Питер, несмотря на предостережение Тони, всё равно начал заикаться, издавая какие-то неразборчивые звуки, которые в совокупности, наверное, не имели никакого смысла даже на самом древнем языке. Лишь хлёсткая пощёчина привела его в чувства, заставив прекратить этот бессвязный поток бормотаний.

— Ай! — Негодуя, он и думать забыл о прежних неловкости и испуге, что, скорее всего, и входило в план Тони.

— Прекрати, Питер, я скорее запру тебя в своей комнате, чем в тюремной камере, так что выкладывай!

Питер слышал топот ног, скрежетание рации, звуки вытаскиваемых из кобуры пистолетов. Было слишком поздно, они уже были всего в нескольких ярдах отсюда.

— Ты спас мир, но теперь возникли сложности, и я единственный, кому ты доверял, поэтому ты попросил меня вернуться сюда и остановить это, и мне нужен прибор, который ты собирался уничтожить в этом мусоросжигателе, и я должен был его забрать, но они украли его, и теперь я должен вернуть его, иначе в две тысячи двадцать третьем году вся вселенная прекратит свое существование. — Питер выдал всё со скоростью пулемётной очереди, лишь изредка делая паузы между словами, чтобы отдышаться, но Тони понял всё, что он хотел сказать, без каких-либо проблем… или ему так показалось.

— Сними костюм, малыш. — Он постучал указательным пальцем по броне Питера, и тот снял её — костюм буквально растворился у него на глазах. Тони протянул руку, поправив галстук-бабочку, а второй рукой разорвал рубашку. Пуговицы разлетелись в разные стороны, и Питер коротко негодующе вскрикнул. — Подыграй мне, детка, — прошипел Тони. — Ты тоже, Хоган, если хочешь сохранить свою должность.

— Да, сэр.

Когда агенты ворвались в подвал с приказами замереть на месте, поднять руки и прочими клише, о которых был наслышан Питер и которые он видел по телевизору, Тони оттащил его на несколько шагов подальше, пока тот не упёрся спиной в стену. Одна его рука скользила по обнажённой груди Питера, обводя пальцами каждую мышцу и оставляя еле заметные полумесяцы ногтей на спине и торсе, а вторая сжимала каштановые локоны, грубо оттягивая голову в сторону. Питер вцепился в спину Тони, крепко сжимая в кулаках ткань дорогого и явно сделанного на заказ костюма. Тони оставлял губами влажные дорожки на его шее, посасывая нежную кожу и иногда прикусывая её зубами, Питер поскуливал, совсем забыв, что на них, наверное, смотрит две дюжины людей.

Тишина.

Можно было услышать, как пролетает муха, но так как ни одной мухи здесь не было, то неловкую тишину нарушали лишь влажные звуки губ Тони, касавшихся кожи Питера. Конечно, пока кто-то довольно громко не кашлянул, привлекая к себе внимание.

Тони замер, спустившись губами к горлу Питера и опаляя горячим дыханием влажную дорожку из поцелуев и синяков, которую он оставил ранее. Он медленно обернулся к агентам, на лицах которых можно было разглядеть выражение на «любой вкус». Кто-то был удивлён, кто-то — заинтересован, большинство было сбито с толку, а пара агентов выглядели явно раздражёнными.

Питер пытался прийти в себя и начать думать здраво. Вся кровь отлила от одной головы к другой, и он сомневался, что в данный момент он в состоянии что-либо сказать, но Тони по-прежнему удерживал его на месте, приобняв за пояс и притянув к себе ближе. Питер осоловело посмотрел на Тони, его зрачки были просто огромными от возбуждения. Что за хрень он придумал, и входит в его план что-то большее? Пожалуйста, скажите, что да.

— Нам сообщили, что вас грабят. — Один из агентов вышел вперёд, говоря приказным тоном, не требующим отлагательств, и Питер мог поклясться, что он заставил Тони занервничать. По тому, как тот крепко стиснул зубы, Питер понял, что бедному агенту несдобровать. Переведя на него взгляд, он нахмурился и прищурился. Он его где-то раньше видел? Возможно. Возможно, он просто не узнаёт его… что-то в нём было не так, и он никак не мог поиметь в толк… Ох!

О боже, нет!

Не поиметь.

Взять!

Да, взять в толк.

Кхм, неловко вышло.

— Правда? — Тони удивлённо вскинул брови.

— Вы хотите сказать, что не просили вашего сотрудника позвонить нам и сообщить, что посреди вашего банкета некто в непонятной броне пытается украсть ваше оружие?

Тони рассмеялся. Он захохотал так сильно, что затрясся всем телом, и прижал Питера к себе ещё сильнее, зарываясь носом в его волосы и прихватывая зубами ухо. Питер на мгновение прикрыл глаза, расслабленно откидываясь на Тони, как вдруг тот снова заговорил прямо около его уха, и это было очень резко. Это был наигранно громкий шёпот, от которого могло создаться впечатление, будто они переговариваются о чём-то личном, но в то же время его могли слышать все находящиеся в помещении: — Ты это слышал, малыш? Хэппи принял наши ролевые игры всерьёз? Ну не глупец, а, милый?

— Хэппи очень, очень глупый. — Питер не понимал, что происходит, но ему сказали подыграть, и он подыгрывал, неважно какой там у Тони план: он чувствовал себя так хорошо, как никогда за всю свою чёртову жизнь. Он бы сказал сейчас всё, что только хотел Тони.

— Ролевые игры? — Судя по голосу, агент не был так радостен, как Питер.

— Да, ну, знаете… когда вы с любовником притворяетесь, чтобы немного повеселиться. Питер хотел, чтобы я поймал его за кражей в своей компании и наказал…

— Только Тони забыл наручники. — К Питеру, когда тот понял, к чему всё идёт, нахлынул такой поток вдохновения, что он сам попытался приукрасить их с Тони убедительную легенду и наигранно обиженно надул губы, посмотрев на агентов. Он перехватил шальной взгляд Тони и почувствовал, как рука, лежащая на его поясе, скользнула ниже, легонько сжав ягодицу, отчего он резко дёрнулся.

— Прости, детка. Я облажался. Но обещаю, что в постели точно не налажаю, чтобы загладить свою вину. Кстати, может, позаимствуем у кого-нибудь из агентов наручники… раз уж они здесь… — Тони, казалось, был только рад подбивать Питера на то, чтобы тот продолжал подыгрывать.

— Трата времени у государственных органов не шутки, Старк.

— А я и не говорил, что это шутка. Не тратьте его, если вы не забыли… это вина моего охранника. — Тони был таким бойким. Питеру это нравилось. Боже, как он соскучился по его дерзости. Он так чертовски скучал по этому человеку, и чем больше времени проводил с этой молодой версией Старка, тем больше он видел в нём своего Тони.

— В свою защиту скажу, что этот мальчишка — очень хороший актёр, все его слова были очень убедительны, поэтому я и поверил ему. — Хэппи пытался спасти свою репутацию? Питер почти устыдился своего поступка. Почти. Всё-таки Хэппи сам напросился: тот случай с Мэй Питер ещё не забыл…

— Ладно, пусть в этом и виновато стремление Хэппи помочь, я готов взять на себя ответственность за прекрасное актёрское мастерство моего любовника. Сколько вы там потратили, чтобы добраться сюда? Пришлите мне счёт… но сначала дайте мне эти наручники, а потом идите… Чем быстрее, тем лучше… Мы тут уже были в самом разгаре, пока вы не заявились к нам. Но если хотите, можете остаться и посмотреть. Я не против зрителей, а ты, милый?

Питер снова почувствовал, что краснеет, но отвернулся от агентов и уткнулся лицом в рубашку Тони. Тот его так взбудоражил своим подначиванием, что Питер уже без опаски был готов зайти ещё дальше.

— Думаю, мы вполне можем устроить им шоу… — Он почувствовал, как Тони резко втянул сквозь зубы воздух, когда он подцепил одну из пуговиц на его рубашке зубами и перекусил нити: он видел подобное в фильмах, когда девушки делали так, чтобы выглядеть соблазнительнее. Питер выплюнул пуговицу куда-то за плечо Тони и вовремя поднял взгляд, услышав низкий рык.

За ними послышались какая-то возня и бормотание, и Питер понял, что большинство агентов уходят. Большинство, но не все.

— Слушай сюда, Старк, если ты играешь с нами в какую-то игру… я это узнаю. Можешь думать, что ты гений и самый умный, но я узнаю всё гораздо быстрее, чем ты сможешь меня одурачить.

— Вызов принят, агент…

— Фьюри.

— Но вы такой душка! * Как иронично, — рассмеялся Тони. — А теперь либо возьмите стул и заткнитесь, либо проваливайте, потому что мне, чёрт возьми, есть чем заняться, а вы портите мне настроение, агент Фурри.

— Фьюри.

— А я как сказал? Серьёзно… Убирайтесь. Нахрен. Отсюда.

— Я слежу за тобой в оба, Старк.

Это предупреждение, оброненное Фьюри, заставило Питера, по-прежнему уткнувшегося в грудь Тони, зайтись в истерическом смехе.

— Блядь, малыш, не знаю, что в этом смешного, но тебе повезло, что у меня такая плохая репутация, иначе наш план никогда бы не сработал, — эти слова Тони произнёс шёпотом, потому что, естественно, он не сомневался, что за ними по-прежнему наблюдают.

Посмеявшись случайно сказанной Фьюри шутке, Питер вырвался из своего возбуждённого ступора и вспомнил о своём задании, которое он должен был сделать, и Тони, мать его, Старк его частью не был.

— Но он сработал, так что теперь я могу выследить этот прибор и…

— Нет. Не сегодня. Ты слышал его, Питер? Он за нами следит. — Тони выдержал паузу, и Питер снова весело захохотал. — Он точно прикажет кому-то из своих следить за нами до конца дня, если не дольше. Сделаешь что-то подозрительное — нам крышка. Так что ты вернёшься ко мне, и пусть Фьюри думает, что мы занимаемся с тобой тем, о чём тут так красочно рассказывали, а утром, когда он уже забудет о нас, позаботимся о твоём приборе.

Питер хотел возразить, правда. Он продолжал настойчиво твердить самому себе, что ему нужно отказать Тони, вплоть до того момента, как тот привёл его к себе домой. Затем он был вынужден признать, что, возможно, лишь возможно, он рад, что эта ночь была в их власти и им на самом деле надо убедить агентов в том, что они любовники. Питер надеялся, что им придётся сделать что угодно, лишь бы «Щ.И.Т.» купился на их историю…

***

Тони заметил своего дворецкого, выходящего из коридора. Он всегда был слишком проницателен и, вероятно, уже очень долго ждал возвращения Тони с праздника. Молодой генеральный директор «Старк Индастриз» был печально известен тем, что чересчур рано начал выполнять всю эту тяжёлую работу… и тем, что приводил домой незваных гостей. Дворецкий лишь взглядом дал понять своё удивление и неодобрение тому, что Тони притащил сегодня с собой очередного любовника. Тот был, наверное, слишком для него молод, но, с другой стороны, четыре года — не очень-то и много. Если бы Тони закончил школу, как и все, то они с этим парнем поступили бы в университет в одно время, ну, может, с разницей в год. Питер вряд ли был ребёнком, и большинство людей, знакомых с Тони Старком, единогласно бы сказали, что тот и сам-то далёк от взрослого. И Джарвис был того же мнения.

— Джарвис может забрать твой пиджак, если ты не против, милый.

Питер пригляделся получше и очаровательно недоверчиво приоткрыл рот.

— Джарвис? Правда? Вы человек?

— Вроде, ещё утром им был, сэр. — Тон Джарвиса был такой же сухой, как хороший мартини, и Тони не сдержал улыбки.

— Прости его. Он путешественник во времени и спасает вселенную, видимо, в будущем всё немного иначе.

— Конечно, ничего другого я и не ожидал. Тардис припарковали в гараже, сэр? — Джарвис изогнул одну бровь, переведя взгляд на парня, стоявшего рядом с Тони. До слуха Тони донёсся короткий смешок.

— Вообще-то Делориан.

— Да, вам ближе по духу Марти Макфлай. Виноват, прошу прощения.

— А он мне нравится! — Тони опустил взгляд, радостный тон Питера позабавил его, а ещё ему очень понравилось то, как парень взял его за руку. В ту же секунду тот уставился на него испуганными оленьими глазами и отпустил его ладонь, поняв, что он только что сделал.

— Взаимно, сэр. — Эта совершенно обычная фраза дворецкого заставила щёки Питера вспыхнуть алым цветом, и Тони тут же захотелось стереть эту краску с его лица кончиками пальцев.

— Рад, что ты понравился моему дворецкому, красавчик. — Тони успел заметить выражение лица Джарвиса, когда тот скрылся в коридоре. Он знал, когда его обманывали. Питер, может, и не заметил его влюблённого взгляда, но если кто-то и знал все тонкости языка тела Старка и его сложную натуру, то это Эдвин Джарвис. Питер смог быстро очаровать человека, который был отцом для Тони даже больше, чем Говард Старк, без сомнения, потому что Джарвис видел, насколько сам Тони без ума от этого парнишки. Тони никогда бы никому не признался, что очень рад, что Питер так быстро сменил гнев на милость, и пусть Джарвис поддразнивает его этим неделями или даже месяцами.

— Эм… — Питер нервно перебирал руками рубашку, которая теперь просто висела на нём после того «столкновения» с агентами «Щ.И.Т.». Казалось, он пытался натянуть её на себя посильнее, чтобы она не раскрывалась, но все его усилия были тщетны.

— Я бы извинился за это, если бы мне было жаль. Но, думаю, ты и сам-то не очень огорчён.

Питер слегка пожал плечами и обернулся, чтобы осмотреть прихожую, и вновь повернулся к Тони, когда тот предложил отвести его в гостиную. Питер с облегчением заметил диван и тут же сел на него, не дожидаясь приглашения Тони. Тот рассмеялся и опустился рядом с ним, усилием воли заставив себя не прижаться к нему вплотную.

— Я видел, как ты прицепил что-то на тот ящик. Это был какой-то жучок, да?

— Да, о да. — Неистово закивал Питер — его каштановые кудри запрыгали в такт каждому движению, — закатал рукава рубашки, чтобы показать часы, и несколько раз постучал по экрану. Тони с интересом наклонился поближе к появившемуся в воздухе изображению города. К сожалению, жучка нигде не было видно, и вскоре часы оповестили парней об ошибке. — Хах, что? Я не…

— GPS использует спутник для определения местоположения, Питер. Спутник, который, вероятно, использует твой жучок, сейчас не находится на орбите.

— Чёрт. Я об этом не подумал.

— Неудивительно. — Тони вытянул руку вперёд. — Дай мне часы, милый. Я как раз работаю над искусственным интеллектом. Конечно, он ещё не такой мощный, как мне хотелось бы, но, думаю, я смогу заставить его работать на твоём жучке. Если он сможет узнать подробности о твоём несуществующем спутнике, то, вероятно, сможет и клонировать его, а потом подсоединить к спутнику Министерства обороны, который мы возьмём под контроль настолько, насколько нужно, чтобы выяснить, куда делись те люди.

— Правда? У тебя есть доступ к спутникам Министерства обороны?

— Детка, я на спор взломал Минобороны в шестнадцать. Они ещё не нашли способ подобраться ко мне и, как думаешь, упекут ли они меня за решётку, зная, что новенькое свежее оружие массового поражения тут же подорвёт наших врагов?

— Думаю, нет. — Питер нехотя снял часы и протянул их Тони. — Только… осторожно, ладно? Они мне нужны для костюма и прочих важных вещей.

— Ты серьёзно просишь меня быть осторожным с этой штукой? Дожили. — Тони лишь покачал головой от этого абсурда. — Да, Питер, всё будет хорошо. Я только сбегаю в мастерскую и попрошу ИскИн найти решение нашей маленькой проблемы. А ты… будь как дома.

Тони убеждал себя, что он не спешит. И, конечно же, не несётся сломя голову в мастерскую и не постукивает нервно ногой по полу, ожидая, пока ИскИн загрузится и будет готов выполнять данные ему задачи. Однако, когда он вернулся в гостиную, он сам не заметил, как резко затормозил и уставился на открывшийся перед ним вид.

Джарвис, заметив испорченный смокинг, с которым возился Питер, видимо, счёл нужным принести тому новую одежду. Теперь Питер стоял посреди комнаты в красно-золотых боксерах, на которых был изображён какой-то робот. В руках он держал спортивные штаны, на подлокотнике дивана лежала футболка, которая дожидалась своей очереди, но Питер просто замер, уставившись на Тони, а тот в свою очередь неотрывно смотрел на него и расцвёл, заметив, как румянец Питера перешёл даже на его грудь.

— Я… Кхм… Мистер Джарвис сказал, что ты не будешь против, если я…

— Я против. — Тони даже не предпринял попыток отвести взгляд и прекратить смущать парня. — Я был бы не прочь, если б ты ходил голым, но раз уж тебе нужна одежда… то моя в принципе — неплохой выход.

Питер скривился, но наконец натянул на ноги спортивные штаны, завязав шнурки в двойной бантик, чтобы одежда не свалилась с его узких бёдер, а затем сел и пару раз подкатил штанины. Тони с удовольствием отметил, что Питер не спешит надевать футболку. Хорошо.

— Та-ак… — Тони ненадолго выдержал паузу. — Ты суперсолдат или кто-то в этом роде? В будущем что, снова стали использовать эту сыворотку?

Питер нервно хихикнул.

— Не-е-ет… Нет, я не Капитан Америка. Меня… эм… укусил радиоактивный паук. — Тони одарил его недоверчивым взглядом, и Питер принял это как знак тут же защититься. — Я знаю, это звучит нереально, но это правда. Мне было очень плохо, а потом, когда стало лучше, я стал делать невероятные вещи. Я понимаю, что сейчас это звучит как что-то ненормальное, но поверь мне… ты встретишь людей, которые делают ещё более странные вещи из-за радиации, чем я. Обещаю. — На мгновение он замолчал, уставившись на Тони. Он явно вёл немую борьбу с самим собой. — Можно тебя кое о чём спросить, Тони?

— Я чист. Никаких венерических болячек.

— Эм… нет, я не об этом… В смысле, это хорошо? Да. То есть я рад, что ты в порядке. Нет, не так… Мне нужно это узнать… прямо сейчас… или, может, когда-нибудь. Эм, нет, всё-таки я хочу спросить… — Чёрт, парнишка потянулся к футболке и натянул её на голову. Каким бы ловким и грациозным он ни был в бою, одевался он жутко нелепо. — Мне интересно, как ты узнал обо всём этом путешествии во времени и всё такое… — Его слова приглушала ткань футболки, и Питер, наконец, надел её на себя и расправил складки.

— Твои часы. Я заметил их в туалете, когда мы занимались кое-чем, что я бы хотел сегодня повторить. На них логотип «Старк Индастриз». Но этой модели я не знаю. Сначала я подумал, что это просто ужасная подделка… но потом ты использовал их в лифте. Видишь ли, такого рода технологии могли бы быть у меня через пару десятилетий, потому что сейчас у меня есть кое-что другое, и так как межгалактическая торговля у «СтаркИн» пока немного не развита, я отмёл вариант, что ты пришелец. Остаётся только будущее. Плюс ко всему, ты сказал, что не позволишь мне умереть «снова», и после этих слов ко мне закрались подозрения, потому что никто не может просто так знать, кто, как и когда умрёт. Вот так я и узнал, что ты из будущего. А как я узнал, кто тебя сюда отправил… Так как я единственный человек, кто достаточно умён для того, чтобы провернуть путешествие во времени, значит, только я мог и послать тебя сюда.

— Хэнк Пим…

— Хэнк Пим! Бездарность! Одно открытие ещё не делает человека гением. Если этому ублюдку повезёт с путешествием во времени, он точно не отправит тебя ко мне, детка. — Питер, уже полностью одевшись, продолжал медленно кивать и, чуть склонив голову, смотрел на Тони с насмешливо невинным выражением лица, которое одновременно нравилось и раздражало Старка. — Серьёзно, малыш? Продолжай строить из себя невинность, и тогда я уж точно сделаю кое-что, от чего ты будешь смущаться.

— Обещания, обещания, — тихонько выдохнул Питер с таким сарказмом, с каким он обычно повязывает преступников в своём паучьем костюме, и его щёки тут же вспыхнули алым, когда он понял, что Тони всё расслышал.

— Так… ты просто всегда такой застенчивый, детка, или это значит, что всё-таки там, откуда ты пришёл, мы не любовники?

Питер широко распахнул глаза и нервно закашлялся, энергично замотав головой.

— Кхм, нет, мы не любовники. Ты как бы стар…ше… меня. Намного. И мне кажется, ты не видишь во мне кого-то большего. Ты относишься ко мне, как к ребёнку… Это мило, потому что ты для меня, вроде, как отец, но в то же время это немного неприятно, потому что я без ума от тебя где-то… несколько лет… но с твоей стороны нет никакого внимания ко мне, понимаешь? Я наблюдал. Очень много. Я очень хотел, чтобы ты что-то ко мне почувствовал, но нет. Ничего.

Тони с секунду неверяще посмотрел на него, а затем встал, направился к бару, что был в противоположном конце комнаты, и плеснул себе виски на пару пальцев. Он вопросительно приподнял бутылку, молча предлагая Питеру выпить, но тот лишь снова отрицательно помотал головой. Пожав плечами, он достал из мини-холодильника, находившегося под барной стойкой, баночку имбирного эля и, вернувшись на место, протянул её парню.

— Значит, из твоего небольшого откровения я могу сделать вывод, что я научился самоконтролю и приобрёл какие-то моральные ценности в своей… старости, да? Хм, я и не думал, что такое во мне есть. Да вообще, наверное, никто не думает, что во мне такое есть. Что ж, поздравить, что ли, Старика Старка с тем, что он не распускает руки? Я и впрямь впечатлён такому самоконтролю, потому что, детка, если я, конечно, не импотент в этом твоём будущем, то вынужден признаться, что я, скорее всего, всё-таки думал о тебе в «таком ключе». Плевать на возраст. На правила морали. Мои сексуальные предпочтения вряд ли сильно изменились. Я просто… стал намного лучше, чем сейчас. Да весь этот грёбаный мир этому удивится! Только у меня вопрос: у тебя есть какой-нибудь фетиш на «папочку» и ты, прямо как в «Лолите», заинтересован во мне, как в зрелом мужчине… или же ты отдашь предпочтение Тони Старку, пока он ещё… молодой, сильный и счастливый грешник?

Тони осторожно наблюдал за тем, как Питер хлопает ртом, словно выброшенная на берег рыба, а затем снова пытается что-то сказать, но произносит лишь единственный слог. Как же восхитительно он смущается, но Тони уже не был уверен, что продержится и продолжит эту игру в «кошки-мышки». Он буквально седел с каждой секундой ожидания, пока Питер закричит «Трахни меня», а он набросится на него, как одичалый кот, которому хотелось гораздо больше, чем он мог себе представить. Наконец, снова совершенно умилительно покраснев, Питер таки ответил:

— У меня… У меня нет никакого фетиша. Я… всё ещё думаю, что ты… очень горяч… сейчас.

— То есть не старый.

— Да, не старый… — Питер тяжело сглотнул и потёр шею, вдруг заозиравшись по сторонам и резко уставившись прямо на Тони.

— Прекрасно, думаю, мы уже решили, что ты — одно из самых милых созданий, которые я когда-либо видел. И раз уж мы должны убедить правительство, что мы спим, то мы непременно это сделаем. — Он залпом опрокинул в себя остатки виски и свободной рукой погладил бедро Питера. — Ты когда-нибудь… делал что-нибудь подобное?

— Не совсем? — Голос Питера стал на октаву выше, в нём отчётливо слышалась дрожь. — В смысле… ни с кем ещё не делал? Я читал и смотрел об этом… так что я знаю, как это происходит, и чего ожидать, и…

— Детка, о детка, если ты думаешь, что немного порно и эротики подготовили тебя к ночи со мной, то ты сильно ошибаешься. Я помогу тебе раскрыть такую твою сторону, о которой ты раньше и не догадывался. Я уже видел что-то подобное сегодня: как ты откусывал пуговицу, дразнил меня, что я «забыл» наручники. Ты так многого не знаешь, и я тебе всё покажу… о детка, это будет чистейшее блаженство во всех смыслах этого слова.