В свои шестнадцать, я практически не задумывалась о своём будущем.
В то время, как большая часть моих сверстников уже давно определились, кем они хотят стать, на кого пойдут учиться, я всё ещё находилась на своеобразном распутье.
Было время, когда я хотела стать программистом, но уже совсем скоро эта мечта ушла в небытие, стоило мне осознать, что это не моё.
Был и вариант стать журналистом, но Кейт быстро вернула меня на землю, объяснив, что я и года не продержусь на этой профессии. Как она сказала, у меня не тот тип характера, чтобы идти работать в СМИ. И, подумав, я согласилась с этим.
Иногда у меня проскакивала мысль связать жизнь с танцами, ведь на гимнастику я благополучно забила ещё года два назад. Но и тут я вскоре поняла, что для меня танцы всегда будут оставаться лишь хобби, с которым я не хочу связывать всю жизнь. Так что вопрос о будущей профессии всё ещё был открыт, хоть и поднимался не так часто.
Я шла по тротуару, погружённая в свои мысли. Погода была солнечной, дул приятный ветерок. Для середины весны, погода была действительно хорошей.
Дети, как и всегда, бегали по улице, играли в разные игры с мячом, который то и дело норовил прилететь тебе в голову, что пару раз случалось. Но дети здесь, в большинстве своём, были воспитанными, поэтому сразу же извинялись и спрашивали, не ушиблась ли я. Такое сейчас не часто встретишь.
На баскетбольной площадке бегали парни, а на скамьях сидели девушки, восхищённо наблюдая за игрой. Остальная часть тинейджеров сейчас была либо в школе, либо в парке, а некоторые просто сидят за компьютером или, в очень редком случае, делают домашку.
В Бостоне, как и в большинстве городов Америки, подростки делятся на несколько типов: так называемые «мажоры» — обычные парни, у которых чересчур богатые родители, которые дарят им дорогую одежду, аксессуары, машины, а многим, вместе с этим, и права, лишь бы отвязались и не действовали на нервы. Эти самые мажоры, в дождливую погоду, начинают гонять по дороге, норовя обрызгать водой из луж любого прохожего, в особенности, если эти прохожие твои одноклассники или знакомые люди со школы.
«Ботаны» — этому типу людей не повезло больше всего. Им не дают покоя нигде. Ни в школе, ни на улице. Если ты не дашь списать какому-нибудь капитану команды по футболу, можешь спокойно покупать билет на самолёт до другого штата, так как теперь твоей спокойной жизни пришёл конец и уже, возможно, на следующей перемене после этого урока, ты будешь висеть на дереве.
«ТПшки». О, а этот тип я «люблю» больше всего. Вы бы знали, как весело наблюдать за двумя, орущими друг на друга, разукрашенными… личностями, за то, что одна сказала что-то не так по поводу новых туфель на десяти сантиметровых каблуках другой.
Вообще, этих типов намного больше, но перечислять их долго. Я же являюсь чем-то средним между «тебе помочь?» и «идите нафиг, мне на всё насрать». Да, я не супер-ребёнок, который беспрекословно слушается своих родителей, и у меня куча своих вредных привычек и проблем.
Ещё в четырнадцать лет, пытаясь забыть о проблемах в семье, я познакомилась с такой штукой, как алкоголь. Не сказать, что с этим у меня были проблемы. Нет, я всегда знала, когда нужно остановиться, но не всегда хотела, особенно, если нервы были не к чёрту. В последний раз такое случилось на одной из прошлогодних вечеринок, перед которой я умудрилась немного повздорить с мамой. Тогда я действительно переборщила со спиртным, поэтому утром, единственное, чего мне хотелось – это умереть.
Хвала небесам, в ту ночь со мной была Сара, которая и глотка алкоголя не сделала. Она то меня и привела в чувство, а затем дотащила до «белого друга», в обнимку с которым я провела почти всё утро.
Двоюродный брат Сары согласился забрать нас, отвезя к ней домой. Мистер и миссис Смит уехали, поэтому дом был в нашем распоряжении. И уже ближе к вечеру, выпив несколько литров минералки и «наевшись» аспирина, я снова могла уверенно стоять на ногах, а утром следующего дня вернулась домой.
После этого случая, я больше никогда не напивалась до такого состояния. На своих ошибках учатся, вот и я усвоила урок.
И сейчас мне искренне хотелось верить, что мне больше не придётся искать способы отвлечь себя от проблем с родителями. В глубине души я надеялась, что мама всё же решила что-то изменить и наладить со мной общение. И если это действительно так, то я готова забыть о своей гордости и пойти ей навстречу.
Продолжая пребывать в своих мыслях, я и не заметила, как подошла к дому. Он у нас совершенно обычный, двухэтажный, коих в Бостоне хватает, но меня это абсолютно устраивало. Внутри было просторно и красиво, благо зарплата Кейт и Адама позволяла обустроить всё.
Открыв дверь, я поднялась на второй этаж в свою комнату. Мне предстояло подобрать одежду и накраситься, а времени оставалось не так уж и много.
Первым делом, я решила принять ванну. Когда ты ложишься в горячую, расслабляющую воду, можно на часик забыть обо всех проблемах, полностью погрузившись в свои мысли. После школы или очередного зачёта это бывает очень необходимо, поэтому в ванне я провожу достаточно много времени. Но сегодняшний день был исключением.
Долго в ванне я не засиживалась, решив больше времени уделить своему внешнему виду.
Макияж не занял много времени, а вот с причёской пришлось повозиться. Как бы я не старалась хоть что-то сделать у себя на голове, получалось это у меня, мягко говоря, паршиво. Поэтому я плюнула и просто выпрямила волосы утюжком, оставив их распущенными.
Перерыв свой гардероб, я решила остановить свой выбор на синем платье. Оно не было длинным, но и не слишком коротким. Вульгарность на таких мероприятиях была точно ни к чему, но это стоило бы объяснить другим расфуфыренным мадамам, вырез на платьях которых доходил чуть ли не до пупка.
Одевшись, я посмотрела в зеркало и дала себе удовлетворительную оценку, а затем спустилась на первый этаж, где меня уже терпеливо дожидались Кейт и Адам.
Как на зло, начался сильный дождь. Благо зонтиков в доме хватало, поэтому, взяв один, я направилась к выходу.
Что я люблю в такой погоде, так это свежесть во время ливня. Живя в большом городе, ты не можешь себя порадовать свежим воздухом, поэтому дожди были манной небесной, позволяя наконец вздохнуть полной грудью.
Раскрыв зонтик, я направилась за родителями в гараж. В нашем распоряжении было две машины: красный «Ford» и оранжевый «Nissan». Выбор остановился на второй.
Рассевшись по местам, Адам завёл машину, и мы выехали на дорогу. Ресторан «The Palm Boston», куда мы и держали путь, находился в другой части города, поэтому дорога не обещала быть быстрой.
Я уже бывала на подобных мероприятиях ещё когда была маленькой, и не сказать, что мне это нравилось. На приёмах всегда было много деловых людей в дорогих костюмах. Это сильно напрягало, ведь детей практически не было, всего лишь пара таких же, как и я, ребят, которым надо было держаться около своих родителей. Но, радовало то, что там был шведский стол, с которого я умудрилась стащить целую кучу конфет и других сладостей.
Сейчас же так провести вечер у меня не получится. Я уже не тот ребёнок, который станет таскать со стола конфеты, и с довольным лицом поедать их, пряча бумажки в карман. Хотя, кого я обманываю, именно этим сегодня я и буду заниматься.
— Дождь усиливается, — из раздумий меня вывел Адам. Он сделал радио громче, по которому передавали штормовое предупреждение и порекомендовали не выходить вечером из домов. – А говорили, что осадков не прогнозируется.
– Сейчас бы верить прогнозу погоды, – фыркнула я.
– Рискнуть стоило, – мужчина посмотрел в зеркало заднего вида и улыбнулся мне.
Сегодня действительно был день перемен. Я уже давно не видела искреннюю улыбку Адама, да и у мамы сегодня, очевидно, настроение было хорошим.
«А может Сара была права, – пронеслось у меня в голове. – Может всё действительно начнёт налаживаться после этого вечера?»
– Ну, кхм, – прочистил горло Дэвис, – как день прошёл?
– Нормально, – коротко ответила я, пожав плечами. – Всё как обычно.
Мне было слегка непривычно отвечать на такие вопросы от них. В машине прямо витала неловкость, но всегда нужно с чего-то начинать.
— Сверни здесь на трассу, — обратилась мама к своему мужу, — так быстрее будет.
Тем временем, ливень усилился ещё больше, представляя собой сплошную стену. Я смотрела в окно, пытаясь увидеть хоть что-то впереди.
— Ни черта не видно, — пробормотала я, всматриваясь в окно. Видимость была невероятно маленькой, но иногда мне удавалось разглядеть деревья и дорожные знак. — Как ты вообще видишь что-то, Адам?
Мой вопрос остался без ответа. Видимо, у водителей есть какая-то супер-способность — вести машину даже в такую погоду. Во мне, пока что, такого навыка не наблюдается. Мне машину в принципе доверить нельзя, потому что я её разобью или поцарапаю уже в первую неделю. Не дана мне внимательность с рождения, что поделаешь.
— Лиз, когда приедем, пожалуйста, веди себя нормально, — Кейт обернулась и посмотрела на меня. — Никому не груби и не язви. Этот приём важен для моей карьеры, а, значит, и для нашей семьи.
– Мне ведь не три года, я знаю, как себя вести на людях, – ответила я, кивнув.
– Спасибо, надеюсь на тебя, – мама улыбнулась, снова поворачиваясь к лобовому стеклу.
Я тоже слегка улыбнулась. Было странно видеть нас всех вместе дольше пяти минут. Раньше, примерно столько и длились наши встречи и разговоры.
Теперь видимость стала немного лучше. Ливень уменьшился, но начался сильнейший ветер, который заставлял деревья выгибаться дугой. И казалось, что ещё немного, и одно из них вот-вот сломается.
– Деревья сейчас просто с корнем вырвет, – пробормотала я, продолжая смотреть на дорогу.
Знаете, один мудрый человек сказал: «язык мой — враг мой». Сейчас я поняла это как никогда прежде.
Как по щелчку пальцев, дерево, стоящее в метрах тридцати, сломалось под порывом ветра и упало на дорогу. А затем всё было как в тумане. Донёсся взвизг шин. Удар. И я просто провалилась в темноту.