Холодным зимним вечером Кику любил выпить чашечку-другую своего любимого чая матча за просмотром очередного аниме. Заварив себе полный чайник, он ушел к себе, включил ноутбук и начал свой марафон. Он помнил, что примерно к середине просмотра вернётся Аня, и её надо будет встретить, поэтому после пяти серий он остановился и ушёл разогревать суп. Вот только время шло, а она всё не возвращалась. Кику сделал звонок — никто не ответил.

«Ладно, не волнуйся, она же никогда не отвечает, когда подъезжает к дому. Вот-вот она позвонит в дверь» — он пытался себя успокоить, но беспокойство нарастало с каждой минутой. Через десять минут никто не позвонил в дверь. Как и через двадцать. И через полчаса. Новая попытка позвонить — гудки. Аппарат абонента не отвечает. Теперь Кику не на шутку заволновался.

Он не любил пользоваться служебным положением, а поднимать панику не любил ещё больше, но волнение взяло верх над принципами. Он начал терроризировать все муниципальные органы в надежде найти Аню. Обзвонил несколько больниц и моргов. Там её не было. Тогда обратился в полицию. На сей раз ему ответили. Она была у них.

— Как же ты умудрилась туда попасть? — он закусил губу, садясь за руль. Теперь хотя бы было известно, что Аня жива, и это не могло не радовать, но Кику больше беспокоился о том, как она оказалась в полиции.

Начальник отделения полиции поклонился Японии и проводил его к задержанным. Аня сидела между двумя татуированными амбалами с расцарапанными руками.

— Выпустите её немедленно, — теперь он отличался от того милого домашнего Кику, к которому за много лет привыкла русская девушка. Он походил на себя старого уверенной походкой и строгим приказным тоном. Когда начальник полиции попытался возразить, Кику пристально посмотрел ему в глаза. Мужчина замер, извинился и передал приказ подчинённым.

После оформления бумажек он смог отвезти Аню домой. Всю дорогу она молчала и смотрела в окно. Кику не решался начать расспрашивать о случившемся, да и она сама вряд ли сейчас могла что-то сказать.

Ужин давно остыл. Кику пришлось греть суп второй раз. Он накрыл на стол и поставил перед Аней полную тарелку бульона, покрошил туда свежих овощей и сел рядом, опустив взгляд.

Во время ужина они молчали. Аня еле запихивала в себя еду, время от времени кашляла и едва сдерживала слезы. Когда тарелка опустела, она молча встала из-за стола и ушла в свою комнату. Кику последовал за ней. Он тихо сел рядом с дверью и услышал всхлипы. Она плакала.

— Аня? Я могу войти? — Кику постучал.

Девушка за дверью притихла.

— Аня, я… Давай поговорим. Не нужно плакать.

Она открыла дверь сама. Лицо раскраснелось от слез, в руки дрожали. Она не могла связать двух слов и лепетала что-то непонятное. Кику покачал головой и усадил её на кровать.

— Что случилось? Ты можешь мне рассказать? — он положил свою руку на царапины Ани. Та одёрнула руки и спрятала их за спиной.

— Эти сволочи… — она почти шипела. Говорить нормально она не могла. — Докопались до меня на парковке. Предлагали с ними поехать. Я отказалась, и тогда они напали на меня. Мне пришлось драться. Я даже побила их, но… Нас забрали в отделение. И ещё во время драки они порезали мне кожу на руках.

— Теперь их посадят далеко и надолго, — Кику пытался говорить ободряюще. Он приобнял Аню, но она отстранилась.

— Не нужно. Мне очень больно. На мне под одеждой живого места нет.

— Я могу что-нибудь сделать? Тебе принести лёд? Или мазь от порезов?

— Лучше похорони под плинтусом. Мне сейчас морально хуже чем физически. Я просто не понимаю, почему они до меня докопались. Вот что со мной не так? — она закрыла голову руками и всхлипнула.

— С тобой как раз всё в порядке, это у них мусор в голове.

Аня промолчала.

— Не нужно, — Кику хотел опять обнять её, но передумал. — Послушай, я хочу помочь. Скажи что делать, я сделаю. Я не могу видеть тебя в таком состоянии.

— Я не знаю, — она легла в постель. — Я смертельно устала. Наверное, мне просто нужно поспать, и тогда станет легче.

— Да, да, верно, ложись, отдыхай, — он засуетился, взбивая подушку Ани. — Может, тебе принести воды?

— Не нужно, — она стянула с себя кофту, обнажая тело, на котором красовалось несколько десятков гематом.

— Это они так с тобой? — теперь он начал закипать. В сердце юноши появилось безудержное желание опять превысить свои должностные полномочия и отправить на повешение тех, кто избил её любимую. Но сейчас на это не было времени. Да и гематомы их смерть не отменит.

— Да, — Аня прикрылась одеялом. — Можешь побыть со мной, пока я не усну?

— Конечно, — Кику лег рядом.

Всю ночь он не мог уснуть. Он лежал рядом с Аней, гладил её волосы, перебирал их в руках, а в голове билась мысль: «Не уберёг, не уберёг». Он ненавидел себя за то, что не мог ничего изменить. Он ненавидел своё бессилие и слабость. Аня пала духом, и следом за ней начинал это делать и сам Кику.

К пяти часам утра он смог задремать, и даже не услышал свой будильник. Но сейчас это было неважно. Теперь ничего не было важно для него, кроме Ани. Беспокойство не покидало даже во сне. По кругу крутился один и тот же кошмар, как она стоит на краю пропасти, кусок скалы трескается и обрушивает её вниз. Кику казалось, будто он мог даже услышать её предсмертный вопль и углядеть искалеченный труп. Но когда он проснулся, сон смазался. Кошмары обычно яркие, их хорошо помнишь первые полчаса, но потом не можешь вспомнить даже основной смысл.

Утро для них началось в одиннадцать часов, когда босс Ани смог до неё дозвониться. Она долго слушала грубости в свой адрес, после чего извинилась и бросила трубку.

— Он ругается?

— Он вне себя от гнева. Я обещала ему позвонить с утра, доложить о результатах работы.

— Он ещё не знает? Я имею ввиду вчерашний инцидент.

— А ему не плевать? Боссы частенько не воспринимают нас как живых людей. С чего бы вдруг ему делать мне послабления?

— Ты не должна терпеть к себе скотское обращение. Когда встретишься с ним, подними этот вопрос и объясни, что босс — это явление временное и зачастую внезапно смертное, а ты была здесь до него, и будешь после него.

— А ты умеешь быть кровожадным, — она хихикнула. — Ладно, я попробую.

— Попробуй, но сейчас тебе нужно отдыхать. Хочешь, я твой любимый омлет сделаю?

— Было бы здорово.

— Хорошо, я мигом! — Кику уже почти вышел, когда Аня окликнула его.

— Я… Спасибо, что вытащил меня из обезьянника.

— Пожалуйста.

Может, в скором времени кризис минует, и тогда всё станет как было раньше? Нет, вряд ли. Ничего не будет как раньше, но если новая реальность обещала измениться к лучшему, то Кику был готов её принять.