Меня разберут на куски, все, от меня что останется, — смерть. Меня поместят в музей, и будут звучать слова. То, что пророчит судьба, — может, и память, может, и славу; но бесконечности нет. Приходи любоваться остатком меня в мавзолей! Здесь не осталось жизни, но, поверь, когда-то она была. Вещи мои — стихи — разложат по полкам, тело мое — корм благодатным лесам. Скучен конец, а после конца что? — ничто, такое же скучное. Мучается, на месте стоять ровный строй слов не может: извивается, гибнет со мной, меняться хочет, — но время застыло, нет хода мысли иной. Покой.