Тэхён зачёркивал и писал, зачёркивал и снова писал. Это письмо предназначалось его отцу и брату. Он писал о том, что его упрямство и, к сожалению, чересчур отличающиеся взгляды на жизнь не дают ему так просто забыть человека, с которым он связан по воле судьбы. Что он понимает гнев отца и страх брата, что возможно он даже не так благодарен, как они хотели бы, за ту жизнь, что они подарили ему, за жертвы. Что он спустя какое-то время перестал злиться на опрометчивый поступок его родственников, хоть он и не собирается забывать пережитое в стенах В.Ц.Ч.

Он просил прощения за то, что неидеальный сын, что, как его отец назвал, предатель, позор семьи, что он, как трус, отправляет это письмо вместо того, чтобы посмотреть в глаза и говорить своим голосом. Что он до сих пор боится столкнуться с сотрудниками В.Ц.Ч. и за то, что его отцу и брату пришлось потратить на него столько денег. Что он выставил отца перед общественностью своим поступком в неблагоприятном свете, что он украдкой думал о месте, где родился, но всё время не решался разузнать. И что, встретив Чонгука, который так же несёт огромные жертвы, наконец, сделал это. В его путешествии в место под названием Ворота в железный ад, он посетил библиотеки и архивы в городских мэриях, где взахлёб вычитывал всё, что там было собрано про их родной дом.

А ещё самое главное, что он так и не пришёл на работу, накопив немыслимое количество прогулов, что опять же повлияло, наверное, на авторитет его отца. Он, надеется, что отец и брат так же отнесутся к нему с пониманием и примут его раскаяние, отдав ему на руки ключи от дома и документы, с которыми бы он мог найти новую работу.

И Тэхён, если так угодно будет его родственникам, готов сменить фамилию, чтобы больше не влиять каким-либо пагубным образом на их престиж. А также, что всё же хочет им сказать ‘спасибо’ за то, что приключившаяся с ним история подарила ему друзей, которые не бросили его в беде и отправились с ним, чтобы поддержать. И что он хочет, чтобы все были благоразумными, несмотря ни на что. И за то, что имеет шанс прикоснуться к его человеку и поклясться ему быть всегда на его стороне.  

Письмо было отправлено в последнем городе, который проехал Тэхён с Эллен и Эриком. Он не знает, дойдёт ли оно до адресата в целости, не затеряется ли, прочитает ли его адресат. Какова будет реакция. Но для Тэхёна это и вправду важно, и с каждым выведенным словом на бумаге чернилами он отпускал свои грехи.

Теперь он собственными ногами стоит на выжженной рыжей земле, вытряхивает из ботинок забившийся песок, прикрывает свои глаза рукой от красного диска солнца на горизонте и думает с удивлением, что на самом деле всё это не белое. Эллен и Эрик сидят в отдалении на поваленном каменном обломке среди развалин, а Тэхён напряжённо вглядывается вперёд, замирая перед открывшимся громадным перед ним пространством из однообразия в то же время увядания и новой жизни. Здесь непонятно, когда закончится этот пейзаж. Из-за кратеров одна вершина равняется с другой, и даль обманчиво кажется равниной. Тэхён не уверен в правильном ли месте они находятся, потому что руководствовались подсказками нервных и неразговорчивых людей, что жили недалеко отсюда. Они спрашивали, где именно нужно стоять, чтобы встретить людей, что покидают королевство. И ему кажется, что от них только отмахнулись, чем помогли.

Тэхёна волнует многое. Он отказывается проверять время, чтобы осознать, сколько они на самом деле уже провели здесь часов. Он отказывается думать о том, сколько раз им здесь пришлось переночевать, воспользовавшись палатками. Тэхён неизменно приходит к первому рубежу развалин, становится возле поваленной колонны и смотрит вдаль. Ночами, когда он долго ворочается и не может заснуть, он просит слёзно Эллен снова и снова ему рассказать о том чувстве, что она испытала, когда поняла, что связь оборвалась. И стоя вот так неподвижно, он пытается не найти это в себе.

— Тэхёо-он, поешь хотя бы, — Эллен протягивает ему свёрток с сэндвичем.

— Не надо.

— Ты что такое говоришь? На, возьми, — она продолжает пытаться отдать ему в руки сэндвич. — Не вредничай, Тэхёо-он.

— Я не вредничаю, просто не хочу, — говорит он и опускает голову. — Ты считаешь, сколько мы здесь?

— Да… Но мы ведь выехали заранее.

— Я слышал, как Эрик ругался, что его машина так заглохнет в таких условиях и он устал вычищать песок. Ещё день-два и нам придётся отсюда уехать. А ещё скоро кончатся запасы.

— Он просто устал, Тэхёо-он, как и ты, и я. Но не унывай, если ты продолжаешь вот так каждый день стоять и ждать его, значит, он жив. И мы решим что-нибудь с запасами.

— Я не знаю, Эллен. Я не знаю…

Эллен прижимается к нему со спины, обхватывая руками грудь. Она сжимает его крепко-крепко и дышит горячо в шею.

— Всё будет хорошо.

— Да, — шепчет он. — Да… Я очень хочу этого.

Ему приходится натянуть рукав водолазки, чтобы промокнуть слезящиеся глаза. И стоит коснуться ткани его лица, как он сгибается пополам, уже полностью закрывая своё лицо. Он так хочет Чонгука отвести на пляж, покормить мороженым на набережной, дать ему попробовать свой любимый кекс, рассказать ему множество историй, обнять и почувствовать запах его кожи и теплоту дыхания. Он просто хочет осознать, что он жив.

Тэхён слышит далёкий голос Эрика, который спрашивает Эллен: ‘что с ним?’, и чувствует, как Эллен отстраняется от него на секунду и, наверное, машет рукой, чтобы сказать таким образом, что всё в порядке. В конце концов, к ним подходит Эрик, он садится рядом и с аппетитом жуёт свой сэндвич. Тэхён отрывает своё мокрое лицо от руки и тянется к Эрику, чтобы откусить его сэндвич.

— Эй! У тебя свой есть.

Тэхён дёргает бровью и красным носом и говорит:

— У тебя вкуснее.

Эллен смеётся, прижимаясь лбом к его сгорбленной спине, а Эрик возмущённо продолжает на него смотреть.

— Такое ощущение, что мне подкинули половозрелого ребёнка, а я и не заметил.

— Ты сам меня подобрал, разве не забыл?

Эрик, сморщив лицо, отдаёт ему свой сэндвич и пытается незаметно и с опаской взять у Эллен тот, что она принесла для Тэхёна.

— Ты заставляешь меня об этом жалеть.

Тэхён вгрызается в хлеб и начинку, а затем тянет улыбку.

— Ты меня не обманешь. Ты со мной любезничаешь, и я ем твой сэндвич.

Они сидят вот так втроём до самой темноты. Привычно возвращаются обратно к палаткам. И Тэхён уныло думает, что опять будет полночи ворочаться, но этого не происходит. Эллен права, он устал. И как только его голова касается подушки, он падает в глубину сна, где, кажется, одна тьма и забытье, которые прерываются резко под утро, потому что Тэхён лежит в неудобной позе и горло дерёт, хочется пить. Он закашливается, трёт слезящиеся от этого глаза, пытается нашарить рукой припасённую воду, а потом вспоминает, что всю выпил и последняя бутылка в машине Эрика. Ему приходится выйти из палатки, чуть не споткнуться в темноте о камень, всё-таки споткнуться, посмеяться с себя в предрассветной тишине, а потом вскрикнуть от дрожи охватившей всё его тело, горячей волны и шума. Он даже слепнет и глохнет на секунду, а затем слышит тихий стук и слабый голос:

— Ангел.

Тэхён подрывается и думает бежать, но он оказывается ближе, чем кажется на первый взгляд. Чонгук сидит на коленях измотанный, грязный, в порванной одежде и с перебинтованным плечом. И Тэхён, наконец, прижимает его к себе, укрывает своими руками, чувствует его биение сердца и слышит собственными ушами его ясный голос, который сбивчиво поёт ему о том, как неотвратима была их встреча.

Я узнал тебя с первого взгляда,  

Словно мы до этого болтали по телефону  

ДНК в моих венах подсказывает мне,  

Что ты — тот единственный, кого я искал  

Наша встреча — математический расчёт,  

Религиозная заповедь, закон природы  

Доказательство того, что есть судьба  

Ты — предел моих мечтаний  

Пойми это, прими это  

Рок судьбы направляет мою руку к тебе  

Не переживай, любимый мой  

Всё это не случайно  

Мы совсем разные  

Но мы оба обрели свою судьбу  

Со дня сотворения вселенной  

Сквозь многие столетия  

В нашей прошлой жизни, и может, в следующей  

Мы вместе навсегда…*