Проселок, утро, солнце в грязной дымке —
с Москвы надуло смог, плюс торф горит,
летают, гадят и орут вороны,
мурашки стадом по спине ползут…
Но бдителен и смел сержант Пузаткин!
(А также беден, трезв и, эрго, зол.)
По вверенной ему районной трассе
отряд скелетов конных не пройдет!
По крайней мере, не пройдет без штрафа…

— Стоять! Вы что, слепые? Вот же знаки!
Глаза разуйте — здесь верхом нельзя!

— Нет глаз у нас, не видишь, что ли, смертный?
А знаки, кстати, были: трубный глас,
огонь и дым, звезда Полынь упала…

— Звезда? Дык это ж праздник был вчера —
директор рынка справил день рожденья,
на дачу всю элиту приглашал.
Шашлык, дым коромыслом, фейерверки…
А трубный глас — то Витас пел, поди.

— Да нам плевать, был вызов — мы явились
и будем апокалипсис нести,
а так же голод, мор, войну и смерть
в ваш Мухо… что у вас там на табличке?

— В наш Мухоcранск ниче нести не надо!
Зачем нам мор, когда у нас есть мэр?
Все остальное тоже, кстати, есть:
жена уже неделю на диете,
на этой почве с ней у нас война,
в которой сдохло много нервных клеток
со всех сторон (соседей в том числе).
Так что добра нам вашего не нужно,
самим хватает, можем подарить.
Езжайте-ка назад, пока я добрый,
а то права и деньги отберу…

Но всадники придумали уже,
как обойти злосчастный знак запрета:
с коней спустились и пошли пешком.
Присутствия их, впрочем, в городке
никто на фоне жизни не заметил.