Я вроде как знала, что Саске — не самый лучший отец, но общение с Сарадой только открыло новые, нелицеприятные грани этого утверждения.

Она вообще его не видела, ни разу. Говорила, мол, мама уверяла, что папа был рядом, когда она была совсем-совсем маленькой, но… Понятное дело, ей не верилось. Если сейчас отец не хочет взглянуть на свою семью, на свою растущую дочь, то с чего бы ему хотеть проводить с ними время тогда? Мы говорили на эту тему всего раз: тогда, когда мне в голову взбрело пожаловаться на то, что я каждый раз почти год не вижу своего отца, а потом провожу с ним всего лишь несколько недель. После таких откровений я зареклась жаловаться на свою семью кому-то, кроме Иноджина.

Иноджин, если его подкупить новыми красками, может и поохать в нужных местах. Актёр.

Если история у Сарады была не самой лучшей, дружба с ней оказалась выше всяких похвал. Сарада была излишне серьёзным, немного зацикленным на собственном понимании правил и морали ребёнком, любящим списки и расписания. Я списки и расписания любила, но составлять их и следовать им не умела, так что только восхищённо цокала каждый раз, когда видела в руках у Сарады небольшую книжечку — что-то вроде смеси дневника с ежедневником.

А ещё мы с ней делились рецептами! Так как я жила одна, мне просто приходилось уметь готовить, ведь на одних кафешках прожить сложно, а Сарада помогала устающей на работе матери. Я тогда невесело про себя посмеялась: подумать только, сильнейшую команду мира, команду номер семь, валила с ног… работа. Наруто выглядел чуть устало, кажется, уже независимо от дня недели и времени года, Сакура тоже закапывалась в свои обязанности.

— Она же главная в госпитале? — как-то спросила у Сарады я.

— Не совсем, — замялась та. — Как объяснить… главная в госпитале — Шизуне-сан, но на ней всякие документы. А мама — главный ирьёнин.

Такое разделение… имело смысл. Обе — ученицы Цунаде, имеют подходящие репутацию и опыт для такой работы, но Сакура оказалась медиком получше, так что проводит большую часть своего времени за лечением. Поэтому и устаёт, наверное. У неё ведь сравнительно немного чакры? Потратил всю на лечение вереницы каких-нибудь незадачливых генинов с кунаями в колене, и всё.

На третьем году обучения — о, чудо! — в Академии нас начали учить хождению по стенам. Интересно, это кто так постарался улучшить программу? В целом, правильно сделали, генинам стоит сразу уметь бегать по всяким поверхностям. По воде тоже, желательно.

Я не стала притворяться и пошла по стене сразу, более того — я даже села, да так и сидела всё занятие, пока остальные одноклассники тренировались. Сумире стояла рядом и перекатывалась с пятки на носок, наблюдая за страданиями остальных. Кое-кто из них тоже к концу занятия уже мог плевать на гравитацию, а Ивабе, как второгодник, уже давно умел — общался с ребятами постарше, они его кое-чему научили. Он попытался повторить мой трюк с посиделками, но не удержался и свалился. Рассчитать, чем именно ты касаешься поверхности, пока сидишь, и направить туда чакру — это посложнее, чем посылать её в ноги.

Шино, кстати, загорелся энтузиазмом из-за моих понтов и решил включить умение цепляться чакрой разными частями тела в тест по ниндзюцу. Я почувствовала, как одноклассники награждают меня добрыми-добрыми взглядами и неловко рассмеялась. Страшно, страшно! Но они меня благодарить должны, чем больше будут тренироваться — тем более сильными ниндзя станут!

По воде тоже учили ходить, и тут уж страдал весь класс… За исключением меня и Сумире. Мы обменялись хитрыми взглядами. Ивабе стоял не очень уверенно, так что мы его не учитывали и засчитали себе чистую победу. Но ещё мы были очень ответственными людьми, так что издеваться и просто ходить по воде у всех перед носом не стали, а попытались помочь — по крайней мере, тем, кто был не против помощи.

Сарада и Чочо были не против, так что я надолго зависла рядом с ними, пытаясь как можно более понятно объяснить то, что у меня получилось на уровне инстинктов. Девочки внимали и хмурились, но на первом занятии на воду так и не встали: Сарада могла опереться, но как только полностью переносила вес своего тела, то сразу падала.

Задание не на шутку захватило одноклассников: на следующий день только и было разговоров, что о хождению по воде. Следующее подобное занятие, тем не менее, было только через пару дней… Я повернулась к сидящей справа от меня Сумире:

— Ты же свободна сегодня после занятий?

— Да, конечно, — удивилась она. — Ты… хочешь погулять?

— Хочу помочь одноклассникам, — объяснила я. — Представляешь, как было бы круто: мы все приходим на следующий урок, и Шино-сенсей видит, что все справились?

— Все в любом случае не справятся, — протянула Сумире. — Но идея хорошая.

Таким образом весь наш дружный (иногда не очень) класс заполонил собой неглубокий прудик в одном из парков Конохи. Мы с Сумире бегали вокруг людей и пытались помочь. Помочь также пытались Ивабе и Боруто, который после пары наставлений Сумире уже резво бегал туда-обратно по поверхности воды, но из них получались не лучшие учителя. Не то чтобы из меня учитель был очень хороший, но я хотя бы пыталась объяснять свои ощущения как можно подробнее и прислушивалась к тому, как одноклассники использовали чакру, чтобы поправить, если что-то было не так.

Вообще, это была ужасная сенсорная способность. Я бы предпочла видеть чакру — визуально информацию воспринимать куда легче, чем разбираться в каждой ноте звучания чужой чакры. Наверное, поэтому кланам с додзюцу все так завидуют… Я вслух вздохнула по своей нелёгкой судьбе и чуть склонила голову на бок, пытаясь выделить из кучи использующих чакру людей тех, кто использовал её наиболее неправильно для данного упражнения. Ух. Хочу быть Хьюга!

К тому моменту, как у детей начала заканчиваться чакра, твёрдо на ногах стояли только Боруто с Ивабе, их догоняли некоторые девочки с самым маленьким запасом чакры — и, соответственно, с самым лучшим контролем. Как только стало понятно, что кто-то из одноклассников скоро не сможет продолжать тренировку, я с невинным видом засобиралась домой. В конце концов, у меня много дел! И кушать хочется, и с то-чаном поговорить, и нии-сану письмо написать, и вообще…

Превращать это «вообще» во что-то стоящее мне даже не понадобилось, всё додумали за меня. Как же приятно, когда окружают понимающие люди!

Неожиданным было появление Боруто прямо по курсу. Я с вопросом, жирным шрифтом написанным на лице (владела бы гендзюцу — наложила бы на себя в глазах Узумаки такую картинку, честно), вскинула брови. Его высочество обратило внимание на простую смертную!

— Это занятие мне сегодня напомнило, что мы с Шикадаем и Иноджином хотели научить Денки рыбачить, — начал Боруто. — Так что я подумал: почему бы тебе не пойти с нами?

— Щедрое предложение! — протянула я, подавив навязчивое желание присвистнуть. — Я не против. Тоже не умею рыбачить, честно говоря. А когда?

— Сегодня и прямо сейчас! Нужно только за удочками сходить.

— Ну, это, я полагаю, без меня… и без Денки, — пробормотала я, нашла мальчика в небольшой кучке одноклассников и активно замахала, поймав его взгляд: — Денки, Денки, иди сюда! Подождём вместе, пока эти горе-учителя ищут инвентарь?

— Почему это «горе», — услышала я бормотание Боруто. — Никакие мы не «горе»…

С мальчишками оказалось весело. Они ещё и на поезде меня прокатили, чего я раньше никогда не делала: с помощью чакры я уже передвигалась на одной скорости с этим поездом, так зачем тогда покупать билет или нарушать общественный порядок и ездить «зайцем» на крыше? В большой компании, впрочем, общественный порядок нарушался достаточно бодро.

Мы даже Сараду встретили, когда спрыгнули с поезда и пошли в сторону «лучшего места для рыбалки», цитата Боруто. Шикадай только усмехнулся, но возражать не стал, и мы с Денки переглянулись. В его глазах я разглядела недоверие, что он там разглядел в моих глазах — не знаю, но мне было интересно. Я всегда считала рыбалку довольно скучным занятием: сидишь часами и смотришь в воду. Но раз детям нравится, значит, что-то в этом есть.

Боруто, щедрая душа, и Сараде предложил к нам присоединиться. Она задержалась взглядом на мне, вздохнула и отказалась.

— Готовишь сегодня? — догадалась я и прищурилась, рассматривая её покупки. — Мисоширу?

Сарада слегка улыбнулась и кивнула. Боруто тут же состроил скучное лицо:

— И что в этом такого? Готовка, пф…

— Будь серьёзнее, Боруто, ты уже не ребёнок, — поморщилась Сарада.

— Нет, Боруто, ты всё ещё ребёнок, но увлечения и интересы других надо уважать, — я со спины тыкнула Боруто в бок так, что он подпрыгнул от щекотки. — Готовка — интересное и успокаивающее занятие.

— Разве это не скучно? — пробормотал Иноджин.

— И тяжело… мама постоянно жалуется… — Шикадай вздохнул. — Проблемно…

— Кому-то скучно, кому-то нет, кому-то тяжело, кому-то нет, — фыркнула Сарада и крепче сжала пальцы на пакете с продуктами. — Не будьте глупыми.

— Если готовишь совсем один, иногда может стать скучно, — пришлось признать мне. — Или одиноко.

Одиночество — это вообще моя главная проблема. Казалось бы, пол дня я провожу в Академии, где много людей, часто после неё встречаюсь с Сумире или Иноджином, в последнее время — и с Сарадой, а к вечеру всё равно всегда оказываюсь дома. Совершенно одна. Всегда есть дела, которые можно сделать, и всегда можно пообщаться с Орочимару или Логом, но это не то.

Даже если бы со мной просто кто-то жил, было бы легче. Не обязательно общаться, важно было присутствие кого-то живого рядом. Я от безысходности обычно призывала змей. Это помогало, те всегда были «за» приятное времяпровождение, только и нужно было, что призывать особей с мирным характерам. А то некоторым подавай исключительно битвы.

— Раз уж ты об этом упомянула… давно хотела предложить, — внезапно улыбнулась мне Сарада, — мы можем приготовить что-нибудь вместе.

— О! — я чувствовала, как загорелись мои глаза. — Конечно! Можно обрадовать твою маму, я думаю, она приходит с работы почти без чакры…

— Всё, мне надоело, пошли-пошли, — внезапно вспылил Боруто, схватил меня за руку и потащил вперёд. — Пока!

Я вытянула руку своей желейной техникой и с энтузиазмом помахала подруге. Не знаю уж, как она отреагировала (не хотелось выворачивать голову и пугать детей таким манёвром), но Иноджин рядом прыснул. Ему почему-то очень нравились как мой стиль боя, так и Мягкая Модификация. Карикатур с волнистыми конечностями и подозрительной расцветкой волос и одежды в его альбомах всё прибавлялось и прибавлялось. Скоро встану вровень с Шикадаем, Боруто и Чочо.

Рыбалка оказалась не то чтобы весёлой. Скорее, просто не скучной, а в большой компании и веселье пришло. Не было никакого сидения на месте: оказалось, речная рыбалка предполагала, что рыболов идёт за поплавком вниз по течению. Почему именно рыбалка, я так и не поняла (неужели это заложено в мужчинах на генном уровне?..), но домой я пришла довольной.

Логу вместе с письмом отправилась маленькая рыбка. Змее-посыльному было разрешено съесть её прямо на глазах у Лога, на что та довольно зашипела и перед исчезновением очень выразительно сложилась кольцами. Я не стала сдерживать хихиканье.

Ну, ничего, дорогой братец, в эту игру могут играть двое! Посмотрим, как ты отреагируешь, если то, что я так восторженно описала как «первый улов», который «от всего сердца дарю нии-сану», будет потерян прямо у тебя на глазах…

Интересно, напишет, что рыбка того, тю-тю, или притворится, что всё нормально?

Сарада своё предложение, наверняка достаточно сиюминутное, так обратно и не забрала, и даже достаточно легко согласилась на мою помощь в ближайшую пятницу. Да, госпиталь работал без выходных, но субботу и воскресенье Сакура проводила дома: вызывали её только тогда, когда случалось что-то срочное и опасное.

— Я помню всего несколько таких случаев, — задумчиво протянула Сарада. — И оба раза мама говорила, что на самом деле «это было несерьёзно».

— Какой же она крутой ирьёнин, если для неё несерьёзно то, что серьёзно для других, — мечтательно вздохнула я, повыше поднимая пакеты.

За все два года, проведённые в Конохе, я видела Сакуру всего пару раз, и то — не так давно, из-за общения с Сарадой. Не уверена даже, что она запомнила моё имя. Хотя… одноклассница, даже подруга дочери. Опционально — если Наруто рассказал — ребёнок Орочимару, а Орочимару у нас известен страстью к чужим глазкам. Думаю, всё же запомнила.

Пакетов, кстати, было много. В честь приближающихся выходных Сарада (и я как помощник) решила устроить для матери небольшой праздник живота. Я тоже была приглашена — в конце концов, после того, как я помогла бы с готовкой всего добра, что мы запланировали, выставить меня за дверь было бы просто свинством.

Я сразу предупредила, что ем много. В первые недели своего бытия Мицуки я даже удивлялась, сколько еды вмещается в этот метр с кепкой. Потом перестала: чакры в день я тратила стабильно много, потому что если и не тренировалась, то хотя бы призывала себе компанию из нескольких змей побольше, соответственно, потери энергии были большими. Самый простой способ пополнить энергию — поесть. Не то чтобы я постоянно чувствовала голод, нет, я его вообще, казалось, особо не ощущала… просто до отметки «вот теперь наелась» нужно было загрузить в себя очень много всего.

Забавно, но Сарада на моё предупреждение отреагировала пренебрежительным «пф» и взглядом в духе «и не таких кормили». Потом пояснила: оказалось, она не раз была в гостях или, наоборот, они с матерью принимали у себя дома Наруто и его семью. А по части прожорливости с Наруто сравниться было сложно...

Спрыгнувший с одной из крыш Боруто чуть не задел пакеты, которые я несла, обмотав вокруг них свою руку. В данном случае такой способ представлялся мне удобнее. Шикнув на нас, он открыл канализационный люк, шмыгнул внутрь и прикрыл крышку. Я моргнула. Это он к че… а, всё, слышу родной шум чакры Хокаге-сама. Похоже, один из клонов гоняется за блудным сыном.

— Сарада, Мицуки! Вы не видели Боруто?

— Седьмой… — смущенно пробормотала Сарада.

— Хокаге-сама, сколько баллов из десяти вы бы дали своему сыну? — с любопытством спросила я. — За скрытность.

Наруто сначала растерянно посмотрел на меня, а потом улыбнулся:

— Это зависит от того, как вы мне ответите.

— Он побежал туда, — недовольно сказала Сарада, указывая в противоположную от люка сторону.

Я покивала, подтверждая.

— Шесть. В основном за то, что смог так быстро с вами договориться.

— То есть вы знаете, что… эм… — Сарада неловко отвела взгляд. — Седьмой, простите…

— Ничего, это нормально, что ты хочешь помочь другу, — усмехнулся он. — И раз уж он не там, я, пожалуй, пойду… куда угодно, только не туда.

И он убежал. Секунд десять спустя Боруто выбрался из своего укрытия, надутый и недовольный.

— Шесть из десяти… он не смог меня найти! Должно быть десять из десяти!

— Ты ещё даже из Академии не выпустился, так что шесть из десяти — это очень хорошо, — утешила его я. — Тем более, Хокаге-сама даже не пытался толком тебя найти.

— Если бы он вошел в Режим Мудреца, нашел бы в два счёта, — хмыкнула Сарада. — Но он этого не сделал.

— Видимо, это граффити на лицах Хокаге его не особо разозлило, — пожал плечами Боруто. — Только и всего.

— А я думаю, он просто решил дать тебе то, чего ты хочешь, — хитро протянула я. — Ты ведь хотел, чтобы Хокаге-сама побегал за тобой, верно, Боруто?

Конечно, Боруто начал отнекиваться, но вспыхнувший на щеках румянец и сдерживающая ухмылочку Сарада ему не помогали. Не удивительно, что он очень быстро отвязался от нас и куда-то убежал. Я всё так же хитро смотрела ему вслед.

Похоже, отношения в его семье не настолько плохи, как мне казалось. Это радует.

— Ох уж эти мальчишки, — глубокомысленно сказала я. — Не могут признаться в чём-то таком простом.

— А ты, значит, не мальчик? — с интересом спросила Сарада.

— Конечно, я не мальчик. Я и не девочка. Я — нечто за пределами этого мира, — пафосно провозгласила я, безбожно цитируя Орочимару.

Вздохнув, Сарада пробормотала что-то вроде «да-да, за пределами этого мира, давай поторопимся» и потащила меня к своему дому. И что я могла сказать? Хорошо клан Учиха живёт, не бедствует. На домике-то характерные веера, явно ещё клановая собственность… или нет. Пейн ведь разрушил Коноху.

Пока я задумалась на тему того, как решались вопросы имущества и собственности в руинах Конохи (там ведь и документов никаких не найдёшь!), Сарада уже выложила наши покупки на стол. Я тут же очнулась, и мы в четыре руки развили бодрую деятельность.

— Сукияки, гюдон, окономияки, — пробормотала Сарада. — Ладно, я пока займусь мясом, а ты поставь рис и нарежь овощи, хорошо?

— Без проблем.

Готовить вместе с Сарадой было на удивление легко. Возможно, немалую долю в этой лёгкости сыграло то, что кухня была достаточно просторной для двух детей, и мы не мешались друг другу. Сарада отдавала указания — я была совершенно не против подчиняться. Не к своему ведь столу готовлю. Подруга, поначалу достаточно напряженная, со временем расслабилась и, кажется, тоже начала получать удовольствие от неспешного процесса и коротеньких разговоров.

— Часто ли я общаюсь со своим отцом? — переспросила я. — Внезапный вопрос.

— Просто… если ты говоришь о родителях, то говоришь только об отце, — прикусила губу Сарада. — Да и то — ничего конкретного. Так что мне стало интересно, как часто вы с ним общаетесь. Видите вы друг друга редко, это я поняла, но, судя по твоим оговоркам... у тебя есть способы с ним связаться.

Я задумчиво убавила огонь на одной из плиток. Если бы о чём-то подобном меня спросил Боруто, то я бы, наверное, ничего ему не рассказала, мы слишком плохо знакомы, да и болтливый он. Сумире? Наверное, стоит поговорить с ней о семье ещё раз, только уже нормально. Ей, думаю, стоит назвать имя Орочимару. Иноджин? Однозначно нет. Сай папа, Ино мама… однозначно нет!

А вот Сараде, наверное, можно и сравнительно по-честному.

— Мой то-чан — нукенин Конохи, — спокойно сказала я. — Он совершал очень нехорошие вещи. Теперь он такого не делает, но я всё ещё не хотела бы произносить его имя. Мне нравится дружить с тобой, но если ты узнаешь об этом человеке больше, я могу потерять твою дружбу.

— Ты её не потеряешь.

— Сарада, — я поймала её хмурый взгляд. — Очень плохие вещи. Я не шучу. Ты видела, как часто я не шучу?

— Нечасто, — невольно усмехнулась она и опять нахмурилась. — И ты шутишь прямо сейчас!

— Нет, это была небольшая пауза, чтобы сбросить напряжение. Мы разговариваем с ним раз в пару дней. У нас одинаковый призыв, так что расстояние — не проблема… — я задумалась. — Я даже не могу ничего толком рассказать про него, потому что у нас очень специфические отношения.

— Ясно. Опять секреты.

Я упёрлась тяжелым взглядом в спину Сарады, чувствуя, как тает моя решимость держать всё в тайне. Ну нельзя быть такой разочарованной и милой! И при этом быть моей подругой! У меня сердце кровью обливается, когда я понимаю, что разочаровала её. Вздохнув, я подняла глаза к потолку и досчитала до трёх. Не помогло. Вернулась к готовке — тоже не помогло, над нами зависло тяжелое молчание.

Хорошо, ладно. С какой вероятностью Орочимару заподозрит что-то не то, если я расскажу Сараде немножечко информации о её отце? В конце концов, мне про Саске — официально — было известно очень мало… А может, и рассказать совсем чуть-чуть? Я покрутила эту мысль у себя в голове и тут же сдулась: тогда Сарада может пойти от обратного и понять, кого именно я зову «то-чан». Или не может? Раз уж Сакура не говорит ей про Саске совсем ничего, то вряд ли расколется и дальше… или расколется как раз потому что Сарада уже что-то знает.

Почему я вообще решила, что Сараде не понравится Орочимару? Может, всё будет нормально! В конце концов, учился же Саске у него! Сарада ужом извернётся, но подстроит свою мораль так, чтобы оправдать поступок близкого человека, в данном случае отца. Она вообще была гимнасткой по части оправданий: моральный кодекс был, а вот умения его постоянно придерживаться не нашлось.

Не то чтобы это плохо, впрочем.

— Мой то-чан — очень сильный шиноби, — осторожно сказала я. — И, насколько я знаю, в какой-то момент времени твой отец с ним общался. Даже был учеником, если можно так выразиться.

— Наши родители общались? — Сарада резко повернулась ко мне. — Но… он был учеником нукенина?

— Если так подумать, то я даже нахожу это логичным, — пробормотала я. — Если твой отец выполняет миссии за пределами деревни и годами не возвращается домой, закономерно, что жизнь будет сталкивать его с разными людьми.

— Я много думала о том, какие это могут быть миссии, — негромко сказала Сарада. — Перебирала разные варианты, в подробностях представляла, какое именно задание он выполняет прямо сейчас… Забавно, но я никогда не думала, что это может быть миссия-внедрение, особенно — к нукенину… или даже нукенинам. Тогда многое становится понятно.

Прежняя лёгкая атмосфера так и не восстановилась, но Сараде стало будто легче. Я косилась на неё, но больше ничего не говорила: на меня она обижаться перестала, свои выводы сделала, а насколько они правдивые… ну, это не так важно. В конце концов, не удивлюсь, если официально Саске восстановили как шиноби Конохи после войны именно под предлогом подобной миссии, так что она почти не ошиблась! Разве что годом своих догадок.

Уже когда всё было готово, я заметила, как Сарада трёт глаза, приподняв очки. Руки сразу же потянулись (растянулись) к ней, чтобы подарить обнимашки.

— Да всё нормально, — фыркнула она. — Просто глаза заболели. У меня иногда такое бывает.

— Знаешь, тебе стоит сказать Сакуре-сан, — осторожно заметила я. — Глаза — достаточно хрупкая вещь.

К сожалению, точными знаниями о шарингане я не обладала, а даже если бы и обладала, советовать что-то Сараде было бы не самым умным шагом. Её мать поймёт, откуда я взяла информацию (я всё-таки склонялась к мысли, что от своей боевой подруги Наруто ничего обо мне не утаил), но вот сама Сарада?

Я покрепче сжала Сараду в своих руках. Нет, глупые мысли, ну их. Буду говорить всё, что захочется говорить, а то так совсем с катушек слететь недолго. У нас тут мирное время, можно и повеселиться, начать причинять добро и наносить справедливость, не беспокоясь обо всяких «подозрительно» и тому подобное.

— Задушишь, Мицуки! — прохрипела Сарада и почему-то рассмеялась. — Ты прямо как моя мама!

Моя первая нормальная встреча с Сакурой, одной из двух сильнейших ирьёнинов мира (уж не знаю, кто там у них с Цунаде круче), прошла до скуки обычно. Она пришла домой, увидела меня, немного удивилась, но сразу расслабилась: по всей видимости, Сарада её предупредила, что будут гости.

— Я рада, что у Сарады есть друзья помимо Чочо и Боруто, — улыбнулась мне Сакура, когда мы сели за стол. — И особенно рада, что она привела кого-то на ужин!

— Мама… — вздохнула Сарада. — Тем более, я не особо дружу с Боруто.

— Это правда, — подтвердила я. — Даже я общаюсь с ним больше, чем ты.

— Обычно через Иноджина, верно?

Я покивала. Обычно Боруто проводил время с Шикадаем, Денки и Ивабе, но временами к ним присоединялся Иноджин. Ещё реже Иноджин тянул за собой меня — вот как с этой рыбалкой, к примеру. В процессе выяснилось, что изначально идея пригласить мою сиятельную персону принадлежала не самому Боруто, а Иноджину. Я после таких откровений чуть не стала причиной смерти ребёнка: Иноджин еле избавился от моих умилённых комментариев и взглядов, красный был, как… ну, не особо красный, на самом деле, но то, что Иноджин вообще покраснел — нонсенс.

О своих глазах Сарада рассказала только тогда, когда мы убрали со стола посуду. Сакура тут же нахмурилась и приложила засветившуюся мягким зелёным цветом руку к глазам дочери.

— Вроде бы всё нормально. Но мне это не нравится.

— Кстати, это натолкнуло меня на мысль, — деловито сказала Сарада, надевая очки обратно. — А папа носил очки?

— На моей памяти — нет, — мгновенно ответила Сакура и задумалась. — Так, дай-ка подумать… До выпуска из Академии не носил, после семнадцати тоже. Ну и в промежутке вряд ли. Он очень гордый, знаешь. Я думаю, даже если у него и было плохое зрение, он бы предпочёл это игнорировать и никому не рассказывать.

— Вот как, — протянула Сарада.

— Сакура-сан, — поспешила я перевести тему, — а в Конохе есть обучающие курсы, чтобы стать ирьёнином?

— Да, конечно.

— А для тех, кто ещё не выпустился из Академии?

Сакура склонила голову на бок, задумчиво меня разглядывая. Я попыталась сделать как можно более невинный вид.

Дело в том, что я не могла тренироваться в медицинских техниках. В тайдзюцу, ниндзюцу? Легко, выбирай любой пустой полигон и начинай. Противника не хватало, верно, но иногда я призывала очень большую змею (но не настолько, чтобы она возвышалась над деревьями) и сражалась с ней. Не идеально, ведь обычно шиноби сражаются с людьми, но всё же лучше, чем ничего. Змеи по доброте душевной даже подсказывали, что и как лучше делать, всё же опыт у них был не в пример моему. А когда я на каникулы возвращалась к Орочимару и Логу, они проверяли, насколько хорошо я занималась одна. Иначе говоря — вдумчиво выбивали из меня дух.

Синяки, царапины и стёртые ладони или ноги я лечила за секунды, но дальше продвинуться не могла. Сначала мне это было не нужно, я стремилась отточить свой боевой стиль, выучить новые техники, но теперь, когда у меня есть и техники Ветра, и техники Молнии, и змеи хорошо слушаются, и дзюцу побега (техники, позволяющие различными способами уйти от атак) изучено столько, что стало спокойно: на любой случай жизни найдётся. Взрыв-печати, опять же, рисовать научилась… Но серьёзных травм, чтобы тренироваться, не было, а наносить их себе — сомнительное удовольствие.

Можно было бы и самостоятельно прийти в госпиталь, но как-то оно… не знаю. Вот приду я туда, такая красивая, с таким вопросом, а мне скажут: милый ребёнок, сначала протектор получи, мы вообще-то таких как ты к себе не берём, и вообще, откуда такие навыки? А тут — вопрос главному врачу! Эксклюзив.

— Обычно на курсы принимают всех, — наконец, медленно сказала Сакура, — но я не помню, чтобы приходили ученики Академии… ты ведь спрашиваешь не просто так? Хочешь стать ирьёнином?

— Если так подумать, то я уже, — я положила руки одна на одну и активировала технику Мистической руки. — Рыбу оживить могу, царапины всякие тоже лечу, но и только.

— Так что же ты тогда спрашиваешь? Хитрюга, — внезапно развеселилась Сакура. — Вот это у тебя друзья, Сарада!

— Похвастаться хочешь, что ли? — прищурилась Сарада.

— Хочу стильную точечку, — я тыкнула себя прямо в центр лба. — Стиль!

Издав печальный вздох, Сарада махнула на меня рукой, а едва заметно посерьёзневшая Сакура посоветовала просто прийти в госпиталь. Я покивала. Приду, теперь уже никуда не денусь. Но мне оно и надо: это поможет моим навыкам по изменению внешности, пусть и не так сильно, как собственно тренировки Мистической руки именно в этом ключе. И, кажется, Сакура насторожилась из-за упоминания бьякуго… Но я ведь ничего такого не имела в виду!

В госпитале меня приняли очень тепло. Ни словечка о том, что мне едва-едва десять исполнилось, только проверили навыки и выдали жетончик. На одной стороне символ Конохи, как на протекторе, на другой — выдавленная буква «С». Ранг, получается? Печально… как-то забросила я свой прогресс, забросила. К выпуску из Академии надо добить «В», иначе какой я ребёнок науки, с потенциалом выше, чем у самого Орочимару?

Травмы, с которыми приходили люди (или с которыми их приносили), обычно были не очень серьёзными, но я всё равно сращивала их очень медленно, а иногда и вовсе не могла адекватно справиться, хотя знала ведь, что и как нужно лечить! Один из старших ирьёнинов назвал это «синдромом голой теории», то есть знания есть, а силы мало. Хотелось возразить: это у меня-то силы мало?! А потом приходило понимание: ну… да. Именно что у меня.

Теперь после Академии я обычно бежала не домой, а в госпиталь. За моей посещаемостью никто не следил, да и уроков, как таковых, не было: теорию я знала, правильно активировать и применять технику Мистической руки умела, чему меня учить? Как ирьёнин я в госпитале числилась, но вот как врач — нет. Другими словами, мне никто ни за что не платил, хотя на задаваемые вопросы обычно отвечали развёрнуто и подробно. Задумавшись об этом, я развеселилась: конечно, отвечали, я же всё равно прихожу лечить людей! Лучше уж ответить на вопрос и знать, что я буду лечить правильно, чем не ответить и напрягаться, думая, не покалечу ли я кого-нибудь своими манипуляциями.

Однажды, когда я вспоминала вкус прошлой жизни после особо утомительного дня (иначе говоря — запивала чизбургер местным аналогом колы), на меня внезапно наткнулась Сарада. Я быстро проглотила всю колу, которую до этого всосала через трубочку так, что щёки у меня стали чуть ли не до мультяшного хомячьими, и приглашающе кивнула на стул напротив.

И чего это она? Я точно знала, что Сарада предпочитает домашнюю еду или же нормальные рестораны, никак не фаст-фуд. Неужели даже великая Сарада Учиха может сорваться и время от времени заказать нечто подобное: очень-очень вкусное и очень-очень вредное?

Ко мне Сарада шла решительно, я даже насторожилась.

— Ты-то мне и нужна!

— Я?

— Мицуки, пожалуйста, посмотри, нет ли на этой фотографии знакомых тебе людей!

Я опустила взгляд на протянутую фотографию… и поняла, что отдалённо знакомы мне абсолютно все из изображенных на ней. Ещё сильнее знакома их одежда: чёрные плащи с красными облаками. Другими словами, Сарада показывала мне фотографию, на которой была изображена команда Така в плащах Акацуки: Джуго, Суйгецу, Саске, Карин.

Не думая, я тыкнула в Суйгецу:

— Вот его знаю.

Взгляд Сарады подсказал мне, что выкладывать придётся всё: и что я знаю, и чего я не должна знать, и о чём я только догадываюсь. Не то чтобы я была против, впрочем. Мне не нравилось то, что Сарада ничего не знает о своём отце.