Они оказались на пороге Нефритового дворца, но уже без эзотериков. К ним навстречу тут же выбежал Зенг. Его глаза расширились от удивления, когда гусь недосчитался учеников и увидел незнакомого детёныша барса.  

- Мы вернулись, Зенг, - без особой радости объявил Шифу. – Расскажи нам последние новости, и, прежде всего, всех ли заключённых новый император достойно вознаградил за помощь, а каких помиловал. И По с Вень Чан… Где их тела? Мне немедленно нужно их увидеть. А потом мы тебе обо всём расскажем, идёт?  

Гусь неуверенно кивнул и провёл мастеров и учеников в склеп, рассказав по дороге, что помилованы были оставшиеся в живых после битвы с Ши Ши крокобандиты, двое леопардов Джун Джи, а также Тао Тай с сыном. Весть о победе Зенг обещал послать в императорский дворец завтра утром. А сейчас вступала в свои права ночь.  

Они пришли в небольшое помещение под Нефритовым дворцом, где стояло два обложенных льдом саркофага. Шифу вздохнул с облегчением, удостоверившись, что их с Фенгхуанг записке вняли и сохранили тела обоих для церемонии прощания.  

- Зенг, - велел Шифу, с трепетом подойдя к изголовью саркофага с возлюбленной. – Принеси большую полую иглу, сейчас я кое-что сделаю.  

Леопардиха лежала, абсолютно нетронутая временем, будто спала. Тай Лунг склонился над матерью, и, вспомнив про свой медальон, положил его под ладони мёртвой. Остальные столпились возле саркофага с По, изуродованные останки которого были предусмотрительно прикрыты покрывалом.  

- Пока твоя душа в мире радости, - тихо молвил Шифу, глядя на леопардиху, - поблагодари как следует от меня и всех нас души погибших на этой войне, а в особенности душу мастера по имени Дешенг. Благодаря ему ты сейчас вернёшься ко мне.  

Зенг принёс иглу. Аккуратно раскупорив капсулу, Шифу взял тупой конец иглы в пасть и опустил её внутрь. Набрав отвар в полость иглы, он попросил Тай Лунга поднести его на уровень груди Вень Чан и аккуратно ввёл иглу ей в сердце. Затем, собравшись с духом, дунул в полость, прогоняя жидкость внутрь. Он отдал ей всё, что было в капсуле. Затем мастер вытащил иглу и замер в ожидании. Замерли и все остальные. Какое-то время казалось, что ничего не произойдёт, словно отвар оказался пустышкой. Но Шифу верил Дешенгу, как самому себе. Он даже зажмурился и сжал кулаки, пытаясь мысленно прогнать гнетущую тишину и услышать, наконец, голос той, которую любил больше всего на свете.  

И тишина была нарушена слабым, сонным, женским голоском:  

- Что происходит, где я? Почему вы все столпились тут? Мастера? Откуда вы здесь? И кто этот ребёнок, позвольте спросить? Тай, почему ты отдал мне свой медальон? Шифу, открой глаза! Шифу, ты меня слышишь?  

Мастер боязливо открыл глаза и поднял взгляд. Он всё ещё не верил в то, что видел перед собой.  

- Вень… Ты вернулась!..  

Он бросился на грудь возлюбленной, заплакав от счастья.  

- Мама! – обнял её Тай Лунг вслед за отцом. – Чудо, настоящее чудо свершилось! Хвала Дешенгу!  

Рассеянно обняв любимого и сына, леопардиха пыталась сообразить, что это за странная штука, в которой она лежит. И внезапно до неё дошло.  

- Шифу! – она испуганно оттолкнула и его, и Тая, и указала на саркофаг. – Это как понимать?  

- Разве ты ничего не помнишь, дорогая? – утирая слёзы, едва смог вымолвить опьянённый счастьем мастер. – Ву Цзинь отравил тебя иглой во время нашего противостояния с ним в императорском дворце. Твоё тело отправили в Нефритовый дворец, где ты сейчас и находишься. Но сейчас Цзинь мёртв, и в этом заслуга Дешенга. И в том, что ты жива, тоже. Он спас нас, да и весь Китай от гибели. Давай я всё тебе расскажу.  

Тай Лунг помог матери вылезти из саркофага. Выслушивая повествование Шифу, Вень Чан не переставала удивляться. Как много она, оказывается, пропустила, но могла бы пропустить ещё больше, если бы не чудесный отвар, возвративший её к жизни.  

И постепенно она всё вспомнила. Как хотела уничтожить Ву, отомстив за убийство По, и как душу её окутал мрак, а затем она вознеслась в Царство Будды.  

Глянув на саркофаг с телом панды, леопардиха горько вздохнула.  

- Прости меня, Шифу. Я не помогла вам одолеть Ву Цзиня.  

- Ну что ты, Вень, - попытался утешить её мастер. – Ты сделала всё, что в твоих силах. А заодно и мне придала дополнительных сил, и в итоге мы справились. Не гляди туда, пожалуйста, - добавил он, увидев, куда смотрит возлюбленная. – По, как и ты, делал всё возможное, и заслужил вечную память о себе… Отныне всё кончено, забудь это, как страшный сон. Лучше скажи мне, что ты видела по ту сторону жизни? Там были все те, кто умер на этой войне? А Дешенг? Дешенг там был?  

- Извини меня, Шифу, - с грустью ответила леопардиха. – Но, видимо, до них я ещё не добралась. Я была там одна, лишь чьи-то размытые тени иногда мелькали вокруг. Может, там и был Дешенг, но, к сожалению, я не знаю, как он выглядит, да и вряд ли бы разглядела, даже если б и знала. Я находилась там, где пребывают только что умершие. В том месте повсюду облака, а сами души видно очень плохо. Мне показалось, что я совсем немного там пробыла, потому что в какой-то момент меня дёрнуло вниз, и вот я уже снова в своём теле, живая, и с тобой… Спасибо тебе, Шифу.  

Она крепко обняла и поцеловала мастера в губы.  

- Благодари Дешенга за это, - на миг оторвавшись от чрезмерно долгого поцелуя, сказал Шифу.  

- Ну, нам, кажется, пора по домам, - кашлянув, слегка смущённо отозвался мастер Чао. – Кроме того, нужно заняться похоронами. Вы придёте на церемонию погребения?  

- Конечно, - пообещал мастер. – Моих учеников, надеюсь, похоронят рядом с мастерами, они заслужили это право. Мы вместе сражались за победу, вместе радовались удачам и терпели неудачи. А потому степень их почитания должна быть равносильной.  

- Мы так и сделаем, мастер Шифу, можете не беспокоиться, - поклонился мастер Пантера.  

Как только все четверо вышли, мастер попросил Лао подойти к Вень Чан.  

- Ты больше не сирота, малыш, - улыбнулся он. – Перед тобою мать Тай Лунга. И я уверен, она и тебе станет отличной мамой.  

Казалось, Лао был в замешательстве. Он долго стоял на месте, разглядывая улыбающуюся леопардиху. Шифу и Тай Лунг подумали было, что котёнок не сможет отныне никого к себе подпустить из-за пока слишком сильного горя по утрате Дешенга, но вдруг Лао быстро обернулся к мастеру и просиял.  

- Спасибо вам, я всю жизнь об этом мечтал!  

Он метнулся к Шифу и стиснул его в объятьях. Мастер потерял дар речи от неожиданности. Затем Лао бросился на лапы к Вень Чан и обнял её за шею. Леопардиха рассмеялась и с нежностью обняла малыша.  

- С этой поры ты мой названый брат, Лао! – радостно произнёс Тай Лунг.  

- И мой тоже, - добавила Тигрица. – Но Тай с тобой не совсем откровенен, правда, Тай?  

Барсу пришлось смущённо кивнуть.  

- Я бы хотел заменить тебе отца, Лао, - признался он.  

- Здорово! А кем мне будет мастер Шифу? – с любопытством спросил котёнок.  

- Можешь называть меня дедушкой, я разрешаю, - махнул лапой Шифу и рассмеялся вместе со всеми.  

Жизнь в Нефритовом дворце отныне пошла своим чередом. Перенесённые эзотериками в день возвращения тела Обезьяны, Гадюки, Журавля, а также погибших мастеров Совета вместе с телом По схоронили на местном кладбище. Мистера Пинга пришлось утешать ещё очень долго, но и он вскоре смирился с потерей сына. И только Лао, который, едва обретя Учителя, потерял его навсегда, был безутешен, вспоминая его время от времени с пугающей частотой. Шифу и Тай Лунг, который тренировал малыша, опасались, что горе разбудит в Лао его тёмную сторону, как когда-то обида на Угвея и отца сотворила похожее с Тай Лунгом. Лао тосковал ещё сильнее, видя, как Шифу счастлив с Вень Чан. Но вскоре Лао целиком и полностью отвлёкся на кунг-фу и на какое-то время позабыл своё горе, а Шифу даже включил его (только на словах, пока не подрастёт) в состав Неистовой Тройки – к Тай Лунгу, Тигрице и Богомолу, - которая, как надеялся мастер, в будущем станет не только Четвёркой, но и даже, быть может, Пятёркой, если Тигрица всё же решится выйти замуж за Тай Лунга. И не ошибся в своих чаяниях.  

Счастье, что он вернулся, что может вновь учить и учиться кунг-фу у своего отца, переполняло Тай Лунга, и он заражал этим счастьем всех окружающих. Вот и Тигрица, что называется, «попала под раздачу» этих флюидов. Свадьбу отпраздновали на ура, а спустя несколько месяцев Тигрица родила любимому двух очаровательных детишек – тигробарсов мальчика и девочку, и Шифу тут же перестроил свои планы, внеся новорожденных в состав Тройки, моментально вернувшей прежнее название Неистовой Пятёрки благодаря пополнению, исключив оттуда Тая, взамен даровав ему титул Воина Дракона. И этот титул барс, безусловно, заслужил.  

Фенгхуанг вернулась в Чор Гом. Новый император был уведомлён и о победе над Ву Цзинем с демонами, и о заслугах совы, но то ли забыл реабилитировать её из-за своей занятости, то ли решил не дарить ей свободу по причине прошлых «заслуг». Но Фенгхуанг и сама бы не вышла из заточения, ведь ей так хотелось вернуться в родную камеру. Там она и осталась, к великому, но недолгому разочарованию мастера Шифу.  

Новый император Китая восстановил Шифу в должности смотрителя Нефритового дворца, аннулировав указ Миншенга. Сам же мастер так бы и не вспомнил об этом, если бы в один прекрасный день из Бейпина не явился гонец. Ещё не полностью отошедший от пережитого Шифу очень испугался незапланированного визита и не мог понять, зачем император прислал гонца - не иначе случилось что снова. Больше всего мастер боялся возвращения Ву Цзиня, хотя собственными глазами видел, как горело его мёртвое тело. Дешенг не мог ошибиться, ведь за выполнение приёма он отдал собственную жизнь, всю до последней капли. Но, к счастью, гонец прибыл с хорошими вестями, и у Шифу отлегло от сердца. Приняв у него свиток с указом, мастер попросил передать императору благодарность за то, что не забыл соблюсти формальности, иначе впоследствии возникли бы неминуемые проблемы – к примеру, если бы Шифу захотел отправиться в паломничество или другую страну с дружеским визитом. А в такие дальние путешествия было обязательно брать с собой что-то, что подтверждало бы род твоих занятий и статус.  

Лао быстро учился, и, можно даже сказать, буквально схватывал всё на лету. Шифу невольно сравнивал малыша с Тай Лунгом в его годы. К счастью, в стремлении Лао учиться не было той тревожной напористости и жадности. Он научился рассчитывать силы на удар и не перебарщивать с этим. Научился контролировать свой гнев, когда что-то не получалось, научился быть добрее к окружающим, несмотря на сильную скорбь по Дешенгу. Он даже несколько раз поучаствовал вместе с Тай Лунгом в решении стратегических задач для Долины мира, таких, например, как укрепление дамбы, мощение улиц, таскание воды из колодца для одиноких пожилых жителей, а также покупка продуктов. Добрые дела уменьшали тьму, приводя её к балансу, усиливая контроль над ней. Этого Лао пока не чувствовал и не понимал, потому что был ещё маленьким, но, несомненно, знал, что ему ни в коем случае нельзя становиться таким, как Тай Лунг в годы его тёмного прошлого. Во всём же остальном малыш хотел и уподоблялся своему названому отцу, и это приносило ему радость, умаляя горе по Учителю, заставляя слёзы быстрее высыхать. Однако ночь, когда во всём мире властвовала вышеназванная тьма, по-прежнему не давала ему покоя. Порой ужасные кошмары снились Лао после того, как он перед сном плакался в подушку самому себе. Различные успокаивающие отвары спасали его, но ненадолго. Память Лао по-прежнему могла творить с ним, что хотела, но не способна была усилить уже сбалансированную со светом тьму, так что душа и разум Лао пребывали в полной безопасности и были надёжно защищены от посягательств тёмных сил.  

Память Дешенга увековечили большой статуей перед входом в Нефритовый дворец, и каждый год в день его смерти с особой теплотой вспоминали его заслуги и вклад в общую победу. Жизнь продолжалась, полная, как и всегда, посягательств бандитов, прочих происшествий, праздников, весёлых и скучных вечеров, кошмаров и сладких снов, конфликтов, примирений, радостей и слёз. И в основе всего этого лежал мир, который жителям Китая подарили они, все вместе, пусть и не для всех это приключение закончилось хорошо. Но одно Шифу, Вень Чан и их ученики знали точно: света в этом мире теперь гораздо больше, нежели тьмы.