1780 год, худшее время для военных.
Война была тяжёлой настолько, насколько это было возможно представить. На поле боя валялись кучами трупы, кто-то рыл себе окопы. Вся эта картина будоражила глаз, от одного взгляда на мертвого соратника становилось тошно и грустно. Друзья Гамильтона разбросаны по свету, хорошо, что Лоуренс и Вашингтон остаются рядом с Александром и не дают ему сойти с ума от одиночества. Его дорогая жена Элайза оставалась дома и вспоминала каждое сказанное Гамильтоном слово. Как же тяжело. Эти люди для Гамильтона стали семьёй.
Жаль только, не все разделяют взгляд Александра. Например, генерал Чарльз Ли, позволивший себе плохо высказываться о Вашингтоне, хотя тот никак не отреагировал и сказал Гамильтону сделать также. Зная натуру Александра, тот конечно был в ярости. Но поделать он ничего не мог, поэтому давал Ли рассказывать всякие глупости.
-Ли болтает лишнее, кто-то должен его остановить, - сказал однажды Джон, подойдя к Гамильтону.
-Лоуренс, ты же знаешь что Вашингтон сказал мне ничего делать, я не могу ослушаться прямого приказа, - вяло ответил Алекс.
-Тогда это сделаю я! Всё ради тебя и чести Вашингтона, мой лучший друг! - озарился улыбкой разбойника кудрявый.
Военные часто вызывают друг друга на дуэли, хотя до стрельбы обычно не доходит. Остудить кровь стоящую в жилах да и выяснить отношения, ничего больше. Но эта битва была исключением из правил настолько, что пришлось вспоминать священные заповеди дуэлей. И вот последний отсчёт. 1..2..3..4..5..6..7..8..9..10..ОГОНЬ!
Прозвучал выстрел и крик соперника. Берр в панике бросился к Ли.
-Ли, вы сдаетесь? - поинтересовался Александр
-Александр, у него прострелен бок, конечно он сдаётся! - крикнул обеспокоенно в ответ Аарон.
Доктор был рядом, к тому же рядом с Ли был Бёрр не давший ему умереть прямо там, на месте. Терять генерала не хотелось, кто же его заменит?
Но Аарон Бёрр был предусмотрительнее и решил сообщить Джорджу о предстоящей дуэли. Спустя пять минут выстрела на место примчался рассерженный Вашингтон:
-Александр ! Что все это значит?! - стукнул каблуком по земле Вашингтон, -Быстро ко мне!
-Повинуюсь.
Гамильтон очень редко признавал что он не прав и этот случай был не исключением, но даже несмотря на эту детскую непоколебимость, голову разрывали мысли о будущем наказании.