Дайлен находился словно в полусне. Он смотрел на себя, вышагивающего по лестнице вслед за храмовником, и думал, что бок до сих пор болит, ведь разбудили его ударом латной перчатки. Он слушал Ирвинга и Грегора, несущих какую-то высокопарную чушь, и размышлял над тем, когда же им надоест. Он отвечал на очевидный вопрос что-то в меру дерзкое и осознавал, что губы двигаются будто бы без его участия. Он глубокомысленно морщил брови и кивал на каждое слово, чтобы показать, как он всё понимает и осознаёт.

Он думал, что, наверное, что-то не так, потому что по краю зрения всё размывалась, а в голове была странная пустота.

Он послушно подошел к чаше — с лириумом, так? — окунул туда руку и моргнул. Синий свет остался на ладони, а потом заполонил собой всё пространство. Миг — и он уже в совершенно другом месте. От такой резкой перемены закружилась голова, и Дайлен сжал её руками. Открыл глаза. Теперь предметы размывались куда как ощутимее, цвета были приглушенными, да и вообще вокруг творилось чёрте что. Дайлен ничего не понимал, но, сжав зубы и с шипением выдохнув, пошел вперёд.

В голову стукнулась мысль: «Андерс тот ещё зельевар», но быстро пропала под шквалом других. Что за Андерс? При чем тут зелья? Где он вообще находится? Внимание привлекла странная статуя, и Дайлен подошел поближе, коснулся, осторожно провёл пальцами по камню — и чуть не осел на землю, опять сжимая голову руками. Новая-старая информация впихивалась в голову грубо и неаккуратно, так, что разобраться в этой сумбурной куче на ходу не представлялось возможным. Немного пришедший в себя Дайлен решил отложить это дело на абстрактное «потом» и для начала просто выбраться.

Только начав идти по подозрительно единственной и вполне себе утоптанной, разве что странно изогнутой, дороге, Дайлен обнаружил странный светящийся шар. В голове опять заскреблось, а руки уже складывали непонятную загогулину. Миг — и стрела чего-то полетела в странное существо. Ещё через пару секунд оно растворилось, а Дайлен стоял, смотря на свои руки и хлопая глазами. Наличие магии почему-то не удивляло, но, хоть убей, ничего, кроме этого заклинания он вспомнить не смог.

Впрочем, как выяснилось, минуту назад он и этого не знал — а значит, чем дальше он пройдёт, тем больше усвоит. Придя к такому простому выводу, Дайлен зашагал вперёд. Ему встретилось ещё два виспа, — он порылся в памяти и понял, как они зовутся, но это было очень, очень сложно, так что — всё потом, — которые были куда как резвее, чем самый первый, успев пребольно ударить его током. После каждой такой атаки перед глазами плясали черные точки, а лёгкие сжимало так, что он не мог вдохнуть.

А потом он встретил крысу. Обычную такую крысу — она поводила хвостом из стороны в сторону, стояла на месте... это и было самым подозрительным. Дайлен приготовил заклинание, не собираясь нападать первым, но тут крыса... заговорила. Это было настолько странным и не вписывающимся в рамки, что Дайлен остолбенел и всё прослушал. Впрочем, быстро пришло какое-то успокаивающее осознание — бывает и не такое.

— Ты — говорящая крыса. Я определённо сошел с ума, — сказал он сам себе. Собственный голос был низким, в меру приятным. Человеческим. Таким же человеческим, как голос крысы.

— Попрошу! Мышь, — голос казался оскорблённым, а спустя секунду на месте крысы нарисовался человек в одежде, похожей на дайленовскую. — Ты в Тени. Облик — лишь отражение твоих мыслей. Ну... в моём случае — моих мыслей.

— Ты ощущаешь себя мышью? — поразился Дайлен, мысленно всё ещё называя парня крысой. Что-то Амеллу в нём не нравилось. Глаза? Лицо? Голос? Нет, всё было нормально, но в то же время... как-то не так. — И, получается, можешь менять облик?

— Как я уже говорил — ты здесь тот, каким себя ощущаешь. Раньше, полагаю, я был... как ты. Храмовники отправили меня в Тень, но решили, что я нахожусь там слишком долго — и убили. Тебе стоит поторопиться, пока с тобой не сделали то же самое.

Дайлен замер. Ему не хотелось умирать, а мысль поторопиться вызывала унылое чувство внутри. Он почему-то был уверен, что с «не опаздывать» у него всегда были проблемы. И именно сейчас у него были все основания проклясть эту свою черту.

— Сколько времени у меня осталось? — спросил он, стараясь прикинуть, сколько уже потратил. Примерно... минут десять? Сказать точно было сложно. Мало того, что он никогда не умел нормально следить за временем, так тут — в Тени — оно ещё и тянулось странно.

— Я... я не знаю, — крыса растерялся, и Дайлен вскинул брови. — Я не помню. Это было давно. Мне нужно было убежать и спрятаться.

Амелл подумал, что с такими запросами он не зря стал именно крысой. Убежать, спрятаться, а потом ещё и куснуть кого-нибудь из-за угла, пока никто не видит. Мысли были приправлены изрядной долей если не презрения, то брезгливости — точно. Ему такое было не по душе. Но как бы этот... Мышь ему не нравился и как бы не претили методы, парень не заслуживал такого отношения.

— Мне жаль, что так получилось, — мягко заметил Дайлен. Он бы сказал что-нибудь ещё, но Мышь его перебил:

— Не теряй времени понапрасну. Тут, недалеко, подготовлено кое-что как раз для учеников вроде тебя. Ты должен будешь сразиться с демоном. После боя ты очнёшься... или очнётся он, если ты проиграешь, — Мышь странно улыбнулся. Дайлен смотрел прямо на него ничего не выражающим взглядом. — Испытание для тебя и развлечение для тварей, живущих в Тени.

— Развлечение?.. — зацепился за слово Дайлен.

— Да тут же всё подготовлено! Тех, кого надо завалить, забрасывают в другие места. Подкармливают демонов, чтобы они особо не напрягались, когда с ними воюют те, кого надо протащить. Гордись, ты для чего-то нужен... Думаешь, убить демона, даже в Тени, так легко? Тут всё зависит от твоих желаний, — опять повторил он. — И, как правило, желания существа, живущего вечность в Тени, сильнее. Если демон захочет притвориться мёртвым — он это сделает.

Дайлен пораженно молчал. Мышь мотнул головой да опять стал крысой — и уже из такого положения пробурчал, что пойдёт вместе с ним, что лучше сразу не идти к демону, что ему тут могут помочь. Дайлен не возражал. Спутник всё ещё не приносил хороших ощущений, но за такую откровенность можно было унять собственные инстинкты.

На всё ещё единственной дороге им встретились два виспа (указанное Мышем место сражения Амелл старательно обошел по широкой дуге), но их Дайлен убил уже почти играючи, а Мышь пискнул что-то вопросительное. Дайлен повернулся к нему, немного раздраженный, — сам он был собой доволен, а то, что Мышь молчит, а не говорит о том, что его заинтересовало, настроения не прибавляло.

— Ты другие заклинания знаешь? — Мышь не выдержал, опять стал человеком, подскочил ближе и сложил чужие пальцы в незнакомую — но сразу ставшую знакомой — загогулину. Дайлен дёрнулся. Ему не понравилось, что кто-то подошел так близко, да ещё и бесцеремонно дотрагивался до его рук. — Это заморозка. «Ледяная хватка», по-научному. Хорошо хоть, «Волшебную стрелу» знаешь, — уже негромко ворча, стал обратно крысой он.

Дайлену стало стыдно, и он отвернулся в сторону пропасти, поднял взгляд, увидел вдалеке неясный город и с тихим шипением прикоснулся к виску. Знания опять стукнули больно и грубо. И непонятно — стоит ли оно такой боли, или полная бессмыслица? Остановиться и разобраться не было времени, а рядом виднелась белая фигура. Мышь опять ворчал, но Дайлен уже не обращал на него никакого внимания.

— Ещё один новичок, — дух, а это был именно дух, Дайлен осознал благодаря очередной вспышке боли, вздохнул. — Вы, маги, придумали странный способ проверять своих учеников. Вместо того, чтобы дать им в руки оружие и заставить сражаться друг с другом, чтобы проявить свою доблесть, вы делаете это...

— Это было не моё решение, — Дайлен пожал плечами, задумавшись, про какую помощь там Мышь говорил. Про эту? — Но я с тобой согласен.

— Конечно, согласен... все согласны. Раз ты пришел ко мне, битва с демоном тебе ещё предстоит. Желаю тебе славной победы.

— Мне нужна твоя помощь, — задержав дыхание, скороговоркой проговорил Дайлен. Он считал это унизительным — просить помощи — но в таких условиях ему ничего более не оставалось.

— Разумеется, — дух, казалось, нисколько не удивился. — Ты не первый, кто просит у меня помощи. Но я здесь не для этого. Моя цель — совершенствование и создание оружия для тех, кто ищет доблести.

— Если с помощью твоего оружия можно победить демона, — медленно начал Дайлен. — То не мог бы ты мне одолжить одно из своих изделий?

— Я согласен... если ты сразишься со мной. Я, дух Доблести, как никто иной смогу оценить твои умения и понять, достоин ли ты носить это оружие.

Дайлен прикусил губу почти до крови. У него было всего два заклинания, на создание которых требовались секунды — к тому же, одно совершенно не опробованное. У духа было преимущество в оружии, умениях и дистанции. Как ни крути, он, Дайлен, в проигрышном положении. Но сдаться сейчас — не получить ничего, ведь дух, судя по всему, помешан на доблести. Амелл сглотнул. Он помешан на доблести не был.

— Это ты меня убить раньше демона, что ли, хочешь? — «удивился» он, чувствуя, как внутри всё скручивает от отвращения к себе. Не будь опасность так серьёзна, он бы обязательно сразился с духом. Но, к сожалению, не сегодня.

— Да как ты смеешь обвинять меня! Я — не демон, чей предел мечтаний — жалкая человеческая душонка! Я — порождение доблести и чести. Я — воин.

— Так докажи это, — упорствовал Амелл. — Давай, помоги мне победить демона.

Дух зарычал из-под своего шлема, и Дайлен испытал огромное желание отшатнуться, но остался на месте. Доблесть какое-то время глядел на него, а потом схватил с одной из стоек посох и кинул его Дайлену в руки. Амелл неловко поймал и упёр деревяшку в землю.

— Твоя воля сильна, — глухо проговорил дух. — Иди и покажи свою доблесть на деле!

Честно говоря, у Дайлена было ещё много вопросов, но он просто побоялся спрашивать. Дух выглядел разозлённым. Амелл рассудил, что не надо доставать его ещё больше и, опираясь на посох, словно на обычную палку, побрёл дальше по дороге. В новом оружии ощущалась сила. Но не как нечто атакующее, а, скорее, поддерживающее.

Долго размышлять ему над этим не дали — из воздуха возникло три светящихся, словно тот дух, волка, и побежали в его сторону. Амелл кинул в одного заморозку — и, печально взвыв, дух исчез. В другого он кинул «стрелу» — но он, споткнувшись, продолжил бежать. Слишком быстро для того, чтобы успеть наложить ещё одно заклинание. Тогда пришел на помощь посох: оказалось, что он может неплохо посылать странные невнятные сгустки, отдалённо похожие на «стрелу», и даже наносить ими урон.

Третий подобрался намного ближе положенного, и у Дайлена будто в голове замкнуло: он посохом начертил в воздухе непонятную пока фигуру... и волк застыл. С помощью «Ледяной хватки» было покончено и с ним. Амелл покрепче сжал трясущимися руками посох и почувствовал себя выжатым. Впрочем, когда он дошел до тупика, это чувство пропало. Зато пришло другое. Страх. В конце концов, перед ним сидел классический демон.

— О, так это ты — тот смертный, на которого сейчас объявлена охота? А этот?.. Ты привёл мне его на закуску? — демон не двигался, говорил невнятно и еле открывал рот. Так, словно сделать что-то из перечисленного ему было до отвратительного сложно... Или настолько же лениво.

— Нет. Не нравится мне это, — рядом встал в своей человеческой форме Мышь. — Он нам не поможет. Идём обратно.

Дайлен остался на месте, придирчиво вглядываясь в демона. Теперь он не казался ему опасным. Такой, даже если его разозлишь, сто раз подумает, прежде чем напасть. И за время его раздумий вполне можно будет успеть сбежать. С другой стороны, может, и не стоило бы терять времени. Но демон... даже если учесть то, что он «должен» пройти, Дайлен был уверен — лучше подготовиться.

— Ты поможешь мне?

— Помочь тебе? — демон захихикал. — Тебе ни-че-го не поможет. Прочь! Ты мне надоел.

— Чтобы победить, мне нужна помощь, — негромко продолжил упорствовать Дайлен. Демон зевнул.

— У тебя для этого есть прекрасная вещица, что ты получил от этого духа. Иди и используй её. Сражайся с доблестью! — последнюю фразу демон произнёс насмешливо.

— Он выглядит очень могучим... как думаешь, сможешь его уговорить научить тебя превращаться в такого мишку? Я слышал о магии оборотничества... я помню о ней... что-то. В Тени это должно быть ещё легче, — затараторил Мышь.

Демон приоткрыл глаза и посмотрел на них двоих неожиданно внимательно. Секундой позже его взгляд остановился на Мыше. Тот дёрнулся, кажется, собираясь отойти назад, но Дайлен удержал.

— Этого? О, нет, он ещё слишком человек. А вот ты... тебя бы я смог научить.

— Нет-нет, как же так. Это, наверное, долго, и сложно, и хлопотно, и как я буду прятаться? Медведи большие, — тут же забормотал Мышь. Дайлен посмотрел на демона.

— Я мог бы... но учить ужасно утомительно. Уходите!

Дайлен сжал зубы. Ну уж нет. Встретиться с демоном — это будет для Мыша избавлением от страхов. И он собирался ему в этом помочь. В конце концов, ничего не изменится, если он постоит рядом с демоном лишние пару минут, пытаясь его уговорить. Или, как выяснилось чуть позже — решая загадки. Они, впрочем, были довольно лёгкими, так что спустя те самые пару минут Праздность ткнулся носом в ладонь Мыша — и тот, какое-то время простояв на месте с бездумным видом, прекратился в симпатичного бурого мишку. Дайлен слабо улыбнулся.

— Пошли! Мы должны победить этого демона, — неожиданно решительно заявил Мышь. Дайлен кивнул.

На обратном пути на них напало уже четыре волка, и один успел вцепиться в лапу Мышу, но после боя рана ненормально быстро затянулась. Дайлен не удивлялся — он уже понял, что всё в этом месте можно объяснить одним простым словом: «Тень». Он, поудобнее перехватив посох, кивнул духу Доблести и направился к тому месту, где, по словам Мыша, должен был быть демон. Спокойное прежде место было окружено кострами — а прямо посередине из земли вылезал сгусток лавы.

Дайлен не стал ничего слушать — только глупец бы стал — и сразу атаковал. Рядом неожиданно появились виспы, но Амелл постарался не обращать на них внимания, хотя два заряда подряд чуть не заставили его упасть на колени. Руки, впрочем, выполняли свою работу на «отлично»: сначала — заморозить, потом — «стрелу», отбежать, руну паралича, «стрелу»... Демон умер неожиданно быстро, а за ним разбежались и виспы.

Дайлен оперся на посох и посмотрел на Мыша.

— Ты сделал это! — он радовался, словно дитя. — Ты действительно сделал это! Когда ты пришел... когда вы все приходили... у меня появлялась надежда, что всё получится... Но теперь он действительно мёртв, а не как всегда!

— «Вы все»? — напрягся Амелл. — Тут кто-то был до меня?

— Ну конечно! — Мыш всё ещё улыбался. — Откуда бы я знал всё это, если бы ты был первым?

— Получается, в других случаях ты просто... отсиживался?

— Ну, и это тоже, — Мыш отвёл взгляд. — Я сожалею о содеянном, но благодаря тебе понимаю, что ещё есть надежда. Ты можешь гораздо больше, чем думаешь.

— И что теперь? — устало просил Дайлен. У него было нехорошее предчувствие.

— Как «что»? Ты силён, и скоро у тебя не будет равных среди чародеев! И, может быть... если ты захочешь помочь мне... Может, у меня получится выбраться отсюда и ощутить почву под ногами. Для этого тебе всего лишь нужно очень захотеть меня впустить...

Дайлен потерял дар речи на несколько секунд, ошарашенно глядя на Мыша. Все инстинктивные ощущения, которые он до этого момента старался подавить, опять вылезли наружу. Не было похоже, что он шутил; не было похоже, что это просьба отчаявшегося от одиночества бывшего человека. Это было похоже совсем на иное.

— Я начинаю думать, — медленно произнёс он, — что моё Истязание — это совсем не тот демон Гнева, которого мы только что победили.

Крыса какое-то время молчал, а потом улыбнулся — совсем не так, как улыбался до этого.

— В уме тебе не откажешь. Убийство — дело воина. Настоящие опасности Тени — это излишняя доверчивость, наивность... гордость, — его черты стали размываться, визуально делая его больше, и Дайлен, закидывая голову, отошел на пару шагов назад. — Держи своё остроумие при себе, маг. Настоящие испытания не заканчиваются никогда.

Дайлен подумал — вот перед ним стоит демон Гордости. И вряд ли ему удастся победить это существо. Но вдруг всё заполонил белый свет, и Амелл понял, что теряет сознание.

***

— Амелл? С тобой всё хорошо? Скажи что-нибудь, пожалуйста... — Его кто-то энергично тряс за плечо. Дайлен приоткрыл глаза.

— Ммм? — невнятно произнёс он.

— Фух, — парень выдохнул, когда он уселся на кровати, потирая шею. — Я рад, что с тобой всё в порядке. Тебя утром принесли, а я и не знал, что тебя всю ночь не было! Ну, как? На что похожи Истязания?

Дайлен потёр руками лицо и встал с кровати. Говорить категорически не хотелось, хотелось ещё поспать. Отвечать что-то путное внезапно нарисовавшемуся... кому-то тоже не хотелось, но это было бы невежливо, так что Амелл выдавил:

— Ты должен сразиться в Тени с демоном. Проиграешь — тебя убьют. Задержишься — тоже. Всё.

— Это... разумно, — выдавил парень. — Нужно же им проверить, не подвергнешься ли ты соблазнам... В любом случае, тебе сейчас наверх. А мне — куковать тут, дожидаясь, пока меня вызовут на мои Истязания. Если вызовут.

— Слушай... пожалуйста, — Дайлен вздохнул. — Тебя вызовут. Может, у них какой-то свой особый порядок.

— Я просто беспокоюсь за свою судьбу. Истязания, Усмирение или смерть, — процедил собеседник.

Дайлен на секунду закрыл глаза, проклиная такого навязчивого приятеля.

— Что бы ты ни сказал, ничего не изменится.

— Хорошо! Отлично! Ты-то уже прошел Истязания, что тебе волноваться. Меня просили передать, чтобы ты зашел к Ирвингу, когда проснёшься, — обиженно развёл руками парень, отходя от Дайлена. Тот отвёл взгляд. Ссориться не хотелось, но говорить не хотелось больше. Он, конечно, извинится. Но потом, как только поговорит с Ирвингом и сделает кое-что ещё. В конце концов, разбудить его было идеей этого парня, значит, он как бы может ещё какое-то время «поспать»...

Пока Дайлен искал тетрадь потолще и перо получше, успел заглянуть в зеркало. Ничего примечательного: бледная кожа, тонкие губы, самый обычный нос, усталые запавшие глаза неопределённо-синего цвета. Но миловидный.

Тетрадь ему нужна была, чтобы писать. Дайлен боялся, что забудет — прямо как в этот раз. Ведь понятно, что помнить он должен намного, намного больше, чем то, что знает сейчас. Да и, размышлял Дайлен, если записывать информацию, то окончательно переварить её будет легче.

Спустя полчаса всё, что он узнал во время Истязаний, было записано. Почерк оказался мелким, заваливающимся влево, и писать оказалось одинаково удобно обеими руками. Во время поисков Дайлен наткнулся на ещё одну тетрадь — объёмом поменьше и исписанную сверху донизу. Заполнена она была заклинаниями. Амелл пролистал, понял, что в реальности всё будет сложнее, чем в Тени, и решил пока что отложить изучении магических дисциплин.

Из подслушанных разговоров Дайлен понял, что Ирвинг дожидается его этажом повыше, но вот как туда пройти — было неясно. Сунувшись было в левую сторону коридора, он сразу понял, что пошел не туда — зато обогатил себя знанием о том, что кого-то в скором времени действительно собираются усмирять.

Возможно, и того парня. Йована, как он узнал, спросив у одной из девушек и получив ошарашенный взгляд.

Путь оставался только один. Идти пришлось через библиотеку, где как раз проходили какие-то уроки. Учитель-маг шикнул на Дайлена и метнул такой взгляд, что стало неожиданно совестно.

На следующем этаже опять были книги, много книг — и огромное количество Усмирённых. Голова заныла сильнее, и Дайлен вдруг с неожиданным холодком понял, что голова-то болит, но вот знаний — не прибавляется. Видимо, вспоминать получалось только в Тени. Оно, конечно, не удивительно, Тень — это мир куда более лояльный к магии и желаниям, но... Неприятно. И очень-очень некстати.

Ни в какие комнаты он не заходил во избежание ещё большего ухудшения самочувствия, но как только услышал голоса, — говорили те самые Ирвинг и Грегор, что отправляли его на Истязания, — то сразу же проскользнул в приоткрытую дверь. И, кажется, его появление приостановило какой-то спор.

— Господа, потише. Ирвинг, с тобой кое-кто хочет поговорить.

Дайлен посмотрел на говорившего. Усталый, но вроде как даже приветливый немолодой уже человек. И смотрит так... пристально. Но на Дайлена взгляд не подействовал, он уважительно поздоровался с мужчинами в несколько раз старше его самого и застыл.

— А, так это же наш новый брат по Кругу. Подойди ближе, дитя, — сказал Ирвинг, и Дайлен едва заметно кивнул. Ему было видно, что маг явно рад его неожиданному приходу. Видимо, ссора в планы чародея не входила.

— Так это?.. — подал голос незнакомый темнокожий человек.

— Да, это он, — подтвердил Ирвинг.

— Ладно, Ирвинг, я вижу, ты очень занят, — сухо сказал храмовник. — Поговорим об этом позже.

Дайлен проводил глазами его уход и опять обернулся к Ирвингу.

— Итак, о чём это я... Ах да. Это Дункан, Серый Страж. Полагаю, ты уже слышал о битве, что готовится на юге? Дункан набирает магов для королевской армии, которая стоит при Остагаре.

Дайлен, конечно же, не слышал, — а если и слышал, то забыл, — но за информацию был благодарен. Даже такие крохи для него были очень важны. Ничего не вызывало удивления, — видимо, было привычным делом, — но и особого отклика в памяти — тоже.

— Маги обладают уникальным оружием для борьбы с порождениями тьмы. Сила, которой вы обладаете — изрядное подспорье для любой армии. Ваши заклинания весьма успешно сражают большие отряды безмозглых тварей. — Дайлен едва ли не улыбнулся. Его почему-то рассмешила такая умелая агитация, хорошо сдобренная лестью. — Боюсь, если мы не отбросим их, нас ждёт новый Мор.

— Дункан, не пугай бедного мальчика разговорами про порождений тьмы и Мор. У него сегодня великий день, — Ирвинг с осуждением покачал головой. — Истязание позади. Твоя филактерия отправлена в Денерим. Теперь ты признанный маг из Круга Магов. Я вручаю тебе мантию мага, посох и кольцо со знаками Круга. Носи их с гордостью, ибо ты их заслужил.

С этими словами Ирвинг взял со своего стола свёрток: обернутый в ткань посох и средних размеров мешок, где, видимо, и лежали мантия и кольцо. Зачем посох, понятно — Дайлен ещё в Тени чувствовал, что с ним удобнее, не надо из пальцев складывать невнятные фигуры и усталость накапливается медленнее. Мантия, наверное, нужна была для того, чтобы отличать магов друг от друга по статусу. Но вот зачем кольцо?.. Голову ожидаемо прострелило болью.

— Теперь можешь отдохнуть или позаниматься в библиотеке. Весь этот день в твоём распоряжении.

— Я вернусь к себе, — обратился Дункан к Ирвингу.

— Да, конечно. Дитя моё, не будешь ли ты так любезен сопроводить Дункана в его комнату?

— Всенепременно, — Амелл пожал плечами, внутренне паникуя. Где комната Дункана, он не представлял.

— Комнаты для гостей расположены в восточном крыле этого этажа, рядом с библиотекой. А теперь я, с вашего позволения, удалюсь. Мне нужно кое о чём потолковать с Грегором.

Вопрос с тем, куда идти, разрешился сам собой, и Дайлен скрыл облегченный вздох. Всего-то и нужно было, получается, перейти на другую сторону башни через тот зал в центре. Несмотря на то, что ноги начинали противно ныть, — башня была просто огромной, — Дайлен шел всё так же стремительно. Дункан, впрочем, нисколько не отставал. Кажется, ему такой шаг даже был по нраву.

Вещи в руках мешались, и намного логичнее со стороны Ирвинга было бы послать гостя одного — но, видимо, он просто не учел такой детали. Или они со Стражем договорились, потому что за весь десяток минут, что они шли, Дайлен услышал о Стражах только хорошее. Настолько хорошее, что захотелось присоединиться... бы, будь у него немного другой характер.

Спокойная жизнь в стенах Круга пока что устраивала.

После того, как Дункан был доставлен в свою комнату, Дайлен не постеснялся спросить дорогу в собственную у одной Усмирённой (и передёрнулся от её взгляда). Вывалил вещи, здраво рассудив, что переодеть мантию он всегда успеет, а носить посох с собой везде — просто безумие. Пришлось спуститься вниз, кляня себя за то, что не додумался до этого сразу, и собрать собственные вещи. Ноги после этого уже гудели очень и очень сильно.

Зайдя в собственную комнату и поленившись раскладывать немногочисленные вещи, Дайлен ещё раз перечитал то, что вспомнил в Тени. После этого, покрутив перо в руках и начеркав что-то невнятное у самого края листа, Дайлен взялся за тетрадь с заклинаниями.

Маги тренировались где только можно — на всех вещах были начертаны такие руны, что не дали бы им ни сгореть, ни заморозиться, ни принять на себя какие-либо ещё травмы от магических утех. Об этом он тоже узнал у Усмирённой, поинтересовавшись, где можно отточить навыки. Так что Дайлен, отходя к стене своей новой комнаты и поворачиваясь к противоположной, был в своём праве.

Первое попавшееся заклинание оказалось даже не заклинанием, а тренировкой — сгусток магической энергии, которую маг зачерпывал из Тени, просто выбрасывался в реальный мир и направлялся в нужную сторону. Таким можно было убить разве что небольшое животное, человеку оно вреда наносило мало; прочитав описание, Дайлен утвердился в мысли, что это было что-то навроде атак виспов — больно, но в единичном случае совсем не опасно.

Сложно оказалось зачерпнуть энергию из Тени. Во время Истязания всё просто работало — видимо, то, что он уже был в том мире, из которого нужно было брать энергию, накладывало свой отпечаток. Но через сорок минут страданий Дайлен поймал нужное ощущение. Легче было как-то это визуализировать, так что он зачерпнул белесую энергию ладонью и с размаха кинул её в стену. Атака, натолкнувшись на преграду, разлетелась кляксой и истаяла.

Следующей была «Волшебная стрела», и тут механизм был похожим, только помимо всего прочего энергии нужно было придать форму. Стрелы, как легко догадаться. Немного помучавшись, Дайлен справился и с этим.

Потом — та самая показанная демоном заморозка, или «Ледяная хватка». Над ней Амелл пыхтел долго, больше часа, но так и не смог ничего сделать. Это заклинание было на порядок сложнее — оно не летело, словно какой-то материальный объект, в сторону цели, а обрушивало энергию Тени (которую предварительно надо было силой собственной воли обратить в холод) на противника. Выбранная для этой цели тумбочка охлаждаться не желала. Только уже выходя из комнаты, Дайлен вдруг понял, что те самые руны сыграли с ним плохую шутку. Вполне возможно, у него и получилось — да только из-за защиты на предмете он ничего не увидел.

У магов, как оказалось, была общая столовая. В уголке сидели храмовники, еда которых, что нисколько не удивило Дайлена, казалась куда как лучшей по качеству. Маги ели кашу да хлеб — храмовникам же полагалось многим больше, в том числе и мясо.

После приёма пищи Йован умудрился загнать Дайлена в укромный уголок, смотря жалобными глазами сверху вниз.

— Нам надо поговорить, — решительным шепотом произнёс он, и Дайлен только пожал плечами: мол, глаголь. — Помнишь, я говорил тебе, что меня долго не ведут на Истязания? Так вот, я знаю, почему! Они хотят сделать меня Усмирённым! Отобрать у меня чувства, страхи, желания... самого меня.

Дайлен хотел было что-то сказать, но долго не мог найтись с ответом. Он уже примерно представлял, кто такие Усмирённые, а потому от слов Йована стало мерзко. Он считал, что люди должны оставаться людьми. Если уж некоторые маги так опасны — лучше их убить, а не превращать... в такое.

— Из-за чего? Не просто же так, — наконец, спросил Амелл.

— Обо мне... слухи ходят, — Йован отвёл взгляд. — Будто я маг крови. Они думают, что если принять меня в Круг, то все будут в опасности.

— Это так?

— Конечно, нет! — Йован даже повысил голос.

Дайлен покачал головой:

— Я не обвиняю тебя, но слухи не могли появиться просто так.

— Я... как-то раз себе руку порезал случайно, — хмуро сказал Йован. — Пытался объяснить храмовникам, что это не магия крови, а моя неуклюжесть, но куда там!.. Конечно, не поверили. Но отстали. А теперь такое... Я не в безопасности. Пожалуйста, помоги мне добыть мою филактерию — и я сбегу. Вместе с тобой, если хочешь. Можем и Андерса твоего прихватить.

Дайлен опять задумался. Йован был ему, в общем-то, приятен. Но то, что он мог бы предложить, наверняка будет вне всяких правил. Да и упоминание Андерса... Дайлен не помнил о нём ничего, а ведь уже определённо слышал это имя. Но сейчас были другие задачи.

— Я помогу тебе. Чего ты от меня хочешь?

Спустя десяток минут Дайлен направлялся в сторону одного из Усмирённых, чтоб достать огненный жезл. Только увидев мантию мага, которую Дайлен всё-таки переодел между своих тренировок с заклинаниями, Овейн согласился выдать заявление. Но нужна была ещё и подпись, так что Дайлен, вдохнув поглубже, направился к Леоре — как к самой ближней старшей чародейке, по словам Усмирённого.

— Добрый вечер, — приветливо поздоровался Дайлен с эльфийкой. Та посмотрела на молодого мага недоброжелательно.

— Что тебе надо?

— Подписать запрос на огненный жезл.

— Не буду я его подписывать. Я не знаю, зачем он тебе нужен, и тебя совершенно не знаю. Попроси кого-нибудь другого.

— Меня зовут Дайлен Амелл. Огненный жезл мне нужен для того, чтобы подтянуть огненные заклинания — они у меня плохо выходят, — Дайлен пожал плечами. Он не врал — огненные заклинания у него не получались вообще, судя по тетрадке, в которой даже намёка на эту школу не было. — Может, я могу тебе чем-то помочь, чтобы ты помогла мне?

Эльфийка явно колебалась, так что Дайлен постарался придать своему взгляду побольше уверенности и душевности. С десяток секунд она колебалась, а потом устало вздохнула и провела рукой по лицу.

— Послушай, я честно тебе всё расскажу, только дай слово, что больше никому? — всё так же устало спросила Леора.

— Даю слово, — уверил её Дайлен.

— Понимаешь, на складе завелись пауки. Понятия не имею, как они туда попали! — жалобно сказала она. — Меня всего две недели как повысили, и если кто-нибудь узнает... Они же подумают, что я не справляюсь!

— Я помогу тебе их вывести, — с сомнением выдавил Дайлен, прикидывая шансы и риски. Если ему всё-таки об этом рассказывают, значит, ничего принципиально сложного. Заодно он потренируется в заклинаниях.

Помимо недоученной «Ледяной хватки» он успел прочитать и о последнем заклинании, которое ему было доступно в Тени — руне паралича. Надо было посохом или руками начертить эту руну в воздухе — и, как и с заморозкой, просто пожелать, чтобы она оказалась в каком-то месте. Но «просто пожелать» просто только на словах.

— Вот, держи ключ от склада, — с облегчением в голосе сказала Леора, передав ключ Дайлену. Тот повертел его в руках. Старый, тяжелый, холодный. Он покосился на дверь и, вздохнув, пошел её открывать. Пауки — это не страшно. Наверняка эльфийка их просто боится.

Пещера была, к удивлению Дайлена, освещенной. Тут и там стояли ящики, сундуки, колбочки, лежали пучки каких-то трав и мешочки. Только тут Амелл понял, что так и не взял с собой посоха. Впрочем, не вечность же с этим посохом ходить, может, без него попробовать?..

В конце концов Дайлен решил, что без посоха попробует как-нибудь потом. Но идти обратно в свою комнату было глупо — он ведь на складе, где все эти посохи и хранятся. Выбрав себе один — от всех посохов, как и от того, что выдали Дайлену, шла неуловимая энергия, прямо как та, что он ощущал от посоха в Тени — и поудобнее взяв его в руки, он зашагал вглубь пещеры. На развилке остановился и, чуть подумав, пошел вправо.

Спустя десяток шагов Дайлен услышал сверху подозрительный звук и, подняв голову, отпрыгнул и не смог даже выругаться от неожиданности и накатившего страха. Паук был гигантским. Хорошо хоть Дайлен быстро пришел в себя и, в то время как паук на своей паутине спустился на пол, Амелл смог вспомнить, как колдовать «Ледяную хватку». Результат превзошел ожидания — паук не просто застыл от переохлаждения, но и обратился в лёд. Подойдя поближе, Дайлен его разбил. А то вдруг оттает.

Пауков было много, но, по счастью, заморозка спасала. Иногда приходилось добавлять «Волшебной стрелой», но Дайлену даже нравилась такая тренировка. Руну паралича он пробовать в экстремальных условиях всё-таки не рискнул, опасаясь, что если не получится и паук подберётся слишком близко, его уже ничто не спасёт, но парочку раз начертил просто так. Руна работала, судя по сиянию.

Во многих местах были заросли паутины, к которым Дайлену совсем не хотелось подходить — но пришлось, иначе он бы не смог убить всех пауков. Пару раз он даже коконы заметил, запретив себе думать, что пауки такого съедобного в этой пещере нашли.

Зачистив всю пещеру (или просто надеясь, что монстров больше не осталось), Дайлен положил посох туда же, откуда взял, и начал подниматься обратно в башню. Он устал — не только телом, но и внутри. Руки мелко тряслись. Дайлен подумал, что он перетрудился. Из своей тетради он знал, что существует мана — то, с помощью чего маг может брать энергию из Тени. Мана заканчивается — энергию из Тени брать не получается, заклинания недоступны. Скорее всего, он просто изрядно истощил свой запас маны.

— Ты вернулся?! Ну, как?

— Всё нормально, я их всех убил. Нужно только паутину убрать, трупы, ещё расставить всё по местам — они многие ящики свалили, распотрошили или просто к себе куда-то унесли, — отчитался Дайлен и критически оглядел себя. — На мне нет паутины?

Леора присмотрелась, рукой показала повернуться и, когда осмотр был закончен, отрицательно покачала головой. Потом без разговоров подписала бумагу и, ещё раз спросив, всё ли с ним в порядке, отпустила. Дайлен улыбнулся ей на прощание. Одной проблемой было меньше.

И действительно — Овейн, проверив подпись, выдал ему огненный жезл и предупредил, что срок — неделя, не больше, чтобы задержать у себя предмет, нужна будет ещё одна подпись. Дайлен кивал и думал, что ему не нужно даже недели. Всё должно было решиться сегодня ночью.

А пока ночь не наступила, у Дайлена было время восстановить силы и прочитать о тех заклинаниях, которые он знал. Решив не мудрить, он пошел по порядку. После руны паралича были ещё три руны — защитная, отталкивания и нейтрализации, а по краю странички шла небольшая заметка, что если руны паралича и отталкивания наложить одну на другую, то в немаленьком радиусе будут парализованы все.

Следующим заклинанием был «Взрыв разума» (описание и применение которого Дайлен прочитал очень внимательно и даже, невзирая на то, что собрался отдыхать, несколько раз отрепетировал), потом — лечение, «Вытягивание маны», «Выжигание маны», «Магическая мощь», «Столкновение маны», четыре вида порчи... Дайлен потёр глаза и отложил тетрадь. Судя по всему, все эти заклинания были ещё ему не знакомы — никаких комментариев, как к другим, к этим сделано не было.

Неожиданно оказалось, что «на дело» вместе с Дайленом и Йованом идёт ещё и Лили — возлюбленная непутёвого мага. Дайлен спрятал свой скептис и приветливо кивнул девушке. Та была ненормально бледной и улыбнулась в ответ еле-еле.

Дверь, ведущая к хранилищу, оказалась совсем недалеко.

— Церковь называет этот проход «дверь жертв», — тихо сказала Лили, когда их маленький отряд встал перед ничем, на взгляд Дайлена, непримечательной дверью. — Она сделана из двухсот семидесяти семи дощечек, по одной на каждого из первых храмовников. Её могут открыть только храмовник и маг вместе. Церковь использует тайные слова, чтобы снять начальную защиту, а потом маг должен направить на неё ману, чтобы дверь открылась.

— И ты, конечно, эти слова знаешь? — Дайлен посмотрел на дверь уже внимательнее, но никакой магии в ней, как в посохе, который теперь был с ним, не ощутил.

— Да. Я узнала их от храмовника, который недавно сопровождал одного мага в хранилище.

Дайлен подумал, что недавно из хранилища забирали только его филактерию.

— Тогда не медли.

Лили, встав в необычайно пафосную позу (Дайлен вскинул брови), произнесла: «Меч Создателя, слёзы Завесы». Магии Дайлен не почувствовал, но с дверью явно что-то произошло, то ли звук, то ли странное ощущение, но что-то изменилось.

— Теперь ты. Подойдёт любое заклинание, — обратилась Лили к Дайлену. Искренне недоумевая, почему этого не мог сделать Йован, он кинул в дверь чистую энергию — на неё маны тратилось меньше.

Дверь легко открылась.

Спустя ещё несколько шагов Дайлен увидел стража и очень удивился, когда ни Лили, ни Йован никак на него не отреагировали. Впрочем, как и страж — на них. Но раз не отреагировали они — то и он ничего не стал предпринимать, приготовившись привести жезл в действие. Да только не получилось. Как и дотянуться до Тени, пытаясь применить хоть какое-нибудь заклинание. Всё было глухо.

— У нас есть ещё одна дверь, — задумчиво произнёс Дайлен. Страж всё ещё не внушал ему доверия. И не зря — стоило только прожечь в двери дыру размером с кулак, как доспехи заскрипели.

Это существо явно не было человеком, а потому и жалости Дайлен к нему совершенно никакой не испытывал. Как, кажется, и Йован — каким-то заклинанием огня он почти превратил металл доспехов в расплав, а Амелл добавил «Ледяной хваткой». Страж застыл, и осталось лишь качнуть его, чтобы фигура рассыпалась ледяными осколками.

Такая схема работала и далее, а если врагов было больше, чем один (что случалось), то Дайлену на помощь приходила единственная освоенная руна. Она заставляла врагов замереть на достаточное время, чтобы они с Йованом разобрались с другим. Один раз даже пришлось применить «Взрыв разума», когда один из нападающих — почему-то с посохом — неожиданно резво поскакал к Лили.

В конце концов они вышли в просторную комнату, заваленную различным магическим барахлом. Пока Йован предупреждал Лили, чтобы она ничего не трогала («Тут всё так и фонит магией!»), Дайлен внимательно осматривался.

— Приветствую, — вдруг раздался какой-то потусторонний голос. Дайлен вздрогнул.

— Дыхание Создателя, что это было? — вскрикнул оказавшийся неожиданно близко Йован.

— Я душа и дух Эленай Зиновиа, супруги и советника архонта Валериуса. Я была покарана за то, что предсказала падение своего мужа — меня прокляли, превратив в камень.

— Я вам сочувствую, — всё ещё немного ошарашенно, но в большей степени дежурно проговорил Дайлен.

— Это тевинтерская статуя! Не слушайте её! Известно, что тевинтерские лорды увлекались запрещёнными искусствами! Эта статуя несёт зло! — с горячностью проговорила Лили.

Дайлен посмотрел на статую ещё раз и послушался, отходя. Он так не считал, но и особого желания разговаривать в себе не ощущал. Статуя казалась ему не опасной, а, скорее, печальной и равнодушной. Но спорить было бы глупо.

Следующим, что сделали Дайлен с Йованом, была переноска книжного шкафа. Стена, как и говорил Йован, выглядела не особо прочной, но вряд ли её можно было разрушить известными Дайлену заклинаниями — те, встречая стены, не причиняли им никакого вреда.

Зато был артефакт, который, по словам всё того же Йована, мог усилить жезл. У Амелла так и вертелось на языке: а ты не так прост, старый приятель, раз знаешь так много, но Лили восхищённо заглядывала в его глаза, а маг тепло ей улыбался, так что Дайлен решил промолчать. Он не считал Йована злым или жестоким, он не считал Йована магом крови — хотя до сих пор смутно представлял себе, что это, и не совсем понимал, почему это так плохо.

В комнате с филактериями их ждали уже не простые доспехи, а настоящие люди, и Дайлен с Лили замерли. Впрочем, сам Дайлен быстро опомнился и, кинув осуждающий взгляд на применившего «Волшебную стрелу» Йована, ударил всех трёх «Взрывом разума» и дополнительно стукнул по головам.

— Филактерий раз-два и обчелся, говоришь? — прошипел он Йовану, повторяя его же слова. — Быстро ищи свою, мы не будем никого убивать.

Лили, пока Йован искал, прикоснулась к его руке с благодарностью.

Йован судорожно перебирал склянки на одной из полок, каким-то чутьём отметая ненужные. В голову к Дайлену закралось ещё несколько сомнений. Ведь филактерия — это кровь мага... Не использует ли Йован так тщательно отрицаемую магию крови?

И не использует ли её церковь, раз им для чего-то нужна мажеская кровь?

— Вот она! Подумать только, эта склянка стоит между мной и моей свободой... — Йован смотрел на свою филактерию почти зачаровано, а потом, внезапно размахнувшись, разбил её о стену.

— Что ж, — глухо сказал Дайлен, осторожно разворачивая Лили в сторону выхода, — нам пора уходить.

Что Лили, что Йован просто молча послушались, и Дайлен распахнул дверь, которая в прошлый раз стала для них непреодолимым препятствием. Что-то щёлкнуло внутри — и Амелл почувствовал магию. Но дверь отворилась, и это было главным.

Шикнув на остальных, чтобы не шумели от радости, Дайлен осторожно начал подходить к другой двери. Прислушался. За ней был очень явно слышен лязг доспехов храмовников. Дайлен сжал зубы, Лили побледнела, а Йован, наоборот, набычился и, зачем-то с минуту помедлив, кивком указал вперёд. Дайлен пожал плечами и толкнул дверь.

Как только они вышли, на всю компанию пролилось море обвинений: что от Ирвинга, что от Грегора. Но, кажется, задели они только закусившую губу Лили. Дайлен посмотрел на Йована, который вышел вперёд, Йована, что смотрел разгневанно, Йована, что сжимал кулаки... на которых была кровь? Дайлен моргнул.

— Да плевать вам на магов! — в сердцах воскликнул Йован и приложил руку к голове в распространённом жесте «Взрыва разума». Ирвинг, Грегор и храмовники упали там, где стояли; Дайлену явственно поплохело, а Лили, казалось, вообще не заметила воздействия.

— Йован... — пролепетала она.

— Мы сбежим, милая. Я откажусь от магии ради тебя, но пока что — это необходимое зло, — зашептал он ей, а потом повернулся к Дайлену. — Я чуть-чуть приложил тебя, чтобы все подумали, что тебя я тоже оглушил. Сможешь сыграть ничего не понимающую жертву? — он неуверенно улыбнулся.

Взгляд Дайлена скользнул к руке Йована. Крови на ней уже не было видно, но вот царапина была. И едва заметные пятна на мантии — тоже. Маг проследил взгляд и в улыбке прибавилось напряжения. Дайлен прикрыл глаза, облокотился на стену и медленно сполз на пол.

— Ничего не знаю, я от Истязаний ещё не отошел, — глухо пробормотал он, не открывая глаз.

Йован и Лили, не издавая лишних звуков, сочли за лучшее скрыться — звучали только их быстрые, постепенно стихающие шаги. Ещё минуты через три послышались другие звуки: бренчание храмовничьих доспехов, сдавленные ругательства.

— Так и знал, магия крови. Но превозмочь столь многих... я не представлял себе, что он на такое способен, — послышалось ворчание Грегора. Дайлена грубо потрясли за плечо, и он открыл глаза и встал. Храмовник придержал его за локоть, хотя для Дайлена это был не акт вежливости — это были тиски, в которые попала его рука. Наверняка останутся синяки.

— Я не видел ран. Грегор, это просто «Взрыв разума», в который вложили очень много энергии. Не стоило давить на мальчика... — Ирвинг покачал головой.

— В любом случае, — тут же перевёл тему Грегор и посмотрел на неровно стоящего Дайлена, — ты помогал магу сбежать. Это нарушение всех правил Круга!

— Он был очень убедителен, когда говорил о том, что его хотели усмирить...

— Разрешите, Рыцарь-Командор, — прервал спокойные оправдания Дайлена голос Дункана, который неожиданно вошел в зал. — Я не только набираю магов для армии короля, я также ищу рекрутов в Серые Стражи. Ирвинг хорошо отзывался об этом маге, и я хочу принять его в ряды Стражей.

— Этот маг опасен для всех!

Дайлен устало посмотрел сначала на возмущенного Грегора, потом — на недовольного Ирвинга, скользнул взглядом по неожиданно невозмутимому и капельку лукавому Дункану и, прикрыв глаза, оперся на храмовника. Тот то ли не почувствовал, то ли остолбенел от такой наглости, но ничего не предпринял. В победе Стража Амелл был почему-то уверен.

— Если кого-то интересует моё мнение, — в пространство проговорил он, заставив спорщиков прерваться, — то я готов вступить в ряды Серых Стражей. Лучше помогать миру, чем отбывать наказание за преступление, которое и преступлением-то не является.

Высказавшись, Дайлен опять замолчал и, не открывая глаз, слушал, как спорят взрослые уже люди. Дурнота отступала, и ситуация всё больше казалась ему попросту смешной. Как малые дети. Кричат друг на друга...

— Я объявляю Право Призыва! — не выдержал Дункан. — Этот маг станет рекрутом Серых Стражей. Мы выступаем послезавтра вместе со всеми другими магами, что будут участвовать в битвах при Остагаре.

Всё было решено. Дайлена почти грубо отвели в его комнату, толкнули в сторону кровати и захлопнули дверь. Кажется, храмовник, который всё это проделал, так и не отошел от его двери, но Дайлену было абсолютно всё равно. Близкая свобода... манила и одновременно вызывала недовольство. Дайлен совершенно не знал, как это — жить за стенами Круга магов. Да что там, он и то, что творилось в самих стенах, помнил с пятого на десятое...

Оставшийся день он посвятил тому, чтобы дочитать свою «книгу заклинаний» и выделить те, которые выучить надо было в первую очередь, сунуться в библиотеку и пролистать пару книг, чтобы примерно представлять себе, что ждёт дальше, собрать вещи. В назначенный день утром его из комнаты выпнул очень недовольный ранним пробуждением храмовник, и Дайлен, потирая бедро, в которое пришелся слабый тычок, натянул на плечи рюкзак и спустился на первый этаж. Там уже столпились маги, несколько воинов, Ирвинг, Грегор и Дункан. К последнему-то Дайлен и подошел.

— Дайлен Амелл, если я не ошибаюсь? — Дайлен кивнул. — Хм... довольно известная в Киркволле фамилия... Я надеюсь, ты понимаешь, что спас я тебя не просто так? Тебе действительно нужно будет стать Серым Стражем.

— Полагаю, вы спасли меня, чтобы я особо не сопротивлялся. Право Призыва — вещь хорошая, но я ведь мог бы и сбежать, — честно сказал Дайлен.

Дункан улыбнулся.

— Ты смышлёный. Это хорошо.

Дорога в Остагар была долгой: людей было много, припасов, которые везли для армии заодно с рекрутами в армию — тоже. Дайлен старался заучить руны, и выходило у него... неплохо, но не более — ведь кроме желания и рисунка надо было очень четко представить себе эту руну в голове, и вот с этим у него были проблемы. Не с четкостью представления, а с воображением.

Дункан, заинтересованно косившийся на магические упражнения, почти всегда был рядом, рассказывал о Серых Стражах, о предыдущем Море, о грифонах. Иногда в его словах можно было найти много полезной и интересной информации о мире, которую стоило бы записать — Дайлен и записывал, остро жалея, что воспоминания не приходят к нему в Тени во время сна. Наверное, для этого нужно было большее... погружение?

Пару дней пронаблюдав за тем, как блестит солнце на клинках Серого Стража, Дайлен отправился искать кузнеца. И даже нашел, ошарашив того странным вопросом: а нельзя ли сделать из магического посоха копьё? Стоявших рядом магов перекосило, но, судя по тому, что спорить они не стали, перекосило только лишь из-за своей недогадливости.

Кузнец пообещал, что подумает над этим вопросом, а когда они придут в Остагар — сделает. Дайлену такой подход понравился. Оставалось только расспросить рекрутов на предмет владения нетипичным видом оружия.

Дайлену очень не нравилось, что в ближнем бою он ничего не мог сделать, становясь беспомощным, словно котёнок. Заклинания требовали секунд концентрации — меч же какого-нибудь порождения тьмы ждать, пока он сконцентрируется, не будет.