— Доброе утро…
Тихим нежным голосом говорит Аллен, прижимая к своей груди спину блондина и целуя его шею. Тот открывает глаза и улыбается, прикрыв лицо руками.
— Доброе утро…
— Как ты себя чувствуешь? — беспокоится лингвист.
— Все хорошо, правда.
— Тогда я пойду приготовлю завтрак, — подымаясь с постели продолжал седовласый.
— Подожди. Я не буду завтракать. Мне нужно вернуться домой. Хочу еще раз попробовать поговорить с родителями.
— Эй, зачем тебе туда возвращаться? Оставайся тут, со мной, навсегда.
— Я хочу сказать о том, что между нами все серьезно, и собрать вещи.
— Ты уверен, что все будет хорошо?
— Да, там будет Тин, он меня в обиду не даст.
— Хорошо. Тогда ты в ванную?
— Нет, я так поеду. Хочу поскорее решить все это и вообще… Хочу вернуться сюда с осознанием того, что теперь это мой дом.
— Как скажешь, я буду ждать тебя, возвращайся скорее, ладно?
Лоренс встал с постели и, подойдя к Аллену, поцеловал того, обняв за шею.
— Наверное лучше одеться, иначе я тебя не отпущу никуда.
— Хорошо.
— Возьми что-нибудь у меня. Хоть немного свежим поедешь.
Скрипач потянулся, но тут же схватился за поясницу. Болит. До смерти. Спустя пару минут ее растирания он взял из небольшого шкафа в спальне черные джинсы и белую кофту с вырезом лодочкой. Надев на себя купленные им же для блондина вещи, он посмотрелся в зеркало.
— Не думаешь, что так родители будут еще больше рассержены?
Лоренс прикоснулся пальцами к синякам, покрывавшим всю шею и ключицы, затем улыбнулся и опустил руки.
— Думаю только так они поймут, на сколько наши отношения серьезны.
— Надеюсь все пройдет лучше, чем я себе это представляю. Я очень беспокоюсь за тебя…
— Просто подожди меня дома.
После долгих прощаний скрипач вышел на улицу, поймал такси и поехал к себе домой. В голове были миллиарды мыслей. Все, чем хочется поделиться, все, что хочется сказать своей семье. Воспоминания о ночи заставляли его безумно улыбаться с самого пробуждения. Он ни секунды не жалеет о том, что именно с этим человеком потерял свою девственность. Он уверен, что сейчас все хорошо, а дальше будет еще лучше. И никакие родители, никакая боль с ночи не станет преградой его счастью. В раздумьях он не заметил, как машина уже приехала к месту назначения.
Кристиан собирался ехать к Аллену и уже выгонял свою Тойоту, как увидел такси. Даже не закрыв ворот гаража, он побежал к такси. Лоренс оплатил поездку и кое-как вылез из машины, но тут же был схвачен в охапку своим старшим братом.
— Ты очень напугал меня, когда ушел вчера. У тебя не было денег с собой, ты оставил дома телефон. О чем вы думали?
— Тин, отпусти. Спина…
Старший отпустил младшего и, отступив на шаг, рассмотрел все последствия его первой любви.
— Ты себя хорошо чувствуешь? Сильно болит?
— Все хорошо.
— Крови нет? Может поедем в больницу?
— Тин, все хорошо. Правда.
Лоренс поднял на него свои блестящие зеленые глаз, и Кристиан, не сдержавшись, снова обнял того, но уже за плечи и нежно поцеловал его голову.
— Хорошо. Я рад, что все хорошо.
— Я хочу поговорить с родителями и собрать вещи.
— Ты хочешь жить с ним?
— Да. Мне будет гораздо лучше, если я покину семью. Ты и сам знаешь.
Кристиан кивнул головой и промолчал. Двое вошли в дом и старший повел младшего в гостиную, где сидели родители. Тин положил на диван подушку и посадил на нее Лоренса, затем вышел из комнаты, закрыв за собой двери.
Взгляды отца и матери были не столько злыми, сколько напуганными. Мать отвернулась от сына и сидела, прикрыв рот рукой.
— Дорогой, с тобой все хорошо?
— Да, пап, со мной все хорошо, — блондин стыдливо прикрыл руками шею и посмотрел в пол.
— Я хочу серьезно с тобой поговорить. Мы с мамой не будем тебя ругать за это, я просто хочу поговорить с тобой как мужчина с мужчиной. Послушай меня, пожалуйста, а потом скажи, что думаешь об этом.
— Хорошо, я слушаю тебя, пап.
— Мы навели справки о твоем парне. Человек он однозначно неплохой, разве что слишком взрослый для тебя. Мальчик с тяжелой семейной трагедией, но с самым светлым будущим. Не думаешь? Скорее всего, после того, что между вами было, он обязательно возьмет на себя ответственность за тебя. Ты ведь хочешь собраться и уйти к нему после того, что было? Он сам тебе это предложил, я уверен. Я не говорю, что это плохо, просто я хочу кое-что до тебя донести.
Отец достал из журнального столика несколько бумаг.
— Он очень нуждается в работе. Я буду звать его по имени, так проще... Аллен оставил больше десяти копий своего резюме в десятках разных мест. По специальности и нет. Как думаешь, какую работу предпочтет человек, на шее которого сидит его возлюбленный? Тяжелую, но высоко оплачиваемую или по специальности, но с низким заработком, в которой карьерный рост фактически невозможен? Как думаешь, что он предпочтет, зная, что в его доме сидишь ты, молодой, без образования и без работы, еще и иностранец, которого могут депортировать? Ты хочешь, чтоб он гробил свое будущее лингвиста, только потому, что ты сел на его шею? Ты понимаешь это? Ты будешь спать спокойно, зная, что у него был выбор, но он предпочел пожертвовать собой ради тебя? Лучшим выходом сейчас будет разорвать эти отношения. Нет, я не заставляю тебя это делать. Я хочу сделать тебе предложение. Если ты останешься сейчас с ним, он упустит самую лучшую возможность спокойно и не торопясь развиваться в своем деле. Если ты вернешься с нами во Францию, я дам ему эту работу, — Стефан вытянул листок с резюме в крупную финансовую компанию.
— Я одним звонком могу обеспечить ему эту работу. И даю сто процентную гарантию, что в будущем он пойдет по карьерной лестнице. Возвращайся с нами. Это единственная возможность сделать этого человека счастливым.
Слушая все это, Лоренс дрожал, от понимания того, что отец в целом прав. Аллен и раньше брался за все, что можно только бы заработать. Сутками сидел за работой, только ради того, чтоб чувствовать себя мужчиной. Он всегда отказывал себе во всем, экономя деньги на случаи, если они пригодятся для очередного подарка или встречи. Блондин знал о том, как тяжело Аллен работает и как он переживает, потому что с его появлением, денег перестало хватать совсем. Может он и не показывал этого, но по факту так и было. В момент скрипач осознал, что в этих отношениях он был обузой для своего любимого человека. Все это время, обременял его. Закрыв лицо руками и тяжело выдохнув, он поднял голову и дал свой ответ.
— Поклянись мне, на всем, что тебе дорого, что он никогда не будет ни в чем нуждаться, — дрожащим голосом проговорил он.
— Клянусь. Я могу прямо сейчас позвонить в компанию и порекомендовать его к зачислению в штат.
Блондин кивнул и молча, сдерживаясь, смотрел на отца, пока тот набирал номер. После двух гудков, Стефан выполнил свое обещание, порекомендовав Аллена к работе в компании его партнеров. Лоренс молча встал с дивана и, поджав губу от боли, вышел из комнаты, собирать вещи.
— Ты правильно поступил. Сломать его сейчас — лучший способ. Он еще молод и вскоре поймет, что был глупым. Так у нас появился шанс женить его на Майе и улучшить дела нашей компании. Не вини себя ни в чем.
— Ты совсем не понимаешь? Он отдался этому мальчику. То, что между ними было, не глупость, а любовь. Хотя откуда тебе знать такое слово. Собирай вещи, Ирина. Сегодня же вернемся.
В комнату вернулся Кристиан и тут же побежал к брату, узнав, что он возвращается во Францию. Ворвавшись к нему, он увидел скрипача, сидящего за столом и рыдающего над листком бумаги. В своей тетради он нашел записку, написанную на французском.
«С рождеством, я люблю тебя. Бесконечно…»
Он оборвал края у записки и вложил ее в прозрачный чехол своего телефона. После чего начал писать свою записку.
— Ты серьезно решил вернуться и бросить его?! Братишка, ты ведешь себя как урод.
— Заткнись. Я знаю. Когда мы будем в аэропорту отвези ему это. И останься на какое-то время. Это последняя моя просьба к тебе.
Блондин положил на край стола свернутый лист бумаги и стал собирать вещи. Слезы лились ручьем, но он уже перестал всхлипывать и кричать. Просто безмолвные слезы. Его трясло, он на ногах стоять не мог, но кое-как умудрился покидать в чемодан несколько комплектов одежды. Все остальное было без разницы.
Два часа сборов позади. Лоренс покатил чемодан к выходу, после сел в машину с родителями. Его красные глаза и трясущиеся руки пугали. Только отец, сидящий с ним на заднем сиденье, пытался как-то успокоить сына, держа его за руку и гладя волосы. Стало тошнить. Хотелось умереть.
***
Аллен убирался в доме и с волнением ждал Лоренса к обеду. Прошло несколько часов с момента как он уехал домой и вот в его дверь стучат. Он срывается с дивана и открывает дверь.
— Тин? А где Лоренс?
В коридоре нависла тишина.
— Тин, почему ты молчишь?
Кристиан перешагнул порог и отдал Аллену свернутый листок в клетку. Тот взял его в руку и, посмотрев на него, снова заговорил.
— Нет. Тин, нет. Это не…
— Что я могу? Я пытался… Правда…
Аллен прислонился к стене и скатился по ней на пол. После чего развернул листок и прочел его.
«Я возвращаюсь в Париж. Прости, то, что было между нами — это ошибка. Я и правда делал это из любопытства, чтоб узнать, какого это быть с мужчиной. Все слишком далеко зашло. Но, если ты любишь меня… Даже после этих слов, пожалуйста, выполни мою просьбу. Мне правда очень жаль, что так вышло. Забудь меня, умоляю. Забудь и продолжай жить. Я не прощу себя, если ты что-нибудь с собой сделаешь. Пожалуйста, не опускай руки. И прощай.»
Тишину в комнате разорвал истерический крик. Тин даже вздрогнул и закусил губу, после чего сел перед Алленом на колени и обнял его.
— Тише, не кричи. Ты имеешь право на то, чтоб выплакаться, но не кричи, не делай с собой ничего. Я побуду с тобой пока тебе не станет легче. Даже, если это займет больше, чем месяц, — он гладил его волосы и сам прерывисто дышал, чтоб не заплакать.
— Тин, за что он так со мной?
— Я не знаю, правда…
— Я не смогу без него жить…
— Сможешь, ты справишься.
Аллен хватался руками за рубашку Кристиана и плакал, час, второй… Сидя на полу в коридоре, плакал непрерывно, горько.
Так неожиданно, так спонтанно ушел человек, ради которого он жил. Опускались руки, внутри все будто разъедало. Хотелось прыгнуть в окно, отравиться, утопиться…
Жаркий, на редкость солнечный июньский день, стал днем, когда умерли двое влюбленных…