Блондинка лениво открыла глаза, улыбнулась от приятного чувства вчерашнего опустошения и оттого, что она впервые выспалась за несколько недель учёбы. «Ну и бардак», — подумала она и тяжело вздохнула, увидев в комнате ужасный беспорядок. Её взгляд упал на любимую. Рыжеволосая тихо сопела, её рука свисала с кровати, словно кусок мяса на крюке мясника.
«Когда она спит, у неё такое естественное лицо. Сейчас Ангелина вовсе не бунтарка, а такая, какая есть.» Её лицо по-детски расплылось в радостной улыбке, девушка аккуратно присела, чтобы не разбудить партнёршу лишними телодвижениями и быстро накинула на себя вчерашнюю одежду. Кристина исчезла из комнаты. Шкала громкости увеличивалась:
«С вами Ольга Башмарова, и это телеканал Россия…», — услышала она, но в данный момент её не очень-то интересовали новости. Что нового? Война? Эпидемия гриппа? Или новые разборки президента с другими странами? В прочем, всё как всегда. Ничего нового, всё серо и обыкновенно. Шипение плиты, треск скорлупы, и на сковороду плюхнулась прозрачная жидкость вместе с желтком в середине.
— Вау, я смотрю кто-то всё-таки попал на телевидение, ты ведь этого хотела, верно? — девушка улыбнулась, с доброй насмешкой смотрев в экран телевизора.
— А? — бросив неловкий взгляд на свою любимую, она тоже поспешно перевела взгляд на экран. Заголовок черным по белому гласил: «Хамство в центре города».
— Иду я после работы, никого не трогаю и тут одна из этих девушек начинает демонстрировать свою «свободу», ну я конечно увидел и вежливо попросил, прекратить…
— Врёт, как дышит, — возразила рыжеволосая, в ответ блондинка рассержено шикнула на неё.
Потом появились трое молодых людей.
— Мы хотим сказать, что это не так, эта парочка никого не трогала, а девушки молодцы: сумели за себя постоять, — потом кадр снова вернулся к телеведущей.
— А вот и кадры, как они за себя постояли, — но телеэкран внезапно погас.
— Всё, сегодня с тебя хватит. Говорят, что просмотр телевизора отупляет человечество.
Щеки девушки надулись, а брови стали хмурыми.
— Ты понимаешь, что теперь будет?! Как я теперь в колледже появлюсь?!
— Крис, милая, всё хорошо. Подумаешь, появилась в новостях. А сколько можно об этом молчать? Сколько унижений мы ещё будем терпеть? — девушка подошла и нежно поцеловала её в щёчку.
— Даже не пытайся! А что мне теперь сказать родителям? Как мне появиться у них на пороге?!
— Я думаю, после такого тебе объясняться и не нужно будет, — насмешливо произнесла Ангелина.
— Тебе всё смешно. А что, если меня исключат? — через секунду девушка забилась. — Я с тобой не разговариваю и иди накинь что-нибудь!
Девушка рассмеялась.
— А то что, накажешь? — но поспешила уйти.
<center>***</center>
Спрятав свой страх куда поглубже, девушка накинула капюшон кофейной куртки и торопливо шла по дождливой улице. Через пару кварталов блондинка юркнула в старую, большую деревянную дверь.
<center>***</center>
Под «фанфары» группы " Slipknot», рыжеволосая ворвалась в женский туалет, вибив дверь ногой.
— Ангелина, опять ты?! Я думала, ты уже давно слилась с мужчинами. Так почему бы тебе не ходить в мужской, а? — сказала девушка, с неохотой оторвавшись от своего любимого дела: пялиться на себя в зеркало и вечно намазывать свои губы розовой помадой. Не званный гость усмехнулся:
— Остроумно, но в следующий раз придумай что-нибудь получше, Виолетт, — голубоглазая села между первой кабинкой и углом стены. Пафосно закинув ногу на ногу, она достала пачку сигарет и зажигалку, после чего закурила, наслаждаясь новой порцией никотина.
— Я слышала, что ты вчера была с Андреем, шлюха?! Значит ты только прикрывалась радужным флагом всё это время?! — резко клубная куколка перешла в ярость, злобно посмотрев через зеркало на панка.
Ангелина усмехнулась.
— Думаешь, он мне нравится? Ну ты и тупая! Твой принц, сам меня использовал, хотя я упиралась, — девушка встала и прижала её к стене, шатенка с розовыми губами вздрогнула от такой неожиданности. — Когда вы все от меня отстанете?!
— Сидорова, уйми свой пыл! — пискнула, словно крыса, девушка. В её глазах читался явный страх, потом она тихо и боязливо добавила: — Отойди от меня лесбуха! Не смей меня трогать! — но в её глазах, напротив, загорелся азартный огонь.
— Ты с огнём играешь, куколка, — ласковым шёпотом сказала девушка и по-пацански взяла её стройную, по стандартам инстаграмма, талию и притянула к себе.
— Я сказала, отпусти меня, зараза! Я не больная, как вы! — она забрыкалась.
— А я тебя заражу, — с весёлыми нотками произнесла Ангелина и как бы потянулась своими губами к её губам, однако реакция была молниеносная и колоссальная, она без разбору начала колотить рыжеволосую руками.
Маньячка засмеялась и отошла.
— Ты бы видела сейчас себя. «Не трогай меня, больная! Я не хочу стать лесбухой!», она подняла дрожащие руки и изобразила испуг. — Аааа, — жирные от блеска губы недовольно скривились, будто увидев что-то мерзкое.
— Ты действительно больная, Сидорова, — ядовито плюнула напоследок девушка, она суетливо собрала свои вещи и быстро ушла, цокая каблуками от *тут должна быть дорогая марка туфель*
— Зато я свободная! — вдогонку крикнула Ангелина.
<center>***</center>
— … положило начало такой архитектурный стиль, как Рококо, — мельком донеслось до Кристины, однако она была слишком поглощена нагрянувшей, словно снег на голову, и ей не было дело не до кого-то Рококо. Девушка, словно послушный зомби-раб, смотрела на свою преподавательницу. Это была женщина в возрасте, лет шестидесяти; седые кудрявые волосы были прилежно прилизаны к голове, красная помада, раздражающим пятном смотрелась на её сморщенных губах.
«Всё будет нормально, сейчас люди немного обсудят эту тему и успокоются», — думала девушка, однако тревожные мысли не давали ей покоя. Она лениво шла по холлу колледжа, её собственный мобильный телефон раздражал её всё больше и больше от надоедливой вибрации.
«Милая, ты на меня обиделась? Прости меня и забудь то, что уже случилось вчера. Скоро заеду за тобой» гласило последнее сообщение. Она с обидой фыркнула, словно маленькая девочка. Сегодня действительно день был для неё не из приятных, она постоянно замечала насмешку и шёпот сплетен во круг себя. Поэтому временно скрылась в кладовке, но и тут ей не дали побыть одной. Мать. Та женщина, которая воспитывала из маленькой Кристины «приличную девушку». И всё же, глубоко вздохнув, девушке ничего не осталось, кроме как пойти на расстрел.
— Да мам, — казалось бы спокойно ответила блондинка, но нет, её голос дрожал.
— Здравствуй, дорогая, — начала было спокойно женщина, но потом её голос резко сменился на фашистский тонн. — Я тебя сегодня видела в новостях, с той больной сатанисткой! Знаешь, как это называется?! Я жду объяснений, Кристина, я тебя растила, как порядочную женщину целых восемнадцать лет, но стоило этой рыжей вертехвостке появиться в твоей жизни, как ты сразу же стала вести себя, как её собратья неандертальцы! А что я скажу Жене?! Как ты ему в глаза смотреть будешь?! А о нас с отцом ты подумала? Мы тебя вырастили, отдали всё самое лучшее, отдаём деньги на французский и твой колледж, неблагодарная!
— Но мам, — очень тихо и чуть ли не плача попыталась возразить Кристина.
— Что мам?! Что мам?!
— Я её люблю.
— Ах любишь, значит, да?! Ну и пусть она тогда тебе и платит за твоё обучение, а когда поймёшь, что натворила, можешь вернуться домой, а с этого момента… — но тут внимание от телефонного звонка оторвала та самая, рыжая бестия.
— Привет, я искала тебя. Твои одногруппники сказали, что ты спряталась здесь, — голубоглазая не спеша вошла в кладовку, на ней была та самая футболка болотного цвета и фиолетовая клетчатая рубашка, которая уже давно мозолила глаза.
— Кто это там?! Неужели ты с ней сейчас, несмотря на то, что с тобой говорит мать, как это низко променять родную мать, на какую-то сатанистку.
— И вам здравствуйте, Галина Вячеславовна, чтобы вы знали, панки и сатанисты это две разные культуры и я к второй никак не отношусь! — весело и без капельки злости ответила Ангелина. Телефон возмущался, но его владельцу было всё равно. Распухшие от слёз лицо, грустно смотрело на панка.
— Давай забудем обо всём, что было хотя бы на несколько мгновений? — она легонько пнула телефон в сторону и присела.
— Крис, милая, — нежно прошептала рыжеволосая. Девушка до сих пор была раздавлена, но резко покраснела, услышав её сладкий шепот: — Один укус кобры и жертва в её власти, — потом губы Ангелины настойчиво и ласково впивались в тонкую кожу. Однако блондинка отстранилась.
— Ты хотела меня отвезти? Пошли.
<center>***</center>
На улице стоял черный джип, больше он походил на военную технику, чем обычную машину, а из нутрии её разрывал блэк-металл.
— А вот и ваша карета, миледи, — с этими словами девушка взяла её на руки.
— Хэй, кого я вижу, это же драгоценность Кобры! — с переднего сиденья высунулась кремовая полу бритая голова, с Смоки айс макияжем.
— И тебе привет, Дарья.
<center>***</center>
В палату ворвалась та самая, кремовая полу бритая голова.
— Кобра, у нас много раненых, еды не хватает!
— Фурия, что на счёт разведки? Сколько при смерти?
— Двадцать пять человек, учеников не хватает, разведка ещё не вернулась.
— Ладно, — её взгляд помрачнел. — Что на счёт Света?
— Ты беспокоишься за Кристиан? К сожалению, ничего не слышно, — от ярости главарь стукнул по столу кулаком.
— Я понимаю… Поэтому я хочу стать беженцем, — она замерла. — Ты с ума сошла идти в лапы к этим ублюдкам?!
— Может быть, — она с доброй насмешкой улыбнулась, — всё ради тебя, подруга. Зато только подумай, если я найду её?! Может это наш шанс, всё вернуть, как было раньше?
— А что, если не выйдет? Если я соглашусь и тем самым подпишу договор со смертью?
— Ты во мне сомневаешься? Я беру с собой Дарка и мы вернёмся только с Крис.
— Он лучший воин и стратег, я не могу его отпустить.
— Для драгоценности нужен не менее драгоценный футляр.
<center>***</center>
— Почти пару километров осталось, — подбодрила парня девушка.
Вокруг были обломки разрушенных зданий, дворцовая площадь была пуста и это казалось странным. Ещё три года назад это было сердцем Санкт-Петербурга, да и название сменилось: «Территория неправильных».
Мертвую тишину нарушил звук моторов, очень скоро показались машины из них вышли солдаты полностью в белой экипировке.
— F-150, это C-205 мы обнаружили двух людей, по всей видимости они ранены, но не представляют опасности. Ждём ваших указаний, — и буквально через несколько секунд рация ответила.
— Пусть узнают, что такое Свет, — после этого солдаты их окружили.
— Ну, ну пошли, пошли в машину, быстро! — парочка споткнулась, но все же быстро пошла во внутрь.
— Я же говорила, что сработает! — шёпотом сообщила своему напарнику очевидную новость.
<center>***</center>
— Ваше имя, — требовал солдат.
— Дарья Александровна Соловьева.
— Максим Сергеевич Прокофьев.
— Как вы оказались на территории Неправильных?
— Мы кочевали, я в армию не гожусь, а моя… — парень замолчал и посмотрел на девушку возлюбленным взглядом.
— Хотела пойти в шпионы на неправильных, но нам пришлось бежать, чтобы спасти нашу любовь, — она взяла его за руку. — Однако мы попали в плен к этим непорочным ублюдкам, они не знают, что такое истинная любовь! — солдат улыбнулся.
— что ж, в Свете вам больше нечего бояться, — он повел их по железному зданию, по всей видимости, это был какой-то пункт или база, сказать было сложно. Тишину нарушали лишь металлические листы и старые вентиляторы, их взгляд попал на большую железную дверь, по бокам которой стояла охрана в белом одеянии.
— Командир F-150, — сказали солдаты с тяжёлым дыханием, как у Дарт Вейдера и встали по стойке смирно.
— B-308 проводите этих молодых людей в город Света, — солдат коротко кивнул и открыл железную дверь, компания исчезла за ней. Помещение мало чем отличалось от прошлого, кроме того, что там были рельсы.
— Слушайте сюда, салаги. Если вы проникли сюда с целью всё разузнать для распространения заразы, у вас ничего не выйдет, там куча охраны спец.класса. Любой ваш неверный шаг и вы мертвы.
Фурия хотела вскрикнуть: «да за кого вы нас принимайте?!», — но решила, что это будет подозрительно, поэтому, пока не приехал «портал», они молчали.
<center>***</center>
Через три дня они уже были в городе, но, как им показалось, снова на какой-то военной базе. Их расположили в железной камере. Обстановка состояла из двух ламп с искусственным белым светом, две кушетки напротив друг друга, один санузел, с самым простым умывальником. Девушка от скуки кидала старый теннисный мяч об стену.
— Скорее это город железа, — съязвила девушка, парень в знак согласия с насмешкой улыбнулся. Вдруг открылась дверь, вошла мужеподобная женщина, она выглядела довольно неплохо. Подтянутая, высокая блондинка с голубыми глазами, грубая, военная форма придавала ей какую-то особенность.
— В отряде меня зовут Сокол, насколько я знаю, ты хотела работать в шпионах? — она с некой похвалой посмотрела на панка.
— В принципе, при хорошей подготовке из тебя выйдет отличный боец, чего не скажешь о твоём напарнике, — парень хотел что-то возразить, но увидел насмешливую улыбку незнакомки.
— Нечего вас здесь держать, вы ведь приехали сюда не для того, чтобы на железо смотреть! Пошли, — компания вышла в огромный зал там ходили толпы военных вместе с «неправильными» или же беженцами, по всей видимости. Фурию привлёк внимание возглас:
— Мария! — она обернулась и увидела мулатку, достаточно живую несмотря на своё «мёртвое тело». Оно было избито до кровоподтёков, синяки и порезы во всю украшали её худое тело, девушка несмотря на все свои ранения резко оживилась и с яростью попыталась вырваться, ей это удалось, она с диким рёвом рухнула на пол и насколько возможно поползла на помощь, к своей возлюбленной, однако её действия остановил сильный разряд электро-плети, из неё вышел громкий, душераздирающий вопль, который эхом разносился по этому зданию, тем больше заставил пару новоприбывших паниковать.
— Пошли, сука, — грубо буркнул солдат и, схватив бедную девушку за волосы, потащил в противоположную сторону, однако никто кроме них и ещё нескольких беженцев не обернулся.
— И всегда у вас так? — Сокол печально вздохнула.
— Постоянно, но вам это не грозит, вы хорошие ребята, — заверила их женщина. Ещё несколько часов на поезде и они уже были на городском вокзале.
— Идёмте, вас нужно провести в центр распределения, — сказала Сокол, но вызвала у Фурии еле сдерживаемый инстинкт самосохранения, вроде бы женщина была к ним очень дружелюбной, но её физическая подготовка, эта брутальная военная форма большая пушка, хотя наверное у неё в арсенале было ещё много чего другого. Мысли наводили девушку именно об её ликвидации.
Подъехала на первый взгляд обычная, давно забытая легковая машина. Открылось окно, оттуда высунулась мужская голова.
— Исправитель? Куда направляйтесь?
Сокол дружелюбно улыбнулась.
— Я этих двух молодых людей должна сопроводить в центр распределения, — дверь автомобиля произнесла нежное и тихое «шшшп» и вместе с этим звуком легко отворилась в сторону, компания разместилась в салоне, а дверь быстро, но, в тоже время, плавно закрылась. Ехали они с обычной скоростью, Максим быстро задремал на плече Дарьи, а девушка разглядывала улицы. В них не было ничего интересного, кроме того, что тут было всё идеально чисто и дороги ровные.
«Даже и не подумаешь, что прямо у них под носом, за пару километров от сюда, земля страдает от симптомов войны» — думала она. Но все же больше привлекли её внимание люди. В их рядах не было особого разнобоя, люди состоящие в каких-то субкультурах, по всей видимости были редкостью, на этих улицах, но все же были, но чаще всего встречались женщины в скромном женском одеянии и мужчины в офисных костюмах. Любопытство Фурии, отвлекла сводка новостей:
«Сегодня верхнее управление подписало договор с Индией, о том, что они отдают часть нашей «колонии неправильных» им в руки, также Депутат Милонович предложил ввести поступление в Юнармию не с шести, а тринадцати лет, за будущими солдатами будет строгий контроль и присмотр…»
«Милонович! И до социального переворота этот рыжий чудик творил, что хотел: вернул «женские устои», предложил жестоко карать «неправильных», но детей превращать в солдат это уже слишком!» Вскоре они приехали на окраину города, там стояло огромное белокаменное строение, надпись на котором золотыми буквами гласила: «Центр распределения». Компания вышла на улицу и остановилась прямо перед этим центром.
— Ну что, господа, вперёд! — скомандовала Сокол и поднялась по лестнице, пара последовала её примеру.
— И что мы здесь делаем? Нас так и будут гонять из одного за?!.. — но тут Макс замолчал, боясь вызвать подозрение.
— Тише, твой парень какой-то нервный, ему лучше успокоительное прописать, — насмешливо ответила девушка и посмотрела на Дарью, но все же решила дать ответ на вопрос.
— Это — Центр распределения, здесь вам дадут тесты, после которых выяснят действительно ли вы не «неправильные», но как я вижу, вы действительно пара, причем очень хорошая, однако у нас были подобные случаи, когда «неправильные» выдавали себя за нормальных, а потом пыталась сбежать, заразив ещё пару людей.
— И, что с ними было?
— Расстреляли, — кратко ответила девушка.
Дарья увидела чистый страх, в глазах своего товарища и снова взяла его за руку.
— А было ли так, что кто-то не проходил?
— Да, но их переводили в другой центр, на лечение, — они вошли здание было довольно обычным, холл напоминал больницу.
<center>***</center>
Это был наверное четверг, она не помнит, что это был за месяц и число, но она прекрасно помнит это событие до мелочей.
В центре города, собралась толпа людей, все они были разношёрстными. Плакаты разных размеров, с разными стилями и надписями, выкрики, вроде того, как: «Мы, тоже люди!», «Ориентацию не выбирают, с ориентацией рождаются» и прочее, все она это помнила, будто это произошло вчера…
Буквально за пару дней, после этого нашумевшего выпуска новостей, стали организовать различные протесты, митинги, просто оказывали поддержку. На один из таких митингов пошла и сама Ангелина. Девушка просто присутствовала там, так сказать, «пробегом». Кристины с ней не было, так как она приболела, хотя может быть это и к лучшему, зато с ней была Дарья, — такой же отбитый борец за справедливость. К удивлению их обоих, Ангелину узнали в такой куче людей и даже снова выставили на всеобщее обозрение.
— Мы, тоже люди! — кричали небольшие группы людей и маршем шли по городу, держа разношёрстные плакаты и флаги в руках. Ангелина с Дарьей шли в первых рядах, если первая особо не чем не выделялась среди толпы, кроме разве, что огненно-рыжих волос, то вторая, наоборот, выделялась даже очень сильно. Она была, словно чёрное пятно в этой радужной компании, мало того, внушала некий страх; кожаный ошейник с шипами, макияж смоки-айс с ядовитой фиолетовой помадой, рваная черная футболка, с черепом, в котором поселилась змея, чёрные, затертые джинсы с тяжёлой цепью, не менее тяжёлые ботинки с сложной системой шнуровки. Руки все увешаны, цепями, браслетами в виде колючей проволоки, черные обкусаные ногти, на ушах были серьги в виде лезвия бритвы, лицо ещё покрывал различный пирсинг, который делал его ещё тяжелее и «опаснее», девушка тащила с собой для устрашения обычную биту, но на самом деле для самообороны было припрятанно кое-что другое.
Конечно же не обошлось и без противников данной демонстрации. Диалоги противников были настолько примитивные и банальные, что сейчас она их даже и не вспомнит, зато что было потом предводительница знала прекрасно, небольшая группа из быдла, или же «духовного православного народа» силой вытащила двух парней и начала провоцировать драку. Один из них показался девушкам очень робким, но довольно рассудительным молодым человеком. Дарья хотела кинуться на помощь, но на удивление, его компаньон резко врезал мужчине в глаз, тот видимо не ожидал такого хода с его стороны и с характерным шмыганьем отпустил свою жертву, парнишка быстро попытался скрыться среди остальных.
Мужчина показательно плюнул на асфальт и произнес:
— Решил показать, свою силу, пидрила?! — парень ничего не ответил, зато неуклюжий мужчина начал наносить удар в ответ, однако соперник отразил атаку и снова ударил по лицу, на этот раз в челюсть. К слову сказать, это был не мужчина, а скорее свинья, или кабан, небольшого роста, лысый, с приплюснутым красным лицом, толстяк стоящий на маленьких ножках, от него несло дешёвым пивом за километр, остальные же были несчастная, серая масса, которая привыкла к общественному строю; родился, учись, рожай, вари борщи и умри, в последнюю минуту вспоминая про бога.
Потом все было, как в тумане: Множество криков и отборного мата, кто-то валялся по среди улицы без сознания, кто-то уже был с ранениями, но всё равно не признавал поражение. Вот и Ангелина, на удивление, оказалась в эпицентре этого бедствия. Девушке уже успели разбить губу и очки, картинка перед ней размылась, девушка начала с напором прорываться через толпу, пытаясь найти знакомое «чёрное пятно». Однако неформал сам нашел жертву бедствия и взвалил Ангелину к себе на плечо.
— Пошли, малышка. Скоро здесь будет отряд ОМОН, а я не особо хочу светиться на всю страну, — она слабо посмотрела на свою подругу, но кроме бледного с вкраплениями фиолетово-багрового пятна ничего не увидела.
<center>***</center>
Кристина лежала в постели, раскинувшись бумажными платками устало шмыгая носом, переживала за свою возлюбленную, хоть она и не видела ещё новостей, но знала, что после того «эфира» начали проходить многочисленные митинги и протесты, а ещё знала, какое влияние может оказать на неё Дарья. И вот долгожданный звук поворота ключей, в замочной скважине.
— Угадай, кто защитил честь своей принцессы?! — с радостным слегка пьяным криком, Дарья вместе с напарницей валилась в прихожую.
— Что с вами произошло?! Только не говори мне, — Кристина из болеющего мертвеца сразу превратилась в живого человека, в плену шока, гнева и страха.
— Да мы были на митинге, — Дарья, сначала серьёзно сморщила лицо, но через пару секунд расплылась в улыбке.
Кристина злобно взглянула на виновника данных событий, а потом сразу бросилась к Ангелине.
— Эй, Огонёк, ты как? — но девушка была без сознания, потом её изумрудные глаза снова взглянули на пьяную девушку.
— Она без сознания, из-за тебя… Это ты во всем виновата! Зачем её нужно было вообще туда тащить?!
Дарья очухалась, кое-как встала и начала пятиться в противоположную сторону.
— Спокойно, Крис. С ней всё в порядке.
— В порядке?! Возможно, у неё сотрясение мозга, для тебя это порядок? — её лицо уже опухло от наплывшись слёз, её гнусавый голос, хоть и звучал смешно, но сейчас виновник находился не в том положении, чтобы смеяться над ним. — Как?!..- но тут её голос внезапно стих, — Как, я могу отпустить её в больницу, зная что полстраны гомофобы, её может убить даже обычная медсестра, а потом все это спишут на несчастный случай… Скажи мне пожалуйста, как?! — тут она снова тихо заплакала.
— Прости меня, — неуверенно начала Соловьева.
— Кристин… — Вдруг тихо отозвалась рыжеволосая, девушка быстро бросилась к своей возлюбленной.
<center>***</center>
Пара вышла из кристально чистой обсерватории. Сокол стояла с деловой важностью прижавшись спиной к стене и задумчиво гоняя зубочистку из одной стороны рта в другую, завидев своих подопечных, она подошла, как всегда довольно дружелюбно спросила:
— Ну, как вы сдали? — Однако было видно, что молодые люди прибывали в состоянии шока и были измотанные, но Дарья, как всегда тянув одну «тележку» за двоих ответила, чтобы вновь увести подозрения.
— Теперь куда-нибудь нам нужно?
— Я должна вас буду отвести в «временное» жилище, — тут она снова дружелюбно улыбнулась, на этот раз Соловьева сочла её жест, немного пугающим и подозрительным, но исправитель заметила это и решила перевести разговор на другую тему.
— Может быть, вы хотите перекусить?
— Пожалуй, да, милый, — ответила собеседница и посмотрела Прокофьеву прямо в глаза, он быстро и нервно затряс головой в знак согласия, с трудом заикающимся голосом произнес.
— Д-аа, д-аа, да, П-пожалуй.
<center>***</center>
Это был ресторан, между двух домов. У заведения была ограда в виде, железного забора, а с внутренней стороны промежутками растений и фигурных кустов, по двум сторонам от входа в здание стояли небольшие круглые столы, черного цвета, тоже из металла, текстура его чем-то напоминала плетёную корзину, стулья действительно выглядели, как плетёная вещь из дерева, темно-зеленое полотно прикрывало сверху на случай дождя, на всех столах по середине стояла имитация масляной лампы, её жёлтое освещение приятно успокаивало глаз.
Дарья с диким аппетитом накинулись на обычное пюре со свининой отбивной, пока её внимание не превлёк рекламный щит, на котором большим и красивым каллиграфическим подчерком было написано Николь Бейль. Девушка поспешно толкнула Макса в локоть, парень обратил внимание, приглядевшись он застыл, в шоке.
— Это же… — обладательница кремовых волос поняла, что её товарищ сейчас выйдет из роли. Поэтому, надо было действовать молниеносно. Послышался звук разбитого стекла.
— Ой, я такая неуклюжая! — произнесла довольно банальную фразу Соловьева.
— Ай, жгет! — подхватил второй, но его слова звучали более правдоподобно, потому что горячий чай попал прямо на него. Сокол спокойно сидела на своём месте, она решила не вмешиваться и продолжила есть свою гречку с курицей.
Однако Дарья решила, что женщина наблюдает за ними и решила продолжить свой спектакль.
— Милый, ты в порядке? Прости меня! — они встала на колени и начала растирать жидкость салфетками.
— Да, в-в порядке! «Дура, криворукая!», — Мысленно добавил Прокофьев.
— Вроде всё вытерла, — она резко поднялась с колен и поцеловала его в губы, это было всего пару секунд, однако парня все же передёрнуло. Посетители не обратили на них своего внимания, разве, что пара человек лишь повернули головы, но это казалось обычным делом, когда исправитель выходит в город вместе со своими пациентами.