Серебристый столбик ртутного термометра уже третий день останавливался на этой температуре. Холодные дожди лишь усугубляли ситуацию — домой приходилось возвращаться продрогшим и мокрым, сушить одежду на батарее и быстрее бежать отогреваться в душ (потому что ванну ещё нужно было набирать), чтобы не простыть. Но сегодняшний день сделал конец промозглого и печального октября ещё хуже — авария на подстанции, отключение света, горячей воды и электричества. И если Иван мог сам по себе как-то перекантоваться и что-то придумать, то сейчас вместе с ним была Сакура, и без того измотанная после двенадцатичасового перелета, прогулки без зонта до такси (потому что телефон Ивана отключился, не успев подзарядиться, и Сакуре пришлось вызывать машину после часа ожидания под навесом аэропорта) и последовавшего состояния недомогания.

Сейчас она сидела и прижимала себе Почи, пытаясь погреться от его меха, под недовольное бурчание питомца. Иван же в это время бегал по дому в поисках всего, что могло обеспечить их теплом, пока отопление не включат обратно.

— Смотри! Это медвежья шкура! — в какой-то момент Иван завалился в их общую спальню с холщовым свёртком в руках.

— Шкура? — переспросила она вялым голосом.

— Медвежья! Тёплая! Давай, слезай, я постелю! — на его слова Сакура лишь молча поднялась с кровати, а после — с лёгким недовольством наблюдала за расправлением этого безобразия по дорогому постельному белью из чистого шёлка — подарку Китая на новый год. — Ну вот, сейчас принесу пару одеял — и будет совсем тепло!

Она проводила его из комнаты равнодушным взглядом и села на край кровати. Медвежья шерсть показалась ей жёсткой, а запах — довольно резким. Она заключила, что так, должно быть, и пахнет медвежья шкура, и вместе с Почи легла.

— А вот и одеяла! — Иван ввалился в комнату через пару минут с двумя одеялами под мышкой. — Они немного колятся, но ты привыкнешь.

Он накрыл Сакуру розовым одеялом, себе же постелил зелёное и лёг под него.

— Теперь тебе получше? — он убрал прядь волос с её лица и провёл пальцем по щеке.

— Не знаю. Наверное, — она медленно моргала, а потом положила свою руку на руку Ивана. — Оно… Уютное. Спасибо.

— Пожалуйста, — Иван мягко улыбнулся и придвинулся поближе. — Извини за происшествие с аэропортом.

— Все в порядке. Ты не мог знать заранее, — Сакура попыталась выдавить улыбку на лицо, но уже едва ли не спала. Она зевнула, прикрыв рот рукой. — Побудешь рядом, пока я сплю?

— Хорошо, — он придвинулся ещё чуть ближе и скользнул рукой под одеяло Сакуры, мягко приобнимая её. — Теперь ты точно не замёрзнешь.

Её тихое сопение стало знаком того, что она его уже не слышала. Иван не стал убирать руку, вместо этого придвинувшись уже впритык. Он уже не чувствовал дрожи, в которой билась Сакура, когда вошла сегодня в дом, а тревога медленно уходила. Вскоре Почи, недовольный теснотой, выскользнул из-под одеяла и ушёл по своим делам, но к тому времени спал и сам Иван, разморённый теплом и уютом.