— И кем же ты приходишься малышу Жасмину? — спросил Синдбада старик, которому теперь вдобавок к взбалмошному характеру своей жены придется терпеть еще и внучка, также не отличавшегося кротким нравом.

Хотя король ведь его вовсе не терпел, наоборот, вполне наслаждался тем, что Джудар был рядом. На многочисленных встречах с раздражающими политиками в последние полгода он умудрялся стирать в ничто напряжение своей души лишь тем, что измученно закатывал глаза на какую-то особо тупую фразу собеседников Синдбада. Тот не мог позволить себе даже этого, вынужденный сохранять вежливую улыбку, которая словно уже приклеилась к его лицу.

Присутствие маги было словно глоток свежего воздуха. Он из года в год твердил, что ему плевать на политику, на экономику, на международные отношения, но только сейчас король осознал, насколько неплохо иметь рядом того, кому к черту не нужны были твои достижения.

— Я его родственная… — начал он, но осекся.

Это звучало неправильно. Особенно теперь, когда маги и обладатели сосудов джиннов уничтожили Священный дворец, разрушив систему родственных душ. За весь тот месяц, что Синдбад метался по этой злосчастной горной гряде, он наслушался море стенаний по поводу того, что связь больше не работает. Ни у кого.

Но дело было даже не в этом. В конце концов родственные души — это просто клеймо друг на друге, не обязывающее ни к каким теплым чувствам.

— Я люблю его, — с улыбкой сказал король и чуть поморщился, завидев, что Джудара, решившего взять верх в споре со своей бабулей посредством угрожающей разницы в росте, старушка нещадно стукнула своим посохом по ногам.

Синдбад сравнительно мало понимал в волшебниках и магии, но местные называли ее шаманом и говорили, что она вместе со своими жрицами следит за равновесием природы. Звучало довольно неопределенно.

Его ответ вызвал продолжительное молчание, и король, с толикой труда оторвав взгляд от возмущенного маги, вопросительно повернулся в своему собеседнику.

— Лучше повременить с тем, чтобы говорить это вон той взбалмошной старухе… — неутешительно качая головой, посоветовал ему дедуля.

— Прошу прощения? — удивленно сказал Синдбад.

— Даже в нашей застоявшейся деревеньке она на редкость уперта, когда речь заходит о подобном, вечно ноет о естественном порядке вещей, — прокряхтел старик, и король решил положиться на его многолетний опыт.

Всего лишь держать себя в руках, пока она рядом, ничего сложного.

Хотя, учитывая, что у нее было полторы дюжины внуков, которые, как он уже успел понять, весьма любили болтать и сплетничать, это, возможно, будет не так просто, как он подумал в первое мгновение.

А вот что насчет Джудара… Синдбад задумчиво перевел взгляд обратно и обнаружил, что и его душа, и бабуля отчего-то смотрят прямо на него. Сходство было поразительным.

— Что-то не так? — прибегая к самой доброжелательной из своих улыбок, поинтересовался он.

— Ты серьезно какой-то бледный. Всё в порядке? — чуть хмурясь, спросил маги.

Вовсе нет. Только король хотел лукаво спросить у своей души, волнуется ли он за него, как заметил, что бабуля буравит его недовольным взглядом. Нет-нет, никакого флирта, пока они не наедине.

— Не задавай тупых вопросов, Жасмин, — проворчала старушка, и Джудар закатил глаза, сразу же получив за подобное неуважение посохом по спине. — Он же не местный, само собой разумеется, что у него высотная болезнь.

— Высотная болезнь?.. — озадаченно пробормотал маги, давая Синдбаду понять, что не осознает, о чем она.

Одной из причин того, что штаб-квартира Международного союза, раньше хранившая сосуды джиннов, была построена посреди Тензанского хребта, была его высота, с непривычки вызывавшая у людей легкое недомогание и служившая одной из многих линий защиты против возможных воров. Однако немногочисленные местные вполне припеваючи жили в этих горах, возможно, Джудар унаследовал это от них и ему не обязательно было так же страдать, как Синдбаду, всю жизнь прожившему на уровне моря.

— Вялость, недомогание, одышка, сонливость, головокружение, учащенное сердцебиение, — строго перечислила бабуля, и улыбка короля чуть трескалась от каждого попадающего прямо в цель слова. — Ему станет лучше, как только покинет горы.

— Мне тоже радужно не было, когда я первый раз сюда прыгнул, но… — вздохнул маги и перевел на свою душу внимательный алый взгляд. — Почему ты не сказал, что плохо себя чувствуешь?

Потому что отчасти ему действительно хотелось плохо себя чувствовать. Это помогало прогнать из головы все гнилые мысли, которые извивались в ней, словно змеи, с того момента, как Джудар, отведя глаза в сторону, вырубил его, следуя воле Уралтуго.

Синдбад был рад, что не нашел его в первые пару недель, когда еще горел от злости.

— Ничего такого, что нельзя было бы перетерпеть, — вместо этого сказал он.

Маги от его слов явно был не в восторге. Королю хотелось бы с гордостью заявить хоть кому-нибудь, что лучше любого другого понимал настроение Джудара, но это было невозможно, у него всякая эмоция была написана на лице. Недовольно хмурился, когда злился, как сейчас. Озадаченно вскидывал брови, когда чего-то не понимал. И толком не умел улыбаться через силу.

Это был позор, что Синдбад не замечал, что он был подавлен. Что сбегал прийти в себя всякий раз, когда доходил до предела. Он вечно лишь смотрел, но не видел. Думал, маги просто-напросто не мог выносить присутствия Арбы — король и сам никогда не был рад ее удушающему присутствию.

Он когда-то наивно полагал, что родственные души понимают друг друга с полуслова и совместная их жизнь проще детского рисунка. По крайней мере король словно чувствовал, когда следует закидывать Джудара персиками.

Возможно, просто всегда, так что это не считалось.

— Тогда мы покинем горы, — заключил маги, бросив на своих застывших престарелых родственников короткий взгляд, выпрямился, привычным жестом перехватывая черный посох и подошел к нему ближе.

— Что? — в унисон охнули Синдбад с бабулей, и тот, кое-как пережив ее пронзительный взгляд, продолжил, подавшись вперед и хватая Джудара за плечо, чтобы остановить его и привести обратно в чувства. — Глупости, оставайся. Ты только встретился со своей семьей.

Он вполне мог подождать в более здоровом месте.

Маги нахмурился, словно уличив его в измене.

— Я ждал тебя, — возразил он, и Синдбад глубоко вздохнул, чувствуя, как старики буравят его взглядом. — А семью мою ты мне самовольно на голову свалил. Я вполне могу позже…

Джудар осекся, хмуро оборвав себя. Король был рад, что он понимал, что для людей в таком возрасте позже было довольно ненадежным понятием. Даже если бы он вернулся всего пару месяцев спустя, люди, которые когда-то знали его, уже могли умереть от старости.

Маги застыл, неуверенно кривя рот, не зная, как поступить.

— Не нужно строить из этого такую трагедию, Жасмин, — со вздохом проворчала бабуля, привлекая к себе внимание. — Син здоровый молодой человек, отдохнет недельку и придет в норму.

— Ладно, — с облегчением выдохнул ее внук и добавил, чуть поморщившись. — Я ведь сказал, не зови меня так. Джудар. Джу-дар. Глухня ты древняя.

Судя по тому, как маги вновь получил ее шаманским посохом, последнюю фразу старушка расслышала очень даже хорошо.

Синдбад с улыбкой на лице, которую безуспешно пыталась стереть головная боль, вполуха слушал очередную их перепалку, в этот раз посвященную тому, что неблагодарный внучок смеет не ценить имя, данное ему его бабушкой. Король в который раз за день мысленно поблагодарил своих родителей за свое имя.

— Ты, покоритель мира недоделанный, — резко обратился к него Джудар, отрываясь от разговора, что-то внезапно вспомнив. От его полного подозрения взгляда Синдбад заулыбался еще вежливее, предчувствуя что-то нехорошее. — Сколько ты уже слоняешься по этим горам?

Заметил всё-таки.

— Некоторое время, — уклончиво ответил он, в который раз за один только этот день заставляя свою душу нахмуриться. Под его недовольным взглядом король в итоге добавил. — Думаю, мне просто нужно отдохнуть немного.

Маги явно видел насквозь и его самого, и его настойчивое желание загнать себя, лишь бы избавиться от ненавистных мыслей. И, похоже, думал, что самолично и с полной отдачей проследит за тем, чтобы Синдбад в самом деле наконец немного отдохнул.

С Джударом под боком он был бы правда наконец не против.

— Падма! Падма, иди сюда! — громко разразилась бабуля и, подозвав одну из своих многочисленных внучек, с интересом глазевших на происходящее со стороны, наказала ей показать им всё необходимое, а сама тяжело удалилась отдохнуть, держась за своего мужа.

У его души была на удивление большая семья. Синдбад с детства привык в Партевии, что в семье бывает два, от силы три ребенка, но определить точное количество детей, внуков и правнуков бабули ему толком не удалось. Как он узнал в свой визит утром, многие из девушек, унаследовавших ее магический дар, оставались подле нее, служа ей жрицами и принимая мужей в свою семью, надеясь в будущем занять место шамана, из-за чего дом разросся до маленькой деревни.

А одна из девушек когда-то давно сбежала из дома.

После того как Падма с видом истинного профессионала закормила их, показала, где можно умыться и где можно поспать, и дала, во что переодеться, по пути познакомив примерно с парой десяткой родственников, Синдбад с щелчком закрыл за собой дверь, тихо вздохнув. После душа он чувствовал себя намного свежее, но от шумной семейки его и так оставлявшая желать лучшего голова разболелась еще сильнее.

— Я сдохну скорее, чем запомню все их имена, — поделился с ним Джудар и, обыденно оставив свой посох у стенки, принялся раскатывать матрацы на ночь.

— Думаю, они войдут в твое положение, — отозвался король, со спины глядя на опустившегося на колени маги, который, застыв, собирался с мыслями, потирая переносицу. Наверняка тоже голова побаливала от всей этой суматохи.

В родной деревне он с завидным упорством, недовольно жмурясь, не позволял ему целовать себя, но вряд ли имел что-нибудь против простых объятий. Синдбад определенно их заслужил — он не поддавался желанию прямо на глазах темноволосой публики крепко схватить свою душу и не отпускать его по крайней мере пару дней.

Так что он опустился на колени следом за Джударом, только принявшимся расплетать свою косу, и притянул его к себе за живот. Тот удивленно чуть вздрогнул, но расслабился в его руках, когда король, коротко поцеловав свою душу в макушку, уперся лбом в его плечо, вдыхая родной запах.

Ох, кажется, Моржанна когда-то давно кривила нос, заявляя, что черный маги пахнет ужасно, как очень злой человек. Синдбад, должно быть, по ее мнению был не лучше, раз ему нравился этот запах.

— Устал? — тихо спросил Джудар и, запрокинув голову, принялся рассеянно перебирать пальцами всё еще немного влажные волосы своей души. Король пытался привести себя в порядок, но всё остальное решил оставить на день грядущий.

Он кивнул.

— А вот я полон сил, — с явной насмешкой в голосе сообщил маги. — А знаешь, почему? Потому что мне не нужны наставления одного веснушчатого секретаря, чтобы пойти в кроватку.

Синдбад коротко фыркнул, сильнее обнимая свою душу, вырывая этим у него вздох. Он прекрасно знал, что Джудар не любит, когда его тискают, как ребенок котенка, но прямо сейчас ничего не мог с собой поделать.

Всё то время, пока он считал, что маги мертв, Джафар и правда с неприкрытым волнением гнал его спать, не давая заработаться до желанной потери сознания. Король до сих пор не мог поверить, что они с маги в итоге достаточно поладили, чтобы бывший ассасин рассказал ему про это.

Джудар выдержал еще пару минут скучного безделья, а затем, аккуратно отцепив от себя руки Синдбада, повернулся к нему, с неприкрытой улыбкой обхватив его лицо ладонями.

— Тебе точно нужно побриться, выглядишь так, словно это ты здесь дикий житель гор, а не я, — со смехом в голосе заявил он, проводя большим пальцем по щетине.

В самом деле полон сил. От того, как у Джудара сияли глаза, король слегка улыбнулся.

Голова просто раскалывалась.

***

Дверь резко открылась, впуская в комнату яркий дневной свет, злорадно ударивший Синдбаду прямо в глаза, и он с невыносимой скорбью молча перевернулся на другой бок, пытаясь спастись от него.

— Ох, извини. Я думал, ты давно проснулся, — спохватился Джудар и, заскользнув внутрь, прикрыл дверь, оставляя лишь узкую полоску света, достаточную, чтобы можно было что-то разглядеть.

Король, с трудом открыв глаза, попытался вспомнить, что происходило вчера. Маги вроде как закрыл все окна, превратив комнату в приятное убежище темноты, а потом, довольно хмыкнув, скользнул в его объятья. Синдбад еще, кажется, устало подумал, что вряд ли сможет приятно заснуть этой ночью с такой головной болью, а затем благополучно отрубился.

Джудар использовал какую-то магию, чтобы помочь ему, или это просто он сам устал больше, чем думал?

Король даже не помнил, как тот ушел утром. Помнил только, как просыпался пару раз ночью, хватая воздух ртом, от ощущения, что задыхается.

— Который час? — хрипло поинтересовался он, сонно принимая сидячее положение. Концентрация и самообладание упали даже ниже той метки, на которой находились прошлым вечером.

— Приличный, — неопределенно ответил Джудар, опускаясь на матрац рядом с ним. В такой глуши и в самом деле вряд ли хотя бы слышали про часы. — И завтрак, и обед ты уже пропустил.

— От завтрака я бы не отказался… — пробормотал Синдбад, но затем, прикинув, что за столом наверняка была бы вся шумная семейка, устало покачал головой.

От духоты в комнате было немного не по себе, но по крайней мере отпустило голову.

— Но ты ведь отказался, — удивленно возразил ему маги. — Я спросил тебя, пойдешь ли ты на завтрак, и ты ясно ответил, что нет.

Король со вздохом зарылся рукой в волосы.

— Полагаю, я еще спал. Даже не помню этого, — без тени смущения сказал он, заставляя Джудара задумчиво хмыкнуть.

— Вот, держи, — сказал тот, протягивая своей душе миску с рисом, поперек которой лежали палочки. — Гордись, подогрето самим черным маги.

Синдбад со смешком поблагодарил его, принимая еду. К счастью, за эти недели скитаний по горах он приучился есть местными столовыми приборами и не упадет в грязь лицом.

Только вдохнув приятный аромат, он понял, что был зверски голоден, и налетел на еду.

— Бабуля сказала, чтобы ты сам приходил на ужин, если хочешь что-нибудь кроме риса, — поведал сидевший рядом Джудар, следивший за ним, подперев щеку ладонью, а затем с улыбкой поинтересовался. — Вкусно ведь? Остальные сказали, что она обычно не готовит уже, но сегодня расстаралась…

Было в самом деле вкусно. Казалось, что просто ни один другой житель этих гор, у которого ему довелось остановиться на ночлег, не мог приготовить обычный рис так же вкусно. Нужно будет позже обязательно польстить ее еде, может, она так сменит гнев на милость…

Джудар только что назвал ее «бабуля»? Это было слишком мило.

Синдбад отставил миску в сторону и медленно вздохнул. Жизнь, кажется, понемногу налаживалась. Особенно если снова притянуть к себе заскучавшего маги.

***

 — Подними меня в воздух! — требовательно заявила крохотная девочка, протягивая к нему ручки, и Синдбад вздохнул, не совсем до конца понимая, как оказался нянькой для оравы ребятишек.

Женщины семьи решили устроить настоящий пир в честь возвращения блудного Жасмина и оставили его, единственного незанятого человека, только вылезшего из своей комнаты, присматривать за детьми. Благо, что старшие следили за младшими, из-за чего он не был совершенно один, но приглядывать всё равно нужно было за всеми. Хотя в целом ему казалось, что его просто отослали подальше, чтобы не путался под ногами.

В итоге он, с тенью улыбки отмечая семейное сходство, покорно поднял малышку, но, почувствовав легкое головокружение, поспешил прижать ее к себе. И всё же он не понимал, как они так просто оставили своих детей на почти что незнакомого человека. Всё-таки деревенские жители были не похожи на городских.

Он, конечно, вызывал у людей беспричинное доверие, но чтобы настолько…

Один из мальчишек издал удивленный возглас, и Синдбад, решивший предпринять героическую попытку сосчитать всех малолетних родственников своей души, отвлекся, повернувшись в ту же сторону, в которую тот смотрел, и увидел в окне задумчиво разглядывавшего створки Джудара. Главное, чтобы он своими внезапными появлениями не довел стариков до сердечного приступа.

Опустив девочку рядом с, кажется, ее старшей сестрой, король открыл окно и, схватив маги за руку, помог ему забраться внутрь. Этаж был далеко не первый, но и волшебник любовью к приземленности не отличался.

— Мой худший кошмар воплотился в реальность, знаешь ли, — сказал вместо приветствия Джудар, благодаря многолетнему опыту даже не стукаясь своим посохом о раму. — Возвращаюсь домой, а Синдбад обжимается с женщиной.

Король удивленно вскинул брови, и маги, воспользовавшись его недолгим замешательством, коротко поцеловал его в губы, дразняще проведя пальцем по ключице.

Это были дети, одни лишь дети. Не станут же они докладывать своим родителям о каждой увиденной мелочи.

— Это твоя троюродная племянница, которой от силы года четыре, Джудар, — хмыкнув, сказал он в свое оправдание.

— Женщины в наше время быстро растут, душа моя, очень быстро! — со смехом воскликнул маги и, подойдя к той девочке, которую застал с Синдбадом, присел рядом с ней на корточки. — Скажи-ка, малышка, тебе нравится этот дяденька?

Король поморщился от этого нелестного звания, но его успокоила мысль о том, что Джудар многократно приходился кому-то настоящим дядей, пусть и троюродным. Одновременно он подивился тому, что этот ребенок не сбежал подальше от несколько устрашающе выглядящего маги, непременно таскающего с собой посох, как это сделала большая часть других детей.

— Да, очень! — без тени смущения ответила девочка, и Джудар с говорящим видом указал на нее раскрытой ладонью, глядя на свою душу.

Конкретно это крохотное наглое создание Синдбад угостил сладостями, заплел ей косу и рассказал с десяток историй, обычно люди любили его и за меньшее. Если бы черный маги не пришел вовремя, она бы с него еще больше спросила.

— Ты тут всем прически сделал, что ли? — удивленно поинтересовался Джудар, окинув взглядом просторное помещение. Король, быстро осознав, что он один здесь мог заплести мудреные партевийские косы, кивнул, и маги расплылся в улыбке, взлохмачивая своей племяннице волосы. — Синдбад с детишками… Так и вижу тебя главой какого-нибудь приюта.

Король чуть нахмурился, глядя на то, как Джудар откровенно дразнит ребятишек. Он мечтал создать мир, в котором приюты были не нужны, а вовсе не управлять одним из них.

— Чем ты хочешь заняться потом? Вернешься в свою компанию? — спросил маги и, зажав мелюзгу под мышкой, поднялся, отчего та взвизгнула, замахав ногами.

— Я пока не решил, — ответил Синдбад, уже не первый день думавший об этом.

Здравый смысл подсказывал, что следовало просто схватить Джудара в охапку и, стиснув зубы и подавившись гордостью, вернуться в столицу Партевии, чтобы продолжать поддерживать мир. А уязвленное самолюбие подкармливал тот факт, что за месяц, пока его не было на месте, Международный союз потихоньку стал крошиться. Его уже покинули несколько небольших стран, которые тут же начали воевать между собой за ресурсы, потеряв страх перед обладателями сосудов джиннов, ранее державшими их в узде.

— Разве это не здорово? Не знать точно, что будешь делать завтра, — сказал маги и, опустив девочку на пол, ухмыльнулся, когда она, попытавшись недовольно его ударить, обожглась о борг и завыла. Он схватил ее за пострадавшую руку, похоже, применяя магию лечения, и продолжил. — Когда я был с Аль Сармен, я, конечно, не знал, что именно произойдет дальше. Но чувствовал, что ничего не изменится, — отпустив ребенка, поспешно утопавшего подальше, он перевел на Синдбада внимательный взгляд. — Именно поэтому все тебе так противились. Они хотели, чтобы завтрашний день нес с собой неизвестность. Ты понимаешь?

Не понимал. Он, должно быть, никогда не поймет, как можно променять гарантию счастья на зависящий от своенравной удачи мир. Синдбад когда-то верил, что она обязательно будет на его стороне, но это оказалось лишь глупой надеждой. Он сам бы с радостью жил в мире, где ни Серендине, ни жителям его страны не пришлось бы умирать ради чьих-то желаний, но так как его не существовало, приходилось пытаться создать такой самому.

Безуспешно.

— Я… не ругаться пришел, ты ведь знаешь, — неловко сказал ему Джудар, когда они повисли в затянувшемся молчании.

— Да, — с заминкой ответил король, отвлекаясь от своих мыслей. — Да, знаю. Но это не так просто отпустить.

Маги кивнул. Должно быть, он понимал это лучше любого другого. По крайней мере он в прошлом всегда внимательно слушал, когда бы Синдбад не начинал, сияя улыбкой, рассказывать о своих планах.

— И зачем же ты тогда пришел? — убедившись, что никто из детей не дерется, с легкой улыбкой поинтересовался король, уперев руку в бок. — К тому же через окно.

Джудар беззлобно шуганул подобравшихся слишком близко малолеток и вновь повернулся к нему.

— Конечно, чтобы увидеть тебя, — поддаваясь ответной улыбке, беззаботно сказал он.

Это было чересчур. И так уже подбитое самообладание Синдбада треснуло по швам, и он подался вперед, вовлекая маги в поцелуй. У того в подобные моменты терпения на сладкую нежность хватало лишь на пару секунд, после чего Джудар переходил к болезненной жадности, словно боясь, что его родственная душа может исчезнуть в любой момент, и пытаясь ухватить хотя бы одно лишнее мгновение близости. Король прекрасно его понимал.

Но прямо сейчас чертов разреженный воздух заставил его прежде времени отстраниться в попытке перевести дыхание, словно он был неопытным подростком, целовавшимся в первый раз и не знавшим меры. Маги и тот смотрел на него с легкой насмешкой.

— Кто-то приближается… — пробормотал Джудар себе под нос, бросив взгляд на дверь и вытерев губы, и Синдбад недоуменно вскинул бровь. — Делать подобное при детях… Тебе явно в приюте не работать.

Король хмыкнул — он там работать вовсе и не собирался. Для этого нужно было по крайней мере суметь оторвать взгляд от румянца на щеках своей души и убедиться, что дети не затеяли ничего дурного.

— Бабка пыталась отправить меня медитировать на крыше, — поделился с ним маги. Медитировать? Вот его? — Именно! У меня было то же выражение лица. Так что я сбежал.

Тот говорил об этом с такой гордостью, словно одолел великого врага, и Синдбад вздохнул, смягчившись.

— Так что не доверяй это бабке, у нее здесь везде агенты, — по секрету прошептал ему на ухо Джудар, придвинувшись ближе, чем было необходимо, и заставив чуть наклониться. — Ладно, я побежал дальше, пока они меня не нагнали.

Король тихо фыркнул, принимая правила это ребяческой игры.

— Беги, я тебя прикрою, — торжественно заявил он, прикладывая ладонь к сердцу, и маги, благодарно кивнув, выбрался через то же окно.

Он весь день носился туда-сюда, то и дело навещая свою душу. Казалось, ему просто не хватало терпения на то, чтобы основательно заняться одним делом, и он пытался совместить всё подряд.

Всего через пару минут в дверном проеме оказалась уже знакомая ему Падма, с подозрением оглядывавшая комнату.

— А Жасмин здесь случайно не пробегал? — рискнула поинтересоваться она, слегка зардевшись от сверкающей улыбки Синдбада, удрученно покачавшего головой.

Сказывались плоды того, что он днем, как только его разбудил Джудар, отправился приводить себя в порядок, вернувшись к своему привычному виду, в котором пребывал до всего произошедшего месяц назад. Маги уже начал ворчать по этому поводу.

— Он выпрыгнул в окно! — предательски наябедничала получившая от Джудара девочка, любезно указывая своей родственнице в нужную сторону.

Не теряя своей ангельской улыбки, Синдбад молча проследил за тем, как Падма бросилась к окну и, похоже, заметив на улице свою добычу, рванула из комнаты.

— А еще они целовались! — громко добавила малолетка, но девушка уже успела сбежать.

Король перевел на нее теплый и не обещающий никаких выговоров взгляд.

— Думаю, нам нужно немного поговорить, — со всепрощающим вздохом сказал он, мило улыбаясь и опускаясь рядом с ней на одно колено.

Он и детей умел заговаривать и подкупать сладостями.

***

Если не считать того, что эта шумная семейка пару раз за ужин попыталась перейти к военным действиям, всё прошло просто отлично. К удивлению Синдбада, Джудар идеально вписывался в темноволосое общество, что нельзя было сказать о нем самом. Всякий раз, когда он дружелюбно обращался к кому-то за столом, этот человек, вздрагивая, отводил глаза в сторону, хотя на взрывной нрав маги все реагировали спокойно. Королю начинало мало-помалу казаться, что улыбка в этом месте считалась чем-то вроде угрозы убийства, не иначе.

Джудар, может, и не отличался особой наблюдательностью или прозорливостью, но к этому моменту явно мог заподозрить что-то неладное. Например то, что Синдбад в его недолгий первый визит в этот дом, когда он еще только искал свою душу, натворил здесь каких-то непоправимых дел, как с ним обычно случалось, когда его оставляли наедине с алкоголем и тягучими мрачными воспоминаниями. Мысль о том, что он в этот раз был абсолютно невиновен, но отчего-то его избегали, словно бывалого преступника, не давала заснуть, заставляя хмуро пялиться в полоток, прислушиваясь к размеренному дыханию своего маги.

Выждав еще немного и осознав, что так просто не уснет, король повернулся на бок, лицом к Джудару, и осторожно протянул вперед в темноте руку, касаясь его волос. Маги довольно замурчал, придвигаясь ближе, когда он начал медленно гладить его по голове.

Синдбад прекрасно знал, как тот это обожал. Порой ему казалось, что Джудар, так часто недовольно бубнивший о том, как неудобно жить с такими длинными волосами, не обрезал их до приемлемой длины лишь для того, чтобы король тратил больше времени по утрам, расчесывая их и заплетая косу.

Этот спокойный ритуал неизменно согревал душу, прогоняя тревоги, так что Синдбад не имел ничего против.

— Мне кажется, твоя семья меня избегает, — вздохнул он, проводя большим пальцем по щеке Джудара, в темноте не видя ничего толком. — Но я, должен признаться, не знаю, по какой причине.

Может, он нарушает какие-то местные неписанные законы, о которых маги непредусмотрительно забыл его предупредить? К примеру, не заплетает волосы, может, неправильно приветствует, а то и вовсе весь его внешний вид для них…

— А, это… — сонно пробормотал маги, прижимаясь щекой к его ладони. — Просто я этим утром предупредил, что закопаю заживо любого, кто приблизится к тебе с непристойными мыслями.

Синдбад застыл.

— Ты предупредил, что сделаешь что? — медленно спросил он, заранее ухватывая свою душу за щеку.

— Что закопаю их заживо, — с неприкрытой гордостью в голосе повторил Джудар и тихо завыл, когда король безжалостно оттянул его щеку в сторону.

Маги тут же попытался мстительно схватить его за волосы в ответ, но Синдбад поспешно уложил его на лопатки и, нависнув, скользнул свободной рукой под одежду, принявшись нещадно его щекотать. Джудар, забыв про свою страдающую щеку, схватился обеими руками за него, брыкаясь и пытаясь отпихнуть в сторону, то громко смеясь, то вскрикивая, сбиваясь и упрашивая отпустить. Король еще всего несколько месяцев назад не знал, насколько он боится щекотки, а случайно выяснив, то и дело пускал ее в ход.

— Не шуми ты так, все уже спят, — спокойно сказал Синдбад, уворачиваясь от метких ненамеренных ударов по лицу.

В попытке сбежать маги перекатился на живот подальше от него, вынуждая отпустить щеку, и король схватил его за плечо, останавливая, и дал перевести дыхание, прекращая пытку. Пальцы привычно скользнули по животу Джудара, вдоль одного-единственного длинного светлого шрама, расположение которого Синдбад успел выучить назубок и происхождение которого его душа наотрез отказывалась ему сообщать. Он только знал, что шрама не было, когда тот покидал Синдрию так давно, но он уже был, когда маги решил напасть на них после собрания об Альма Торан. Похоже, получил, пока бесился вместе с Хакурю.

Прислушиваясь к прерывистым вздохам Джудара, король, аккуратно убрав с шеи его вечно волнистые волосы, молча прикоснулся к ней губами, с каждым поцелуем поднимаясь чуть выше. Намучившись друг с другом, они в конце концов решили снимать все украшения на ночь, и это касалось даже его излюбленных серьг.

Было бы очень просто зайти дальше — маги, выжидающе замерший под его прикосновениями, явно бы ему не отказал. Синдбад, конечно, задыхался, всё еще страшно задыхался в этих чересчур высоких горах, но это бы ему не помешало. Однако…

В соседней комнате заплакал ребенок, наверняка разбуженный вскрикиванием Джудара, и король со вздохом отстранился. Его душа в жизни не была тихой во время секса, и до этого момента Синдбад этим всецело наслаждался.

— Уже не припомню, когда в последний раз делил дом с таким количеством людей, — тихо сказал он, возвращаясь на свое место и подпирая щеку кулаком. Позже нужно будет узнать, кто их соседи, и извиниться.

— Мне без разницы, услышат они что-нибудь или нет, — пробурчал Джудар недовольно, но всё же негромко, тоже укладываясь на бок и потирая пострадавший во время предательского нападения живот.

— И всё же некоторые вещи предназначаются только для моих ушей, — сообщил ему Синдбад, и маги весело хмыкнул. Но в итоге пришлось вернуться к серьезному тону. — Однако мне грустно, что ты мне не доверяешь. Я не собирался приударять ни за твоими родственницами, ни за другими девушками.

Джудар завертелся, словно пытаясь устроиться удобнее, и король на секунду решил, что тот вот-вот отпустит комментарий о родственниках и парнях, хотя в этом плане он до сих пор интересовался только своей душой. И не мог, если вспомнить те тоскливые дни, во время которых даже Джафар не смел ему лишнего слова сказать, оторвать взгляда от тех, кто пытался быть похожим на черного маги, пытаясь выиграть себе немного его симпатии.

— Дело не в том, что я тебе не доверяю, — пробормотал вместо этого Джудар. — Просто они уже утром начали интересоваться, женат ли ты, бабник ты небритый. Так что я не стал ждать, пока ты начнешь неосознанно очаровывать всех вокруг своим королевским видом, и припугнул их, чтобы не смотреть, как ты флиртуешь со всеми подряд.

Синдбад, вздохнув, устало потер переносицу. Ну что за упрямое создание…

— Это не флирт, Джудар. Это называется «вежливо разговаривать», — чуть строго поправил он и, когда маги недовольно выдохнул, сдался, не отказываясь от доли сарказма в голосе. — Хорошо-хорошо. Ты спас меня от общения с людьми, премного благодарен, любовь моя.

Не привыкший к этому обращению Джудар удивленно затих, в упор глядя на него, распахнув глаза. Возможно, стоило с самого начала использовать именно его, но старая боль, незаметно появившаяся за долгие годы безуспешных поисков и неотвеченных сообщений, всякий раз сладко таяла, когда он называл маги своей душой или когда тот называл его так.

— Да. И я, — чуть неловко ответил Джудар, и Синдбад, в который раз за день ощутив порыв стиснуть его в объятьях, на этот раз с облегчением ему поддался. — Я вспомнил. Что еще хотел у тебя спросить.

— Да, конечно, спрашивай, — тут же сказал король, чуть напрягаясь, не зная, чего ждать, и зарываясь пальцами в черные волосы своей души.

Захотелось поцеловать его — и он просто сделал это, не обязанный задумываться о том, что прямо за углом может находиться вездесущая бабулька, которую от подобного зрелища вполне мог удар хватить.

— Почему ты с самого начала звал меня по имени?

Синдбад удивленно моргнул, не совсем понимая вопрос.

— Это ведь твое имя, как мне еще тебя звать? — с явным недоумением в голосе поинтересовался он.

Джудар неловко шевельнулся в его объятьях, и король привычно вытянул руку, позволяя ему использовать ее в качестве подушки.

— У меня есть несколько возможных вариантов, — усмехнулся он, устраиваясь удобнее и тепло обнимая свою душу в ответ. — В Аль Сармен меня всегда звали «маги», а в Коу — «оракул», по большей части. Остальные как-то неизменно скатывались к незатейливому «ах ты, ублюдок».

— Ну… — задумчиво протянул Синдбад, с заметным усилием вспоминая те времени, когда он еще не знал, что Джудар являлся его родственной душой. В самом деле, почему? Он тогда, конечно, не подозревал, что тот является оракулом империи Коу, а просто «маги» звучало как-то совсем глупо, но почему бы не последний вариант? Должно быть, это была просто привычка с тех времен, когда он снисходительно относился к ребенку. — Если и выбирать причину… То, пожалуй, потому, что ты так представился. Да и я ко всем стараюсь обращаться по именам. Вызывает доверие.

— Хитрюга, — тут же пробормотал Джудар, и король несколько пожалел о своих последних словах. Не то чтобы его душа не знала о том, что он за человек…

— Так ты предпочитаешь, чтобы я звал тебя по имени? — дразняще поинтересовался Синдбад, убирая маги за ухо одну из многих выбившихся прядей.

— Нет, вовсе нет, — снова фыркнул Джудар и, наощупь найдя его ухо, наконец мстительно дернул его за него, вырывая вздох. — Спи и не пугай меня так больше ночью. Тебе ведь… уже хоть немного лучше?

— Да, конечно, — честно ответил без задней мысли король, тоже надеявшийся обойтись этой ночью без тех моментов, когда он просыпался в холодном поту, думая, что задохнется. Хотя это от него не слишком сильно зависело.

— Хорошо.

***

Пронзительный звон без предупреждения выдернул Синдбада из сна, и он резко вскочил, на мгновение поддаваясь темноте перед глазами и головокружению. Болезненно схватившись за голову, он огляделся, пытаясь понять, откуда идет звук, и обнаружил его всего в нескольких шагах от себя.

Джудар? Джудар опять сбежал утром, когда он еще не проснулся? К этому тяжело было привыкнуть.

Еще тяжелее было подняться, добраться до злосчастной ракушки, которую он сам и принес в этот мир, и выдохнуть в нее сонное «Да?», безуспешно пытаясь протереть глаза. Через мгновение король, за годы работы приучившийся мгновенно отвечать на звонки, с долей подозрения вспомнил, что не взял с собой ни одного средства связи, когда покидал Партевию.

Значит, оно принадлежало…

— Ты кто еще такой! — с явно читаемым ужасом в голосе воскликнула на другом конце девушка. — Что ты сделал с Джударчиком?!

Это прозвище…

Ох, это была император Коу. Только ее ему сейчас не хватало.

— Не нужно так волноваться, сестрица Когёку, — поспешил успокоить ее парень, более тихий, так как, похоже, находил чуть дальше от ракушки. — Джудар вовсе не слабый.

Ох, это был Аладдин. Его Синдбаду до полного счастья тоже не хватало.

Он измученно вздохнул.

 — Но ведь он физически слабее даже меня, — с неприкрытыми слезами волнения в голосе всхлипнула она. — Что, если с ним что-то случилось, пока он был здесь совсем один… Где Джударчик? Назови себя!

Король несколько отвык от тех ситуаций, когда его не узнавали по голосу.

Черт, он не знал, что его душу то и дело навещали в той заброшенной деревне, и не предложил ему оставить хоть какое-то послание для гостей. Стоило бы догадаться.

— Синдбад, — спокойно назвал он свое имя, вызвавшее продолжительную паузу, и, поднявшись, подошел к окну. Распахнув шторы, он выглянул наружу, взглядом ища свою родственную душу.

Если бы его можно было так просто найти…

— Дяденька, мы с сестрицей сейчас в деревне Джудара, — ровным тоном сообщил Аладдин, отобравший ракушку у потерявшей дар речи Когёку. — Он с Вами? Вы уже покинули Тензанские горы?

Хотелось бы соврать.

— Он со мной. Мы в деревне к югу от вас, — вместо этого честно ответил король, отходя от окна.

— В таком случае мы отправляемся к вам, — так же спокойно, в противовес возмущенной Когёку, заключил маги. — До скорой встречи.

Разговор был окончен, и Синдбад со вздохом закинул голову, глядя на потолок. Эти двое что, были там одни? Насколько он помнил, они весьма долго цапались из-за того, что именно принцесса нанесла Уго последний удар, и… Да нет, наверняка Хакурю был вместе с ними, просто молчал.

«Аладдин убил его».

Он прекрасно понимал, почему Когёку хотела повидать своего непутевого оракула, но он не мог представить себе, что эти два маги ладили.

Он молча открыл дверь и выглянул наружу, тут же наткнувшись взглядом на тащившую кучу белья девочку-подростка, скорее всего одну из тех, что родственники отдавали бабуле на обучение жрицей.

— Юная леди, — тут же позвал он ее, не имея ни малейшего понятия о ее имени. — Прости, что отвлекаю. Ты случайно не видела Жасмина?

Девушка, останавливаясь и поворачиваясь к нему, яростно замотала головой, стараясь не смотреть в его сторону, хотя он в кои-то веки не выглядел утром полным извращенцем, как окрестил его Джудар. С ревностным отношением маги и его угрозами можно было даже не надеяться, что окружающие неправильно и невинно поймут их отношения…

Но Синдбад продолжал надеяться, что не получит от бабули ледяного взгляда и жестокого удара посохом и что это никак не отвратит ее от новонайденного внука.

Король вздохнул. Ему понадобится ровно шесть минут, чтобы привести себя в надлежащий для встречи незваных гостей вид, затем можно будет еще часа два бегать по домам в бесплодных попытках натолкнуться на вечно носящегося туда-сюда Джудара. Зная то, как легко волнуется Когёку, им понадобится разве что четверть часа на полной скорости, чтобы добраться сюда.

В такие моменты он больше всего жалел, что разорвалась их связь родственных душ, позволяющая без заминки общаться друг с другом.

— Если хотите, я найду его. Жасмина, — чуть волнуясь, предложила девушка, глядя на него с опаской.

Синдбад немного воспрял духом, расплываясь в облегченной улыбке, и если бы маги был рядом, то раздраженно дернул бы за ухо, говоря, что король опять неосознанно перешел в режим флирта.

— Буду очень признателен, — сказал он, опираясь о косяк двери. — Я буду ждать его на улице перед главным домом. Это срочно.

Она тут же кивнула и, ничего не говоря в ответ, побежала дальше. Синдбад понадеялся, что она в самом деле выполнит то, что предложила, а не оставит его в полном одиночестве вместе с друзьями его души и Аладдином.

К его удивлению, маги и Когёку прибыли одни — он на своем посохе, а она — на одном из товаров его компании. Король нехотя махнул им рукой, и они направились прямиком к нему, аккуратно приземляясь.

— Где Джударчик? — тут же враждебно поинтересовалась вместо приветствия крохотная правительница империи с растрепанными от полета волосами, приходившаяся ему по грудь.

— Где-то в доме, должен скоро прийти, — кивнув через плечо, спокойно сказал он.

К чему была такая открытая неприязнь, они ведь не были детьми, отлупившими друг друга в песочнице. Когёку, должно быть, нутром чуяла, что он не был идеально добрым человеком, каким она его когда-то наивно считала, пусть даже и не знала о том, что он собирался использовать ее, подвергнув магии Зепара. Эти планы он вынашивал еще до того, как Джудар тогда завалился в Синдрию, раскрывая связь между ними, а с маги на острове использовать на ней этого джинна было попросту невозможно.

Почему-то для него это было невозможно даже после того, как Джудар покинул остров.

Должно быть, она просто слишком сильно волновалась за своего непутевого маги.

Обменявшись сухими приветствиями с Аладдином, Синдбад повис в неловком молчании, сложив руки на груди. Ему не о чем было с ними говорить, а от светских тем для беседы становилось тошно. Он бы предпочел, чтобы они убрались восвояси.

— Так значит, ты всё-таки пришел, — чуть более спокойно заключила Когёку, не отпуская своего недовольства. Король перевел на нее взгляд и кивнул. — Почему это заняло столько времени?

А на что она рассчитывала? Что его магнитом притянет к Джудару или достаточно будет повиноваться шестому чувству, чтобы найти к нему дорогу? Нет, милочка, так это не работает.

— Тензанский хребет — отнюдь не маленькое место, — коротко объяснил он.

— Если знал об этом, то почему не попросил помощи? — гневно уперев руки в бока, спросила император. — Мы все знали, где находится Джудар, почему ты не спросил никого, зачем заставил его ждать?

Синдбад удивленно вскинул бровь. Подобная идея ему даже не приходила в голову. В этом деле он с самого начала и до конца собирался действовать в одиночку, не полагаясь ни на чью помощь.

— Сомневаюсь, что вы бы сказали мне, даже если бы я спросил, — возразил он, захваченный врасплох.

— Мы бы сказали, — покачал головой Аладдин и, наклонившись к Когёку, прошептал ей что-то на ухо. Та, наконец осознав, в каком виде находится ее прическа, смущенно отвернулась, начав ее поправлять. — Потому как Джудар наказал нам сказать, если Вы спросите. Хотя он тут же добавил, что этого не произойдет.

Конечно, этого не произошло. После того, как покорители подземелий и маги покинули здание его компании, направившись к Священному дворцу, он был в ярости и от бессильной злости не мог даже успокоить дыхание. Было чудесно, что Джудар ушел, а вернулся к нему, пока Синдбад был не в состоянии держать себя в руках из-за того, что были сорваны его планы о мирной жизни, которые он строил последние двадцать лет.

— Однако я удивлен, что Вам без сосудов джиннов удалось одолеть сразу нескольких владельцев артефактов, что следили за Вами, — со вздохом сказал Аладдин, потирая шею, когда молчание затянулось. — Хотя Вам не следовало просто уходить. Господин Джафар до сих пор рвет и мечет, поминая Вас недобрым словом.

Разумеется, Джафар был не в восторге от сложившейся ситуации. Синдбад тогда освободился от веревок, вырубил приглядывающих за них людей, которые даже вместе взятые не дотягивали до его опыта, собрал несколько необходимых вещей и ушел. Можно даже сказать, он сбежал. Сам он решил, что у него незапланированный отпуск на неопределенно долгое время, то, что он не позволял себе уже несколько лет кряду.

Но он прекрасно знал, что Джафар, если захочет, великолепно справится с тем, чтобы держать его компанию на плаву даже в его отсутствие. Возможно, стоило просто-напросто отдать ему свое место, как он сделал с Синдрией и Драконом.

— В любом случае так я сумел найти это место, — сказал король.

— И что же в нем такого особенного? — с подозрением поинтересовалась Когёку, закончившая приводить свои волосы в порядок и с затаенным любопытством оглядевшаяся по сторонам.

— Здесь живет семья Джудара, — ответил Синдбад и позволил себе слегка улыбнуться. — Он себе места от смущения знать не будет, если вы узнаете его настоящее имя.

— Семья? Настоящее имя? — с недоверчивым восторгом воскликнула девушка, широко распахнув глаза и сложив руки перед собой. Словно не совсем доверяя его словам, она поспешила подбежать к юноше, только-только вышедшему из дома, и накинуться на него с вопросами. — Извини, ты не знаешь Джудара? Он примерно такого роста, очень длинные черные волосы, вечно с собой посох таскает.

Тот ошеломленно уставился на незнакомую девушку, неизвестно откуда взявшуюся в этой укромной деревне высоко в горах. Король вполне мог его понять, было на что взглянуть. Вместо привычных пышных императорских одежд, несомненно, мешавших бы при полете, на ней было нежно-розовое длинное ципао с рукавами, как всегда, скрывающими ее руки. Парень же носил обычное более традиционное ханьфу, такое же досталось и Джудару, и Синдбаду. Правда, последнему оно было несколько маловато.

— Посох? — с заминкой переспросил он и мазнул взглядом по королю. Когёку с надеждой закивала головой. — В смысле, Жасмин? Ну да, он мой… брат троюродный вроде.

Стоявшая спиной к Синдбаду девушка застыла, глядя на своего собеседника снизу вверх. Тот, не зная, что с ней делать, переминался с ноги на ногу до того момента, как император, тихо всхлипнув, спрятала лицо в ладонях. Аладдин, взволнованно дернувшись, тут же рванул к ней, неловко касаясь плеча.

Переволновалась.

— Жасмин… — пробормотала Когёку только что услышанное имя, не обращая внимание ни на кого вокруг. — Жасминчик…

А вот этого Джудару лучше не слышать.

Кое-как оторвав от плачущей от облегчения девушки взгляд, родственник маги побежал дальше по своим делам, а Синдбад застыл там, где стоял, не подходя к ним, остановившимся почти что в дверях дома.

Ему всё еще хотелось, чтобы они просто ушли.

Через пару минут, когда Когёку почти успокоилась, распахнулось окно на втором этаже, выходящее на эту сторону, и из него наконец показался Джудар, вызывая у короля облегченную улыбку. Не хватало ему еще, чтобы эта парочка решила, что он сделал с маги что-то непоправимое, из-за чего он не мог прийти.

Император вскинула голову, похоже, готовая назвать его настоящим именем, не слушаясь голоса разума, но Джудар опередил ее.

— Эй, тупой король! — с явным раздражением в голосе позвал маги свою душу, словно тот не смотрел внимательно прямо на него, и бросил в его сторону что-то, судя по скорости, неслабо усиленное магией.

Синдбад, едва сумев поймать это что-то, застыл, уставившись на конец косы в своей руке. Слишком знакомый конец слишком черной косы.

О нет-нет-нет.

— Кто это… — тут же начал он, но Джудар прервал его, оттолкнувшись, поспешно спрыгнув вниз, заставив сердце на мгновение замереть. Лестницы, очевидно, существовали только для глупых людей.

— Это. Твоя. Вина, — гневно заявил маги, подходя к нему и, похоже, совершенно не замечая своих притихших гостей. Король кинул было на них короткий взгляд, но тут же вернул всё свое внимание своей душе.

— Было бы неплохо узнать, что я сделал, если не секрет, — после короткой заминки сказал он.

— Ты! — подавился этим словом Джудар, наткнувшись взглядом на конец косы и недовольно сжав губы в тонкую линию. — Какого черта ты отвлек меня своими «Это так срочно, нужно быстрее идти»! Ты видишь, что бабке из-за этого удалось сделать с моими волосами? Всё твердила, что это не мужественно, и…

Синдбад со вздохом заглянул через его плечо, с неприкрытым сожалением на лице убеждаясь, что маги действительно отрезали немалую часть волос. Хотя они даже при этом были длиннее его собственных.

Но было видно, что бабуля отрезала их в спешке, по тому, насколько кривым был край. Придется немного подровнять, заодно избавив Джудара от отросшей челки, но прямо сейчас этого лучше было не говорить для безопасности короля.

— Мне же не следует волноваться за старушку? — с легкой тревогой поинтересовался Синдбад.

— Нет, — выдохнул в ответ маги и схватил его за одежду на груди. — На твоем месте я бы за себя поволновался.

— Я невиновен, — с легкой улыбкой возразил король и указал подбородком на его гостей, неловко застывших у входа в здание.

Джудар резко развернулся и при их виде раздраженно цокнул языком.

В итоге пришлось проводить парочку в дом и потратить всю гостеприимность маги на то, чтобы он усадил их за стол и отправил кого-то из своих родственников заваривать чай. Когёку попыталась было пожурить его за то, что он заставил ее поволноваться, но Джудар был явно не в том настроении, чтобы оправдываться и раскаиваться. Вместо этого он, как показалось Синдбаду, попытался сделать всё, чтобы поскорее их выпроводить.

К его невысказанному облегчению.

Первым делом черный маги спросил, как прошло свидание, и Аладдин красноречиво вытаращил глаза, заставив короля наконец с пониманием сложить руки на груди, кивая, а Когёку — недоуменно завертеть головой. Оказалось, юный маги спросил девушку, куда бы она хотела пойти, а она просто ответила, что хочет увидеться с Джударом, из-за чего они здесь и оказались.

Затем маги недовольно заметил по тому, что Синдбад умудрился забыть надеть серьги, что эти двое разбудили его родственную душу, которой полагалось изо всех сил отдыхать. Король честно не знал, почему Аладдин и Когёку выглядели совершенно здоровыми, и надеялся, что причина этому в последствиях использования магии, а не в юном возрасте.

Под конец Джудар добил невинную парочку неуместным замечанием о том, что он не единожды крал из пресловутого хранилища сосудов джиннов некое ожерелье, чтобы переспать с Синдбадом в покрове Валефора, заставляя их безудержно покраснеть, а не теряющего вежливой улыбки короля — почувствовать себя редкостным, пусть и не единственным в помещении извращенцем.

Перед их отчего-то поспешным уходом Синдбад с сочувствием похлопал Аладдина по плечу и пожелал ему удачи, получив за это растерянный взгляд всё еще не понимавшей, что происходит, Когёку.

***

 — Да я просто гений, — заявил Джудар следующим утром, когда безудержно зевающему Синдбаду наконец удалось проснуться вместе с ним, и принялся выводить что-то чернилами прямо на стене.

— Что ты делаешь? — тщетно пытаясь хотя бы звучать бодро, спросил король, наблюдая за ним и медленно расчесывая свои волосы.

— Звуковой барьер, — с энтузиазмом отозвался маги и, закончив рисовать на последней стене, выкрикнул одно за другим, похоже, все ругательства, которые знал. Подождав пару секунд и не услышав ничего в ответ, он повернулся к поморщившемуся и от громкости, и от слов Синдбаду и показал ему большой палец. — Ты ведь хорошо себя чувствуешь? Потому что я уже больше не могу ждать.

Король кивнул, усмехнувшись от этой порывистости, прекрасно его понимая. К этому моменту следившая за его здоровьем бабуля уже начала прикидывать, куда бы его пристроить, чтобы отработал свой хлеб.

— Похоже, воздержание — это не совсем по твоей части, — с незлобной насмешкой заметил он, когда Джудар опустился напротив, притягивая его к себе и нетерпеливо целуя.

— Я целый месяц воздерживался, знаешь ли, — ответил Джудар, отрываясь от его губ, чтобы чуть прикусить ухо, заставляя прикрыть глаза.

Учитывая, как они жили после его возвращения, то это в самом деле было несколько невероятно. Синдбад тогда порой точно не знал, что выматывало его больше: вечно требующий ласки маги или выедающая душу работа.

— Возможно, потому, что рядом никого не было? — невинно поинтересовался король, забираясь пальцами ему под одежду и медленно проводя по позвоночнику, чувствуя каждую выступающую косточку.

Теплый. Он несколько отвык от человеческого тепла за это время, пока ночевал в этих горах разве что в дружелюбно предложенных тесных комнатах незнакомых людей.

— Ты, должно быть, хотел сказать «меня рядом не было», глупый король, — весело фыркнул Джудар, стягивая только что надетую одежду. Похоже, на завтрак им всё же попасть не удастся.

Синдбад давно хотел отметить, что маги идет местная одежда, что бы он ни говорил.

Пока не накатывала волна ностальгии, он и сам не понимал, насколько соскучился. По тому, как маги со смешком прикрывал глаза, разводя руки в стороны, когда его собеседники несли какую-то ахинею, по тому, как тот по привычке махал ему ладонью от виска, когда они сталкивались взглядами, но находились слишком далеко друг от друга для нормального приветствия, по тому, как Джудар, уставая, прижимался к нему, ища немного покоя.

По тому, как сверкали его глаза, когда он что-то хотел от Синдбада.

И определенно по тому, как маги без тени смущения стонал под его прикосновениями.

Однако по тому, как кто-то вечно пытался прервать их в тот момент, когда остановиться было невозможно, он совершенно не соскучился.

В дверь, конечно, постучались, но ее бесцеремонно открыли почти сразу же после этого, явно не ожидая увидеть нечто подобное. Король с тревогой повернулся было, мазнув взглядом по не вовремя явившейся Падме, но Джудар тут же притянул его обратно, целуя и больно хватаясь за волосы, не давая отвлечься.

— Бабушка сказала вас… — недовольно начала девушка, но затем ошарашенно отступила на шаг назад от этого зрелища и поспешно захлопнула дверь.

Кажется, они оставили ей небольшую травму.

Отдышавшись немного и отойдя от пятен перед глазами, Синдбад кинул взгляд в сторону, жалея, что забыл запереть дверь. После краткого осмотра оказалось, что замка на ней и вовсе не было.

В таком случае он мало что мог сделать.

Гнаться за ней было и вовсе бесполезно.

Джудар, оперевшись о локоть, приподнялся с по-кошачьи довольным видом, и король со вздохом отпустил свои неутешительные мысли и повернулся к нему обратно, прикрывая глаза, позволяя осторожно поцеловать себя в веко. Он опустился рядом, и маги, перевернувшись на бок, принялся несильно оттягивать ему щеку, весело мыча себе что-то под нос. Не было похоже, что он собирался идти на завтрак или вовсе сегодня подниматься из их постели.

— Синдбад, скажи, — позвал он, и король медленно открыл глаза, слушая. — Что тебе во мне нравится?

Это был весьма невинный для кого-то вроде него вопрос, который Синдбад несколько не ожидал услышать спустя четыре года после того, как они в первый раз переспали.

Это заставило его всерьез задуматься, чтобы не выдать первый пришедший на ум сладкий флирт, тем самым показывая, что он небрежно относится к этому вопросу.

Кажется, Гёкуэн, показавшая ему так давно сгоревшую дотла деревню Джудара, с недоумением спрашивала его о том же, словно искренне не понимая, что такого можно было найти в ее непокорном воспитаннике. Тогда Синдбаду, с широко распахнутыми глазами глядевшему на эту уничтоженную родину, было не до нее — к тому моменту он уже привык попросту ее игнорировать, чему так и не удалось научиться маги. Король не знал, что он ожидал тогда увидеть. Разумеется, не могло быть никакого счастливого дома с людьми, ждущими возвращения своего сына, не с Аль Сармен в этом мире, но всё же…

Что бы он не разглядел в Джударе, он бы попросту не стал бы обращать на него внимания, если бы тот не оказался его родственной душой, пусть даже это были лишь забавы Уралтуго, это Синдбад знал совершенно точно. Счастливая мысль о том, что его беглец нашелся, не просто нашелся, а сам пришел к нему, перевешивала все позывы к недоверию, заставляя целиком и полностью полагаться в этом на Джафара.

Он в свое время говорил маги, что обожает его непредсказуемость…

— Ты слишком долго думаешь, ты знаешь? — хмыкнув, спросил Джудар.

— Да, извини, — поспешно отозвался Синдбад, осознав, что и в самом деле чересчур погрузился в раздумья. — Если бы мне было нужно выбрать что-то одно, то, пожалуй… Я люблю твою беспечность. Я мог понять ее, когда ты был еще совсем подростком, но сейчас, после всего, что случилось… Мне тяжело беззаботно смотреть в будущее, не думая о том, что может пойти не так, что может вновь пойти не так. Не думаю, что смогу, переборов себя, скорей идти вперед, как бы не опасался, как это удается тебе.

Маги затих на несколько секунд, обдумывая его слова.

— Полагаю, это из-за того же Хакурю говорит, что у меня дурь вместо мозгов, — протянул он, и Синдбад пожал плечами. Звучало, конечно, несколько похоже. — Дело в том, что ты привык взваливать на свои плечи ответственность за других, в то время как я отвечаю только за себя. А за себя я вполне уверен, в отличие от твоих беспомощных подданных.

В чем-то он был вполне прав. Король с самого детства заботился о других: о больной матери, о мало знающем о нормальном мире Джафаре, о жителях своей страны — категорично считал, что сильным следует защищать слабых. Джудар же из-за своего воспитания был лишен подобных принципов — в конечном итоге в сравнении с Синдбадом именно он казался свободным.

— Опять задумался? — поинтересовался маги, разглаживая морщинку, появившуюся между бровями его души от нелегких размышлений. — Я тебе покажу, как отвечать на такой вопрос.

Синдбад чуть удивленно вскинул на него взгляд и прикрыл один глаз, когда Джудар скользнул пальцем по коже рядом с ним.

— Я люблю твои честные глаза. Всякий раз, когда ты фальшиво улыбаешься, пытаясь приглянуться кому-то, их не достигает улыбка, — промурчал он и игриво притянул к себе одну его ладонь, целуя костяшки пальцев одну за другой. — Я люблю твои руки. И твои прикосновения. Твои губы. Твои волосы. Всего тебя. Я очень люблю.

Не ожидавший подобного король удивленно застыл на мгновение, а затем расплылся в улыбке, которая, как он надеялся, в этот раз достигла и его глаз.

— Я тоже тебя люблю, — мягко ответил он.

Джудар выжидающе уставился на него, а спустя пару мгновений, фыркнув, спрятал лицо в подушке, кое-как пытаясь сдержать смех.

— Очаровательная же бессмыслица, да? Угадай, у кого я этому научился? — чуть погодя спросил маги, вытирая выступившие слезы.

— Должно быть, у какого-то великого человека, — с наигранно задумчивым видом предположил Синдбад. — Ты ведь заранее готовился, верно?

— Конечно! — воскликнул Джудар, перекатываясь на спину и вытягивая руки к потолку. — На ходу мне такого не придумать, я ведь не ты.

— Тебе еще есть куда расти, — заключил король и, перехватив свою душу за живот, притянул его обратно к себе.

Было до того уютно, что опять клонило в сон. Но нет, нельзя было засыпать, нельзя было сбивать режим.

— Знаешь, мне кажется, твоя бабуля меня терпеть не может, — со вздохом пожаловался он, утыкаясь Джудару носом в шею.

— Серьезно? Сколько раз она ударила тебя своим посохом? — с легким недоверием спросил тот, чуть отодвигаясь из-за того, что было щекотно.

Синдбад чуть нахмурился, пытаясь вспомнить.

— Один. Когда я сгоряча возразил ей, что считаю тебя вполне милым, — это было так просто не забыть. Его спина потом ныла полдня, словно она усилила свой удар магией.

— Всего один? Она меня, своего драгоценного внука, в день и то больше колошматит, — с пренебрежением ответил маги. Король в целом считал, что это просто болезненный метод выражения своей любви. Он мог представить себе, что она чувствовала, когда, отправившись навестить своих детей и внуков в соседнюю деревню, не нашла в ней ни одного живого человека. — Да не беспокойся, ты ей очень даже нравишься. Она бы наверняка тебя на одной из своих внучек женила, если бы я не сказал, что ты мой любовник.

— Что? Когда именно ты ей это сказал? — заторможенно осознав, что только что произнес Джудар, чуть севшим голосом спросил Синдбад.

— В первую же встречу, — растерянно ответил маги и с подозрением добавил. — Ты ведь там же был, улыбался, как обычно.

Он тогда не слушал, а с усилием пытался устоять на ногах после головокружительного полета. Он же и в самом деле считал, что бабуля ничего не знает и что Падма сейчас несется ей докладывать.

Чертов стыд.

Он опять слишком всё усложнил, подкупал увидевших то, что не следовало, детей, сдерживал себя на глазах других людей, а Джудар просто вовремя выпалил то, что нужно было сказать.

В такие моменты Синдбад в самом деле любил его беспечность.

***

Синдбад уже не мог вспомнить, когда в его жизни в последний раз дни протекали так спокойно, как в эти последние пару недель. После злобного шипения Джудара бабуля нехотя согласилась не отсылать нелюбимого гостя на тяжелую работу, а лишь оставила его и впредь приглядывать за детишками. Те носились, орали, дрались друг с другом, даже один раз, кажется, попытались устроить революцию, но это было ничто в сравнении со стопкой бумаг с человеческий рост, которые Джафар доставлял ему почти каждый день, когда они еще были в королевстве, и жадными лицами глав других компаний, с полной отдачей ловивших каждое его слово, когда он вернулся к торговле.

В этих горах было до безумия мирно, и король не мог не искать этому причину в множестве обрядов, что проводила бабуля-шаман и ее подручные жрицы, хотя маги каждый раз надменно фыркал, когда они к ним приступали.

В этом бескрайнем спокойствии, которое для него не нарушали быстро пресекаемые им попытки крохотных родственников Джудара придушить друг друга, все события прошлого начинали казаться невероятно далекими. Его нарушал только маги, то и дело прерывавший задумчивые размышления Синдбада и утаскивающий его обратно к жизни.

К примеру, вчера он возмущенно заставил короля перепить целую кучу своих родственников одного за другим, называя это местью за свой собственный проигрыш, из-за чего у Синдбада с утра просто раскалывалась голова. Джудар исправно притащил ему воды и волшебного бабушкиного чая, постепенно избавляющего от боли, и король совершенно не хотел знать, из чего она его варила. Как и в случае с тем снадобьем, которым верно снабжал его все эти годы Хинахохо, пока они были в Синдрии. Рецепт этой редкостной гадости вроде даже передавался в его семье по наследству.

Затем маги уселся позади, расчесывая ему спутавшиеся волосы, а король пытался думать только о том, что сбился только-только установленный привычный порядок вещей, когда он поднимался раньше маги, но совсем не о том, что все выпитые вчера бутылки вина словно избивали сейчас его голову, пытаясь заставить сдаться под тяжестью утра и заползти обратно под одеяло.

Почему Джудар был вчера трезв как стеклышко, он что, пытался коварно напоить свою душу? Синдбад старался не думать о том, что мог наговорить ему, пока был пьян. Если тот подтолкнул его в нужное русло — то очень, очень много неприятных вещей.

От подкатившей тревоги король бросил на маги болезненный взгляд через плечо, и тот на мгновение удивленно отвлекся на него от своей работы. По крайней мере разозленным он точно не выглядел. Он больше бесился на Синдбада в тот раз, когда бабуля вероломно отрезала его волосы, и в итоге так и не извинился за свое резкое и неоправданное поведение, хотя пару раз замирал, отводя взгляд в сторону так, словно собирался это сделать.

Король не знал, почему его душе было так тяжело выдавить из себя это единственное слово. Вместо него, Джудар, остыв, склонялся к тому, чтобы поступками показывать, как ему жаль. Синдбад предпочитал брать натурой.

— Я хочу отправиться путешествовать, ты со мной? — как можно тише выпалил маги, замирая, и королю понадобилось почти что несколько долгих секунд, чтобы до него дошел смысл его слов.

Он бездумно резко кивнул и схватился за голову, с болезненным вздохом щурясь.

— Вот только не прямо сейчас, — ответил он, и Джудар, хмыкнув, осторожно коснулся его лба своей прохладной ладонью, заставляя короля чуть расслабиться. Кажется, тот с помощью своей нелюбимой магии лечения пытался разбить его похмелье, пусть даже совсем немного.

Маги вчера следовало остановить его, а не подливать со смехом больше вина…

— И куда ты хочешь пойти? — тратя все свои силы на хоть какую-то вопросительную интонацию, пробормотал Синдбад.

— Куда угодно! — с энтузиазмом, чуть громче, чем следовало ответил Джудар. — Куда глаза глядят. Я в жизни не путешествовал туда, куда мне хочется, а не куда меня посылают по делу. Было бы неплохо взглянуть на то, как тебя распекают твои генералы. Эту странную императорскую семейку повидать. Пнуть Иснана и побить Аладдина.

Король чуть поморщился от мысли о том, что придется вновь выходить в свет, но это было неизбежно. Кроме того он чувствовал, что теперь уже вполне готов. Понемногу.

— Ну вот, готово! — с воодушевлением сообщил маги, заканчивая сооружать своей душе непривычный высокий хвост и наклоняясь вперед, опираясь ладонью о его плечо. — Вполне неплохо выглядит, как по мне.

Щурясь в неярком свете, пробивавшемся через неплотные шторы, Синдбад повернулся, чтобы взглянуть на то, чем был так доволен Джудар. Он потянулся, схватив длинный конец украшения, заменяющего его привычную белую ленту для волос, и вытянул вперед, устало его разглядывая.

— Ты вплел в него свои волосы? — с удивлением поинтересовался он спустя несколько секунд.

— Не пропадать же им всем даром, — гордо пробормотал тот в ответ, с улыбкой в голосе обнимая свою душу со спины.

Синдбад задумчиво провел пальцем по мелкому плетению и отпустил украшение. Маги был наверняка прав в том, что его работа хорошо смотрелась.

— За полмесяца? — всё же решил уточнить он.

Джудар потянулся было, чтобы мстительно ткнуть его в бок, но вовремя опомнился.

— Какой ты злой с похмелья, — обиженно заметил он, и король с толикой огорчения вздохнул. — Именно, полмесяца! Ты думаешь, я мастер рукоделия? Я только магические формулы и круги рисовать умею.

— Так сделай мне магический круг, который навсегда избавит меня от похмелья, достопочтенный оракул, — страдальчески пробормотал себе под нос Синдбад и, перехватив руку Джудара, которой он обнимал его за живот, расправил его ладонь, разглядывая ее, чуть хмурясь.

Маги, конечно, было далеко до его давно огрубевших из-за постоянных тренировок с мечом ладоней, но и нежной его кожу язык не поворачивался назвать. В подростковом возрасте он кричал королю почти при каждой встрече, что расстарался и натренивался в новой магии, и Синдбад вполне мог себе представить, что тот в своей порывистости стирал из-за этого кожу до крови. Казалось бы, должен был с годами подуспокоиться, найти свое собственное внутреннее равновесие, но нет, всё так же продолжал лезть на рожон, когда эмоции били через край.

Король и сам, конечно, не всегда следовал голосу разума, но до Джудара ему всё же было далеко.

Чувствуя, как понемногу отпускает головная боль, Синдбад накрыл его ладонь своей, сцепляя пальцы, и поднес к губам, оставляя легкий поцелуй. Все эти сказания о родственных душах, трудолюбиво накопленные людьми за прошедшее тысячелетие, мало чем помогали ему в том вопросе, как ему быть со своей собственной.

Но в итоге он решил, что самым важным было то, что когда один из них двоих улыбался, и второй при виде этого расплывался в невольной улыбке.