подработку и спокойно жить, не дожидаясь пока нас вышвырнут отсюда, — Хосок все еще посмеивался, но больше не скрывал своего умиления, ущипнув того небольно за щеку.

      — Правда? — Чонгук неуверенно улыбнулся ему в ответ, кажется совсем забыв об отыгрываемой роли взрослого. — И мы можем сделать это уже сегодня? Компания не будет против?

      — Конечно, пусть только попробуют! Мы проработали здесь почти шесть лет, без отпусков и смены состава… — Хосок запнулся на этом моменте, слишком резко вспомнив, что состав их все же поменялся из-за ухода Чимина. По выражению лица Гука в одинаковой степени было понятно, что и он об этом вспомнил. Хосок кашлянул, чтобы скрыть заминку и продолжил: — Только для начала, нам нужно продумать куда поехать.

      Остаток обеда и вечера они, воодушевленные грядущими переменами в их жизни, все перебирали колонизированные планеты и станции, подбирая оптимальную для обоих. Если условия жизни нравились, то обязательно не подходила работа, а жить на орбитальной станции, где все было идеально в этом плане, Хосок не хотел в первую очередь из-за Чонгука. В понимании мужчины, мальчику нужен был полноценный дом, а не комнатка два на три метра. Так и не сумев в этот день ничего выбрать, они разбрелись каждый по своим делам, решив подумать об этом завтра. Хосок пошел проверять состояние печей и перенастроить их мощность в случае перегрева, а Чонгук отправился в отсек Управления и Диагностики, смотреть на прогноз бурь.

      Направляясь обратно, Хосок решил зайти еще раз в общую комнату. Спать мужчине не хотелось, даже несмотря на всю усталость. Он развалился на диванчике и только тогда вспомнил о выпивке, но идти за ней было лень, оттого Хосок только причмокнул губами и запрокинул назад голову. Соблазн расслабиться в конце рабочего дня рос от минуты к минуте, пока, мужчина сидел и представлял, как он уже сходил за бутылкой и как сделал первый глоток. Бывший контрабандист даже собрался привстать, как тут же одернул себя. Чонгук точно не одобрил бы. Весь последний год Хосоку было тяжело сдерживать свою страсть к алкоголю и, если он начинал, то остановиться было трудно. Именно поэтому, мужчина предпочитал вовсе не пить. Становиться алкоголиком точно не входило в его планы. Тот день, когда он в порыве гнева, метнул бутыль в мальчика, до сих пор стоял комом в горле и добавлял мотивации к дальнейшему воздержанию.

      Попытавшись полностью расслабиться и выдавить из себя мысли о выпивке, Хосок начал представлять их с Чонгуком жизнь. Его воображение рисовало счастливые картинки будущего. Хосок не мог иметь своих детей из-за полученной дозы радиации в колонии, когда отбывал срок, и тем ценнее были для него сложившиеся отношения с мальчиком. За этот год они переросли из просто дружественных в братские. Чонгук стал доверять ему свои тайны, мысли. Сейчас Хосок знал, что мальчик рос в большой семье, был сыном работящих родителей, которые как могли обеспечивали детей всем необходимым. Мужчина понимал желание двенадцатилетнего мальчишки побыстрее уйти из семьи и не обременять родителей собою, но не мог понять как сами мать и отец решились отпустить своего сына так просто, если даже для него эта задача казалась теперь невыполнимой.

      При сегодняшнем обсуждении и выборе планеты Хо думал, что первым желанием Чонгука будет навестить родных, однако мальчик о них даже не вспомнил. Это натолкнуло его на мысль, что, возможно, долгая разлука и постепенное взросление вдали от дома сделали свое дело, и сейчас Чонгуку намного спокойнее и комфортнее рядом с ним, а не ставшими совсем чужими для него родителями.

      Мысли еще некоторое время перескакивали с места на место, долго не задерживаясь на чем-то одном и Хосок не заметил как задремал. А потом мужчина очнулся от криков, не сразу сообразив, кто его зовет.

      — Хён! — Прокричал Чонгук уже в самое его ухо, при этом тормоша за плечо.

      Хосок разлепил глаза и часто ими заморгал, стараясь выйти из дремы и сообразить, чего от него хотят.

      — Все, все, я проснулся, говори… — пробормотал он, почти сфокусировав на лице Гука взгляд.

      — Хён, ты не поверишь! Он написал! — все так же громко выкрикивал Чонгук, мельтеша перед глазами. — Ты представляешь?!

      — Да погоди ты, не кричи! — тоже повысил голос недовольный Хосок, чувствуя себя идиотом, не понимающим сколько будет дважды два. — Кто написал?

      — Чимин-хён, — счастливо улыбнулся мальчишка, схватившись за его руку и уже начав стягивать с дивана. — Пойдем покажу.

      От такого заявления сонливость моментально сошла и Хосок, уже не понукаемый к дальнейшим действиям, поспешил вслед за Чонгуком. Возможность того, что Чимин когда-нибудь объявится, казалось бы, давно сошла на нет, и, однако, Хосок почти бежал по направлению к отсеку управления, обгоняя самого Чонгука.

      Первым, что бросилось в глаза, была фотография, выведенная Гуком на главный экран. Хосок даже моргнул несколько раз не веря своим глазам. Чимин на изображении был не похож сам на себя. Уверенный, открытый взгляд, улыбка, играющая на губах, и расслабленная поза совсем не вязались с тем образом подавленного и замкнутого в себе парня, что оставил их больше года назад. Но дольше всего взгляд Хосока задержался на человеке, сидящем очень близко к Чимину и пристроившем голову на его плечо. Яркая, почти ослепляющая своим счастьем широкая улыбка Тэхёна, заслонила собою все остальное. Тэхёна, которого Чонгук нашел в груде хлама, механическое тело которого они давно собственноручно сожгли в печах базы. Это казалось нереальным и, все-таки, имело место быть.

      — В голове не укладывается… — прошептал Хосок, отмечая про себя с какой нежностью Чимин придерживал Тэхёна своей рукой, позволяя тому облокотиться спиною о себя.

      Пока старший все стоял и удивленно рассматривал малейшие детали фото, Чонгук обошел его, застывшего у самого экрана, и вывел на соседний экранчик поменьше коротенькое послание.

      — Он нашел его, хён, — все еще улыбаясь проговорил Чонгук, и выдохнул, не сумев никак истолковать реакцию Хосока на происходящее: — мы с тобой не верили, что это возможно, но он его нашел…

      Хосок посмотрел сначала на самого мальчишку, потом на вбитые в сетку послания координаты, с которых было прислано сообщение, и, в самом конце, на две коротеньких строчки:

      «Простите, что так долго не отвечал.

      Я был очень занят.»

      От последнего предложения Хосоку внезапно захотелось рассмеяться, но он лишь хмыкнул в привычной ему манере.

      — Вот же ж, сукин сын! После целого года молчания, он даже побоялся видео прислать! Нет, ну говнюк неблагодарный! — притворно возмутился мужчина, резко хлопнув руками по столу, и Чонгук дернулся рядом с ним от неожиданности. — Ну что, малец, собирай свои вещички, — неожиданно спокойно следом выдал Хо, распрямляясь и притягивая ошарашенного мальчугана к себе за плечи, — я, кажется, знаю куда мы поедем…

 Редактировать часть